Реквием. Глава 9

Земля здесь не алела, рдела маками
Бутонов, распустившихся ковёр.
Криницы, из – под камня,  влагой плакали
Зноила степь, когда бы не шатёр.

В шатре казацком прохлаждался Нестор.
Коврами застлан ровно вбитый пол.
Он к отчуждению подписывал секвестр,
На банке приспособленной под стол.

На банке, из- под ленты пулемётной.
Вокруг  тачанки -  крыльями орла.
Закуска шла из сумок перемётных
И самогон  хлестался из горла.

Помещиков, что вовремя не скрылись
Тащили, как козлятину к шатру.
Тут по ночам в последний раз  молились,
А в землю уходили поутру.

Махновцы не на шутку богатели.
Да, только что в чужом богатстве том?
Как кочаны их головы летели
Мир, проклиная,  вызверенным ртом.

Вели и девок. В них нужда героям.
Таков мужик, он может и не спать,
Но если вдруг, захочется порою,
Обязан. силы бабой подпитать.

Расписывали их по эскадронам.
Бывало, одинёшенька на всех.
Что раб, что господин, одна "корона"
Один конец у этих и у тех.

Татьяну с Пашей привезли со смаком.
Красавицы, всем прочим не чета.
И Нестор окрутил обоих браком,
Исполнив страстный танец живота.

Через неделю выбросил наружу.
Перевели в какой-то куренец.
Где атаман любовью занедужил,
Упали в ноги женщины: Отец!!!

Вот, собственно, Роман, своей персоной.
Узнать могла лишь близкая родня.
Пучил на них глаза отец спросонок.
Да, на портах топорщилась мотня.

Однако – промычал, - не наважденье.
Не сон спьяна, и не похмельный бред.
У этой пятнышко, родимое с рожденья,
И от кнута у той на шее след.

Но как же? Почему же? Кто позволил?
Покинуть хату, милую родню?
Не бабье дело брать в поводья волю!
И подтянул опавшую мотню.

Ан делать нечего. Довольствие назначил.
Определил на кухонный развал.
И кулаком казацким озадачил,
Того, кто ****ью,  Пашеньку назвал.



Нестор Махно. Руководил революционными
Отрядами Украины.