Сказ о белой волчице

У леса стояла деревня,
В пятнадцать приземистых хат.
У каждого дома деревья
О чем-то своем говорят.

А в крайней, заброшенной хате,
Благая старушка жила.
Из лыка скрипучего лапти
Она вечерами плела.
Старик ее был дровосеком, -
Пропал. Ни его, ни костей…
И все же, за конченым веком
Старуха ждала новостей.

Но лес ту суровую тайну
В зеленых объятьях хранил.
И под листом увяданным,
Чуть осень – ее хоронил.

Воркуют ночные цикады,
Полночная тьама тяжела.
Кидаются адские гады,
В стеклянную рамку окна.

Но ночью старухе не спится, -
Встает, зажигает свечу,
На образ святой помолитсья
Подходит к святому углу:

Ах, Господи! Смилуйся Боже!
Верни мне кормильца! Верни!
Скаже мне, живой он быть может?
Быть может стоит за дверьми!

Но нет никого за порогом,
Уныло молчат образа.
Из глаз рукотворного Бога
В лампадку упала слеза.

Тут тихо в окно постучали,
И ветром согнуло ветлу,
Старик, словно образ печали
Лицом прислонился к стеклу.

Старуха шарахнулась к двери, -
Аж сердце и ноет, и рвет.
И слышит, и слуху не верит, -
Старик ее тихо зовет.

Лишь шаг – он на шаг отступает,
Лишь два – как пустынно кругом…
А голос зовет пропадая,
У ночи под темным крылом.

Вздохнула старуха и в хату,
Присела тихонько к окну
И смотрит, как ветер крылатый
Теребит березку одну.

Но вот, издаля донеслося,
Как будто бы ржанье коня.
То стихло, то вновь разлилося,
Как дальняя трель соловья.

А топот все ближе и ближе,
А голос слышней и слышней…
Сквозь ржанье старуха уж слышит,
Как кто-то тоскует по ней.

Лишь снова вздохнула, как видит, -
Уж конь под окном землю бьет.
Как он, вдруг старуху увидев,
К себе ее нежно зовет.

Но нет, все причудилось, вишь как
Метель на дворе вьюжки вьет.
Сверчок на шестке за задвижкой,
Стрекочет чего-то, поет.

Все как-то старухе неловко,
И низок в избе потолок…
А там бельевая веревка,
Гудит на ветру словно волк.

И в вое глухом и тоскливом,
Как долгая зимняя ночь,
Послышался голос любимый,
И стало старухе невмочь.

Спешила старуха на голос,
Ползла на руках и ногах,
Уж белая шерсть, а не волос,
Хлесталась на черных ветрах.

А утром, охотник с двухстволкой,
Людской окруженной толпой,
В деревню волчицу и волка
С пробитой принес головой.

26 июня 1977 г.