Свидетельскме показания бабкии Авдотьи или Как все было на самом

Пародия на "Свидетельские показания деда Акима" X-Nicr'а.

Зря ты уши развесил –
Дело было не так.
Мой Аким, если честно,
Только выпить мастак.

Ты не слушал бы много
Моего старика.
То ж кузнец наш, Серега,
Захотел мужика.

Нету справиться силы
С темной страстью своей.
В общем, стал он педрило
(По-научному - гей).

Всяк мужик как напьется –
После с бабой в сарай,
А Сереге неймется –
Мужика подавай.

А на днях Опанаса
Он в лесу увидал
И, такая зараза,
На него он напал.

А куда Паньке дется?
Ведь Серега такой –
Он медведя ведь в детстве
(В смысле – левой рукой).

Мимо шла Катерина
(Вилно, в лес погулять),
И несчастный мужчина
Стал на помощь взывать:

«Помоги мне скорее,
Все дела - полный швах:
Стал я жертвою гея
В этих страшных кустах!»

Нет, не робких десятков
Наша Катя была,
Но такого разврата
Не видала она.

С ней кондрашка случилась
(По-научному - шок)
В общем, Катя свалилась,
И башкой об пенек!

Видя Кати кончину,
Испугался Сергун,
И, забросив мужчину,
Ускакал, как скакун.

А забросил он дядьку
Метров эдак на пять.
Тот, вскочив, забыл Катьку
И пустился бежать.

Только Катька лежала
На дороге одна.
И ее освещала
В темном небе луна.

         ***
Некрофил Филимошка
По дороге шагал
(У прораба гармошку
Он на поминках порвал).

И к могиле прораба
Он с лопатой спешил.
Видит – мертвая баба
На дороге лежит.

«Вот уж пруха так пруха!
И не надо копать!
Ба! Да это ж Катюха!
О! Иттить твою мать!!!»

Филимошка стал бледный,
Цветом будто биде,
И помчался в деревню,
Рассказать о беде.

Мол, случилась мокруха –
Одевай сапоги:
Замочили Катюху
Суки-падлы-враги!

То услышал Серега
И, шагнув из ворот,
Он пришел на дорогу,
Где столпился народ.

Филимошке сказал он:
«Так и так, твою мать!
Мертвецов тебе мало –
Начал баб убивать!

Замочу тебя, суку!
Эх! Едрить-колотить!»
И занес уже руку, 
Чтобы Фильку прибить.

Только наш Филимошка
Тоже был не дурак,
И пригнулся немножко,
Чуя скорый тумак.

И Серега промазал,
А евонна рука
Вусмерть кокнула сразу
Старика Ермака.

Сын его, слесарь Гога,
Вмиг лишился лица,
И попер на Серегу:
«Отомщу за отца!!!»

Тут народ понемногу
Стал глядеть веселей.
Кто кричит: «Бей Серегу!»,
Кто кричит: «Гогу бей!»

Черт какой-то нашелся,
Заорал: «Наших бьют!»
И тотчас  разошелся,
Загудел сельский люд.

И такой окаянный
Здесь бардак начался!
Ведь, мужик, если пьяный,
Он страшнее лося!

Сашка Кольке доскою
Звезданул по лицу,
Петька Ваське ногою,
И, пардон, по яйцу!

Стало смутно в народе,
Тут и вспомнил Федот,
Что в войну в огороде
Закопал пулемет.

А пока за лопатой
Бегал Федя в сарай,
Опанасову хату
Подпалил Ермолай.

Степка бил Филимошку,
А электрик Тарас
Никанору картошкой
Залепил прямо в глаз,

С Пантелеем сцепился
Тракторист наш, Егор,
В горб Степану вонзился
Ермолаев топор,

Но Серега тут шпалой
Ермолая прибил.
В этот миг из подвала
Пулемет застрочил...

Полегло этой ночью
Человек восемьсот...


А вобще-то мы очень
Незлобивый народ!