***
ЛЮБОВЬ К СВОЕЙ СТРАНЕ
А страна моя поделена меж областями памяти
и районами надежды, и жители их перемешиваются
между собой, словно возвращающиеся со свадьбы
с теми, кто возвращается с похорон.
А страна моя не делится на части, там, где война, и там,
где мир, и роющие ямы, чтобы спрятаться
от снарядов, еще вернутся к ним, чтобы лечь там с
девушкой, если будет мир.
А страна моя прекрасна.
Даже враги, окружающие ее, украшают ее блеском оружия
своего в лучах солнца, словно ожерелье на шее.
А страна моя - узел.
И она скреплена крепко, и все в ней, и затянуты веревки
сильно, и временами это причиняет боль.
А страна моя - так мала.
И я могу ее всю вместить в себе,
и когда дожди вымывают землю, это нарушает и мой сон,
и всегда я помню об уровне воды в Кинерете.
И посему всю мою страну я чувствую всегда, стоит
лишь закрыть глаза: море - долины - горы,
и потому я помню все, что с ней случилось,
вспоминаю разом, как человек припоминает всю
свою жизнь в мгновение смерти.
ЭТИ СЛОВА, СЛОВНО ГРУДЫ ПЕРЬЕВ
на окраине Иерусалима, над Долиной Распятия.
Там, в детстве моем, сидели женщины, ощипывая куриц.
Эти слова сейчас кружатся над миром.
Все остальное зарезано, съедено, переварено, сгнило, забыто.
Гермафродит времени, тот, что ни день, ни ночь
стер долину эту садами зелеными,
а приходили сюда когда-то знатоки любви совершать
свое на сухой траве летних ночей.
Так все это началось. С тех пор много слов было
и много любовей, много цветов,
купленных для жарких рук и для могил.
Так все это началось. И не знаю, каков конец.
И все же над долиной, через боль и через расстояния
слышится вечное наше: "Мы станем другими".
ПАСТУХ-АРАБ ИЩЕТ КОЗЛЕНКА
Пастух-араб ищет козленка на горе Сион,
а напротив, на горе, я ищу своего
малыша-сына.
Пастух-араб и отец-еврей
оба пока не преуспели.
Голоса наши встречаются над
прудами Султана, что в долине меж нами.
Мы оба не хотим, чтобы попал
мой сын или его козленок
в страшную машину Хад Гадья.
А потом мы нашли их в кустах,
и голоса наши вернулись к нам, и плакали, и смеялись
в нас.
Поиски козленка или сына
всегда становились началом
новой веры в этих горах.
ГОСПОДЬ МИЛОСЕРДЕН К МАЛЕНЬКИМ ДЕТЯМ
Господь милосерден к маленьким детям,
к школьникам меньше.
Взрослых он не жалеет,
оставляет одних, совсем,
и потому им иногда приходится ползти
на четвереньках
в жгучих песках к сборному пункту,
обливаясь кровью.
Разве что влюбленных он
пожалеет, и защитит, и укроет,
как древо над спящим -
на скамейке в парке.
Может, и мы протянем им
последние монетки добра,
их сберегла нам мама,
чтобы милосердие
нас защитило
сегодня и в дни, что придут.
Иегуда Амихай
Другие статьи в литературном дневнике:
