На страницах не нашей газеты

На страницах не нашей газеты
Разливаются вволю клозеты.

Все — и поодиночке, и в пачках
Нам действительность жаждут испачкать.

Что на наших газетных страницах? —
Спрятались симпатичные лица.

Где густые соболились брови —
Проявляются лужицы крови.

Где безмерно елей расточали —
Разливанное море печали…

Излучают бетонные глыбы,
Ухмыляются сытые рыбы…

И, как знамя на площади, гордо
Пламенеет разбитая морда.

…Есть закон о свободе печати,
Есть права — так давайте качать их.

В упоенье подбрасывать в выси,
Чтобы стало противно и крысе,

Чтобы вышла она из подпола,
Со хвостом своим, длинным и голым.

Даже мыши покинули норы —
Слепо лезть на бронетранспортеры.

И выкрикивать лозунги матом,
Призывая в ряды мирный атом.

Или слать с высоты директивы —
Легковесны, порочны и лживы.

Применяют негодное средство —
Негодяям ведь некуда деться:

Вдруг избавится пресса от пресса
И на ход повлияет процесса?

Кто над смятой газетою воет:
“Слишком зеркало это кривое!

Придавить бы его да расправить,
Поправеть ему надо — мы вправе.”

Но на прессу напрасно кивают:
Вся действительность наша кривая.

Кто ее так перекособочил?
Создал то, что мы видим воочью?

Нет ни правых и ни виноватых —
Все расстреляны были когда-то.

Всех — и правых и просто центристов
Уравняли в правах очень быстро.

И проблемы тогда не стояло
Дефицита цветного металла.

В прошлом мы не отыщем ответа,
Кто же был виноват в жизни этой?

Разве бог? Но ответа у бога
Ищет тот лишь, кто мыслит убого.

Мы признаем — хоть очень противно —
Что свершившееся — объективно.

Не могло все случиться иначе.
Кто ответом таким озадачен,

Тем могу разъяснить попытаться —
Если вновь не полезете драться:

Коль со средством цель не совпадает,
То иначе — увы — не бывает.

Раньше просто не думали, смело
В бой пошли, и за правое дело,

Причисляя себя вроде к левым,
Потому и возникла дилемма.

Объясненье пускай для забавы,
Но не могут быть левые — правы.