Ефросинья
На этой судьбе и на этом характере должно воспитывать детей!
Этапы скитаний.
1940, июнь - 1942, февраль - В Бессарабии. Этап в ссылку. Лесоповал.
1942, март - 1943, июль - Побег из ссылки. Скитания по Сибири. Тюрьма. Суд. Лагерь.
1943, август - 1944 - Ветеринар на ферме. Второй суд. Этап в Норильск.
1945-1951 - Центральная больница Норильского лагеря. Работа в морге. В Норильской шахте.
1952-1956 - В норильской шахте. Освобождение. Путешествие на Кавказ.
1957-1960 - Поездки в Бессарабию, Крым, Кавказ. Встреча с мамой. Товарищеский суд на шахте.
Рисунки Ефросиньи Керсновской - http://www.gulag.su/images/index.php
Ефросинья Керсновская Дневники Рисунки Фильмы - http://www.gulag.su/project/
http://www.gulag.su/copybook/index.php?eng=&page=0&list=1 Дневники.
http://www.gulag.su/samizdat/index.php?eng= Самиздат
P.s. Подарок мне в конце июля - книга Юрия Левитанского "Окно, горящее в ночи". Спасибо, Света(Баранцева)! Не могу удержаться и не привести одно стихотворение. Тема та же. Понимаю, что сравнения не выдерживаю... Но! Моя цель - рассказать об уникальной судьбе... И всё.
Юрий Левитанский.
* * *
Кто-то верно заметил,
что после Освенцима
невозможно писать стихи.
Ну а мы -
после Потьмы и тьмы Колымы,
всех этапов и всех пересылок,
лубянок, бутырок
(выстрел в затылок!
выстрел в затылок!
выстрел в затылок!)-
как же мы пишем,
будто не слышим,
словно бы связаны
неким всеобщим обетом -
не помнить об этом.
Я смотрю, как опять у меня под окном
раскрываются первые листья.
Я хочу написать, как опять совершается
вечное чудо творенья.
И рождается звук, и сама по себе
возникает мелодия стихотворенья.
Но внезапно становится так неуютно и зябко
в привычном расхожем удобном знакомом размере,
и так явственно слышится -
приговорен к высшей мере! -
так что рушится к черту размер
и такая хорошая рифма опять пропадает,
и зуб на зуб не попадает,
я смолкаю, немею,
не хочу! - я шепчу -
не умею писать о расстреле!
Я хочу написать о раскрывшихся листьях в апреле.
Что же делать - ну да, ну конечно,
пока мы живем...
Но опять -
истязали! пытали! зарыли живьем! -
так и будет ломать мои строки,
ломать и корежить меня
до последнего дня
эта смертная мука моя
и моя западня -
до последнего дня,
до последнего дня!..
Ну а листья, им что, они смотрят вокруг,
широко раскрывая глаза, -
как свободно и весело майская дышит гроза,
и звенит освежающий дождик, такой молодой,
над Отечеством нашим,
над нашей печалью,
над нашей бедой.
Реплика на некоторые отзывы http://www.stihi.ru/diary/viktiana/2011-10-23
Другие статьи в литературном дневнике:
