Ежегодник Ж

Если верить в календарь,
То вот январь
Пронзает ветками
Седую шкуру неба,
Отрывая половины
Облаков с его усталых
И высоких потолков…
В своем традиционном стиле,
Выси сумрачнее стали;
Безопасных сквозняков
И теплых слов опасно мало.
На снегу вороны клетками
Из вороненой стали
Очерняют без причины
Все подряд. И что попало.

Все февральские напасти -
От январских недомолвок.
Потому туман так долог,
Потому душа охотно
Разрывается на части.
Потому конец не близок,
Перепутаны маршруты
И растеряны все карты…
Но заносит от начала
До конца дорогу снегом,
А сквозь вытертое небо
Ледяным февральским утром

Долетает голос марта,
Успокаивая время.
Издаваемый капелью,
Но с заносами ночными -
Переменчив и обманчив
Темпераментный властитель.
Он хозяин акварели,
Он узорами резными
Разрушает тонны снега.
Несомненно, надо всеми -
Он творец, руководящий
Переменой настроенья
До апреля.

До апреля.
Дальше – бедствие вселенной.
Эпидемия рассудка!
Пораженье ощущений!
Торжество зеленой массы,
Беспричинная тревога,
Хаотичное движенье
В руслах речек и не только.
Колесо на мокрой трассе,
Недержание желудка,
Перерытая дорога,
Непокрытые затылки,
До ожегов папиросы,
Птичий крик на птичьем рынке,
Лай собаки у порога.

Майский ветер незаметно
Успокаивает сердце.
Грозовая туча людям
Угрожая кулаками,
Иногда ладонь сжимает.
Так легко уже согреться.
Пара книг не помешает.
Оторваться невозможно
От рифмованных задумок,
Снова строго осуждая
Непонятные проблемы
И кривые выраженья,
Артиллерию из рюмок,
Преждевременную старость,
Комья размягченной глины…
От подъезда до подъезда
Слово ласковое стынет –
Узаконенная ярость,
Соразмерная любезность.

Жук июньский первым криком
Возвещает о рожденье.
Повторяют путь нелегкий
Те, кто не успел родиться.
Пашни стонут под корнями,
Утром падает давленье;
Реки путают истоки,
Липа окна затеняет.

Сосны радостно кивают,
Набирая цвет под зиму;
Строки первые июля
Золотисты, повторимы…
И недвижно засыпают
На цветке пьянящем осы.
Муравейник полон жизни;
Шмель коричневым вопросом
Мучает зеленый стебель,
Безвозвратно пропуская
Лучшей жизни половину;

Август щедр и многословен,
Многократен, разноцветен,
Преимущественно красный,
Но с оттенками иными,
Чем все те, кто был здесь раньше.
Он – отчаянный философ,
Он – безудержный мыслитель,
Дым пускает понапрасну,
Убивает однолетних,
Зная сущность повторенья,
Помнит принцип выживанья
И еще чего-то способ.
Обнажает птичьи гнезда,
Выделяет комья глины,
Грязь выносит на дорогу,
Воду льет на копны сена…
При попытке с кислой рожей
Осушить коровье вымя
Получает подзатыльник.

Наступающий сентябрь
Изменяется скорее,
Чем кого-нибудь изменит,
А влюбляется охотней,
Чем кому-то изменяет.
Древесина постоянна,
Убран хлеб: чернеет пашня.
Дымка в поле, ветви жухнут;
От дождей унылый плотник
Пленкой окна забивает.
Детвора портфели носит,
Мамки гладят им рубашки.

Куда сумрачней октябрь –
Бестолковый, но с улыбкой.
Размочить потоком ливней
Он надумал не на шутку
Все, что осенью чернеет
И от влаги набухает.
Листья втаптывают в землю,
Стала ночь чрезмерно длинной.
Между пальцев время - сутки
Просыпаются и тают.

Лишь ноябрь уже снежный,
С преждевременной простудой;
Люди вечером не ходят,
А как будто поневоле
Все бегут от остановки
До подъезда в теплых куртках.
Иногда бегут в аптеку,
Чтобы сбить температуру,
Но все чаще дома в чашку
Чай горячий наливают,
Душу лечат алкоголем.

Год декабрь завершает.
Все понятно, все уснуло.
Дед на печь ползет с ухмылкой,
Мухи дохлые меж стекол,
Снег на ветки налипает.
Тают варежки на лавке,
Тают валенки под стулом.
Дети спят, не просят каши,
Кот молчит, не просит рыбы.
Рыба спит, не просит корма,
Корм стоит на нижней полке.
Птицы ежатся на липе,
Липа окна затеняет.
Если верить в календарь, то вот
Январь пронзает ветками
Седую шкуру неба…

05.09.2002