Речитатив о ночном выпасе

                ...очнулся и сказал: чертовы трамваи!
                Геннадий

                1

      Ночи беззвездной литая десница гулкою чашей
лежит на глазницах. Спичку зажгу – все легче, все лучше!
– опознавательный факел заблудших.
      Черное небо все глуше, все ниже. Агнец в подпалинах
рыжих дрожит меж ладонью и сердцем, как дека дутара.
То к сердцу, саднящему, словно саднящая рана, прильнет
исступленно, то дрогнет и ринется прочь. И кличет, и кличет
надменную мглу: где моя мама? Кто моя мама? ...Ушла на
закат отара. Ночь.
      Ночь гулкою чашей лежит на глазницах. Коня моего
умыкнула степная весна – на травах настоянных пьяных
кровей – кобылица! Не тронь меня, агнец… Хватит с меня
чабана… Не тронь меня, агнец тихий! Не тронь! Ушла
на закат отара. Лежу в чабреце, как обломок кентавра, –
сбросил меня конь!

                2

      В общем – простое дело. Сбросил – как голову тело.
Бремя ему голова моя. Тяжкое бремя. Этой отаре заблудшей
– я пастырь слепой. Ах, забери меня, клан мой – трамвайное
племя! Я здесь – из города. Я здесь – изгой.
      Горе! Не то, что на влажной лошажьей спине на скаку, на
бегу – я на степи этой буйной сидеть не могу! Горе... Колеса,
достойные лавров и многие лета, колесовали кентавров на
лошадей и поэтов. Так и живем... Уже вечность живем одне
– в смутном родстве, и в смутной вине...

                3

      Друг мой, собрат, если станет коню невтерпеж – конь
твой уйдет – ты другого коня не найдешь. Друг мой, собрат,
если канет отара к закату – стадо посеешь – такую же ночку
пожнешь! Ночку – ни зги! – встретишь навзничь, как город
в развалинах. Все возвратимо – по кругу, по ободу – все!
И у судьбы колесо. И у истории колесо. Лишь у свободы
четыре точеных ноги. А у любви – и того-то! – лишь крылья
в подпалинах.

                4

Не тронь меня, агнец тихий, не тронь.
Агнец светлый! – слетай,
там – за бездною ночи – огонь.
Там очерчен магический круг на холмах,
где лепечет костер о семи языках.
Там чабан – будто посох чабаний носат –
из трубки сипатой сосет самосад.
Там подпасок в ладони зажал уголек,
чтобы я свое сердце саднящее пеплом прижег.
Скажи им: я слышу – трава врастает мне в спину.
Скажи им: я знаю – нет ног у меня.
Скажи, пусть вернут мне мою половину.
Коня мне – пугливого, словно крыло вдохновенья!
Коня мне. Полтела отдам за коня!