Про бухалово

МОЕ ОТНОШЕНИЕ К ВОПРОСУ О ВОДКЕ

Евгению Крашенинникову и всем своим со-бутыльным со-братьям посвящает автор сие a-la-Маяковское алко-стихачество…
 
Пили водку
таджики,
туркмен
и я...
Пили много, со вкусом.
Здорово!
Хорошо!..
И лишь тишина-змея
Извивалась в темноте коридора...
После первой - вторая,
За нею - третья...
После третьей таджик,
который постарше,
Встал,
рукою махнул, как плетью,
И, растягивая,
на манер похоронного марша
Простонал:
«Ах, как пьется водка,
Когда есть долма,
дуп-лама,
хурма...»
А таджик помоложе
замотал подбородком:
«Водка хороша под лагман...»
Самую малость помолчав,
с минуту,
Туркмен,
выговаривая четко мягкий «Эль»,
Говорит,
глупо икнув почему-то:
«Водка очень хороша под спель-
ий дынь,
Который с огорода
Принесля красивый
молядой жена...»
И тут
на глазах изумленного народа
Я встаю,
грузно возвышаясь над
Столом,
и кричу в экстазе:
«Господа!
Что понимают в водке
собравшиеся здесь?..
Ведь водка хорошо пьется только
тогда,
Когда
она
есть!....»