Весна 1985

Зимы нерукотворный труд
струится в полуденном благе.
Стремиться трудно. На ветру
хлопочут траурные флаги.

Застыл Владимирский собор.
Наги, растрепаны и тощи
дерев зывающие мощи
ступают в захудалый двор.

Клюки, конечности, глаза -
калеки, дети. Образа.
Надежды - верная зараза.
Фонтаном бьющая слеза

неунывающих рабов,
влюбленных в мелкую монету.
Удачи радостнее нету –
троллейбуса взойти на борт.

Бузит соборный перекрест.
Витрины лыбки - недосуг.
Всепоглощающий подрост
усердно роется в носу.

Забыв недавний опыт свой,
дочурке юная маман,
платочек стиснув носовой,
сердито пальчиком пома...

Бабули сеют черствый хлеб.
В теплынь посредственного неба,
где я один когда-то не был
на невозможном корабле,

вороны харкают, – Жар-р ра!
Им, как и всем, теперь непросто.
Они хотят на райский остров -
испеть - ни пуха, ни пера.

А поступь глупых голубей,
как шаг двукрылого верблюда -
перемещенье в темпе блюза
непостижимо, хоть убей.