Тайная вечеря

 ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ
 
  ПРОЛОГ
 
 У Исуса Христа не бывает друзей,
 Лишь Иуды вокруг, да апостолы,
 И поэтому-то слишком много не пей,
 Не стучи кулаками-то по столу:
 
 Разобьешь кулаки, или стол расшибешь –
 А имущество все же казенное.
 Хорошо еще, если ухлопаешь вошь,
 Иль малиново выстучишь звонами.
 
 Музыкально стучать кулаком по столу
 Могут только большие начальники –
 Кипятятся, что тот самоварчик в углу,
 Видно, бабу желает на чайнике.
 
 "Что такое? – кричит он сквозь пьяный угар, –
 Много чайник себе позволяет!
 Самовар я вообще или не самовар?
 Может, тоже я бабу желаю?! "
 
 Улыбалась деваха на чайнике – вширь,
 Щеки – кровь с молоком, глазки – кофе.
 Вот такие подводят и под монастырь,
 Даже если сидят в облсовпрофе.
 
 
 ГЛАВА 1
 
 Для чего собрались, вряд ли вспомнить теперь,
 Да и стоило ли собираться?
 Не вели протокола – попробуй, проверь,
 Показалось, нас было тринадцать.
 
 Председательствовал, как всегда, Иисус –
 Так у нас было заведено.
 Ублажил он наш непритязательный вкус,
 Превративши раз воду в вино.
 
 Пусть не "Наполеон", но и не самогон,
 А ведь мог и чего-то попроще.
 Ром не сделал он – и крюшон не крюшон,
 Что-то вроде как "Белая лошадь".
 
 А крепка, как вожжа – разъедает, что ржа –
 Иоанна за раз развезло.
 А потом Иуда по-лошажьему ржал,
 На себя надевая седло.
 
 – Иуда! Ну, хорош – и чего же ты ржешь? –
 Успокаивать стал его Петр.
 Ты седло-то не трожь, и Иакова то ж,
 Он калач еще тот, хоть не терт.
 
 
 ГЛАВА 2
 
 ...А теперь все не так: пили только коньяк,
 Рукавами занюхивая.
 Будто меж нами враг, пили как-то не так,
 Друг от друга закуску тая.
 
 Иисус был уныл, будто бы не допил –
 Как заведено у россиян –
 Растерял он свой пыл, даже чуточку ныл,
 Хоть порою сквозь слезы смеясь
 
 Был он бледен с лица, повторял без конца:
 "Миновала бы чаша сия!
 Не просить ли отца? – Да и я не пацан:
 Голова начинает сиять".
 
 Иоанн хоть и мал, на бифштекс налегал,
 Разведя руки чуть не до плеч.
 Видно, долго не спал – беспрестанно зевал
 И не прочь на бифштекс был прилечь.
 
 Весь упитый Матфей отдыхал на софе,
 Иногда даже всхрапывал чуть.
 – Это же не кафе, а аутодафе! –
 Иисус возопил – прямо жуть. –
 
 Говорю вам: давно пьете вы не вино,
 Кровь мою вы сосете из жил.
 Я прогнал бы вас, но, видно, так суждено
 Пропадать все равно, как не жил.
 
 А закусывать чем? Я такого не ем! –
 И жаркое прилипло к стене.
 Покажу я вам всем... надоели совсем,
 Как обрыдли, негодные, мне...
 
 
 ГЛАВА 3
 
 Кто-то рядом со мной говорит: “Перепой!
 Назревает громадный скандал.
 Не пора ли домой? Что творит – Боже мой!”
 Показалось, то был Иуда.
 
 Все к Христу – унимать. Он кричит: "В бога-мать!
 Не уйду, не оставивши следа!
 Хоть бы дров наломать, раз угля-то – черт-ма!”
 И – вареньем обляпал соседа.
 
 Потекло по усам, тот облизывал сам,
 Никого к себе не подпуская,
 Это ль не чудеса, словно божья роса
 На осине в окрестностях рая.
 
 Как бы кто не узнал, как Христос бушевал –
 Мало ли, что его довели.
 Встал какой-то амбал, гаркнул на весь подвал,
 Мол, цветочки пока что цвели.
 
 
 ГЛАВА 4
 
 Появляются тут, к Иисусу идут,
 Шпорами о мечи цокотя.
 Был забавой им труд и за пару минут
 Расшвыряли нас всех, что котят.
 
 – Кто Исус-то из вас? – стражник ввинчивал глаз
 В одного завернул – и не вынул.
 Мой рассказ без прикрас: что спасти себе глаз,
 В глаз другому с размаху тот двинул.
 
 – Я не он! – Петр попер и под носом растер.
 – Я вообще по субботам не пью!
 Но и стражник хитер: подмигнул, словно вор:
 – Ну а если "Камю" я налью?
 
 – Мне налей, мне налей! – взволновался Матфей
 И стакан из кармана достал.
 Стражник сразу стал злей: – Пьете сладкий елей
 И целуете бога в уста.
 
 Вы апостолы, что ль? Пользы ровно на ноль,
 Закусить не умеете толком.
 Незавидная роль: водит вас алкоголь
 И отдаст на съедение волкам.
 
 Тут Иаков взалкал: – Да не волкам – волкам,
 Вы и есть эти волки поганые.
 Хоть в душе я не хам, но как дам по мордам,
 Ну чего привязались, что надо вам?
 
 – Нужен нам Иисус, искусителей туз,
 Что о царствии сказочном трепется.
 Пусть велик греха груз, словно сладкий арбуз
 Скибкою в полтора полумесяца.
 
 Замолчали тут все, Иуда окосел,
 Завопил: Иисусе, нас предали!
 И рванул от стола босиком по росе...
 Остальные спокойно обедали.
 
 Продолжают допрос: – Кто из вас-то Христос?
 И – представьте – никто не соврал.
 Значит, все же донес он ученье свое:
 Не солги, коль желаешь добра.
 
 
 ЭПИЛОГ

 
 А потом, как известно, был суд, приговор,
 И на деле поставили крест.
 Там и справа был вор, там и слева был вор,
 И в толпе, что стояла окрест.
 
 Зря Пилат руки мыл, за Исуса молил –
 Видно, было давно решено,
 Не хватило ни сил, ни шампуней, ни мыл,

 
 И остался с несмытой виной.
 
 А распяли опять, как всегда, не того,
 Хоть и сделано было "на ять".
 И Второго Пришествия ждут – для чего,
 Чтобы снова Исуса распять?