Путешествие

Они учились на одном курсе и одном факультете. Она была старше его. Он был младше, но очень самоуверенный страшненький парнишка в очках. Щуплый, рыжий, курносый. И при этом он умудрялся прославиться всезнайкой и имел бальшой авторитет у преподавателей. Звали его Сеня. Как звали её, он даже не интересовался. Она была слишком красива, слишком… И при том глупа (это он так считал). Но как она была ослепительно красива! Она ни с кем не общалась, после окончания лекций быстро и незаметно исчезала неизвестно куда.
Так  бы всё и было, но в один прекрасный день шла лекция по истории. Лектор рассказывал о разных континентах и странах. О том какими они были очень, очень давно. Они сидели рядом, он и она. Это важно, потому что, если бы они сидели подальше друг от друга, то с ним бы не произошло всего того, что произошло.
Сидела она, слушая очень внимательно. Так внимательно, что он даже заметил это. Посмотрел на неё, и вдруг ему показалось, что она откровенно издеваясь, улыбается. Он вытаращил глаза и тут произошло нечто странное! Она что-то прошептала непонятно на каком языке (что удивило его несказанно) и отрицательно замотала головой., более того, как бы ища поддержки вокруг, она, всё ещё улыбаясь, повернулась в его сторону и посмотрела на бедного Сеню. Сеня почувствоал, что он пропал. Он весь покрылся холодным потом, пальцы онемели, и он с ужасом услышал, словно чужой, свой голос, который по-привычке высокомерно спросил: «И чему же ты улыбаешься?» Она устремила на него глубокий, пронзительный взгляд. До сих пор ему казалось, что её глаза зелёные, но тут он увидел, что они чёрные, бездонно чёрные, как чёрные дыры в космосе. Мало того, в этих чёрных дырах он даже сумел разглядеть знакомые созвездия и (опять по привычке) стал вспоминать какие именно. Частичка сознания кричала ему, чтобы он опомнился и посмотрел по сторонам. Это помогло, он посмотрел на неё опять и неволно уловил, что и волосы у неё совсем не рыжие и волнистые, а чёрные и прямые и очень длинные. Его это почему-то совсем не удивило. Он даже пришёл в себя и повторил свой вопрос.
 Но тут оказалось, что лекция давно уже закончилась и народ вокруг суетливо разбегался  по своим незатейливым делишкам. Шум стоял как обычно громкий. Кто-то стрелял сигареты, кто-то собравшись кучкой двигался в столовую. В общем все были при деле. Только она стояла и смотрела на него своими ярко зелеными глазами и, встряхнув рыжеволосой головой, сказала непринужденно: «Пойдем, я покажу тебе». И все. Именно так: «Пойдем, я покажу тебе». И не словом больше. «Куда, что, зачем?»- металось у него в мозгу. Но он покорно шел за ней. Так же послушно оно сел в ее раскошную машину, невозмутимо протерев свои очки чистым носовым платочком и огляделся по сторонам. Машина была шикарной как снаружи так и внутри. Ехали они стремительно, игнорируя дорожные знаки и другие машины. Ехали долго ив полной тишине, даже музыка не играла. Только свист проезжающих машин, мелькание картинок за окном… Он углубился в свои мудрые мысли и , как то не заметил, что едут они уже не по городу. Когда он очнулся и глянул в окно, то увидел, что они подъезжают к достойному описанию местечку. Кругом стояли ухоженные деревца. Голубые елочки красиво украсились снегом, но дорожка к дому была расчищена и обрамлена красивыми фонарями и вела прямо к огромному зданию. Такого здания Сеня в этом городе еще не видел. Это был целый комплекс. Внизу размещались магазинчики, салоны красоты и еще черт знает что с яркими вывесками. Под это великолепие, извиваясь вел коридор, по видимому, в гаражи, а что было выше он понятия не имел, но выглядело это достаточно фундаментально. И вот прямо сюда они и направлялись. Теперь-то уж Сеня глядел во все глаза. Он даже не успевал собирать свои мысли в кучки. Тем временем они оказались у шикарного лифта с шкафоподобным улыбающимся громилой, у которого была солидная рация и всякие микрофончики около ушей и рта. Он важно и почтительно поклонился ей, окинув жалкую фигурку рядом, открыл лифт, пропуская их в кабину. Она достала ключик и они бесшумно поползли вверх все выше и выше. Молча.
Наконец они приехали и прпямо с порога шагнули на мягкий ковер.Долго шли пока не очютились в милой комнатушке с плюшевым диванчиком, креслом и маленьким столиком. Было очень уютно. Это все очень напоминало комнату его бабушки. Она сказала: «Посиди пока, я переоденусь». Ушла. Он остался разглядывать комнату. Ничего особенного оно не успел высмотреть. Послышались шаги. Кресло, на котором он сидел стояло спиной к двери. Она шагнула из-за него и у него опять вспотели очки, но на этот раз он не решился их протереть. Она была в чем-то белом и очень прозрачном. Он разглядывал ее торчащие груди с острыми сосками и блестящие красные трусики. Больше ни на чём другом он сосредоточиться не мог. Потом, когда его дыхание восстановилось и дрожь в руках унялась, он заметил в ее руках потрепанный альбом, похожий на тот, в котором его бабушка хранила свои детские фотографии. Альбом оказался в его руках, а виновница этого спокойно села на диванчик, поджав под себя ноги. «Смотри!», сказала она. Он посторался сосредоточиться. Протер-таки очки и с умным видом открыл альбом…
«О, Господи! Что это?» С ужасом воскликнул оно. И, выронив альбом, в немой мольбе воззрился на нее. Волосы ее были белыми, а сама она приобрела какой-то невесомый вид. Не открывая рта она произнесла: «Это ваше прошлое, идиот. Настоящее.» А может это и прозвучало в его голове, но чужим голосом… У него не было времени над этим поразмышлять, потому-что дальше произошло нечто странное. Она взвилась в воздух и опустилась на его колени широко расставив ноги. Дальше все было как в тумане. Он  смутно помнил, что расстегивал молнию на ее трусиках, которая была между ног, как спускал свои штаны и с веселой расцветочкой трусы,  как мозг его наполнялся свинцом и казалось, что его голова сейчас взорвется. Он чувствовал себя извергающимся вулканом и вдруг все стихло - только звон в ушах…
Звон в ушах постепенно стихал и сквозь пелену перед глазами он сумел рассмотреть такую картину. Она пай-девочка сидела, опустив голову на диванчике и, потупив глазки, смотрела на свои аккуратно поставленные носочки. Он, по прежнему сидел в кресле, в его руках  был журнал с голыми красотками, а посреди комнаты стоял огромный, похожий на медведя гиганский мужчина с совершенно лысым черепом, здоровенными ножищами и ручищами и громко орал. Сенино сознание постепенно просветлилось и он начал вслушиваться в крики гиганта. При всем при этом гиганский мужик был одет в военную форму, неизвестного Сене назначения и образца. А мужик тем временем моноложил, и видимо, очень долго. Конец речи Сеня уже слышал отчетливо. «Шлюха, мать твою! Трахалась! Опять! И с кем? С этим?…» Тут до Сени дошло, что этот медведь указывает своей ручищей именно на него и почувствовал полную парализацию конечностей. «Кто это вообще?- продолжал вопрошать мужик,- Кто на этот раз? Господи ты Боже мой, неужели тебе все мало?!»
Сеня ждал самого худшего. Но события, которые произошли дальше, его приятно удивили. Медведеподобный мужчина закрыл рот и улыбнувшись, неожиданно мягкой  и доброй улыбкой подхватил рыжеволосую скромницу своими экскаваторными конечностями и нежно проговорил, качая ее как младенца: «Киска моя рыженькая, ну не могу я на тебя долго сердиться». И понес ее на верх по узкой, удобной лестнице. Дальше было так: перед Сеней возник непроницаемый человек черном и Сеня понял, что институт он не закончит никогда…

   А гигант все нес и нес рыжеволосую красотку на верхний этаж. Но тут на лестничном пролете, застланном ковром и уставленном цветами, в его лысую голову пришла другая мысль, в корне поменявшая выражения его лица. Он скинул ее с рук и дал ей оглушительную затрещину. Она откатилась в угол и притихла там, внимательно следя за ним. А он , яростно дыша, смотрел на нее. Потом он угрожающе сказал: «Я пошел в постель, а ты приползи и стань белой» И ушел на верх, стуча огромным кулаком в стену. Когда он хлопнул дверью спальни и , матерясь, затих, она улыбнулась, расправила плечи и, легко взмыв в воздух, звонко рассмеялась. Не касаясь ступенек она, паря по воздуху, оказалась у дубовой двери спальни. Еще раз высоко взвившись вверх она плавно и бесшумно опустилась на колени и, мягко открыв дверь, заползла в спальню. Он возлежал на огромной кровати с поднятым балдахином и с удовольствием разглядывал ее. Она была хороша. Белые волосы струились по рукам, белая ночная сорочка отогнулась, открывая ее великолепные груди, кожа излучала приятный свет, а весь вид говорил о покорности перед ним, гигантом, лежащим на кровати. Она тихо и робко подползла к нему и лизнула его свешенную руку, потерлась об нее и что-то нежно воркуя, поднимаясь все выше и выше, оказалась поверх него…
После он сказал: «Пошли, дорогая, в баньку!» Она кивнула и накинула раскошный халат. Он взял ее за руку, погладил по голове и они пошли по мягкому ковру к лифту. Лифт отсчитал этажи, дверь открылась и они окунулись в предбанную суету. Нужно было немного подождать пока все будет готово и они чинно опустились в кожанные кресла уютного холла, где несколько людей так же коротали время кто за рюмкой ликера, кто с чашкой кофе и сигаретой. Некоторые негромко переговаривались. Когда они опустились рядом, все внимание переключилось на  её огромного спутника. Завязалась беседа, по которой чувствовалось, что к нему все относились с заметным почтением. Она сидела не обращая на это никакого внимания и никак не реагируя. Но тут что-то насторожило ее в общем гуле голосов. Как раз говорил мужчина со злыми, колючими глазами. Она начала прислушиваться. «Считаю своим долгом доложить очень ценную информацию, услышанную мной только что, - говорил он её мужчине. Тот со вниманием слушал, - «Есть подозрение, что они где-то рядом и на этот раз от нас на уйдут. Нам удалось расшифровать некоторые символы, захваченные у пленного, который попался 5 лет назад. Он все еще жив или как там это у них называется…»
Никто незамечал происходящие с ней перемены. Глаза наполнились чернотой и становились все темнее и больше. Волосы становились гуще и чернее и вырастали прямо на глазах, тело начало терять свои очертания. Ее огромный мужчина, наконец, посмотрел в ее сторону. «Опять поменяла парик,- раздраженно начал он, - не время сейчас в игрушки играть». Но тут внизапно он замолк и более внимательно посмотрел на нее. Глаза его стали наливаться кровью, тело напряглось, зашевелились огромные клешни рук. Начиная что-то понимать, он потянулся к ее шее, но она нежно улыбнувшись ему, выпорхнула из оболочки и, искрясь и переливаясь просочилась в открытую форточку, изгибаясь как северное сияние растворилась в пасмурном зимнем небе. Он, сшибая все на своем пути, с грохотом кинулся к лифту. Не помня себя, выскочил в мороз и гиганскими шагами побежал в ту сторону, где еще были видны мерцающие переливы. Он бежал, задрав голову, не замечая, где он бежит, не замечая, что снег облепляет его кругом и забивается за шиворот и в штаны. Он бежал и плакал, но не чувствовал этого. Он бежал как бегут на край света за птицей счастья, неотрывно следя за следом, который кажется еще виден. И тут он остановился как вкопанный. Его поразила неестественная тишина. Он огляделся. Вокруг было белое и чистое поле. Только его гиганские шаги проделали целую борозду в этой девственно чистой, нетронутой заснеженности. Он прислушался. Звериным чутьем он услышал ЗВУК. Он знал этот ЗВУК. Этот ЗВУК ему был знаком очень давно…
Он уже все понял и просто смотрел. Он увидел как недалеко от него кругообразно примялся снег. Это была не маленькая окружность. Примятость занимала огромную площадь. А он стоял, опустив руки и просто смотрел как переливчатая искристость появилась неизвестно откуда, как она закружиласьвокруг этого места, суетливо и весело. Потом этот рой закружил вокруг него, словно куражась и чей-то шепот в его мозгу нежно проворковал: «Я люблю тебя, динозавр». И тут же весело и звонко смеясь все унеслось, изчезло в морозном воздухе. Раздался тото же знакомый ЗВУК… Постепенно он делался все тише и тише.
И тогда, подняв свои огромные руки в небо, задрав голову с горечью крикнул : «Сука! Я всю жизнь посвятил, выслеживая и уничтожая таких как ты… А ты жила со мной целых 10 лет, а я ничего незамечал»…