Есть только пар в дверях тысячелетья,
и зимнее дыханье на оконце,
блестящее узорами при свете
холодного полуденного солнца.
Есть ветер. Он, курильщик и астматик,
замученный простудами астеник,
глотает дым секретных предприятий,
и кашляет на островки растений.
И есть вода, подернутая пленкой
нерадужной, но радужная с виду.
Высотный дом с кубической мошонкой
как памятник покойному Евклиду.
Я здесь живу. В люминесцентной крошке
мое лицо и тысячи подобных
как души мертвых на античной брошке
застыли в выраженьях неудобных.
Лишь иногда при виде свежей крови
речь оживает, мимика, движенья
и ненадежно держатся на слове
языческого жертвоприношенья.
В аду метро – с работы, на работу –
я жду, когда в подземные владенья
сойдет, как в ту победную субботу,
Христос, даруя грешникам прощенье.
Из глубины
© Copyright: Тихон Камельков, 2001
Свидетельство о публикации №101110800213
Свидетельство о публикации №101110800213
Рецензии
...И здесь ты тоже спускаешься в чернокожее жерло метро! Как и в прежних работах отмечаю стиль. А первая строка (верно ли понял) - своеобразное извинение за "Птенцов на крыше века"? Понравилось про ветер-астматик. Насторожила свежая кровь, но чуть-чуть. А на античных брошках в таких случаях изображали чаек. Греки. В позднем Риме перешли на грифонов и медуз:)
Андрей Дитцель 31.01.2002 21:55 • Заявить о нарушении
Андрей Дитцель 31.01.2002 21:55 • Заявить о нарушении
На это произведение написаны 4 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.