Туалетная любовь

Очком к очку очка не увидать... И поэтому я сижу закрыв глаза, дома, в четырех кафельных стенах советизированной параши. Мои глаза сейчас не в глазницах. Они как и обычно летают по миру смотря на то, на что по их мнению стоило бы посмотреть и даже иногда пытаясь увидеть то, что им совсем не хотелось бы видеть. Но это ж только глаза, а мозг? И он старина не на своем месте. Дома, как говорится не все. Более того: там вообще сейчас никого нет, все ушли. Будут когда посчтитают нужным, не правда ли, какое все-таки неудобство для цельной личности? Впрочем, к счастью я личность не цельная. Меня уже давно ранит тоска и лечит нежность вызванная к жизни этой же тоской... В своем доме я только здесь, в этой санитарной келье, могу спокойно думать о любимой, летать вокруг нее и спускаться на ее милые глаза пылью мужской нежности и потом обволакивать ее, покрываяя все ее тело единым поцелуем, взмывать столбом все той же ароматно-пряной любовной пыли и смерчем носиться над своей любовью тоскуя, извиваясь, втягивая в себя все в порыве яростной грусти, а потом извергая все втянутое в виде воспоминаний и опадая... опадая медленно и умиротворенно-печально. Я рой любящих насекомых и вихрь атомов в беснующемся реакторе, и пение стрекозиных крыльев над спокойным лесным озером, и поверхностно-равнодушная статуя высматривающая желанный конец каменной ссылки, стоя посреди пустыни... Я слой маслянистой тоски растекшейся по морю жизни... и стало быть, как масло не могу смешаться с ней, с жизнью, и плаваю на ней размытым пятном расставания. Где же та, которую я хочу видеть рядом и во мне, и надо мной, и внутри меня...?
Но что-то вдруг проникло в мое сознание, село в уютное кресло в моей голове и ждет хозяев. А вот, кстати, и мозг вернулся, весьма кстати, надо сказать, а то гость (а это такой себе невзрачный серый червь с черными маленькими крылышками сзади) уже налил в тучные стаканы мой любимый
Martell V.S., который и не попьешь то часто... так что давай мозг - пора... нолито уже.
- Здравствуйте, хозяин, а у вас мило, - червь явно лукавит и хочет польстить, ибо мило в этой норе с земляным полом и двумя креслами качалками показалось бы... именно червю... может и не лукавит животное? Посмотрим. После коньяка все кажется добрее и лучше.
- Здравствуйте червь. С чем пришли?
- Хозяин, вы слишком долго отсутствовали в себе. И слишком далеко зашли. Не хотите ли вернуться? Собрать опять всю личность вместе? Зачем вам эта разрушающая и разлагающая вас тоска? Зачем вам быть пятном и пылью на дороге? Даже если эта дорога и ведет к любимой? Зачем вы размножаете себя в тоскливых образах хоть и спокойной, но грусти? (Хлебок коньяка и чмоканье довольных губ) - червь кажется доволен своим вступлением а также вкусом консервированного дубом солнца.
- Не знаю червушка... так нужно... так принято и так приятно. Я все равно уже не буду прежним, как тот коньяк уже никогда не станет виноградом... и потом разве плохо такое превращение :) мне более по нраву быть коньяком, при чем не менее чем V.S.
И я растекаюсь коньячной рекой по полу... никого у меня нет дома... да и дома уже тоже нет.
Милая лапушка... как я тоскую по тебе...