ШИПОВНИК И ДИКАЯ РОЗА
Оливия сидела за столом и вглядывалась в экран телефона, видно, читая какую-то интересную статью.
Она давно уже не испытывала страха и не переживала за будущее, а просто ждала того, что будет, при этом не без нетерпения, желая чтобы все опасности остались позади, придерживаясь мнения, что шестнадцатая попытка для преступника окажется последней и не принесёт никаких потерь для её семьи.
Внезапно в комнату влетел, по-другому не скажешь, уничтожив всю тишину и покой, её брат, чуть не сбив по дороге черного, как ночь, кота, который яростно отшатнулся от Глеба в сторону и убежал в безопасный коридор.
- Ты не видела мои ключи?
- Нет, а что они опять потерялись? – с нарочным равнодушием спросила Оливия.
- Представь себе, да. Думал, что они у меня в ящике, а сейчас смотрю, а их нет.
- Представляю, что скажут мама с папой, когда об этом узнают, ведь ты уже не первый раз их теряешь и не всегда находишь.
- А что они скажут, если я расскажу им, что ты куда-то ушла в шесть пятьдесят, сразу после их ухода?
- Скажут, что ты уже большой мальчик, чтобы бояться остаться дома один.
На это Глеб ничего не ответил, а только взял со стола учебник по истории, для которого другого места не нашлось, и хотел стукнуть сестру по голове. Но Оливия была готова к разным выходкам брата, поэтому выбила из его руки учебник, который упал на диван, даже не успев прикоснуться к ней.
Глеб погрозил ей кулаком, и не получив никакой помощи и поддержки, вышел из комнаты. Но через минуту вернулся, спросив:
- А где Феликс?
- На шкафу сидит, - отозвалась сестра, ехидно улыбаясь.
- Он не мог самостоятельно туда забраться.
- Так значит, это ты его вчера на шкаф посадил? Я его еле оттуда достала.
- Я его не сажал, - обиделся Глеб.
- А кто, кроме тебя, это мог сделать?
- Сама, наверное, и посадила.
- Феликс сидит под кроватью в спальне, - примирительно ответила Оливия, не желая продолжать спор, - он любит там прятаться, а на шкаф, будем считать, его мама с папой посадили… А ты знал, что «Шиповник» с «Дикой розой» новую книгу выпустили? – воскликнула она после небольшой паузы.
- Да, ты что? – Глеб подбежал к сестре и заглянул в телефон.
- «Разбитое стекло», - пропела девочка, - как звучит!
- Надеюсь, это не роман, а то они любят под такими названиями романы держать.
- А я люблю все их книги.
Глеб сел на диван и взял в руки учебник истории. Взгляд мальчика упал на его автора, крупными буквами написанного на обложке.
- Интересно, а почему они не хотят открыть всем их настоящие имена? – спросил он. – Поклонники, фанаты, автографы… разве это не здорово?
- А ещё злоумышленники, конкуренты, недоброжелатели, - усмехнулась Оливия. – Разве это не плохо?
- Но всё-таки глупо представляться такими никами: «Шиповник» и «Дикая роза». Если бы они назвались «Тёмный рыцарь» и «Чёрная герцогиня», я бы их понял.
- Значит, понимать ты совсем не умеешь.
- Нет, почему же? Я хорошо разбираюсь в псевдонимах, но я бы на их месте открыл настоящие имена и попробовал на вкус роскошь славы. Они, наверное, очень богаты.
- Не думаю, что деятельность писателя может принести много дохода и свободного времени.
- Ты говоришь, как будто они неравнодушны друг к другу, а не так, что у них разные семьи и увлечения.
- Ну, конечно, они муж и жена. Как по-другому они могли работать сообща и написать так много?
- А может они брат и сестра? Сын и мать? Отец и дочь? Дедушка и внучка? Или бабушка и внук? Ты не знаешь, сколько им лет, а значит, не можешь знать, кто они друг другу. Да, и может они сотрудники по работе, или как у папы, всё не по-настоящему, а только игра, - сказал Глеб, недовольный тем, что его сестра любит делать из пустоты целый роман.
- Сравнил! Папину работу и работу писателя! Это же совершенно разные вещи! – воскликнула Оливия, но быстро добавила. - Всё же давай искать ключи, а то папа вернётся в час дня, а я сейчас уйду к Кристине и вернусь только к обеду.
- А Лимония? Где пропадает твоя сыщица?
Сестра принялась рассказывать, что произошло рано утром, когда подруга пришла за ней, не забывая искать ключи брата по всей квартире, в которой, как выяснилось через полчаса тщетных поисков, их не оказалось.
Лимония смотрела на мужчину, который, как ей казалось, с такой ледяной наглостью идёт по улице. Она уже хотела последовать за ним, как сзади её кто-то окликнул. Девочка повернулась и увидела Сергея, выходившего из библиотеки.
- Лимония, - снова сказал он, - я глубоко извиняюсь перед тобой за всё то, что наговорил тебе Ярослав. Понимаешь, за последнее время он стал раздражительный и нервный, думаю, виной всему напряжённая обстановка и две кражи подряд.
- Я всё понимаю, - кивнула ему девочка, не отрывая взор от мужчины.
Сергей с опаской посмотрел на неё, проследил за её взглядом, вздохнул и спустился по лестнице. За ним вскоре последовали Ярослав и Михаил, в глазах последнего отражалось сочувствие. Полицейские завели мотор, и машина уехала, оставив Лимонию наедине с одним из подозреваемых, в чём она не сомневалась.
Девочка быстро миновала лестницу и уверенно направилась за привлёкшим её внимание мужчиной, а тот за это время успел не торопясь свернуть за угол и пропасть из обозрения.
Лимония приготовилась кинуться за ним вдогонку, как что-то, лежащее на земле, её остановило.
Она наклонилась и стала рассматривать сломанною оправу от очков со странными, прямоугольными ободками, где должны располагаться стёкла, осколки которых лежали рядом. В некоторых из них девочка увидела собственное отражение. На одном из обломков душки очков Лимония различила непонятный символ, на котором была изображена английская буква «V» или римская цифра пять. Знак был покрашен золотой краской.
Помня, что улики трогать нельзя, она распрямилась так резко, что увидела за углом дома лицо того самого мужчины, выглядывавшего из-за полицейской машины несколько минут назад, но теперь уже без очков. Мгновение, и он скрылся из виду.
Лимония быстрым шагом обогнула поворот и вышла на тротуар, ту самую дорогу, по которой она с подругами ходила почти каждый день, - дорогу, ведущую в парк. Мужчина обернулся, видно проверяя, идёт ли она за ним, смерил её взглядом холодных глаз и возобновил свой путь.
Девочка не понимала, что хочет от неё и чего добивается этот подозрительный человек, который, как казалось, специально ведёт её куда-то. Лимония знала, что обязана быть осторожной. Но какая здесь осторожность, когда тот, кто должен остерегаться её, ведёт себя, как будто всё должно быть наоборот?
Мужчина привёл её прямо к воротам парка, но почему-то не стал туда заходить, а перешёл дорогу, и они оказались на другой стороне улицы. Подозреваемый приблизился к одному из домов, а затем скрылся во втором подъезде.
Лимония остановилась в замешательстве: что теперь делать? идти домой или встретиться с подругами? войти в подъезд или подождать здесь?
«Что же всё-таки хотел от меня этот человек? Зачем сюда привёл? – думала она. – Ведь у него должна быть причина так себя вести. А эти прятки и догонялки? Что он хотел этим сказать?»
В это время дверь открылась, и из дома вышел тот самый мужчина. Он подошёл к девочке, спросив:
- Добрый день. Тебя зовут Лимония? Я не ошибся?
- Здравствуйте, - ответила та, к которой постепенной возвращались былая уверенность и спокойствие. – Да, меня зовут Лимония. А вас, если я не ошибаюсь, Вячеслав?
- Ты права, - согласился он, - я вижу, что между нами есть много общего.
- Я этого не заметила.
- Твоя каждая фраза пропитана уверенностью и твёрдостью, а от каждого слова веет независимостью и спокойствием.
- Может быть и так, но это не объясняет мне, что вы делали рядом с Центральной Библиотекой, когда в ней совершается преступление.
Лимония надеялась, что её последние слова произведут какую-то перемену, но ничего похожего не последовало.
- Я знаю, что там совершилось преступление, - сказал Вячеслав хладнокровно, - и знаю, что именно украли.
- К чему вы клоните? – прямо спросила девочка.
- К тому, что украли книгу, написанную самим Леонидом.
- Откуда вам это известно? – воскликнула Лимония, пытаясь скрыть изумление, которое ожидала уловить в синих глазах собеседника.
Если кто-нибудь нечаянно посмотрел на этот диалог со стороны, пытаясь вникнуть в его смысл, то он бы подумал, что говорят двое сумасшедших.
- Ты очень смелая и иногда безрассудная личность, ты очень похожа на тех людей, которых я по-настоящему ценю, - начал Вячеслав задумчивым, но холодным тоном. – Я слышал о тебе много мнений, но никогда они не были правдивы для меня, пока я не встретился с тобой лично. Ты умеешь ошибаться, но при этом никогда не учишься на чужих ошибках. Ты умеешь говорить так, как нужно, но при этом часто забываешь об этом. Для тебя не существует идеала, а есть только его части, но при этом ты стремишься к нему.
Он замолчал, а Лимония молчать не собиралась:
- Вы слишком много себе позволяете. Я бы на вашем месте и в вашем положении не стала бы так рассуждать.
- Ты не знакома с моим местом и положением.
- Но я могу о нём догадываться.
- Я люблю догадки, но не доверю им. Я люблю ложь, но не считаю её выходом. Я люблю действовать, но предпочитаю молчать.
- Вы говорите загадками, а я люблю, в отличие от вас, когда объясняют прямо и ясно.
- Но не всегда следуешь этому утверждению? – спросил Вячеслав.
- А разве я обязана говорить только правду?
Её собеседник покачал головой.
- Оказывается, существуют ещё люди, от которых есть какой-то прок, - вздохнул он. – А я слишком сильно выделяюсь, поэтому меня считают подозрительным, но это нормально, если ты отличаешься от других.
- Я не совсем понимаю вашу точку зрения, и что вы хотите донести до меня вашими бессвязными речами.
- Ты поймёшь, когда придёт время, а сейчас я попрошу тебя об одном одолжении, - Вячеслав достал из кармана брюк ключи с брелком в форме пистолета, - передай это Глебу, брату твоей подруги, а это возьми себе, прочитай и никому не показывай.
Он протянул Лимонии половину листа бумаги, сложенного вдвое, потом улыбнулся самой ледяной в её жизни улыбкой и скрылся за дверью.
Девочка ещё долго смотрела на ключи, которые, видно, потерял брат Оливии, и на бумагу, почему-то отливавшую голубоватым оттенком.
Через две минуты раздумий она убрала ключи в карман, а бумагу развернула и прочитала следующее, написанное ярко-синими чернилами:
Я Вячеслав – писатель, живущий вместе с женой Еленой – тоже писательницей, в этом доме, перед которым ты сейчас стоишь, на пятом этаже, в тридцать третьей квартире, чтобы ты знала, где нас найти.
Я дружу с Игорем, Леонидом и Романом с первого класса. Мы окончили вместе школу и институт, а потом наши пути разошлись. Я скрою от тебя то, кем сейчас работают двое из моих друзей, так как это их личное дело, достаточно того, что ты знаешь, что Леонид – библиотекарь, а я писатель.
Всё сложилось, как нельзя лучше: я никогда не был так удивлён беспечностью преступника, обокравшего Игоря и Леонида. Сам я не увлечён детективами, даже если и писал про них книжки, ведь это разные вещи, поэтому не оставлю в секрете то обстоятельство, что до конца уверенным в том, что знаю, кто преступник, я себя считать не могу. Но напоминаю, что рассеянность, чувствительность и словоохотливость редко бывают присущи по-настоящему честному человеку.
Осталось добавить только извинения от Елены, которая думает, что я сильно повинен в том, что не сказал тебе это всё словами, но я привык излагать мысли письменно.
Надеюсь, что мы станем союзниками.
Шиповник и Дикая роза.
Продолжение:
http://stihi.ru/2025/05/07/4385