Рецензия на «Властитель и Пророк» (Дмитрий Московский)

Напряг Михал Юрьевича чувствуется явно. Вот она, лермонтовщина, в самом возвышенном понимании этого слова!..
Я опять вспомнил её. Мне было восемнадцать, ей - сорок три. В тот вечер мы выпили на работе три бутылки "Агдама". Она была в ажурных чёрных чулках. Она курила. Она очень любила курить. И у неё был эротичный голос. С хрипотцой. Видимо, от курения. И от выпивки тоже... Я осмелел. Я долго целовал её колени... Она с любопытством наблюдала за мной, потом рукой отстранила мою голову со словами: "Эй, мальчик, ты чего? Ну-ка, ну-ка, давай-ка баиньки..."
Тогда она не воспринимала меня, как мужчину!
Через несколько лет я случайно встретил её на улице. Печать порока уже неумолимо отражалась на её постаревшем лице. Она шутила, подмигивала, намекала на что-то. Мне было не очень смешно.
- А помнишь N? - спросила она.
- Он в Измайловском парке тиром заведует. Раздобрел, полысел, и рюмки не чурается. Айда к нему!
Но я, сказавшись дико занятым и спешащим на работу, счёл за лучшее тотчас же откланяться.
К чему это я?...
А!..
Дама эта, при жалобах на "адские боли", любила спрашивать у болезных, бывали ли они в аду, чтобы так безапелляционно утверждать.

С воспоминаниями,
товарищ Цэ

Холоргийн Цэдэнбал   07.10.2018 01:34   •   Заявить о нарушении