Златни пясцы

                Кате Мирковой
           1          
Пенились волны,
шлифуя прибрежные камни.
Галдели гларусы
в ожидании легкой добычи.
Пахло йодом и австрийскими духами.
Ничего этого я не видел,
не слышал
и не чувствовал.
Потому что в опасной близости
сияли ее очи,
дрожали уста, набухшие от желания,
огненная ладошка ласкала мои щеки -
я с ходил с ума...
Ни солнце, стоявшее в зените,
ни нудисты, копошившиеся рядом,
ни Кузьмич, чья обязанность
все обо всех знать -
ничто и никто
не могли помешать мне
взять ее -
дерзко и властно.
Что же все-таки остановило меня?
Она этого никогда не узнает.
... А потом мы вели невнятные разговоры
о том и о сем.
Она почему-то вспомнила Дамяна Дамянова.
И очень удивила меня -
тем, что усомнилась
в искренности той,
кого он выбрал своей подругой.
"Культ здоровья...Он не лучше
любого другого культа",-
подумал я, глядя в море.
И увидел, как пенятся синие волны,
расчесывая зеленые лбы скал.
Услышал гвалт голодных гларусов.
Почуял, как водоросли, сохнущие на песке,
источают аромат австрийских духов,
а любимая пахнет йодом.
"Йодом, так йодом, - грустно подумал я,-
она ж как-никак - лекарка".
Зато с ламинариями не все было ясно...
Подозреваю, тут попахивало
государственной тайной Болгарии.
Туристу негоже совать нос
в чужие секреты,
и я предпочел остаться в неведении.
Тем более, что и Цветана Иорданова утверждает;
"Чего не знаешь, то и не руинирует".

              2

...А из Москвы я решил уехать -
слишком многое напоминает здесь о тебе.
Мчишь на работу таксомотором -
никак не миновать "Балкантуриста".
Идешь в любимую пивнушку -
не обойти ресторана "София".
Выглянешь из окна редакции -
через дорогу витрина
с приглашением посетить выставку
Анастасии Панайотовой.
Бежишь по делам в Моссовет -
мимо дверей магазина "Дружба",
где на выбор Караславов, Иорданов и Вежинов.
Как тут позабудешь страну,
где потеряно сердце,
очаровательную лекарку,
надежды, которые лелеял,
подозревая, что им не суждено сбыться?
Нет, решил я, - надо уезжать из Москвы.
...Позапрошлым летом
плавал я по Енисею -
от Красноярска до Диксона.
Тогда-то и родилась идея:
а не уехать ли жить в Сибирь?
Жениться на челдонке.
Настрогать кучу ребятишек.
Кормиться от реки и леса.
Чем плохо?
Но по причинам, от меня не зависящим,
загремел в Институт хирургии.
Еле выкарабкался.
Забылись планы, связанные с Сибирью,
но помнится все,
что предшествовало им.
И хотя былой боли уже нет, -
редкая ночь проходит без того,
чтобы не приснился варненский берег.
...Просыпаюсь с грохочущим сердцем
в гулком тоннеле тела,
исполосованного шрамами.
Наливаю стакан "Мелника",
закуриваю "БТ",
открываю "По водата" Иордана Радичкова,
а думаю - о тебе.
Хорошо думаю.
И верю, что счастье,
которое ты заслуживаешь,
не миновало твоего дома.
                1988 г.