Презумпция виновности

Предрассветной, прохладной, июльскою ранью
Шел по улице тихой скандальный мужик
И разил наповал нецензурною бранью,
Но кого и за что – спящий мир не постиг;
Были смазаны сном матерщинные крики,
Словно в черных очках чей-то спрятаный взгляд,
И пригрезилось мне, что я поднят на пики
И один перед всеми за все виноват,
И людское, огромное, грозное море
Матерщинило рты и в меня, как в набат,
Сквернословием било, гремело. О горе!-
Я один перед всеми за все виноват.
Распроклятый мужик, изувечивший грезу,
Что ты вышел орать, как военный на плац,
Мне бы встать, ощетиниться, вынуть занозу,
Сбросить бред, но шепчу в забытьи: Виноват-с.
Погоняет шайтан сновидения клячу,
Застревает в извилинах брани арба.
Наконец-то! – прорвался, проснулся и плачу,
Из набрякшей души выжимаю раба.
Между явью и сном так податливы стены,
Что одно и другое возможно смешать.
Крик поник, и откуда-то с края вселенной
Донеслось еле слышно: «Ети твою мать…»