Восход

Из – за леса, из – за дали, апельсиновым мячом,
Вы такого не видали, я клянусь своим мечом.
Освещая постепенно реки Севера, холмы,
Солнце всходит так степенно, как из книжек хохломы…
Коленкор неравномерный на озёра и бугры,
На плетении, травы, храмы, освещая топоры
Те, что спят до ранней рубки, щепки спят, деревья спят,
Тишина Сибири сладко, под сопение зверят.
Кедры – монстры великаны шелохнуться – это лень,
И садится солнце раннее на младой обрубок пень…

Край таёжный потревожен, нежной радостью Светила,
Накатило и покрыло деревянные настилы,
Скрипнув тихо, надавило…

Облака, заснувши в степях, превратились в одеяла,
Под влиянием лучей, лезут вон из тех степей,
Пробуждая птах, зверей…

И роняет легкий пепел, не разбуженный Поэт,
Стар он стал, горбится боком, весь седой, к тому же слеп…
И пора б уже в дорогу, на погост в таёжный склеп.
Новый житель на погосте, старом, ветхом, как восход,
Но какая-то сверх сила, закрутила все ветрила,
Против ветра в не поход, не дает ему веленья на последний
Хода ход…
Тонкой струйкой  с легким писком,
Самокруткой по утру, бредит он губным проемом,
Стоя на крутом ветру.   
И роняет горький пепел, по утру слепой поэт,
Описав для всех потомков то, что видел много лет…

Ноябрь, 2002.