Медный пеший

(ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПОЭМА)
1
Дело в Петербурге. Ветер дует,
с чайками вступая в тягостный дуэт.
Все спешат повсюду в бесконечном суе,
про себя вздыхая о суете сует.
Холод. Ветер дует, провывая парки,
площади, проспекты, крепость, порт.
Как всегда зевая, выплетают Парки
судеб нитей спутаннейший город.
На различных постаментах в разных позах Пётр.
Словом, Петербург в обычном амплуа.
По проспектам носятся авто и мото,
в загрязнённый воздух газами плюя.
Посреди великолепно-грязного
и стремительно-монументального героя-города,
проводами с транспортом повязанного,
Алексан Сергеич Пушкин памятником гордым.
Руку выставил вперёд, как будто фак
жёлтым окружающим домам вот-вот покажет.
А вокруг лежит дерьмо собак
и работники искусств стоят на страже.
Много ведь экскурсоводов и кассиров,
критиков, вахтёров тоже густо.
Так что, кратко говоря, в России
процветание искусства.

2
Михал Михалыч возвращается с работы.
Окончены дела.
В преддверии субботы
подальше отослал
он всякие заботы.
Идёт по Невскому, сутулый и усталый.
сворачивает у Отель Европы,
и, где скамейки и деревья встали,
уже туда Михал Михалович дотопал
к кумиру на гранитном пьедестале.
И, молча посмотрев в кумировы глаза,
он так, как корешу советуют "закусывай!",
вот так же просто начинает свой базар
с могущественным паханом искусства:
- Я уже
 давно не пацан,
и мозги
 есть
в моей башке ещё,
так что
послушайте, пожалуйста,
 Ляксан
Сергеевич!
Наш
 родный
 русский язык
сухой мумией застыл.
Каждый русист -
 езуит,
охраняющий священной гробницы посты.
А сколько
 религиозного бреда
несётся от вроде разумных людей?
Вы -
 я это точно разведал -
виновны
 в этой нашей беде.
А сколько
 будет
ваша братва
в книгах
 и литературных журналах
свои
 дрянные стихи отмывать
и бессмертие
 приобретать по безналу?
В вас самих,
 я надеюсь,
 нету злого.
Социальное положение разве.
Я знаю -
 вам стоит сказать только слово,
чтобы кончилось это культурное безобразие.

3
А Пушкин вертит пальцем у виска,
Михал Михалычу показывает фак
и,
 погодив немного -
 рифмы подыскав,
в стиховой форме отвечает так:
- Ты чего, на пахана наехал?
Обломись, корявый, ты попал!
Ты, наверно, ни хрена не въехал,
На какого мужика попал?
Ты базарь по-русски чистой речью,
Не выпендривайся воровским жаргоном.
Я, в натуре, щас на зуб отвечу,
Что по морде дам тебе резонно!
Спрыгивает Пушкин с постамента,
тут Михал Михалыч
 в бег,
 а сзади
 гулкий шаг.
Думает:
 "Сейчас до поvста меvнта
надо поскорее добежать!"
А ветер дует,
 превращаясь в ураган,
и даже
 чаек
 кидает о камни,
как огромный Апис,
 опустив рога,
гневно
 город топчет ногами.
С крыш
 летят железные листы,
падают деревья,
 рвутся провода - блин!
А Михал Михалыч,
 не совсем остыв,
будет найден
 деревом задавлен.
А кумир
 опять стоит
 надскверный,
будто бы прохожий
 и не говорил с ним.
Только стали
 с тех пор
 приходить
 скверные
в его металлическую голову мысли:
"Хорошо было
 быть
 свободным поэтом,
а нынче -
 и душно,
 и тошно.
Но тут
 ничего не поделаешь -
 это
должность"