Реквием. Глава 29

Пропечена вся хлебная коврига.
Пружинит сдобой, в корочке есть хруст.
Богатый город радужная Рига,
Но непривычно холоден и пуст.

Двина течёт меж глыбами гранита-
Опор, несушествующих мостов.
Вдоль берега вся улица разбита
Сгоревшей кровли высится остов.

"Палладиума" вскрытые останки.
Театр " Синема" – реальный ад.
В него загнали немцы свои танки
И били в наступающих солдат.

А русские шли волнами с вокзала.
Вокзал в руинах, все сошли с ума.
Большая бомба в здание попала
И кончился театр "Синема".

Судьбою и велением генштаба
Семья Терешиных на берегах Двины.
Сквозь тернии, подъёмы и ухабы
И пламенную ненависть войны.

Хотели перебросить на Камчатку
Но встал стеной за Машеньку Крылов.
И вот она гуляет по брусчатке
В сопровожденье двух сынков –" орлов."

Сыночки и две дочки щебетуньи.
Богатая и щедрая семья.
На матери полусапожки куньи,
Детишки, не носившие рванья.

Красивая, спокойная, святая
Прошедшая,  огонь и трубный зов.
От талии к ногам,  как запятая,
Двух  стройных ножек, божий часослов.

Война Россию рвала и душила.
Карал десницей ленинский хорёк.
Но выжила Мария и прижила
Детей от Александра, четырёх.

И это ли не счастье? Маловато?
Для русской бабы может быть и так.
Но Маша разбирается в каратах
И хочет счастья даже на пятак.

Холодное морское побережье.
Пушистые прибрежные пески.
Таинственное, в чём-то, зарубежье,
И густо поседевшие виски.

Ушла любовь за море безвозвратно.
Там всё не так. Там всё наоборот.
Её душа ласкается приватно
К морскому бризу западных щедрот.