Пир некрофилов

Я встал рано утром, меня догоняло
Сухое похмелье вчерашних поминок.
Повсюду окурки и страшно воняло,
Мне грезились горы кишащих личинок.

Мне было прикольно и жутко немного.
Истлевшие члены валялись повсюду.
Я гладил рукой полусгнившую ногу,
Гремели на кухне немытой посудой.

Мы пили водяру и песни орали,
Мы клали кишки вместо мягких подушек,
Но хлюпали члены, и мы их втыкали
В кровавые чрева истерзанных тушек.

В конец охмелевши от крови и водки,
Ногами топтали гниющие члены,
Мочились и срали в зеленые глотки,
Зубами вгрызаясь в осклизлые вены.

Мы были как дети: душа не болела.
Счастливое чувство меня наполняло.
В углу я наткнулся на женское тело,
Оно посинело и жутко воняло.

Глаза были целы и нежно смотрели,
Промежность заполнила желтая жижа.
Распухшие груди уже не болели,
Чернела на брюхе пупковая грыжа.

Как воин в пылу древнеримских ристалищ
Я выхватил бритву и взялся за дело.
Я сделал на ней три десятка влагалищ
И долго любил это скользкое тело.

Когда же ласкать мне её надоело,
Мою горделиво-немую принцессу,
Я в клочья порвал посиневшее тело,
И тем завершил свою Черную мессу.

Я встал рано утром, меня догоняло
Сухое похмелье вчерашних поминок.
Повсюду окурки и страшно воняло.
Мне грезились горы кишащих личинок