Сынок

…Сначала ничего не было. Временами я прикладывал ухо к ее животу и прислушивался: тихо-тихо.

Как-то вечером, она вязала, сидя на диване и вдруг вскрикнула, выронив спицы. Глядя на меня потемневшими глазами с сильно расширенными зрачками, прошептала: "Он…шевельнулся…". И улыбнулась.

Через две недели. "Дай руку!". Я протягиваю руку, она кладет ее на живот. Неподвижная, теплая кожа. Тишина. И вдруг – словно рыбка махнула хвостом. И еще…

На работу я вставал в 6 часов утра. Октябрьские синие утренние сумерки, мокрые ветки осыпающихся кустов за окном, запотевшие окна на кухне. Кульбитыч (так он был назван за непоседливость) ночью чаще всего покоился у меня на спине. А ближе к половине шестого деликатно постукивал ножкой – пора вставать. Она не просыпалась…

По-разному относился к разной музыке. Луи Армстронг – нравился. "Битлз" – очень нравились, "Чайф" – отрицал напрочь, начинал недовольно ворочаться…

…Медицинский Центр Планирования Семьи. УЗИ. На ладони лежит крохотное фото – разводы черного, белого, серого. Неясные контуры, тени. Крошечная линия отмечена двумя звездочками. Сын…

Консультации, анализы. Потом – капельница, стационар, долгие дни, неизвестность… "Обмотался пуповиной, кислородное голодание…" Операция…

Захожу в вестибюль Центра. Обе новоиспеченные бабушки бросаются мне навстречу: "Родила! Сын! Все хорошо!…..". Впервые в жизни чувствую, как ноги отказываются слушаться. Глуповато, растерянно улыбаясь, присаживаюсь на диван. В голове никак еще не укладывается… 2,5 килограмма, 52 сантиметра…

Через десять дней. Выходит пузатая медсестра с крохотным свертком. Только бы не уронить! Заглядываю внутрь – маленькое человеческое лицо, меньше ладони. Глаза синие-синие. Улыбается, рот беззубый…

Дома – стерильная чистота. Весь стол уставлен САМЫМИ НЕОБХОДИМЫМИ ВЕЩАМИ. Стратегический запас пеленок – 100 штук. Кроватка светится ангельским светом. Сверток разворачивается – маленький-маленький человек удивленно оглядывается вокруг. "Как космонавт на другой планете" – думаю я.

Первый месяц я просто не запомнил. Малец три раза за ночь ел. Столько же пИсал. Иной раз тихонько попискивал. Днем я работал. На выходных – забирался в кладовочку и спал. Тесть с воодушевлением говорил: "Нам бы только месяц простоять, да три продержаться…"

У мальца оказались белые-белые волосы, которые через короткое время превратились в нежный кудрявый пух. "Лысый, Босая Голова" – с этими прозвищами он научился поднимать голову и переворачиваться на живот.

Понравилось нырять в ванной. Смело открывал глаза под водой, плескался, хохоча…

Молочная кухня, кефирчик, творожок, сок. Однако кривая веса крайне неохотно поднимается вверх…
…Как-то приснился сон: еду на машине, очень большая скорость, впереди возникает бетонная стена, тормоза отказывают, столкновение…..  потираю голову, с изумлением открываю глаза – спящий малец, широко махнув рукой, присобачил мне стеклянной своей бутылочкой прямо в лоб…

Над его кроваткой, на косой пластиковой штанге прикручена детская каруселька: пара медведиков, лошадка, заяц – все это дело кружится под жестяное пиликание встроенной балалаечки. Ночью, час за часом - у мальца болит живот и он плачет – медведики кружатся, зайчик, лошадка, тлим-тили-плим.. тлим-тим-плим… Когда каруселька отслужила свое, я с немыслимым наслаждением отнес ее на свалку….

Первое лето на даче. Малец спит под легкой простыночкой на террассе, неподвижный июньский воздух, жара, жужжание ос, мелкие ящерки в кирпичах фундамента…
На прогулки выходим с "кенгуру" – специальным полотняным сидением, которое я приторачиваю себе на грудь. Скроил мальцу панамочку на манер пионерских, из 30-х годов. Шагаем к станции, у него в руках – васильки. Потом тихонько прикладывает голову мне на плечо – уснул….

Как-то утром, я собирался на самую первую электричку в Москву, на молочную кухню. Услышал шорох, оглянулся – малец, пошатываясь, крепко вцепившись в перекладину кровати – стоит…

В крохотную квартиру около метро "Аэропорт" он приехал незадолго до Нового Года. А перед этим – научился ходить. Сначала стоял возле кресла, оттолкнулся, непослушные ножки понесли – бац, схватился за стул. Оглянулся. Смотрит так, словно самому не верится, что пошел. Снова оттолкнулся, засеменил, зацепился ногой за ногу – шлеп! Перед тем как плакать – смотрит на меня. Я молчу, улыбаюсь. Раздумал плакать. Снова приподнялся, оттолкнулся – раз! И я подхватываю его на руки, вскидываю к потолку. Смеется..

Наступила зима. Укутавшись в меховую шубу, погрузившись в нашу "Тачанку-Ростовчанку", мы выходим гулять. За Ленинградским шоссе – сквер. Много высоких, старых елей. Густо валит снег. На коляске потихоньку вырастает сугроб. Час сменяет час. Максимушка спит с самым безмятежным видом…

А время идет….

Читаем книжки. "Стоит город пуст. А городе куст. А под кустом – старец. А с ним – косой заяц. А у зайца – сало. Не начать ли все сначала? Стоит город пуст…" – читаю я уже наизусть в пятитысячный раз. Может, другую книжку? Про курочку-рябу? Мотает головой и снова тащит свою любимую – про зайца, куст и т.д.:))

Мама наша уехала. Ужинаем, купаемся, укладываемся спать, читаем и гасим свет. Обнимаю его и делаю вид, что заснул. "Мама…." – шепчет тихонечко. Молчу. Тогда вылезает из-под одеяла, шлепает в коридор, осторожно заглядывает в кухню. Темно. Тихо. Слышны только машины на шоссе. Постоял, помолчал. Побежал обратно, свернулся клубочком, ножки поджал, взял мою руку – уснул…