Загадочная смерть Бродского
: почему поэта похоронили лишь через 1,5 года
Как умер Бродский, почему тело автора не вернули на родину и где нашел последний приют великий поэт.
Талант Бродского рано обрел бессмертие: стихи Иосифа Александровича хвалили критики и любили читатели, в 1987 году ему присудили Нобелевскую премию по литературе. Хотя здоровье автора оставляло желать лучшего, известие о его смерти от инфаркта в возрасте всего 55 лет стало шоком для поклонников.
Сложно было в это поверить, но еще сложнее – отдать дань памяти любимому поэту. Все потому что «окончательно» похоронили его лишь через полтора года. Почему так произошло? Мы постарались разобраться.
Недружелюбная родина
Суд над поэтом
Советская система "перемолола" немало талантов, и Иосифу Александровичу досталось по полной программе. Ему было всего 23 года, когда в газетах появился призыв преследовать молодого автора. Стихи здесь были явно ни при чем – в обвинительной статье они были намеренно искажены, чтобы подогреть пыл заинтересованных лиц. А обвиняли Бродского в тунеядстве. Вскоре его принудительно отправили в психиатрическую больницу, а затем приговорили к пятилетней ссылке.
Несмотря на пристальное внимание властей, по возвращении Бродский продолжил свои поэтические труды. Его успехами ожидаемо остались недовольны. В 1972-м году поэта поставили перед выбором: либо он немедленно и навсегда покидает страну, либо отправляется в порочный круг тюрем и психбольниц. Поэт, уже познавший на себе все ужасы карательной психиатрии, выбрал эмиграцию – и вряд ли можно его за это винить. Так Иосиф Александрович оказался в США.
История болезни
Его здоровье к тому времени уже было серьезно подорвано. У Бродского была врожденная патология сосудов сердца. В ссылке, где ему приходилось заниматься тяжелым физическим трудом, он перенес первый инфаркт, открывший губительную эстафету: автор перенес четыре приступа. Пятый оказался последним…
Смерть поэта была внезапной. Зимой 1996-го года, находясь в Нью-Йорке, он, как ни в чем не бывало, готовился к поездке в городок Саут-Хэдли: Бродский жил, что называется, на два дома и часто проделывал этот путь. Он взял кое-какие книги и записи, сложил их в портфель. Поздним вечером сообщил жене, что должен еще немного поработать. Та ушла спать, а наутро нашла его в кабинете. Он лежал на полу. Позже, осматривая комнату, на столе увидели очки и раскрытую книгу.
Врачи констатировали смерть от остановки сердца из-за последнего, пятого инфаркта. Позже часть вины возложили на образ жизни поэта: он постоянно курил и пил много крепкого кофе. Нехорошо и для здорового человека, что уж говорить о тех, у кого проблемы с сосудами…
Иосиф Александрович, кстати, прекрасно сознавал пагубность этих привычек и получал настоятельные рекомендации врачей воздержаться от них, но и не думал им следовать.
Тело Бродского оставили в склепе на местном кладбище, но лишь временно. Предстояло решить, где упокоиться поэту. Из России, избавившейся от пут Советского Союза, пришло предложение сделать это в Санкт-Петербурге, на Васильевском острове. Очевидно, такая идея выросла из стихотворения поэта. Когда-то он написал:
Однако близкие поэта отказались. Им не хотелось решать за Бродского, следует ли ему возвращаться на недружелюбную родину.
Решение о месте последнего упокоения странным образом растянулось на месяцы. Наконец кто-то из друзей автора подал идею о Венеции. Речь шла об острове Сан-Микеле. Неплохая альтернатива Васильевскому, ведь к Венеции Бродский испытывал почти такие же теплые чувства, как и к родному Санкт-Петербургу. И о Сан-Микеле он тоже написал в своем стихотворении:
Кроме того, жена поэта, Мария, сама происходила из Италии. Друзья помогли решить организационные вопросы, и 21 июня 1997-го года тело поэта перезахоронили. Хотели, следуя все тому же стиху, упокоить его рядом с композитором Стравинским, но не получилось, так как Бродский не был православным. Католики поэта тоже не приняли, а вот протестанты не имели ничего против. В их части кладбища и красуется памятник, поставленный несколькими годами позже похорон. Его спроектировал художник Владимир Радунский. Некогда он иллюстрировал книги Бродского.
На плите, кроме имени поэта на двух языках, есть цитата на латыни: Letum non omnia finit – «со смертью все не заканчивается». Рядом есть небольшой металлический ящичек. Туда поклонники поэта кладут карандаши, письма и сигареты, которые так любил Иосиф Александрович.
Другие статьи в литературном дневнике:
