С утра ни маковой росинки.
У тротуара чёрный Линкольн,
в жилетах рыжих мельтешат
Гюльнара, Зайнутдин, Ришат
в толпе прохожих – там и тут –
листву гребут, асфальт метут…
Катаю «бабл гам» во рту,
кошусь на Линкольн /тачка круть/.
Ришат, Гюльнара, Зайнутдин –
во «Вкуснолюбов»…вот же блин!
А я… рисую «Поле маков»,
затерянное между злаков
близ Живерни. Творю босая,
а над Арбатом тучи стаей.
Сосёт под ложечкой. Гюльнара
мне /улыбаясь/: «Кушай, ара!»
и блинчик с курицей и колой,
косясь на маковое поле,
на Зайнутдина опершись,
протягивает. Взгляд завис,
но, невзирая на погоду,
/художник должен быть голодным/
я отрицательно машу,
/ а в голове невнятный шум/.
Из Линкольна в окошко: «Катья,
матрьёшка, воtка, go… пати!»
Тут дождь отчаянно закапал,
по мостовой поплыли маки…
И я меж чудиков… «Гюльнара!
Давай свой блинчик… вкусно, ара!»
Машу спасибо набегу ей…
И босиком под «Чёрный бумер»
сажусь назад в роскошный Линкольн,
и с ветерком на вечеринку.
…Ришату снились горы, сакли...
близ Живерни алели маки…
На Экспериментариум 9 http://stihi.ru/2022/02/06/4798
навеяно:
Начинался дождь, Кэт босою шла на Арбат,
там чудных хватает, в толпе очень просто спрятаться.
Танцевала под ливнем, напевала в такт: "Не судьба..."
Ореолы сосков проступали под мокрым платьицем.
http://stihi.ru/2016/04/15/5506
Красное солнце Арбата
Ульяна Валерьевна