Мишень монологи
В яркий солнечный ласковый день,
Вы увидите, как же несмела,
Как пуглива я – ваша Мишень.
Я не скрою, мне скрыться охота.
Тень свою затаю, схороня,
Если вижу большая охота
Открывается вновь на меня.
Вижу, как в исступленье азарта,
Палец ваш лёг, дрожа, на крючок,
Словно очень хорошая карта
Вам на счастье закрыла « очко».
Есть во мне что-то, видно, такое,
Что влечёт и пьянит, словно хмель.
Я для вас становлюсь дорогою,
Будто в жизни последняя Цель.
И я вижу, слезу умиленья
Вытирает ваш грязный рукав.
Значит, вы насладились Мишенью,
Прямо в « яблочко» сердца попав.
Свидетельство о публикации №102080900105
С первых строк («Если смотрите в прорезь прицела / В яркий солнечный ласковый день») читатель погружается в контрастное сочетание света и угрозы. Этот контраст задаёт тон всему монологу: солнечный день, символизирующий жизнь и тепло, противопоставлен холодной точности прицела, что подчёркивает хрупкость существования лирической героини – Мишени. Её голос, полный робости и тревоги («Как пуглива я – ваша Мишень»), сразу вызывает сочувствие, но при этом оставляет простор для интерпретации: кто она – жертва обстоятельств или символ чего-то большего?
Генин искусно играет с мотивом охоты, где Мишень осознаёт свою роль («Если вижу большая охота / Открывается вновь на меня»). Здесь чувствуется не только страх, но и смирение, что добавляет образу глубины. Она не просто объект, а участник драматического взаимодействия, где охотник и жертва связаны невидимыми нитями. Этот мотив достигает кульминации в строках о пальце, дрожащем на спусковом крючке, и сравнении с удачной картой в игре – азарт охотника становится почти осязаемым, а Мишень превращается в нечто большее, чем просто цель: она – «последняя Цель» в жизни.
Особенно впечатляет финал монолога, где появляется образ слезы, стираемой грязным рукавом. Этот штрих – одновременно грубый и трогательный – раскрывает сложность чувств охотника: наслаждение победой смешивается с умилением и, возможно, сожалением. Попадание «прямо в яблочко сердца» звучит как метафора не только точного выстрела, но и эмоционального поражения – как самой Мишени, так и того, кто в неё целился.
С точки зрения формы, стихотворение отличается чётким ритмом и выразительными рифмами («хмель – Цель», «рукав – попав»), что усиливает музыкальность текста. Язык прост и лаконичен, но при этом богат образами, что делает монолог доступным и в то же время глубоким.
В целом, «Мишень» Михаила Генина – это не просто поэтический текст, а маленькая драма, разворачивающаяся в нескольких строфах. Она заставляет задуматься о природе власти, уязвимости и странной притягательности между преследователем и преследуемым. Монолог оставляет послевкусие лёгкой грусти и философской недосказанности, что, безусловно, является признаком талантливого произведения.
Михаил Генин 07.04.2025 18:37 Заявить о нарушении