На ковре из жёлтых листьев...

Посвящается Владимиру С.



С виду Розенбаум был похож на картофелину.
Наверное, эту ассоциацию вызывала форма его головы,
исключительно лысой,
но не как шар, а как именно картофелина,
впрочем, крайне усталая - если бы так могло быть.

Он хорошо пел хорошие песни - он был настоящим молодчиной.

"Ау, днём и ночью счастье зову,
ау, - заблудился в тёмном лесу я..."
Сколько жизней прожил этот человек - откуда он всё про меня знает?..

Зал был заполнен счастливыми людьми,
но выглядели они совсем по-другому, чем обычно выглядят счастливые :
очевидным было подробное наслаждение простым счастьем
людей, познавших в своей жизни безысходную беду.

Русские эмигранты...
Они бросаются в глаза утрированностью самовыражения -
будь то наивная претенциозность одежды,
совсем не вяжущейся с конкретной ситуацией,
чрезмерность косметики
или запах духов, ощущаемый даже посторонними,
несгибаемая категоричность собственного мнения
или повышенная экзальтация в голосе.

Впрочем, как говорят привычные ко всему американцы, "who cares",
что применительно к таким обстоятельствам означает - "и на здоровье".

Вся церковь галдела русским языком - Его языком...

Это яркое, такое новое для неё окружение
немного отвлекало от боли.
Казалось, умница-певец знает из неё выход,
и в итоге концерта непременно произойдёт открывание заветной двери -
к тёплому свету осознания происходящего - расставлению, наконец,
таких долгожданных, добрых и ласковых -
точек над всеми на свете "i", потому что - это же Его любимый певец -
и может ли что-либо на свете быть логичнее этого!

"Приходи ко мне на чуть-чуть, и оставайся навсегда..."
В сущности они - русские - внутри себя такие же, как и мы...
То есть, мы - русские... Ну, не забавно ли?.. Мы... Русские...
Она заметила, что временами думает на чисто русском...

"На ковре из жёлтых листьев, в платьице простом..." -
так закончился концерт.
А боль не утихала...

- А давай, я составлю тебе сборник моих самых любимых песен?
Ты хотела бы CD или аудио?
- Аудио, - в её первой машине не было CD-плэйера.
- Я сделаю и вышлю тебе почтой - ты жди.
- Спасибо.

Она не переставала ждать - долго. Очень долго.
Слишком долго - по любым параметрам для своих неполных 17-ти.
Она даже стала забывать, что именно она ждёт.
Пока однажды поняла - обыкновенного "Прости".

"Только жаль, что не могу идти рядом - от дыханья твоего каменею..."
Она чувствовала себя щенком, попавшим под трактор.
И хотя в её новой машине и был CD-плэйер -
это уже не имело ни-какого значения. 




.