Стихира гуляет

Вчера, на роскошной двухпалубной яхте «Мандельштам», принадлежащей яхт-клубу имени Садальского и Абрамовича-Кинчева, временно пришвартованной у берега р.Яуза, состоялся костюмированный бал-презентация газеты «Сти-хи-чкок».
Праздничная иллюминация  была не в состоянии соперничать  с  количеством каратов, вывешенных на всеобщий просмотр гостями вечера. Фонтаны били прямо из реки. Ненавязчиво играла музыка Капуччини.
Среди сотен приглашённых ваш специальный корреспондент обнаружил всем знакомые лица.
В маске Де Ниро слонялся со скучающим видом Д.Коломенский (как оказалось, это-таки был сам Де Ниро, удачно замаскировавшийся под Коломенского).
Вдупель трезвый Артис яростно сражался с Виктором Авиным в «Чапаева» (на 6 досках). Авин, в костюме Анки, был жутко сексуален и часто по-доброму ржал.
Виновница торжества, главный редактор «Сти-хи-чкок» Клер, с по-деловому открытым бюстом и расшитым золотом разрезом сбоку, была нарасхват.
В течение нескончаемых 11 минут её держал за локоток невесть откуда взявшийся Ушелец в маске Пришельца. Потом его сменил благородный Вэльд в костюме Чингачгука с бахромой от Гойко Митича.
Елена Никитаева, выглядевшая на этот раз дамой бальзаковского возраста, часто пела. Все, почему-то, говорили, что хорошо.
Элегантный, не по годам, Коне* смотрел вдаль, иногда жевал видавшими виды губами.
Эклога, с открытой софитам спиной, благодаря погонам, замаскировалась под Каменскую.
Каменская, дважды завёрнутая в цыганскую шаль, отчаянно спорила с ничего неподозревающим Анниковым.
Задумчивая, в пейсах, Yandel искала  вчерашний день. Не находила.
Павел Самсонов, в трусиках армейского покроя, вертелся между столами на одноколёсном велосипеде и непрерывно читал стихи. На него шикали.
Умная Елена Моревна была глупа. Все смеялись.
Миша Цук искал Рефта. Карабас ел.
Кстати, о фуршете.
Многочисленные закуски покорили не только желудки, но и сердца праздно шатающихся стихирян. Особенным успехом пользовался армянский плов в приготовлении Майка Этельзона. По свидетельству самого Этельзона, плов был туркменский.
Елена Соснина, с бокалом аперитива в руке, плакала. Подолом красного двубортного пиджака её пытался утешить Борис Панкин. Кажется утешил.
Рефт искал Мишу Цука.
С проникновенной речью выступил Игорь Кинг. Никто не слушал. Моров теребил бабочку Кокова. Адель Д. показывала новую татуировку Созерцателю.
Индира Ганди сновала.
Stray Cat не покидала кресло-качалку на верхней палубе и не выпускала из рук мобильный телефон. Он молчал.
С опозданием появилась Наталья Воронцова-Юрьева. Все встали.
Tabler  и Браво уехали к цыганам. Вернулись через час с разбитыми мордами. Раздавались аплодисменты.
Женя Риц с шармом икала, кокетливо отталкивая заболиво протянутый Иваном Храмовником стакан боржоми.
Анатолий Рабин весь вечер ухаживал за Наталией Ивановой, которая в конце концов оказалась Ольгой Сокол.
Прочие Опасности долго смотрел на Марианскую Впадину.
Дима Фиш, в форме Штирлица, грыз кукурузные палочки и играл на рояле, на крышке которого Телемах бил Чечётку. Чечётка сопротивлялась.
Спустившаяся с мачты горнолыжница в «водолазке» оказалась Женей Диневич.
Борис Папуас, Третьяк-Неизвестных и Алла Гозун целовались.
Евгений Никитин сморкался в паруса.
Сергей Ростовцев и Миша Гофайзен щёлкали на спор орехи. Судил Мис-29.
Победил ГОСТ.
В уголке, у гальюна, мило щебетали Соул и Графоманка и даже пили на брудершафт.
После салюта (в его результате погибла оставлявшая яхту крыса Изольда) подали десерт.
Иегошуа и Мафусаил отказались. К ним присоединился Виталий Литвин.
Играли в фанты. Фанту Петроффа было велено штурмовать Бастилию.
Петрофф уехал штурмовать.  Alex G. спел песню голосом Яшки Казанова.
Анна Бессмертная, в костюме Кащея, пыталась сесть на шпагат. Вышло двойное сальто прогнувшись. Но ей не засчитали.
Братья Владимир С. и Владислав Сергеев ничего не могли доказать Андрею Дитцелю. Самсонов стал читать прозу. Его выбросили за борт.
После десерта начали метать друг в друга тортами, раскачивать яхту, искать евреев. Оказалось, что если бы не выбросили Павлика Самсонова, их процент равнялся бы 100. Павлика вернули. Набили морду.
Миша Цук нашёл Рефта ( в трюме). Оттуда тоже доносились звуки ударов.
Авин пошёл искать Феликса.
Не в меру расшалившийся "Мандельштам", проломив яузский лёд, пошёл ко дну.
Благополучно эвакуированные поэты отправились в ночной клуб «Луна». Продолжать банкет.
Миша Цук искал Рефта.
Ваш корреспондент пошёл домой.