Письмо Хармсу

Даниил Иванович, милый,
Мой любимый, волшебный поэт,
Я из толщи житейского ила
Вам на небо бросаю привет.
Я, как вы, сочиняю мысли,
И бывает в минуту – две!
Ходят слухи, что крысы сгрызли
Ваше тощее тело в тюрьме,
Что железную челюсть блокады
В рот голодный вставлял Ленинград,
Огурцами хрустели снаряды
На зубах, и казалось – Мат!
И тогда, в этой шалой мути
Палачи забыли про вас,
И пришел головой на блюде
За замками ваш смертный час;
Или где-то в таежной Сибири,
Без одежд, без надежд, без подушки,
Вы простыли и дух испустили
За колючкой в промерзшей психушке.
Даниил Иванович, милый,
Мой любимый, волшебный поэт,
Все не так, не так было,
В лодке тела сердце уплыло
Сквозь решетки и стены в рассвет,
Было тело и вдруг – нет!
Солнценосно с палубы Утра
Машут кошками Хню и Сно,
Только Чудо! Только Чудо!
Интересно одно оно.

           Грань

Под утро, обретая вес,
Был город ровно по линейке
Оторван, ливня стройный лес
Рос, декламируя скамейки,
Рассвет произнеся чечёткой,
Переломился пополам,
Сверкнул, приблизился и щёткой
Смахнул с перил литое "Блям!"
Зацокал языком и липу,
Как ресторанное меню,
Сложил и за руку по сгибу
Повёл несмелую зарю.