Час

Tы впереди на целый час,
и это, милая, немало,
но раньше разлучали нас
и не такие интервалы.
Пусть мягкий бостонский туман
упал в кварталы Каролины,
он до поры явился нам
в воскресном облике невинном.
Ты помнишь?  -- Скрылся Мичиган,
Затем деревья Линкольн-парка,
потом весь первый план пропал,
как нам обоим стало жарко…
И это был тот самый час,
что между светом и закатом,
туман – гетера без прикрас,
легла на город, тем чревато…
Не стало сумерек, и тьма
войти с плацдарма не решалась,
как-будто в этот час судьба
между решеньями металась…
А мы – вневременьем пьяны,
наощупь пробирались к сути,
и перелистывали сны
своих извечных перепутий.
Нам ненужны были слова,
мы с лёту схватывали мысли –
тебе кружилась голова,
моя же боль с повадкой лисьей…
Что ж, в этом неземном часу
свершилось много полнолуний,
я напишу и поднесу
тебе венец из строк к полудню,
да только полдень мой, увы,
ты вновь на час опередила,
приблизят Рождество волхвы,
войдёшь и скажешь:
-- «Здравствуй милый,»
вернув себе в полёте час…