Телаускас строит город сказочка

Как-то раз, длинным и серым декабрьским вечером, Телаускас сидел у себя в комнате и, не включая света, смотрел в окно. За окном мела метель, и злой ветер с не-большими перерывами ударял по стеклам. Телаускас завернулся поудобнее в плед и отхлебнул чаю из своей любимой темно-синей кружки. На кружке была нарисована древняя индейская пирога и множество непонятных индейских значков. Кот, устроив-шись на спинке кресла, в котором сидел Телаускас, тоже смотрел в окно, жмурился и поводил ушами, видимо улавливая какие-то еще не пришедшие к Телаускасу мысли. Некоторое время Телаускасу казалось, что они с котом быстро-быстро опускаются ку-да-то вниз, а потом летят вбок, а потом поднимаются наверх, а потом опять вниз...
Телаускас включил настольную лампу, взял лист бумаги и нарисовал посере-дине квадрат. Это будет ратуша на городской площади - решил он и нарисовал еще один квадрат, рядом, поменьше. А это  -  муниципалитет. Рядом, естественно, должна помещаться полиция, пожарная часть, почтамт, булочная, мясная лавка, молочная, лавка зеленщика, маленький магазинчик цветов, кафе, в котором будут продавать пон-чики и кофе по-бразильски, дальше  -  магазин верхней одежды с двумя манекенами в широкой витрине, лавочка антиквариата и букинистических книг, прачечная и газет-ный киоск на углу. Получилась короткая улица, уводящая от ратуши на восток и закан-чивающаяся широким чугунным мостом через речку, с крупными шарами фонарей и бронзовыми грифонами на парапетах. На север от ратуши вела узкая, мощеная булыж-ником улица, по обе стороны которых поместились дома самых уважаемых граждан: дом господина мэра, дом директора городского банка, вилла владельца городской ти-пографии и издателя ежедневной газеты “Ум“, скромная башня городского предсказа-теля погоды, звездочета и колдуна Убанагона, дома почтмейстера, брандмейстера и директора городского драматического театра, отдельный особняк владельца пивова-ренного заводика, а еще севернее улица оканчивалась городским парком, с фонтанами, лавочками,  посыпанными гравием дорожками и качелями для детишек. В парке росли плакучие ивы, каштаны, тополя и, отдельно, высокие старинные лиственницы. По вы-ходным дням играл духовой оркестр пожарных.
Южнее городской площади жили обычные горожане: учитель музыки Баукис (у него в доме стояли четыре рояля), доктор Тоос, который лечил от всех болезней, включая и расстройства души, парикмахер Ыру, славившийся своими замечательными усами ярко-рыжего цвета, двух метров в длину, сапожник Ликур, чьим сапогам не бы-ло сносу, а также шляпник Охум, портной Юргенс, художники Лялис и Шуп, поэт Цо-гуль и красавица певица Эмма. 
Разумеется, в городе был трамвай. Четыре ярко-зеленых двухэтажных вагона катились по городу от парка до южной заставы, у которой высился древний, опален-ный пожарами костел с замысловатым флюгером на шпиле, и от речной пристани на востоке до железнодорожного вокзала на западе. В вагонах трамвая продавались цвет-ные билетики: желтый  -  на поездку в один конец, салатовый  -  туда и обратно, ну а если кому-то хотелось кататься на трамвае весь день (а летом желающих было множе-ство), то надо было купить билетик красного цвета. Вагончики, неторопливо покачи-ваясь, колесили по городу, вожатые позвякивали в колокольчик на поворотах, а город-ские мальчишки подкладывали на рельсы мелкие монетки и гвозди, меняясь потом друг с другом удивительными расплющенными железками.
Весь город утопал в зелени, почти под каждым окошком были укреплены ящики с цветочной рассадой, а во внутренних двориках росли старые толстые липы, бросая на асфальт густую прохладную тень.
Город жил неторопливой уютной жизнью, пил по утрам кофе с булочками, а по вечерам чай, к пристани причаливали небольшие торговые и пассажирские катерки, на вокзал приходили поезда с пыхтящими черными паровозами, жители ехали на вело-сипедах и на извозчиках, шли пешком, дети лепили в песочницах куличи и прыгали на асфальте через веревочку, веселые лохматые собаки крутились у дверей мясной лавки, а по вечерам в городе зажигали фонари молодые фонарщики в форменных фуражках.
Телаускас все рисовал и рисовал, появлялись все новые и новые жители, дома, башни, бульвары и скверики, а кот, поглядывая на испещренный квадратиками и пря-моугольниками лист думал, что про лавочку, торгующую свежей рыбой Телаускас, кажется, забыл. С другой стороны, размышлял кот, так было бы приятно иной раз ве-черком, на закате, пробраться на речную отмель у плотины, посмотреть-посмотреть, как резвятся в журчащей воде веселые плотвички, да и выцепить одну точной, бархат-ной лапкой. А после, когда все в городе уснут и на фиолетовое небо выкатится крупная летняя луна, можно было бы пробежаться деловой рысцой по малоизвестным тропин-кам и подворотням, вскарабкаться по водосточным трубам на крышу и где-нибудь, за трубой, вместе с молоденькой белой киской до утра любоваться и луной, и быстро бе-гущими облаками, и слушать волнующий шорох мышей на чердаке, и вдыхать сладко-ватый ночной аромат трав. Так думал кот, пока Телаускас рисовал сторожку лесника на опушке леса, подходящего к самой отдаленной городской окраине.