Пушкин. Евгений Онегин. Вклад в идиоматику

© Copyrights МЕЙЕРХОЛЬД Тася - Tasya MEIERHOLD
© Copyrights КОРДИКОВА Елена - Elena G. KORDIKOVA

1. А.С. ПУШКИН. КОГДА ГЛАС СОВЕСТИ ЯВЛЯЛСЯ В ЖИЗНЬ МОЮ. Романс. Музыка - П.И. Чайковский. Слова - Елена Кордикова (Тася Мейерхольд).
https://youtu.be/LKXw41A2sXs

2. ДО, РЕ, МИ, СОЛЬ. Музыка, худож. чтение - Елена Кордикова (Тася Мейерхольд). Стих - А.С. Пушкин.
https://youtu.be/0PDSoVZlSuM

3. ЗОЛОТО АИ ШАМПАНСКОГО (БРЫЗГИ ШАМПАНСКОГО). Танго.
Музыка - Х.М. де Люкьеси (Jose Maria de Lucchesi). Слова Автора - Елена Кордикова (Тася Мейерхольд).
http://stihi.ru/2016/06/02/5163
Авторское право. Публикация работы на читальня.ру 1690916 в Книге - диплом "Мелодинка".

4. РОМАНС БУРМИНА. Романс. Музыка - Георгий Свиридов (к повести А.С. Пушкина "Метель"). Слова - Елена Кордикова (Тася Мейерхольд).
https://ros-kolokol.ru/poeziya/romans-burmina.html
https://youtu.be/YV6Br_efCbY
https://youtube.com/watch?v=PxZOBjO3MQs - непервое фривольное и коммерческое видео без согласования с автором стихов.
Авторское право - диплом "Мелодинка", Книги, Альманах "Российский Колокол".

5. МЕТЕЛИЦА (В ВАЛЬСЕ БЕЛОМ). Романс-вальс. Музыка - Георгий Свиридов (к повести А.С. Пушкина "Метель"). Слова Автора - Елена Кордикова (Тася Мейерхольд).
Авторское право. Двойная публикация работы на сайте читальня.ру 1405014 и 1848354 в Книгах, в Российском Колоколе, диплом "Мелодинка".

6. БЕЛАЯ ЛЕБЕДУШКА ПО ВОДЕ ПЛЫВЕТ. Песня в народном стиле. По сказке А.С. Пушкина "Сказка о царе Салтане". Слова, музыка, худож. чтение Автора - Елена Кордикова (Тася Мейерхольд).
https://youtu.be/4iwod30KHH4

7. А ЛЯ ПУШКИН, или НЕПУШКИН. В ВОДЕ ПРОЗРАЧНОЙ ОТРАЖАЯ ПЕЧАЛИ И УПРЯМСТВО ДНЕЙ. Картина, Стих - Елена Кордикова (Тася Мейерхольд).
https://youtu.be/J3Y0XPUKiAE

8. МАТЕМАТИЧЕСКАЯ ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ "ПИКОВАЯ ДАМА" 0-3-7-12 (Пиковая Дама) -18-25-33-

9. Вокализ "ПИКОВАЯ ДАМА: 0-3-7-12".

10. ПИКОВАЯ ДАМА. ОПЕРА. Поэтический цикл стихов (Книга 13).

11. КАМЕННЫЙ ГОСТЬ/ДОН-ЖУАН. ОПЕРА. Поэтический цикл стихов (Книга 14).

ВКЛАД ЕЛЕНЫ КОРДИКОВОЙ (ТАСИ МЕЙЕРХОЛЬД) В МЕЖДУНАРОДНУЮ ФРАЗЕОЛОГИЮ, ИДИОМАТИКУ И ЛИНГВИСТИКУ:
русский, английский, немецкий (в процессе) языки. -
CONTRIBUTION OF DR. ELENA G. KORDIKOVA (TASYA MEIERHOLD) INTO THE INTERNATIONAL PHRASEOLOGY, IDIOMATICS AND LINGUISTICS:
Russian, English and German (in process)
СС: МЕЙЕРХОЛЬД  Тася. Поэзия. Книга 11. КАК УПРАВЛЯТЬ ЛЮДЬМИ: РУССКИЕ КИНОКОМЕДИИ. - Краснодар: Роялти, 2012.
Tasya MEIERHOLD. Poesy. Book 11. HOW TO MANAGE PEOPLE: RUSSIAN COMEDIAN MOVIES. - Krasnodar: Royalty, 2012.
МЕЙЕРХОЛЬД  Тася. Поэзия. Книга 21. КАК УПРАВЛЯТЬ ЛЮДЬМИ. - Краснодар: Изд-во ‘Елена КОРДИКОВА’, 2021; 336c.; 58 илл.
Tasya MEIERHOLD. Poesy. Book 21. HOW TO MANAGE PEOPLE. - Krasnodar: Publishing House ‘Elena KORDIKOVA’, 2021; 336p.; 58 figs.

Александр Сергеевич ПУШКИН. ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН. -
Alexander Sergeyevich PUSHKIN. EUGENE ONEGIN
Не мысля гордый свет забавить. - I don't mean to please grand people.
Вниманье дружбы возлюбя, хотел бы я тебе представить залог, достойнее тебя. - With love friends' notions I'd rate I'd give you all that I could scribble as pawn that's worth of dear mate.
…Поэзии живой и ясной, высоких дум и простоты. - Of lively lucid verse's glow, of lofty thoughts, of simple things.
Рукой пристрастною прими собранье пёстрых глав. - By hand unfair own you take my set of florid rhymes.
Небрежный плод моих забав. - Slipshod result of my pastimes.

Глава Первая. - Chapter One
           И жить торопится и чувствовать спешит. Кн. Вяземский
                He hurries up to live, as well as he does to feel. K. Vyasemskiy
I
Мой дядя самых честных правил: когда не в шутку занемог, он уважать себя заставил и лучше выдумать не мог. - My uncle keeps to honest systems: by falling ill yet not in jest, he made me love him with insistence and couldn't find some better test.
Его пример другим наука. - His example gives a lesson.
Не отходя ни шагу прочь. - Not stepping out of his sight.
Какое низкое коварство. Полуживого забавлять. - What insidiousness you show. When you amuse a man half dead.
Вздыхать и думать про себя: «Когда же чёрт возьмёт тебя!» - You sigh not speaking of your will: «When will the devil come for him!»

II
Друзья Людмилы и Руслана! - Ruslan's, Lyudmila's friends! Lyudmila's friends!
Онегин, добрый мой приятель, родился на брегах Невы. - Onegin, friend of mine for years, was born on Neva River's banks.
Там некогда гулял и я: но вреден север для меня. - Somewhere you could look at me, but harmful is the North for me.

III
Долгами жил его отец, - давал три бала ежегодно. - His father fell in debt, such big and vast that, giving balls three times a year.
Судьба Евгения хранила: сперва Madam за ним ходила, потом Monsier её сменил. - Eugene's fate for him was fair: At first by Madame he was cared, but then a frenchman took her place.
Ребёнок резов был, но мил. - The boy was frisky but with grace.
Не докучал моралью строгой. - With morals never was severe.

IV
Пора надежд и грусти нежной. - In times of hopes, tender sadness.
Вот он Онегин на свободе - острижен по последней моде. - Onegin's now free from care. In fashion he has cut his hair.
Как dandy лондонский одет. - Like London dandy, well arrayed.
Легко мазурку танцевал. И кланялся непринуждённо. - He was in dances quick and light. Without tension he could bow.
И свет решил, что он умён и очень мил. - The world said: why, - he is a clever, pretty guy.

V
Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь. - We all to learn had little go And anyhow something got.
По мненью многих, судей, решительных и строгих. - In eyes of people, which were in judgements strict, not feeble.
Учёный малый, но педант. - A pedant but of science man.
Без принужденья в разговоре, касаясь до всего слегка. - He was enabled, slightly rushing. To speak of anything at once.
С учёным видом знатока хранить молчанье в важном споре. - As real expert does by chance. He could be silent in discussion.
И возбуждать улыбку дам огнём нежданных эпиграмм. - His epigram's unwaited file Could make all pretty ladies smile.

VI
Латынь из моды вышла ныне. - But Latin's not in fashion now.
Он знал довольно по-латыни: чтоб эпиграммы разбирать. - He knew the Latin anyhow: To talk about epigraf.
Потолковать об Ювенале. - Of Jouvenale to talk much better.
От Ромула до наших дней. - From Romul to the present day.
Но дней минувших анекдоты хранил он в памяти своей. - But ancient anecdotes deeply in depth of mind he kept away.

VII
Не мог он ямба от хорея, как мы не бились, отличить. - He couldn't tell Iambus from trochee, meanwhile at frank confession. 
Зато читал Адама Смита. - Yet Adam Smith was well approved.
Отец понять его не мог и земли отдавал в залог. - His father didn't understand and put in pledge the whole land.

VIII
И труд, и мука, и отрада. - Like work and torment, was delightful.
Что занимало целый день его тоскующую лень. - Which pressed his spirits all the way and kept his laziness for day.
Была наука страсти нежной, которую воспел Назон. - It was the art of tender passion, by Nazon brightly glorified.

X
Как рано мог он лицемерить. - From early times he was dissembling.
Как он умел забыть себя! - Of own life he could forget!
Порой послушною блистал слезой. - Sometimes could show how tear shines.

XI
Приятной лестью забавлять. - With flattery could draw one's gaze.
Умом и страстью побеждать. - With passion and the wit to gain.
А после ей наедине давать уроки в тишине. - And then from people far away to give her lessons all the day?

XII
Как он язвительно злословил! Какие сети им готовил! - His scandal talks were such backbiting! His nets for them were so frightening!
Но вы, блаженные мужья! - But blissful husband of coquette.
Всегда довольный сам собой, своим обедом и женой. - Who's always proud of himself, of dinner and of wife herself.

XV
Бывало, он ещё в постели: ему записочки несут. - Sometimes, when he's in bed yet sleeping, some papers they are bringing him.
Куда поскачет мой проказник? - What will he choose for his engagement?
Везде поспеть немудрено. - In wonder style to every place he came in time.
Надев широкий боливар… - His bolivar he's having on.
Пока недремлющий брегет не прозвонит ему обед. - Until his breget sleepless, fine will strike the bells for him to dine.

XVI
И трюффли, роскошь юных лет. - And truffles, splendor roast-beef of teenage.
Французской кухни лучший цвет. - In France of cooking highest gauge.
И Страсбурга пирог нетленный меж сыром лимбургским живым и ананасом золотым. - And pie train Strassburg, freshly driven, between the Limburg lively cheese and best pine-apple gold squeese.

XVII
Ещё бокалов жажда просит. - The thirst demands some more of drinking.
Залить горячий жир котлет. - To cool hot cutlet's fat at once.
Театра злой законодатель. - Of theatre strict legislator.
Непостоянный обожатель очаровательных актрис. - Inconstant adorer of later quite charming actresses,
Почётный гражданин кулис. - He is an honoured citizen of links.
Где каждый, вольностью дыша, готов обшикать Клеопатру, Моину вызвать. - In it each man is free at all: He may hiss Cleopatra Greeting or Moina may encore.
Для того, чтоб только слышали его. - By others to be heard once more.

XVIII
Сатиры смелый властелин. - Of satire great potentate.
Блистал Фонвизин, друг свободы. - Fonvizin shone, a friend of freedom.
Корнеля Гений величавый. - Of Corneille stately genius.
Там и Дидло венчался славой. - With glory Didlo's crowned there.
И там, под сению кулис, младые дни мои неслись. - And there, in the shades of links, my younger days were rushing things.

XIX
Мои богини! Что вы? Где вы? - My goddesses' what are you? Where?
Услышу ль вновь я ваши хоры? - Shall I again your chorus hear?
Узрю ли русской Терпсихоры душой исполненный полёт? - Of Russian Terpsichore's dear shall see emotional flight?
Знакомых лиц на сцене скучной. - At boring stage some known actor.
И устремив на чуждый свет разочарованный лорнет. - And, turning to unknown world my disillusioned lorgnette.
Веселья зритель равнодушный. - Of joy some careless spectator.
Безмолвно буду я зевать и о былом воспоминать. - With yawn I'll cover disrespect and shall of bygone recollect?

XX
Блистательна, полувоздушна, смычку волшебному послушна, толпою нимф окружена, стоит и ждёт она… Она… - Half-aireal and resplended, to magic bow all attended, with nymths she waits to make a hit…
Одной ногой касаясь пола. - With one of feet the floor she's touching.
Летит, как пух от уст Эола. - She fleets Like down from Eolus marching.
То стан совьёт, то разовьёт, и быстрой ножкой ножку бьёт. - She makes her figure twine and twist, with quick her foot the foot she beats.

XXI
Идёт меж кресел по ногам. - For stalls he comes over the feet.
Двойной лорнет, скосясь, наводит на ложи незнакомых дам. - Lornette his double slantwise renders to see all ladies to be fit.

XXII
Ещё амуры, черти, змеи на сцене скачут и шумят. - Yet Cupids, devils and the serpents make noise and hop in front of pit.

XXIII
Уединённый Кабинет, где мод воспитанник примерный одет, раздет и вновь одет. - Secluded study of the best, all fashioned model of the creature who's dressed, undressed, anew redressed.
Всё, что в Париже вкус голодный изобретает для забав... - All things by Paris craft invented the great prosperity to waste…
Полезный промысел избрав. - To help the idle hungry taste.
Философа в осьмнадцать лет. - Philosopher among his mates.

XXIV
Янтарь на трубках Цареграда. - Visantine tubes with amber.
И чувств изнеженных отрада. - For coddled sense the best of pleasures.
Защитник вольности и прав, в сём слуае совсем неправ. - The knight of freedom and of right, in case like this he wasn't right.

XXV
Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей. - You may become a man of business and think of beauty of the nails.
К чему бесплодно спорить с веком? - With age to argue is unfitness.
Обычай - деспот меж людей. - The custom's despot of the males.
Боясь ревнивых осуждений, в своей одежде был педант. - Of jealousy reproach feared, was pedant, judging of the cloth.
Он из уборной выходил подобный ветреной Венере. - And from his dressing room he went like giddy Venus, when quite gaily.

XXVI
Но панталоны, фрак, жилет - всех этих слов на русском нет. - But pantalones, frac, gillette - in Russian they are absent yet.
И так мой бедный слог пестреть гораздо б меньше мог иноплеменными словами. - Even my such poor style yet might be less fulfilled for while by foreign words without pressing.

XXVII
У нас теперь не то в предмете: мы лучше поспешим на бал. - To other things let's make approach: for ballet we shall hurry up.
Куда стремглав в ямской карете уж мой Онегин поскакал? - To it headlong in simple coach Onegin now has sped up.

XXVIII
Бренчат кавалергарда шпоры, летают ножки милых дам. - The spurs of horse-guards-man are jingling, each foot of pretty ladies flies.

XXIX
Во дни веселий и желаний… - In days of gaiety and wishes…
Верней нет места для признаний. - It's better place for passing letters fit.
О, вы, почтенные супруги! - Oh, you, the husbands so honoured!
Прошу мою заметить речь: я Вас хочу предостеречь. - You keep on mind my speech to you; I'd like anew to warn all you.
За дочерьми смотрите вслед: держите прямо свой лорнет! - While looking after girls, and yet at them keep strictly your lornette!
Я это потому пишу, что уж давно я не грешу. - I write it, as for long my time I haven't any sin of mine.

XXX
Увы, на разные забавы я много жизни погубил. - Alas! For funs, which can be differed, I've ruined much of own life.
Люблю я бешеную младость, и тесноту, и блеск, и радость, и дам обдуманный наряд. - I like teenage's lively madness, The tightness, brightness and the gladness of ladies well-considered dress.
Ах! Долго я забыть не мог две ножки… - Ah! I'll forever keep in mind small feet of lady.

XXXI
Когда ж и где? В какой пустыне? - In what a waste, when? Where? How?
Ах, ножки, ножки! Где вы ныне? Где мнёте вешние цветы? - Ah, feet, such small, where are you flow, What vernal plants are trampling yet?
Любили мягких Вы ковров роскошное прикосновенье. - You liked smooth carperts of some prints to touch in splendid admiration.
Давно ль для вас я забывал и жажду славы, и похвал, и край отцов, и заточенье? - Is it high time as I forgot for you the glory and the laud, the father's land, incarceration?
Исчезло счастье юных лет, как на лугах ваш юный след. - Happiness of youth has gone like light foot-prints in fields forlorn.

XXXII
Дианы грудь, ланиты Флоры… - Diana's breasts, the cheeks of Flora…
Однако ножка Терпсихоры прелестней чем-то для меня. - But foot, such small, of Terpsichore more charming somewhat is for me.
Влечёт условною красой желаний своевольный рой. - Conditionally by its charms self-willed desires it alarms.

XXXIII
Я помню море пред грозою, как я завидовал волнам. - I keep in mind the sea, quite stormy: what envious I was when waves.
Коснуться милых ног устами. - To touch her dear feet by mouth.
Нет, никогда средь пылких дней кипящей младости моей... - Among all those ardent days of boiling youth, such bright and gay…
Нет, никогда порыв страстей так не терзал души моей. - Ah, never impulse of the sense put rack my soul ever hence.

XXXIV
Мне памятно другое время! - But other times in mind I bear!
В заветных иногда мечтах держу счастливое я стремя. - I saw myself in cherished dream to keep the happy stirrup dare...
Опять кипит воображенье. Опять её прикосновенье зажгло в увядшем сердце кровь. - And works again imagination. Again her touch of fascination in cold heart is kindling blood.
Опять тоска, опять любовь!.. - Again the grief, of love the flood!
Но полно прославлять надменных. - The talkative my lyre's tired.
Слова и взор волшебниц сих обманчивы ... как ножки их... - Of sorceresses words and peep delusive are... as their feet.

XXXV
Что ж мой Онегин? - What's my Onegin?
В бумажном колпаке не раз уж отворял свой «вас ист дас». - In paper cap for each of us to open his ‘was ist das’.

XXXVI
И утро в полночь обратя. - Transforming morning into night.
Спокойно спит в тени блаженной забав и роскоши дитя. - He calmly sleeps in bed, retired from pastimes, flourishing big child.
И завтра то же, что вчера. - The same for many days is fixed.
Но был ли счастлив мой Евгений? - But was my Eugene satisfying?

XXXVII

Ведь не всегда ж Евгений мог бифштекс и Страсбургский пирог шампанской обливать бутылкой. - As now not at any time he could bear-steaks and Strassburg pie with fizz by bottle wine be pouring.
И хоть он был повеса пылкой... - Though staying rake adoring…
Но разлюбил он, наконец, и брань, и саблю, и свинец. - He ceased to like (with them was led) invectives, sables and the lead.
 
XXXVIII
Недуг, подобный английскому сплину, короче: русская хандра. - His illness which they are calling spleen in English, In Russian known as khandra.
Как Чайльд Гарольд, угрюмый, томный. - Child-Harold's copy, grim, morose.
Ни сплетни света, ни бостон, ни милый взгляд, ни вздох нескромный, - ничто не трогало его. - The boston, gossips were in vain, or dear looks or sighs - all those did never touch hire as before,

XXXIX, XL, XLI
XLII
Причудницы большого света! - Of higher world the queer ladies!
И правда в том, что в наши лета довольно скучен высший тон. - It's true, that all we live in ages, when rather boring is high call.
Несносный, хоть невинный вздор. - Is harmless, but unpleasant mock.
К тому ж они так непорочны, так величавы, так умны, так благочестия полны, так осмотрительны, так точны, так недоступны для мужчин, что вид их уж рождает сплин? –
Besides, they all are so pure, magestic, for the love unfit, are full of piety, of wit, such cautious, that we can't endure, and always turned, from us - I mean. That their looks give rise for spleen.

XLIII
И вы, красотки молодые. - And you, the girls all young, good looking.
И вас покинул мой Евгений. - By him were left at your employments.
Ничего не вышло из пера его. - Nothing good could come of such a lazy mood.
Людей, о коих не сужу. - Of men, whom I can't judge for long.

XLIV
Томясь душевной пустотой... - With void in soul, he resstrains his temper…
Уселся он с похвальной целью себе присвоить ум чужой. - In his chair sitting, and aims to own each other's brains.
Читал, читал, а всё без толку. - For long he eagerly was reading.
В том совести, в том смысла нет. - The fraud; nor shame, nor sense, nor charm.
И устарела старина, и старым бредит новизна. - Antiquity the old backs. The novelty with ages smacks.
Как женщин, он оставил книги, и полку, с пыльной их семьёй. - Like women, books were all left here, and shelf with dusty books anew.

XLV
Условий света свергнув бремя… - Of world conventions breaking load...
На самом утре наших дней. - While both were beginners then.

XLVI
Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей. - Who has ideas and is living, he looks at people with disdain.
Но я привык к его язвительному спору, и к шутке, с желчью пополам, и злости мрачных эпиграмм. – But I had been used to caustic, hot argumentation, to jokes mixtured with the bile, to epigrams with no smile.

XLVII
Дыханьем ночи благосклонной безмолвно упивались мы! - By night's benevolent light breathing we mutely reveled and could fail!

XLVIII
С душою, полной сожалений, и опершися на гранит… - With utterly regretful soul, on granit leaning, straight, upright…
Как описал себя пиит. - As poet himself described.
Но слаще, средь ночных забав, напев Торкватовых октав! - More sweet, than joys beneath the moon, will stay of Torkwat's octaves tune!

XLIX
Ночей Италии златой... - Italian nights I shall adore.
Язык Петрарки и любви. - Petrarka's language 'I love you'.

L
Придёт ли час моей свободы? Пора, пора! – взываю к ней. - But will it come, my day of freedom? Its time! - I everyday appeal.
Брожу над морем, жду погоды. - At sea I wait for better season.
Когда ж начну я вольный бег? - Should I begin my freedom flight?
Пора покинуть скучный брег. - It's time to leave for life the tight.
Где я страдал, где я любил, где сердце я похоронил. - In which I loved and suffered hard, and where buried I my heart.

LI
На долгий срок разведены... - For long we had to separate...
Заимодавцев жалкий полк... - Aggressive lenders each offends...
Евгений, тяжбы ненавидя, довольный жребием своим... - But Eugene all the lawsuits hated with lot contented, gave all them...

LII
Приготовляясь, денег ради, на вздохи, скуку и обман. - Prepared for the sake of money to sighs, to boredom and to fraud.
Его нашёл уж на столе, как дань готовую земле. - On table Eugene found then for funeral prepared man.

LIII
Охотники до похорон. - Who come to funerals all times.
И очень рад, что прежний путь переменил на что-нибудь. - He's very glad that former pass he changed for anything at last.

LIV
Два дня ему казались новы. - At first two days anew he drove.
Хандра ждала его на страже, и бегала за ним она, как тень иль верная жена. - Khandra pursued him, always waiting, it looked for him through all his life like own shade or loyal wife.

LV
Я был рождён для жизни мирной, для деревенской тишины. - But I was born for peaceful living, in village stillness gladly breathe.
В глуши звучнее голос лирный, живее творческие сны. - In country lyre is more ringing, more vivid are creative dreams.
Читаю мало, долго сплю. - I read a little, sleep for long.
Не так ли я в былые годы провёл в бездействии, в тени мои счастливейшие дни? - The same I was in time of wisdom, all days I spent in sleep, in shades, and there had my happiest days.

LVI
Как будто нам уж невозможно писать поэмы о другом, как только о себе самом? - It's impossible or faithless to write about otherself as if about ownself?

LVII
Все поэты - любви мечтательной друзья. - All poets of dreamy, pensive love are friends.
«О ком твоя вздыхает лира? Кому в толпе ревнивых дев, ты посвятил её напев?» - «Of whom your own lyre sighs? To whom in throng of jealous girls you dedicated tune of hers?»

LVIII
‘Чей взор, волнуя вдохновенье, умильной лаской наградил твоё задумчивое пенье?’ ‘Кого твой стих боготворил?' - 'Whose glance, exciting inspiration, with sweet caress gave best reward for thoughtful singing with attention?' 'And whom your lovely verse adored?'
Горячка рифм… - Of rhymes the fever...
Поэзии священный бред… - Of poetry sacred scraps...
Петрарке шествуя вослед... - Arid, following Petrarka's tracks...

LIX
Прошла любовь, явилась муза. - The love's foregone, the muse appeared.
Теперь-то я начну писать поэму песен в двадцать пять. - And then I shall begin to rhyme new couplets, more than twenty five.

LX
Иди же к Невским берегам новорождённое творенье. - You get along the Neva's route, newborn by me the work of fancy.
И заслужи мне славы дань: кривые толки, шум и брань.

Глава Вторая. - Chapter Two
                O, rus! О Русь! - O, rus! O Russia!

I
Деревня, где скучал Евгений. - The hamlet, where Eugene's boring.
Приют задумчивых дриад. - Of dryads shelter for an age.

II
Во вкусе умной старины. - In style of clever old time.

III
В окно смотрел и мух давил. - At window he flies was killing.

IV
Один среди своих владений. - Among his properties alone.
Ярем он барщины старинной оброком лёгким заменил. - He gave his serfs a piece of freedom: the corvee yoke changed for rate.
И в голос все решили так, что он опаснейший чудак. - And they expressed the common wish to call him dangerous queer fish.

V
С заднего крыльца обыкновенно подавали ему донского жеребца. - But as he usually was gone for him to hide was very easy by riding stallion from the Don.
Он фармазон; он пьёт одно стаканом красное вино. - He is free-thinker, drinks red wine from glass not stopping for a while.
Он к дамам к ручке не подходит. He never kisses hands of ladies.
Всё «да» да «нет»; не скажет «да-с» иль «нет-с». - Says «yes» or «no», never «да-с» or «нет-с».

VI
По имени Владимир Ленский, с душою прямо гёттингенской. – By name he was Vladimir Lensky. With Goettingen in soul frankly.
Красавец, в полном цвете лет, поклонник Канта и поэт. - He, dandy in his prime, approves all Kant's ideas and his moves.

VII
Он сердцем милый был невежа. - Concerns of heart he was ignoring.

VIII
 Он верил, что друзья готовы за честь его приять оковы и что не дрогнет их рука разбить сосуд клеветника. - And he was sure: friends are ready to suffer all for him already, will never tremble their hand to beat the slander off a man.

IX
И славы сладкое мученье. - Some sweetish torture of the glory.
Под небом Шиллера и Гёте. - In Goethe's, shiner's places hiking.
Порывы девственной мечты и прелесть важной красоты. - And impulses of virgin dream, and grand simplicity in him.

X
Он пел любовь, любви послушный. - He sang of love, for love was loyal.
Как мысли девы простодушной... - Like thoughts of simple lady's soul...

XI
Господ соседственных селений ему не нравились пиры. - But landlords of the country's peasants were never liked by him at feasts.

XII
Везде был принят как жених. - And neighbours said: he needs a bride.
Все дочек прочили своих за полурусского соседа. - To marry daughters every tried to have half-Russian neighbour dear.

XIII
Охота узы брака несть… - Of marriage ties the weight to have...
Они сошлись. Волна и камень, стихи и проза, лёд и пламень. - They friends became. But wave and stone, the ice and flame, the verse and prose.
От делать нечего друзья. – From boredom dear friends became.

XIV
Мы посчитаем всех нулями, а единицами - себя. - Without prejudice considers the others oils but us as ones.
Мы все глядим в Наполеоны; двуногих тварей миллионы. - To be Napoleon each wishes, But millions of the two-legged creatures.

XV
Поэта пылкий разговор, и ум, ещё в сужденьях зыбкий. - His ardent talk was full of haze; his wit of poet was milding.
Простим горячке юных лет и юный жар, и юный бред. - Forgive him ardour of his age, of young delirium high rage.

XVI
Меж ими всё рождало споры. - Each topic's argued at the meetings.
И к размышлению влекло: племён минувших договоры, плоды наук, добро и зло, и предрассудки вековые, и гроба тайны роковые, судьба и жизнь в свою чреду… - To meditate they were in mood on real price of ancient treaties, on evil, good, on science fruit, on old prejudices harmful, eternal secret tombs alarmful…
Всё подвергалось их суду. - The fate and life in their turn.
Поэт в жару своих суждений. - The poet in heat of judgement.

XVII
Умы пустынников моих. - The mind of hermits, of my men.
Блажен, кто ведал их волненья и наконец от них отстал. - He's blessed, who knew all their pretty effects, but stepped away anew.
Блаженней тот, кто их не знал. -  He's blessed much more, who never knew.
Дедов кто верный капитал коварной двойке не вверял. - Who father's money never trusts to cunning friends, to crufty cards.

XVIII
Когда прибегнем мы под знамя благоразумной тишины. - When we shall gather under banner of stillness, rational and cairn.
Страстей чужих язык мятежный, и нам он сердце шевелит. - Other's restless passions, and other's love will touch the heart.
Точно старый инвалид. - Like invalid in hut.
Рассказам юных усачей… - Of boasting moustached young guards...

XIX
В любви считаясь инвалидом. - He no love could hook in.
Свою доверчивую совесть он простодушно обнажал. - His conscience he was revealing, his own soul criticized.

XX
Он любил, как в наши лета уже не любят. - He could love; they don't now have anything.
Всегда, везде одно мечтанье, одно привычное желанье, одна привычная печаль. - One vision always, everywhere, the rime desire comes to dare to comfort sorrow and grief.
Души, согретой девственным огнём. - Some virgin fire flamed in his soul.

XXI
В тени хранительной дубравы. - In shade of old trees protective.
Цвела, как ландыш потаенный. - She could bloom, like lilies in the valley grow.

XXII
Младых восторгов первый сон. - First dream unquiet at love the drive.
Простите, игры золотые! - You forgive him, games in stillness!
Нынче видим только в ней замену тусклых фонарей. - But now dear moon for us is mere lantern in the skies.

XXIII
Всегда скромна, всегда послушна, всегда как утро весела, как жизнь поэта простодушна, как поцелуй любви мила... - She's dutiful and always modest, as fresh as morning, always gay, like life of bard, such simple, honest, like kiss of love at dawn of day...
Улыбка, локоны льняные… - The smile, the flaxen curls of hairs...
Позвольте мне, читатель мой, заняться старшею сестрой. - Allow me, the readers mine, to show you her elder line.

XXIV
Её сестра звалась Татьяна. - Tat’yana was the name of sister.
Воспоминанье старины... - Reminiscence of old time...
Признаться, вкусу очень мало. - Confess; we have the taste quite mere.
Нам просвещенье не пристало. - The education can't adhere to us.

XXV
Итак, она звалась Татьяной. - But well, she's named Tatyana.
Дика, печальна, молчалива, как лань лесная боязлива... - She's wild and sad, is daily silent. Like forest calf, she's often frightened...
Она в семье своей родной казалась девочкой чужой. - In own family she was like strange a girl in thoughts quite lost.
Дитя сама, в толпе детей играть и прыгать не хотела... - Yet being child, in children's throng to play and jump had none desire...
 
XXVI
Задумчивость, её подруга от самых колыбельных дней. - To pensiveness she got accustomed from cradle to the present day.
Охоты властвовать примета с послушной куклою дитя... - As sign of lust for future being the master of her home child.

XXVII
Она в горелки не играла: ей скучен был и звонкий смех, и шум их ветреных утех. - To play with them in any weather: she's always bored by loud laughs by noise of their playful muffs.

XXVIII
Предупреждать зари восход. - She liked to meet the break of day.
Когда на звёздном небосклоне звёзд исчезает хоровод... - When clouds in the sky are drifting and stars in turn all get away…
И тихо край земли светлеет, и, вестник утра, ветер веет, и всходит постепенно день. - And calmly edge of earth is lighting, and, sign of day, the wind is rising, and gradually rises day.
Вставала при свечах она. - In candle's light she's getting up.

XXIX
Ей рано нравились романы. - The novels were for many years.
Отец её был добрый малый, в прошедшем веке запоздалый. - Her father was good-humoured being, from age retarted.
Он в книгах не видал вреда; он, не читая никогда, их почитал пустой игрушкой. - Scornful feeling he had of books, as no harm In them he saw, but no сharm сould grasp in idle, futile reading.
Жена ж его была сама от Ричардсона без ума. - His wife herself such feeling had: from Richardson to be quite mad.

XXX
Её супруг, но поневоле. - But, being wife, she willy-nilly.

XXXI
Она была одета всегда по моде и к лицу. - She was well-dressed, in fashion, in best attires every day.
Привычка свыше нам дана. Замена счастию она. - By us the habits have been got instead of happiness from God.
 
XXXII
Привычка усладила горе, не отразимое ничем. - The habits sugared all her woe which wasn't smoothed by any chance.
Как супругом самодержавно управлять. - The way to keep her man away!
Вела расходы, брила лбы. - She kept accounts, punished men.
Служанок била осердясь - всё это мужа не спросясь. - Sometimes she beat a house-maid, - all that not asking man she made.

XXXIII
Бывало, писывала кровью она в альбомах нежных дев. - Sometimes with own blood she wrote to lady's album if by chance.
И обновила, наконец, на вате шлафор и чепец. - And she herself renewed at last night-cap and dressing-gown fast.

XXXIV
Но муж любил её сердечно, в её затеи не входил, во всём ей веровал беспечно, а сам в халате ел и пил. - Her husband's love to wife was hearty, her deeds he took for mere crank, to trust his wife he was light-hearted, in dressing-gown ate and drank.
Соседей добрая семья, нецеремонные друзья. - His neighbours in his home would come together at week-ends, unceremonious dear friends.

XXXV
Они хранили в жизни мирной привычки милой старины: у них на масленнице жирной водились русские блины; два раза в год они говели; любили круглые качели, подблюдны песни, хоровод; в день Троицын, когда народ слушает молебен на пучок зари...; им квас как воздух был потребен, и за столом у них гостям носили блюда по чинам. - They kept in peaceful life some customs of dear old days: they were at Shrove-day accustomed to have the fattest Russian blins; they had a fasting twice a year, they liked of round swing high gear, the guessing songs and round dance; on all Whitsundays people is in church at prayer to find a bunch of praying grass; they needed kvass not less than air, at table each of dear guests had course according to the ranks.

XXXVI
И отворились, наконец, перед супругом двери гроба. - But soon for husband, all at once, the door of coffin was unclosed.
Оплаканный своим соседом, детьми и верною женой, чистосердечней, чем иной. -
Bermoned by his neighbours dear, by children and by loyal wife with candid never seen in life.
Он был простой и добрый барин. - He was a common Russian barin.
Смиренный грешник, Дмитрий Ларин, господний раб и бригадир, под камнем сим вкушает мир. - Submissive sinner, Dimitry Larin, the brigadier, a slave of God, has peace by him forever got.

XXXVII
Своим Пенатам возвращенный... - At his Penates, quite permissive...
Соседа памятник смиренный... - At neighbour's monument submissive...
И долго сердцу грустно было. - His heart was sad, his voice was mournful.
И, полный искренней печалью, Владимир тут же начертал ему надгробный мадригал. - Sincerely, in grief embracing his heart, Vladimir qickly penned at tomb a madrigal by hand.

XXXVIII
Почтил он прах патриархальный. - The ashes patriarchal honoured.
Увы! На жизненных браздах мгновенной жатвой поколенья... - Alas! On furrows of lives new generations by some reason...
Другие им вослед идут. - And others after them come all.
Наше ветреное племя растёт, волнуется, кипит и к гробу прадедов теснит. - To-day frivolous generation matures, stirs, already tests grandfathers to the tombs do press.
Придёт, придёт и наше время! - It comes, the time of exitation!
И наши внуки в добрый час из мира вытеснят и нас! - Grandchildren once upon good day will press from world all us away.

XXXIX
Покамест упивайтесь ею, сей лёгкой жизнею, друзья, её ничтожность разумея. - Meanwhile in life you try to revel, as much as I you take form it! I grasp its vanity.
Для призраков закрыл я вежды. - For fantoms I my eyelids closed.
Живу, пишу не для похвал. - I live and write not for applause.
Но я бы, кажется, желал печальный жребий свой прославить. - But, seems to me I'd wish, of course to fill my fate with kind of glory.

XL
Прими ж мои благодаренья, поклонник мирных аонид, о ты, чья память сохранит мои летучие творенья. - Accept you all my thankful feelings, admirer of peaceful muse, ah, you, whose memory will fuse in verse my flying feeble dealings.
Чья благосклонная рука потреплет лавры старика. - Whose grateful, feeling, truthful hand will pat the fame of old man!

Глава Третья. - Chapter Three
I
Куда? Уж эти мне поэты! - What way? You poets, are queer!
«Я не держу тебя, но где ты свои проводишь вечера?» - «I don't hamper you, but dear, for evenings where have you gone?»

II
«Да скука, вот беда, мой друг!» - «But trouble is: they are such bores.»
«Я модный свет ваш ненавижу; милее мне домашний круг.» - «I hate your world of fashion marbles, much more I like the world indoors.»

III
Тяжёлые услуги гостеприимной старины. - All services of old time.
Обряд известный угощенья. - It was well known friendly wellcome.

IV
Боюсь, брусничная вода мне не наделала б вреда. - I'm afraid: in spite of charm that water brings me much of harm.

V
Скажи, которая Татьяна? - You tell, of them which is Tatyana?
Когда б я был, как ты, поэт. - If I were poet like you.
В чертах у Ольги жизни нет. - Of life her features have but few.
Точь-в-точь в Ван-Диковой Мадонне: кругла, красна лицом она, как эта глупая луна на этом глупом небосклоне. - Like in van Dick's Madonna finness, her face is round, red, she's boon as well as ruddy foolish moon at the horizon's foolish brightness.

VI
О свадьбе Ленского давно у них уж было решено. - About Lensky's wedding all were sure neighbours once for all.

VII
Пора пришла, она влюбилась. - In love affairs she was geared.
Так в землю падшее зерно Весны огнём оживлено. - As well as seeds in vital strife In earth by spring are given life.
Сгорая негой и тоской, алкало пищи роковой. - Could burn in bliss, in dismal mood, her spirit longed for fatal food.
Давно сердечное томленье теснило ей младую грудь; душа ждала... кого-нибудь. - Long since unbearable anguish made all young heart to pine away, for someone did her soul wait.

VIII
И дождалась… Открылись очи; она сказала: «Это Он!» - She waited, looked and anyhow she said: «Well, yes! It must be He!»
Теперь и дни, и ночи, и жаркий одинокий сон, всё полно им. - All days and nights are now one long and lone dream in heat, all's filled by Him,

IX
С каким живым очарованьем пьёт обольстительный обман! - With what a lively fascination deludes herself with all deceits!
Счастливой силою мечтанья одушевлённые созданья… - By happy force of own dreamings she brings to life all novel's beings...
Всё для мечтательницы нежной в единый образ облеклись, в одном Онегине слились. - For tender girl, the dreamer hearty, in single image they confused, In one Onegin all were fused.

X
Находит свой тайный жар, свои мечты, плоды сердечной полноты. - She so striking her secret heat, of which she dreamt, whose plenitude ih heart she felt.
Себе присвоя чужой восторг, чужую грусть… - Assuming as her real delights of others and the griefs...

XI
Свой слог на важный лад настроя… - His style to pompous tune rerversing...
Бывало, пламенный творец являл нам своего героя как совершенства образец. - An ardent author tried sometimes to show his beloved main person as perfect one for all the times.
Он одарял предмет любимый, всегда неправедно гонимый… - He gave this person all the beauty and made him wrongly persecuted…
Питая жар чистейшей страсти, всегда восторженный герой готов был жертвовать собой. - And heated by the pure passion this agitated person bade his wish to sacrifice his fate.
Всегда наказан был порок. Добру достойный был венок. - Was always punished wicked vice, and good was given garlands twice.

XII
А нынче все умы в тумане. - In haze are now minds of people.
Мораль на нас наводит сон. - The moral them to sleep just makes.
Порок любезен, торжествует. - The vice, that's gentle but not feeble.
Британской музы небылицы тревожат сон отроковицы. - Of British muse some old fables her dreams disturb, and it enables.
Лорд Байрон прихотью удачной обрёк в унылый романтизм и безнадёжный эгоизм. - Lord Byron with his whim successful еnveloped fussy egoism In hopeless romanticism.

XIII
И, Фебовы презрев угрозы, унижусь до смиренной прозы... - In spite of Foebus warning notes myself I'll humble to the prose..
Тогда роман на старый лад займёт весёлый мой закат. - When novels in the old ways will take the twilight of my days.
Преданья русского семейства, любви пленительные сны да нравы нашей старины... - The legends of the Russian real past clans; the charming dreams of love, antique moralities beloved…

XIV
Перескажу простые речи... - I'll write of simple speeches...
Несчастной ревности мученья, разлуку, слёзы примиренья... - Of partings, jealous indignation, of tears of сonciliation...
Я вспомню речи неги страстной, слова тоскующей любви, которые в минувши дни у ног любовницы прекрасной мне приходили на язык. - I'll remind the speech of passion, The words of longing, wistful love that on the days I meant above, at feet of ladies fox expression of feelings quickly came to mind.

XV
Татьяна, милая Татьяна! С тобой теперь я слёзы лью. - Tatyana, ah, Tatyana dear! With you I now tears shed.
Ты в руки модного тирана уж отдала судьбу свою. - Of tyrant you didn't fear, But now he your fate has had.
Ты в ослепительной надежде блаженство тёмное зовёшь, ты негу жизни узнаёшь. - You try in dazzling pretty hope some darkling blessing to invite to know better bliss of life.
Ты негу жизни узнаёшь и пьёшь волшебный яд желаний. - To know better bliss of life and magic poison of its itches.
Везде, везде перед тобой твой искуситель роковой. - At any place in front of you your fatal tempter waits for you.

XVI
Тоска любви Татьяну гонит, и в сад идёт она грустить. - In grief of love Tatyana goes to their garden.
И соловей во мгле древес напевы чудные заводит. - A nightingale in haze of night his loud melodies is tuning.

XVII
«Не спится, няня. Здесь так душно. – «Can't sleep, it's stuffy, you unclose.
Поговорим о старине... Про ваши старые года... Была ль ты влюблена тогда?» - You tell of those your old times... About girls, you meant above, and how did you fall in love?»

XVIII
«А то бы согнала со света меня покойница свекровь. - «Or otherwise I'd be with rages by all my kin pursued for love.
А было мне тринадцать лет. - And I was, dear, yet thirteen.
Мне с плачем косу расплели да с пеньем в церковь повели.» - In weep my plait was then undid, with songs to altar us could lead.»

XIX
«Я плакать, я рыдать готова... – «To cry, to weep I'm now ready...
Я не больна. Я влюблена.» - I'm not ill. Well... I'm in love, I feel...»
«Дитя моё, господь с тобою!» - «God bless you now, dear daughter!»

XX
И всё дремало в тишине при вдохновительной луне. - And all around dreams in still, with light of moon its all fulfilled.

XXI
И всё Евгений на уме. - And always Eugene's kept in mind.

XXII
Я знал красавиц недоступных, холодных, чистых, как зима, неумолимых, неподкупных, непостижимых для ума. - I knew some difficult young ladies' like winter cold, pure, light, implacable at their ages, inscrutable for all my mind.
Оставь надежду навсегда. - Forever hopes you must leave...
Внушать любовь для них беда, пугать людей для них отрада. - For them to love yet meant to grieve, to scare males was joy for ages.

XXIII
Среди любовников послушных… - Among admirers obedient...
И с легковерным ослепленьем опять любовник молодой бежал за милой суетой. - And with the trustful blind entreaty some youthful lover ran again behind the fuss, but all in vain.

XXIV
За что ж виновнее Татьяна?.. За то ль, что любит без искусства, послушная веленью чувства? - But why Talyana should be guilty? Because her love is not of fashion, obedient to the call of passion?
Ужели не простите ей Вы легкомыслия страстей? - But can't you really absolve her passions, if you them revolve?

XXV
Кокетка судит хладнокровно; Татьяна любит не шутя и предаётся безусловно любви, как малое дитя. - Coquette is judging always coolly; Tatyana loves without jest, for love she's dedicated truly like loyal child for mother's nest.
Вернее в сети заведём; сперва тщеславие кольнём надеждой, там недоуменьем измучим сердце, а потом ревнивым оживим огнём. - To catch in nets by first expressing some regret for hopes; then misunderstanding well use to break the heart; again return him life by jealous flame.
Невольник хитрый из оков всечастно вырваться готов. - Like prisoner from any chain Is ready to escape again.

XXVI
Родной земли спасая честь. - The honour of my land to save.
И выражалася с трудом на языке своём родном. - Her Russian was yet very bad as Russian books she never read.
Доныне дамская любовь не изъяснялася по-русски. - A lady's love until to-day to speak her Russian isn't trying.
Доныне гордый наш язык к почтовой прозе не привык. - And proud language's now lit for prose postal a bit.

XXVII
Не все ли, русским языком владея слабо и с трудом, его так мило искажали? - In written Russian they were bad as no knowledge they had had, and dearly were deformating the grammar.
И в их устах язык родной не превратился ли в чужой? - Language from abroad for mother tongue they all had got.

XXVIII
Как уст румяных без улыбки, без граматической ошибки я речи русской не люблю. - I don't like the Russian speeches without grammar incompleteness, as well as lips without smile.
Красавиц новых поколенье… - Of younger beauties generation...
Журналов вняв молящий глас, к грамматике приучит нас. - Will follow the journal's call to grammar will subdue us all.
Стихи введут в употребленье. - To verse will pay too much attention.
Но я… какое дело мне? Я буду верен старине. - But I... it doesn't bother me: to old times I'll loyal be.

XXIX
Раскаяться во мне нет силы. - To have remorse I haven't forces.
Как прошлой юности грехи. - As previous youthful sins.

XXX
Певец пиров и грусти томной, когда б ещё ты был со мной... - The bard of feasts, of languid sadness, you had chance to stay with me...
Посреди печальных скал, отвыкнув сердцем от похвал, один, под финским небосклоном... - In gloomy cliffs instead of praise he gets yet griefs: alone under Finnish heavens…

XXXI
«Я Вам пишу - чего же боле? Что я могу ещё сказать? Теперь, я знаю, в Вашей воле меня презреньем наказать... - «I write to you - what more or other to add to all by this is said? And now at your will is rather to punish me with scorn for that...
Но Вы, к моей несчастной доле хоть каплю жалости храня, Вы не оставите меня. - But if my wretched fate you rather will grasp with pity little bit, You'll never leave me such unfit.
Когда б надежду я имела... - If I had any hope rigid...
В глуши, в деревне всё Вам скучно... - In country's stillness you are boring.
Зачем Вы посетили нас в глуши забытого селенья? - What for you visited all us in village, in forgotten stillness?
Я никогда не знала б Вас, не знала б горького мученья, души неопытной волненья... - Of you I'd never know, thus I wouldn't know tortures sleepless of agitated soul's feelings…
Вся жизнь моя была залогом свиданья верного с Тобой. - My life has been a pawn but fruitless of meeting with my dear friend.
Я знаю, Ты мне послан Богом, до гроба Ты хранитель мой. - I know, you were sent by goodness, you'll be my guard until the end.
Ты чуть вошёл, я вмиг узнала, вся обомлела, запылала и в мыслях молвила: «Вот Он!» - You came, at once I got to know: inflamed and heated I was whole. And then I thought: «He's now in».
Кто ты, мой ангел ли хранитель, или коварный искуситель? - What are you: angel guardian trusty or tempter treacherous and ghastly?
Судьбу мою отныне я Тебе вручаю, перед Тобою слёзы лью, Твоей защиты умоляю... - In hands my fate for ever now, in front of you I tears shed: «Defend my soul anyhow»...
Единым взором надежды сердца оживи иль сон тяжёлый перерви. - With glance when you approach some hopes give to poor heart or heavy dream you stop by hard.
Но мне порукой Ваша честь, и смело ей себя вверяю.» - For me your honour is the bail, I trust you bravely all my feeling...»

XXXII
Татьяна то вздохнёт, то охнет. - Tatyana now sighs and moans.

XXXIII
«О пташка ранняя моя! - «My dear early little bird!
Лицо твоё как маков цвет.» - Your face is blushing poppy-red.»

XXXIV
Мой друг, вот Бог тебе порука. - My friend, by God to hail I dare.
Кругом соседей много есть; куда мне их и перечесть. - Too many neighbours we have had, I cannot count al! them yet.

XXXV
Как недогадлива ты, няня! - What slow-witted you are, nyanya!

XXXVI
Бледна, как тень, с утра одета, Татьяна ждёт: когда ж ответ… - She's up at once, like shade she's pale, but no answer...

XXXVII
Разлитый Ольгиной рукою, по чашкам тёмною струёю уже душистый чай бежал... - By Olga's hand the tea's been pouring to little cup of guest adoring by dark and sweetly scenting stream.
И сливки мальчик подавал. - A boy already brings the cream.

XXXVIII, XXXIX
Здесь он! Здесь Евгений! - Here's He! that's Eugene!
О Боже! Что подумал он! - My God! what thoughts could come to him!
В ней сердце, полное мучений, хранит надежды тёмный сон. - Of tortures full, her heart refuges the hopes of her heavy dream.
Девицы, красавицы, душеньки, подруженьки... - Maidens dear, beautiful, we are mates in friendliness...

XL
Так бедный мотылёк и блещет, и бьётся радужным крылом, пленённый школьным шалуном. - As well as poor moth is blending and shines like rainbowed a thing when him a schoolboy clips the wing.
Так зайчик в озими трепещет, увидя вдруг издалека в кусты припавшего стрелка. - Like a little hare's trembling when sees: a hunter from afar at him is looking so far.

XLI
Стоит подобно грозной тени. - Like dreadful shade for her he's reaching,
И, как огнём обожжена, остановилася она. - And she, as if she's burned by flame, has stopped at once and looks away...

Глава Четвёртая. - Chapter Four
La morale est dans la nature des choses. Necker
Мораль - в природе вещей. Неккер
The morality is in the nature of things. Necker

I-VII
Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей и тем её вернее губим средь обольстительных речей. - The less we love a pretty woman, The easier she's liking us, the surely we may her min among the nets of tempting fuss.
Но эта важная забава достойна старых обезьян хвалёных дедовских времян. - But such amusements, yet important, are worthy of an old ape of praised grandfather's old age.
Ловласов обветшала слава со славой красных каблуков и величавых париков. - The Lovelace fame is now rottened with all the fame of red high heels, with grand, magestic old wigs.

VIII
Кому не скучно лицемерить... - Who isn't bored to be dissembling…
Кого не утомят угрозы, моленья, клятвы, мнимый страх, записки на шести листах, обманы, сплетни, кольца, слёзы, надзоры тёток, матерей и дружба тяжкая мужей! - Whom don't bore the falseful fears, the prayers, swears, threats and hints, love-letter secrets on six sheets, the fraud, the gossip, rings, the tears, of many kin suspicious gaze, of husbands friendship's heavy haze?

IX
Он в первой юности своей... - In his first youth he was untrained...
Был жертвой бурных заблуждений и необузданных страстей. - Was victim of the wild misleading of big his passions unrestrained.
Привычкой жизни избалован… - By habits of the life he's pampered...
Вот как убил он восемь лет, утратя жизни лучший свет. - Eight years did he kill these ways, and thus he lost of prime young days.

X
В красавиц он уж не влюблялся, а волочился как-нибудь: откажут - мигом утешался; изменят - рад был отдохнуть. - He ceased to fall in love with beauties and dangled after like the rest: himself consoled if not suited, betrayed - was glad to have a rest.
И сам не знает поутру, куда поедет ввечеру. - At dawn who never knows yet the evening where will he spend.

XI
Язык девических мечтаний. - Unusual tongue of maiden's dreams.
Но обмануть он не хотел доверчивость души невинной. - He didn't want to cheat meanwile the trusting heart of pure being.
Быть может, чувствий пыл старинный им на минуту овладел. - Of old times the heat of feeling, may be, could capture for a while.
Но обмануть он не хотел доверчивость души невинной. - He didn't want to cheat meanwile the trusting heart of pure being.

XII
«Не отпирайтесь, я прочёл души доверчивой признанья, любви невинной излиянья. - «Do not deny. I've read it up: of trusting soul hard confessions, of pure love such good expressions.
Мне Ваша искренность мила. Она в волненье привела давно умолкнувшие чувства. - I can your frankness estimate, it made my feelings and passions which were mute and heartless.
Примите исповедь мою: себя на суд Вам отдаю. - All my confessions must you take: for judgement yours I give my fate.
 
XIII
Когда бы жизнь домашним кругом я ограничивать хотел. - If I would wish to have restricted my life by family you see.
Когда б семейною картиной пленился я хоть миг единый. - If by the family best vision for instant I'd be charmed with reason.
Скажу без блёсток мадригальных: нашёл мой прежний идеал. - I'll simply say without fevers: if previous idol I could find.
Я, верно б, Вас одну избрал в подруги дней моих печальных, всего прекрасного в залог. - Alone you, to speak my mind, I'd take as friend of days my grievous, of all the charming for the bail.

XIV
Но я не создан для блаженства. Ему чужда душа моя. - I'm not quite made to be much happy. My soul's alien for bliss.
Я, сколько ни любил бы Вас, привыкнув, разлюблю тотчас. - I might be deeply loving you, but getting used I'd run from you.
Ваши слёзы не тронут сердца моего, а будут лишь бесить его. - If you will be crying, would never touch my gloomy heart, but they would madden it too hard.
Какие розы нам заготовит Гименей… - What roses for us fine Hymen now makes…

XV
Что может быть на свете хуже семьи, где бедная жена грустит о недостойном муже, и днём и вечером одна? - In all the world its most badly to see in family the wife who's waiting for her husband sadly alone daily all her life.
Ужели жребий Вам такой назначен строгою судьбой? - Indeed, d'you have this kind of mate destined to your severe fate?

XVI
Я Вас люблю любовью брата и, может быть, ещё сильней. - I love you, but with love of brother and may be tenderer indeed.
Учитесь властвовать собою; не всякий Вас, как я, поймёт. - You learn to rule yourself: I fear not any man can grasp such things.
К беде неопытность ведёт.» - Ignorance many troubles brings.»

XVII
Так проповедовал Евгений. - This way my Eugene was her teaching.
Имеет сельская свобода своит счастливые права, как и надменная Москва. - The country's freedom has its own and happy rights for own self like haughty Moscow itself.

XVIII
Души прямое благородство. - Revealed his own soul simple.
Врагов имеет в мире всяк. Но от друзей спаси нас, Боже! - Each man has enemies, but yet from friends defend us God a little.

XIX
Я усыпляю пустые, чёрные мечты. - I simply wrote of idle, blackish dreams of mine.
И нет презренней клеветы, на чердаке вралём рождённой и светской чернью ободрённой, и нет нелепицы такой, ни эпиграммы площадной, которой бы ваш друг с улыбкой, в кругу порядочных людей, без всякой злобы и затей, не повторил сто крат ошибкой.. - You haven't more insulting lie, by liars secretly prepared, by worldly mob in chorus favoured, and no nonsense in the world or epigram with brutal word, which friend of yours with smile of terror In circles decent, so right, without purpose or a spite would not repeat for days in error.
Он за вас горой: он вас так любит… как родной! - With might and main he'll you defend with love of kinsman, not of friend!

XX
Здорова ль Ваша вся родня? - Are all your kinsfolk o'key?

XXI
Любовь красавиц нежных надёжней дружбы и родства. - The love of tender beauties more trusty is than friendship, kin.
Любовью шутит сатана. - With love the Satan jokes makes.

XXII
Кого ж любить? Кому же верить? Кто не изменит нам один? - But whom to love? Whom you'd be trusting? Who's that, which never us betrays?
Кто все дела, все речи мерит услужливо на наш аршин? - Who's helpfully for us adjusting his own deeds and when he prays?
Кто клеветы про нас не сеет? Кто нас заботливо лелеет? Кому порок наш не беда? - Who helps from slander not to perish? Who carefully us can cherish? To whom my vice is not a harm? Who never bores us by his charm?
Призрака суетный искатель. - By those phantoms he, vain seeker.
Трудов напрасно не губя, любите самого себя! - Should not in vain exhaust himself: You first of alt must love yourself!

XXIII
Что было следствием свиданья? - What was the sequence of the meeting?
Любви безумные страданья. - Of love mad sufferings she's feeling.
Так одевает бури тень едва рождающийся день. - The shade of coming storm this way is darkening all the breaking day.

XXIV
Увы, Татьяна увядает, бледнеет, гаснет и молчит! - Alas, Tatyana's daily fading: she's paling, sinking and is mute!
Пора, пора бы замуж ей!.. - It's time, its time to marry her!
Я так люблю Татьяну милую мою! - My love is deep to Tanya's dear heart indeed.

XXV
Он только смеет иногда развитым локоном играть иль край одежды целовать. - Sometimes he dares like in game, to play by her untwisted lock, to kiss the edge of Olga's frock.

XXVI
Он иногда читает Оле нравоучительный роман. - Sometimes to Olga he is reading with morals novel for herself.
И Ленский пешкою ладью берёт в рассеянье свою. - And own pawn with own rook distracted Lensky there took.

XXVII
Он оставляет нежный стих, безмолвный памятник мечтанья, мгновенной думы долгий след. Всё тот же после многих лет. - His own tender verse he leaves Like monument to his affections, of instant thought some slight a trace. But of the same for years race.

XXVIII
Кто любит более тебя, пусть пишет далее меня. - Who loves you more than I can do must here write a verse anew.

XXIX
В любви до гробовой доски. - To love her until dying days.
Какой-нибудь пиит армейский. - Some poet from ranks of army.

XXX
Но вы, разрозненные томы из библиотеки чертей. - But uncoordinated volumes from devil's library all got.
Вы, украшённые проворно Толстого кистью чудотворной иль Баратынского пером;  пускай сожжёт вам Божий гром! - You all, whom decorated guickly Tolstoy with brush such wondrous, sweatily, or Baratinsky with his pen, - Let be you birnt by thunder then!
А мадригалы им пиши! - But give them madrigal at last!

XXXI
Его перо любовью дышит. - His pen with love is always sighing.

XXXII
Ты прав, и верно нам укажешь трубу, личину и кинжал, и мыслей мёртвый капитал отвсюду воскресить прикажешь. - It's right, but may be you will show the pipe, the
dagger and the man; of thoughts dead capital again to raise from dead you'll give a hope.
Пишите оды, господа! - You write the odes, gentlemen!

XXXIII
Как было встарь заведено. - Of might, as it through ages came.
Одни торжественные оды! - Just solemn odes you could hear!
Чужого толка хитрый лирик. - Is cunning liric, who can render.
Меж тем цель оды высока. - Meanwhile the aim of ode is not a mock.
Поспорить нам, но я молчу: два века ссорить нехочу. - Give arguments, but I do not: to quarrel ages don't want.

XXXIV
Поклонник славы и свободы, в волненье бурных дум своих. - Adorer of the glory, freedom, Immersed in own stormy thought.
И впрям, блажен любовник скромный. - Indeed, he's blessed, the lover tranquil.
Читающий мечты свои предмету песен и любви, красавице приятно-томной! - Who can explain his own dreams to object of his love and hymns to beauty dear, nicely languid.

XXXV
Плоды моих мечтаний... - I my fruits of dreams am reading...
Подруге юности моей... - My old friend from youth and forth...
Тоской и рифмами томим... - By bore and rhyme depressed...
Вняв пенью сладкозвучных строф... - Listening id my singing rhyme...

XXXVI, XXXVII
Онегин жил анахоретом. - In summer Eugene lived like hermit.

XXXVIII, XXXIX
Узде послушный конь ретивый. - The horse for rider proved obedience.

 XL
Наше северное лето, карикатура южных зим. - All the nothern Russian summer of south winter bad burlesque.
Уж небо осенью дышало, уж реже солнышко блистало, короче становился день. Лесов таинственная сень с печальным шумом обнажалась. Ложился на поля туман. Гусей крикливых караван тянулся к югу: приближалась довольно скучная пора. - Cтоял ноябрь у двора. - With autumn skies were dayly breathing, not every day the sun was gleaming, each day was shorter at the noon. The secret canopy of wood with grievous noise became all naked, the tog was falling on the fields. The caravan of crying geese for south fleeted. And unwaited the time was coming, dull and hard: November stood in front of yard.

XLI
Встаёт заря во мгле холодной... - At break of dawn the night is cold...
И зимних друг ночей, трещит лучина перед ней. - A friend of winter night The splinter's crackling making light.

XLII
И вот уже трещат морозы... - But nowadays the frosts are crackling...
Опрятней модного паркета блистает речка, льдом одета... - More pretty than a parquette fashioned, the river, clad in ice, is flashy...

XLIII
В глуши что делать в эту пору? - Such time what can you do in village?

XLIV
Прямым Онегин Чильд-Гарольдом вдался в задумчивую лень. - Like Harold Child Onegin's fallen into the thoughtful lazy haze.
Вот едет Ленский на тройке чалых лошадей. - Lensky's speeding on roan horses, three abreast.

XLV
Вдовы Клико или Моэта благословенное вино. - Of «Clicquot widow» or «Moet» some blessed and fine the dry white wine.
Его волшебная струя рождала глупостей немало. - But its magestic merry fizz caused foolishness and some misgiving.

XLVI
Аи любовнице подобен, блестящей, ветреной, живой, и своенравной, и пустой... - ‘Ai’ reminds a lady-lover rusted, which's shiny, windy and alive, but selfish, idle, thirsts for thrive.
Да здравствует Бордо, наш друг! - Long live 'Bordeaux' all the times!

XLVII
Едва золою подёрнут уголь золотой. - Under ashes Like gold is the coal's crust.
Пора меж волка и собаки. - The time of wolf and dog for meetings.

XLVIII
Ну, что соседки? Что Татьяна! - But how are Tatyana, neighbours?

XLIX
Потом разговорился вновь про Ольгу: такова любовь! - Then was speaking of the same: of Olga, dear love, again!

L
И тайна брачныя постели, и сладостной любви венок... - The secrets of the bed of marriage, the garlands of the sweetest love...
Меж тем как мы, враги Гимена... - Meanwhile we all, of Hymen foes...

LI
Он был любим... По крайней мере так думал он, и был счастлив. - He was beloved.., at least was grateful to have such hope like a balm.
Сто крат блажен, кто предан вере. - A hundred times is blessed, who's faithful.
Как пьяный путник на ночлеге, или, нежней, как мотылёк, в весенний впившийся цветок. - Like drunkard, spending night for payment, or tenderer - like little moth which sucks spring flower with force.
Но жалок тот, кто всё предвидит. - But wretched is, who's all foreseeing.
Чьё сердце опыт остудил и забываться запретил! - Whose knowledge makes his heart all cool and him forbids to play the foolt!

Глава Пятая. - Chapter Five
Не знай сих страшных слов, Светлана! Жуковский
Don't know dreadful dreams You, Svetlana! Zhukovskiy

I
В тот год осенняя погода стояла долго на дворе. Зимы ждала, ждала природа. Снег выпал только в январе на третье в ночь. Проснувшись рано, в окно увидела Татьяна поутру побелевший двор, куртины, кровли и забор, на стёклах лёгкие узоры, деревья в зимнем серебре, сорок весёлых на дворе и мягко устланные горы зимы блистательным ковром. Всё ярко. Всё бело кругом. - That year pretty autumn weather too long was staying on in yard, the winter had been longed by nature, in January it snowed hard on day the third. At early morning Tatyana saw and was adoring: the yard was under snow dense: parterres, roofs and all the fence; the panes with patterns are like marvel, by snow flocks are covered trees, some merry magpies Tanya sees, all mountains were smoothly covered by winter carpets, snow-made. All's blight, all's white without shade.

II
Зима!.. Крестьянин, торжествуя, на дровнях обновляет путь. Его лошадка, снег почуя, плетётся рысью как-нибудь. Бразды пушистые взрывая, летит кибитка удалая. Ямщик сидит на облучке в тулупе, в красном кушаке. Вот бегает дворовый мальчик, в салазки жучку посадив, себя в коня преобразив. Шалун уж заморозил пальчик. Ему и больно и смешно, а мать грозит ему в окно... - It's winter!.. Young triumphant peasant on wooden sledge renews the way. His horse the snow feels at present, its trotting, lazily away. A brave sledge-cart from field's returning. It's fluffy furrows upturning, the coachman's on-box with lash In sheepskin coat and red sash. A yard boy's running in the middle, He made his dog in sledge to sit while he prefered to play a steed. His finger's frozen a little: it hurts, he laughs, through window-panes at him his mother's finger shakes.

III
Всё это низкая природа. Изящного не много тут. - As they are mean and simple features. You won't see fine art in that.
Певец финляндки молодой. - You, who pictured Finnish frosts anew.

IV
Татьяна, русская душою, с её холодною красою любила русскую зиму. - Tatyana, Russian in her soul, with all her cooling beauty lone did like the Russian winter fine.
Любила русскую зиму, на солнце иней в день морозный, и сани, и зарёю поздной сиянье розовых снегов, и мглу крещенских вечеров. - She did like the Russian winter fine: the rime on frosty days yet sunlit; and sledges; and before the sunset the snow's rose shining charm; on Christmas evenings hazy calm.

V
Татьяна верила преданьям простонародной старины, и снам, карточным гаданьям, и предсказаниям Луны. - Tatyana trusted legend's fancies of simple folk's old
times, and dreams as well as cartomancies, the moons predictions in the skies.
Предчувствия теснили грудь. - Misgivings hardly squeezed her breast.
Младой двурогий лик луны на небе с левой стороны. - A young two-horned the moon at sky, but at unusual left the side.

VI
Когда ж падучая звезда по небу тёмному летела и рассыпалася, тогда... - And when a falling shining star along the darkish sky is flying to scatter in the sky afar…
Желанье сердца чтоб шепнуть. - The wish of heart to whisper her.
Не зная, что начать со страха, предчувствий горестных полна, ждала несчастий уж она. - She feels herself embarrased; and of tears, of sad misgivings she is full, foresees misfortunes as a rile.

VII
Тайну прелесть находила и в самом ужасе она. - She had found charming secret In sense of horror by itself.
Настали святки. То-то радость! - The Christmas tide for joy is coming!
Гадает ветреная младость, которой ничего не жаль, перед которой жизни даль лежит светла, необозрима. - To guess the windy youth is trying which doesn't pity any things, in front of which the life yet is immense and light, at distance waiting.
Гадает старость сквозь очки у гробовой своей доски, всё потеряв невозвратимо. -Through glasses old people guess the end of life; of loss confess with no hopes for regaining.
И всё равно: надежда им лжёт детским лепетом своим. - But all the same, the hope them With baby-talk is lying then.

VIII
Милей кошурка сердцу дев. - The song of cat is best for maids.

IX
Морозна ночь, всё небо ясно. Светил небесный дивный хор течёт так тихо, так согласно... - The night is frosty, skies are clear, of all the heaven's bodies light all flows in a single gear...
- Как Ваше имя? - Смотрит он и отвечает:
- Агафон.
[- What is your name? - He's looking on, at last he answers:
- Aghaphon...]

X
Татьяна, по совету няни сбираясь ночью ворожить, тихонько приказала в бане на два прибора стол накрыть. - Tatyana took advice of nanny; as she in bath-room had to guess she ordered secretly her granny: prepare table for a guest.

XI
И снится чудный сон Татьяне. - Tatyana has a dream unknown.
Ей снится, будто бы она идёт по снеговой поляне, печальной мглой окружена. В сугробах снежных перед нею шумит, клубит волной своею кипучий, тёмный и седой поток, не скованный зимой. Две жердочки, склеены льдиной, дрожащий, гибельный мосток, положены через поток. И пред шумящею пучиной, недоумения полна, остановилася она. - As if she lone were to get across a glade, all under snow around which all's dark and sad. In snow-drifts in front of maiden a stream is boiling, all is raging, makes noise, is dark and grey, quite lost yet isn't frozen by frost. Two poles glued by halves of floe (disastrous, trembling little aid) across the torrent have been laid. In front of noisy gulf of flow, by deep embarrassment fulfilled she has to stop, she's standing still.

XII
Она скрепясь, дрожащей ручкой оперлась. - Her hand to offer help; she bends and leans on him with trembling hands.

XIII
Пред ними лес. Недвижны сосны в своей нахмуренной красе. Отягчены их ветви все клоками снега. Сквозь вершины осин, берёз и лип нагих сияет луч светил ночных. Дороги нет. Кусты, стремнины метелью все занесены, глубоко в снег погружены. - In front of them a forest stands; a stout pine is still and frowned, yet is fine with flocks of snow; through the crowns of naked birches from the sky the heaven's bodies beam and shine. The bushes, chutes without bounds are snow-bound by the storm. In depth of snow are forlorn.

XVI
Не видя тут ни капли толку. - Not seeing any use of porches.
Один в рогах с собачьей мордой, другой - с петушьей головой. - One's horned, with muzzle of a hound; another has of cock the head.
Здесь ведьма с козьей бородой. - With goat's beard sits a hag.
Тут остов чопорный и гордый. - Here is sceleton stiff and proud.
Там карла с хвостиком. - A dwarf with tail.
А вот полужуравль и полукот. - There's that who's half-a-crane and half-a-cat.

XVII
Вот рак верхом на пауке. - A crayfish on a spider rides.
Вот череп на гусиной шее вертится в красном колпаке. - At goose's neck a skull is fateful, it's whirling round for all sides.
Вот мельница вприсядку пляшет и крыльями трещит и машет. - A mill is squatting in the dancing, by wings it crackles, flaps, is glancing.
Но что подумала Татьяна, когда узнала меж гостей того, кто мил и страшен ей, Героя нашего романа?! - But what Tatyana could he thinking when recognized among the guests her love but fright nevertheless, Main person of this novel pretty?!

XVIII
Он знак подаст - и все хлопочут; он пьёт - все пьют и все кричат; он засмеётся – все хохочут; нахмурит брови - все молчат. -  He makes a sign and all they bother; He drinks and all they drink and cry; he laughs - they all are laughing further: he frowns - all are srient, wry.

XIX
Копыты, хоботы кривые, хвосты хохлатые, клыки, усы, кровавы языки, рога и пальцы костяные, всё указуют на неё. И все кричат: «Моё! Моё!» - Hoofs, wry trunks, it let alone the tufted tails, the fangs in mugs, the whiskers and the bloody tongues, the horns and fingers made of bone - all point at her, such young and fine, and all they cry: «It's mine! Its mine!»

XX
«Моё!» - Сказал Евгений грозно, и шайка вся сокрылась вдруг. – «It's mine!» - The voice of Eugene thunders! And all the gang has vanished fast.

XXI
Глядит, уж в комнате светло. В окне сквозь мёрзлое стекло зари багряный луч играет. - She sees: the room is light again, through window's a frosty pane of dawn the ray all crimson sparkles.
Авроры северной алей и легче ласточки влетает. - Like North Aurora's face of her, and like a butterfly she flutters.
«Ну, говорит: Скажи ж ты мне, кого ты видела во сне?» - «But now tell,» - she says, «to me: whom did you see in dream with me?»

XXII
Глава халдейских мудрецов, гадатель, толкователь снов. - The head of Chaldean wise men, of dreams the fortune-teller then.

XXIII
Сиё глубокое творенье… - This thoughtful, interesting creation...

XXIV
Мечтанья страшного значенье Татьяна хочет отыскать. - Of dreadful fancy all the meanings Tatyana wants to find the end.
Её сомнений Мартын Задека не решит. Но сон зловещий ей сулит печальных много приключений. - Her real doubt Zadeka never could resolve! Her dream is sinister, it all at sad adventures pointed out.

XXV
Но вот багряною рукою заря от утренних долин выводит с солнцем за собою весёлый праздник именин. - By crimson hand not seen by now the dawn from morning towards the lay has brought the sun and anyhow the merry festival name-day .
В передней толкотня, тревога. В гостиной встреча новых лиц, лай мосек, чмоканье девиц, шум, хохот, давка у порога, поклоны, шарканье гостей, кормилиц крик и плач детей. - In afternoon they squash and crowd. In drawing room they meet new face, the barks, the smacks of kissing maids, the crush, the laugh, the noise are loud, all bow, shuffle, gladly smile, wet-nurses scream, the babies cry.

XXVI
И отставной советник Флянов, тяжёлый сплетник, старый плут, обжора, взяточник и шут. - And counsellor retired Flyanov, the greatest gossip, old cheat, the glutton, grafter, fool a bit.

XXVII
Остряк, недавно из Тамбова, в очках и в рыжем парике. - Who left Tambov without hindrance, he wears glasses, brown wig.

XXVIII
Созревших барышень кумир, уездных матушек отрада. - The idol of the ladies ripe, for district mothers pleasant image.
Какая радость: будет бал! - What joy: to-day we'll have to dance!
Кушать подали. - Its time for dinner.

XXIX
Вдруг двери настежь. Ленский входит, и с ним Онегин. - And suddenly my Lensky enters, with hire Onegin.

XXX
И, утренней луны бледней и трепетней гонимой лани, она темнеющих очей не подымает: пышет бурно в ней страстный жар. Ей душно, дурно. Она приветствий двух друзей не слышит. Слёзы из очей хотят уж капать. Уж готова бедняжка в обморок упасть. Но воля и рассудка власть превозмоглм. Она два слова сквозь зубы молвила тишком и усидела за столом. - Of morning moon more pale she's trembling like persued a doe, her darkening eyes she hides away from them: she new blazes greatly, she feels herself in passion badly. She's deaf for greetings of the friends. To hide her tears quickly bends her head; is seeming to be ready for deep a faint, is being mild. But will and power of mind all overcame. And she already some words, yet stilly, tries to say, but at the table could she stay.

XXXI
Траги-нервических явлений, девичьих обмороков, слёз давно терпеть не мог Евгений. - For long Onegin couldn't bear that tragical and nervous mood of girls, the tears, faints not rare.
Чудак, попав на пир огромный, уж был сердит. - Like crank by chance at feast enormous he's angry.
Заране торжествуя, он стал чертить в душе своей карикатуры всех гостей. - Already for triumph he's waiting, and he invents by whim's requests caricatures of the guests.

XXXII
Конечно, не один Евгений смятенье Тани видеть мог. Но целью взоров и суждений в то время жирный был пирог. - Of course, Onegin's not alone, who saw her disarray in eyes, but aim of looks and talks on whole that time at feast are fatty pies.
Зизи, кристалл души моей, предмет стихов моих невинных, любви приманчивый фиал, ты, от кого я пьян бывал! - Zhizhi, my soul's crystal first, the subject of naive my passes, enticing goblet for my love, its you, who made me drunk with love.

XXXIII
С осанкой важной, куплетом мучимый давно, Трике встаёт. - With bearings important, by couplets tortured all the time, Triquet gets up.

XXXIV
Её смущение, усталось в его душе родили жалость. - Embarrassment, her being tired arosed pity, he's admired.
Взор сей нежность изъявил: он сердце Тани оживил. - He showed tenderness. Such start enlivens poor Tanya's heart.

XXXV
Толпа в гостиную валит: так пчёл из лакомого улья на ниву шумный рой летит. - All throng has rushed to anter-room as well as bees from tasty house With noise are flying for the bloom.
Довольный праздничным обедом, сосед сопит перед соседом. - All satisfied at feast by dinner the neighbours puff in room, the inner.
Столы зелёные раскрыты: зовут задорных игроков бостон и ломбер стариков, и вист, доныне знаменитый. - Green tables are prepaired now, all active players they invite: for boston, lomber come in sight, for whist, well famous until now.
Однообразная семья - все жадной скуки сыновья. - They all are family the same. The sons of greedy bore at game.

XXXVI
Уж восемь робертов сыграли герои виста. Восемь раз! - They now play the eighth of roberts, of whist the braves; eight times in line.
Желудок - верный наш брегет. - The stomach is the watch for us.
И кстати я замечу в скобках... - In brackets to the point I'd note...
О ты, божественный Омир, ты, тридцати веков кумир! - Like idol, - you, Omir divine, - for three millenniums in line.

XXXVII, XXXVIII, XXXIX
Парис окружных городков. - The Pans of the district girls.
Невеста переспелых лет. - The bride of more than ripening age
Умчал Буянов Пустякову. - Buyanov whirls with Pustyakova.

XL
О ножки, полно заблуждаться! - Ah, feet, in vain I was affected.
С изменой юности моей пора мне сделаться умней, в делах и в слоге поправляться. - The further I'm from youth my gay, the wiser I should get each day: my deeds and rhymes to have corrected.

XLI
Однообразный и безумный, как вихорь жизни молодой, кружится вальса вихорь шумный. Чета мелькает за четой. - Monotonous and sometimes yet senseless, like whirlwind of the youthful lives, the waltz is whirling; noisy, taintless, a couple after couple flies.
Все в изумленье. Ленский сам не верит собственным глазам. - All are amazed, my Lensky sighs, does not believe his own eyes.

XLII
Когда гремел мазурки гром. - When thunder of mazurka came.
Теперь не то: и мы, как дамы, скользим по лаковым доскам. - Nowadays the men, like fair young ladies on the floor all glide.
Лихая мода, наш тиран, недуг новейших россиян. - By worst of modes: modern fuss, which is a tyrant for us.

XLIII, XLIV
Какой-то пошлый мадригал. - Some madridgal of old days.
Всё видел: вспыхнул, сам не свой. - Lensky saw all those changes. All the more.
В негодовании ревнивом поэт конца мазурки ждёт и в котильон её зовёт. - He, full of jealous indignation, is waiting for the end of dance, and for cotillion her invites.

XLV
Чуть лишь из пеленок, кокетка, ветреный ребёнок! Уж хитрость ведает она! Уж изменять научена! - She's mere infant, But yet coquette! A giddy instance! And. so cunny, she is gay. Already's able to betray!
Не в силах Ленский снесть удара. - Lenskiy can't endure such a blow;
Проказы женские кляня, выходит, требует коня и скачет. - The whims of women he can curse. Gets out, asks for own horse and rides.
Пистолетов пара, две пули - больше ничего - вдруг разрешат судьбу его. - Two pistols in a row, two bullets - fitting at this rate - will quickly settle all his fate.

Глава Шестая. - Chapter Six
La sotto i giorni nubilosi e brevi, nasce una gente a gente a cui l'morir non dole. Petrarka
Where days are cloudy and short a tribe was there born for which to die makes no hurt. Petrarka

I
Онегин, скукою гоним… - Onegin, languished by the bore...
Довольный мщением своим... - Revengeful words said no more...
И бесконечный котильон её томил, как тяжкий сон. - For her cotillion now seems like long and heavy dreadful dreams.
Один уехал спать домой. - To sleep at home lone flied.

II
А на полу мосье Трике, в фуфайке, в старом колпаке. - Monsieur Triquet is on the floor, in jersey, capped, not far from door.
Одна, печальна под окном, озарена лучом Дианы, Татьяна бедная не спит и в полетёмное глядит. - At window alone, sad, Diana's ray lights up, her wakens, my poor Tanya sits, can't sleep, and looks into the darkling field.

III
Её ревнивая тоска... - She's troubled by the jealous trend...
Как будто хладная рука ей сердце жмёт, как будто бездна под ней чернеет и шумит. - As if some cold foe's hand can press her heart, or a misfortune, that waits for her, is black, makes noise.
Погибну. Но гибель от него любезна. - I'll perish. From him to die is pleasant fortune.
Я не ропщу: зачем роптать? Не может он мне счастья дать. - I don't grudge: why should I grudge? He can't give happiness at large.

IV
Вперёд, вперёд, моя исторья! - But forward, forward, you, my story!
Лицо нас новое зовёт. - My muse new person just reveals.
Живёт и здравствует ещё доныне в философической пустыне. - There lives and is alive yet for the present, in philosophical sense desert.
Зарецкий, некогда буян, картёжной шайки атаман, глава повес, трибун трактирный, теперь же добрый и простой отец семейства холостой, надёжный друг, помещик мирный и даже честный человек. - Zaretskiy, brawler; they believe: Of gambling gang he was the chief, the chief of rakes, a tribune-tippler, hut now simply good the head of family; not married yet; a real friend, a landlord, ripper; to honest people he belongs.
Так исправляется наш век! - This way the century reforms!

V
Бывало, льстивый голос света в нём злую храбрость выхвалял. - A smooth-tongued voice of world, it happened, his evil bravery could praise
Он, правда, в туз из пистолета в пяти саженях попадал. - From pistol he, not being rattled, at fifteen metres stuck the ace.
Драгой залог! - Dear lot!

VI
Он трунил забавно, умел морочить дурака и умного дурачить славно, иль явно, иль исподтишка. - He joked in a funny manner, could fool an idiot for fun, could make of clever fool for ever, explicit or implicit one.
Хоть и ему иные штуки не проходили без науки. - Sometimes himself for tricks on others was given lessons by the others.
Хоть иногда и сам впросак он попадался, как простак. - Sometimes himself, not as a rule, could he entrapped like real fool.
Умел он весело поспорить, остро и тупо отвечать, порой расчётливо смолчать, порой расчётливо повздорить, друзей поссорить молодых и на барьер поставить их,  - For merry dispute he was able to be in answers dull or sharp, sometimes could keep his answer dark; sometimes a quarrel could enable, to make the friends embroiled become, made friends to barrier to come;

VII
Иль помириться их заставить, дабы позавтракать втроём, и после тайно обесславить весёлой шуткою, враньём. - To have a breakfast three together could make them quickly reconcile, and then in secret could defame them by merry jest or real he.
Удалость, как сон любви, другая шалость проходит с юностью живой. - Rudeness like dream of love, the prank of goodness with youthful years gets away (Sed alia tempora!).
Живёт, как истинный мудрец, капусту садит, как Гораций, разводит уток и гусей и учит азбуке детей. - He can live like real wise a man: like that Horatius with cabbage, his geese and ducks tie breeds for fee and teaches children ABC.

VIII
Не уважая сердца в нём, любил и дух его суждений, и здравый толк о том о сём. - Did not respect the heart of his; but liked the spirit of his judging, judicious talks of that and this.

IX
То был приятный, благородный, короткий вызов, иль картель… Звал друга Ленский на дуэль. - It was an honourable, pleasant a challenge, or cartel quite short for duel Lensky called, in short.

X
На тайный суд себя призвав. - If secret judge for him to call.
Он обвинял себя во многом: во-первых, он уж был неправ, что над любовью робкой, нежной так подшутил вечор небрежно. А во-вторых: пускай поэт дурачится; в осьмнадцать лет оно простительно. - He was to blame at times more thickly: at first, he wasn't right at all that he at love such timid, tender last evening joked like offender; then let the poet enraged to play the fool: at his teenage it is forgivable.
Всем сердцем юношу любя, был должен оказать себя не мячиком предрассуждений, не пылким мальчиком, бойцом, но мужем с честью и с умом. - Who loved the youth with all his heart himself should show as the hard without prejudices heading, not flaming boy for fighting fit but male with honour and the wit.

XI
Он мог бы чувства обнаружить, а не щетиниться, как зверь. - He could his feelings there show but not to bristle like a beast.
Он должен был обезоружить младое сердце. - No should disarm him long ago, that young a soul.
Уж поздно. Время улетело. - It's late, the time has gone.
Но шёпот, хохотня глупцов... - But whisper, laugh of fools can hurt...
Пружина чести, наш кумир! И вот на чём вертится мир! - The spring of honour, idol last! Yet does it whirl the world and us!

XII
Кипя враждой нетерпеливой. - By eager enmity exited.
Теперь ревнивцу то-то праздник! - And now jealouser's triumphant!
Чтоб проказник не отшутился как-нибудь, уловку выдумав и грудь отворотив от пистолета. - Of being answered in form of merry, pretty jest with somewhat ruse, to have the breast of enemy from pistol parried.
Взвести друг на друга курок и метить в ляжку иль в висок. - With friend a pistol fight to launch, to aim at temple or at haunch.

XIII
Решась кокетку ненавидеть. - As he to hate coquette decided.
На встречу бедного певца прыгнула Оленька с крыльца, подобна ветреной надежде, резва, беспечна, весела, ну точно та же, как была. - For poor bard is on the watch his Olga's jumping from the porch like feather-brained and trail a hope: she's playful, careless and gay, well, just the same as every day.

XIV
Зачем вечор так рано скрылись? - What for you early disappeared?
Все чувства в Ленском помутились, и молча он повесил нос. - My Lensky's feelings all were smeared, he was afraid at her to glance.
Пред этой ясностию взгляда, пред этой нежной простотой, пред этой резвою душой!.. - In front of eyes with clear relish, in front of tenderness quite plain, In front of soul playful, frail...
Он смотрит в сладком умиленье; он видит: он ещё любим. Уж он, раскаяньем томим, готов просить у ней прощенье, трепещет, не находит слов,. - He looks al her with tender ardour; he's yet beloved with previous force. He's now languished by remorse, he's being ready to beg pardon, he's trembling, loses fitting words.
Он счастлив, он почти здоров... - He's happy, has improved his health.

XV, XVI, XVII
Буду ей спаситель. - I'll be defender.
Не потерплю, чтоб развратитель огнём и вздохов и похвал младое сердце искушал; чтоб червь презренный, ядовитый точил лилеи стебелёк; чтобы двухутренний цветок увял ещё полураскрытый. - I'll not endure when offender by fire of the praise and sighs to tempt the heart of girl yet tries: or when a worm disdained and deadly is growing out lily's stem; of morning flower which then at half of life must wither faintly.
Всё это значило, друзья: с приятелем стреляюсь я. - My Friends, you know, what it means: with friend of mine I've shooting things.

XVIII
Когда б он знал, какая рана моей Татьяны сердце жгла! - Ah, if he knew, by what a cruel offence. Tatyana's heart was burnt!
Когда бы ведала Татьяна! Когда бы знать она могла!.. - It Tanya knew of near duel, at least the day before had heard.
Заспорят о могильной сени. - At dawn will argue their living on earth.
Ах, может быть, её любовь друзей соединила б вновь! - Might be by her love She'd joined the friends the day above!
Онегин обо всём молчал; Татьяна изнывала тайно. - Onegin was as mute as dust, Tatyana pined for love in secret.
Одна бы няня знать могла, да недогадлива была. - It could be known by the nurse but slow-witted all she was.

XIX
То молчалив, то весел вновь. - Was now silent, now gay.
Но тот, кто музою взлелеян, всегда таков: нахмуря бровь, садился он за клавикорды и брал наних одни аккорды, то к Ольге взоры устремив, шептал: «Не правда ль, я счастлив?» - The man, by muses once affected, as usual frowns alt the day. At clavichords he had been sitting, but only for chords was fitting; at Olga then he fixed his gaze and whispered: «I've my happy days!..»
Сжалость в нём сердце, полное тоской. - His heart is pressed, fulfilled with bore.

XX
Раздетый, при свечке Шиллера открыл. - Undressed, he took some Shiller's work.
В нём сердце грустное не дремлет. - His heart is sad but doesn't slumber.
Его стихи полны любовной чепухи, звучат и льются в лирическом жару. - His
verse has got a lot of pretty loving rot; He it declaims; the sound flows away in lirical a heat.
Как Дельвиг пьяный на пиру. – Like Delvig, drunk at feast.

XXI
«Куда, куда вы удалились, Весны моей златые дни?» - «Where are, where are withdrawn you now the golden days of life my prime?»
«Что день грядущий мне готовит? Его мой взор напрасно ловит, в глубокой мгле таится он. Нет нужды; прав судьбы закон. Паду ли я, стрелой пронзённый, иль мимо пролетит она. Всё благо: бдения и сна приходит час определённый.» - «What does next day for me prepare? In vain I try to be aware, the depth of mist can it conceal, of fate right law will it reveal. But shall I fall by shaft through pierced or will it pass beside, will slip? All's good: for vigil and for sleep ill come the hour well geared.»
«Благословен и день забот. Благословен и тьмы приход!» - «Are blessed the troubles of the day, Is blessed the darkness of the gravel.»

XXII
«Блеснёт заутра луч десницы, и заиграет яркий день. А я, быть может, я гробницы сойду в таинственную сень. И память юного поэта поглотит медленная Лета. Забудет мир меня, но ты придёшь ли, дева красоты, слезу пролить над ранней урной и думать: «Он меня любил. Он мне единой посвятил рассвет печальный жизни бурной!..» - «By rays of day will shine the morning and brightly will be playing clay. But I, it may be, not adoring will see the secrets of the grave. The memory of bard, yet youthful, will sink into oblivion truthful. The world will me forget, but you my charming girl, will ever you some tears shed at urn my early: «He tells in love with me, to thinks to me alone could he bring his dawn of life, such sad and stormy!»
«Сердечный друг, желанный друг, приди, приди: я твой супруг!» - «My hearty friend, my friend beloved, You come, I’m husband yours by love!»

XXIII
Так он писал темно и вяло, что романтизмом мы зовём. - His verse is sluggish and obscure. It's called romanticism by us.
На модном слове «идеал» тихонько Ленский задремал. - At the ideal, fashioned word, a stilly dream my Lensky had.

XXIV
Евгений спал мертвецким сном. - Sleeping fair Onegin then for world was dead.
Ещё над ним летает сон. - The dream yet flies about him.
Глядит и видит, что пора давно уж ехать со двора. - He looks and sees: the time is high away from yard for mill to fly.

XXV
Он велит Лепажа стволы роковые нести за ним, а лошадям отъехать в поле к двум дубкам. - He will Lepage's fatal barrels steady with him be keeping, and the sledge to park in field not far from hedge.

XXVI
В дуэлях классик и педант. - In duels classic, pedant cross.
Любил методу он из чувства. - He loved the method with his passion.
И человека растянуть он позволял не как-нибудь, но в строгих правилах искусства, по всем преданьям старины. - To make a man on earth to lay he didn't want by any way but by the rules of artful fashion, as legends say of old age.

XXVII
Хоть человек он неизвестный, но уж, конечно, малый честный. - Its true, he is unknown version, but really he's honest person!
Зарецкий губу закусил. - Zaretsky's bitten both lips.
- Что ж, начинать?
- Начнём, пожалуй.
[- Shall we begin?
- Perhaps.]
Враги стоят, потупив взор. - The foes stand and drop the eyes.

XXVIII
Враги! Давно ли друг от друга их жажда крови отвела? Давно ль они часы досуга, трапезу, мысли и дела делили дружно? Ныне злобно, врагам наследственным подобно, как в страшном, непонятном сне, они друг другу в тишине готовят гибель хладнокровно. Не засмеяться ль им пока не обагрилася рука? Не разойтиться ль полюбовно?.. - The foes! Shortly each from other were drifted they by thirst of blood. Not long ago they like brothers divided meals, ideas, flood of daily troubles. Now spiteful, like in vendetta they are frightful, like in a dreadful misty dream against each other in the still prepare ruins once for ever... They'd better laugh before they had with blood sustained each pure hand... They'd better part in friendly manner...
Но дико светская вражда боится ложного стыда. - The enmity's afraid in world of eyes derisive, scornful word!

XXIX
Плащи бросают два врага. - The foes put the capes on steppe.

XXX
Четыре смертные ступени... - Four fatal for the life the stages...
Поэт роняет молча пистолет. - The poor bard in silence drops his pistol hard.

XXXI
Туманный взор изображает смерть, не муку. - His misty, foggy gaze expresses death but not the torture.
Так медленно по скату гор, на солнце искрами блистая, спадает глыба снеговая. - From mountains descends this way in sunny rays all sparkling, shining a block of snow hardly sliding.
Мгновенным холодом облит… - By instant cool is all filled up...
Младой певец нашёл безвременный конец! - He isn't more... The youngling bard has found end untimely hard!
Дохнула буря. Цвет прекрасный увял на утренней заре. Потух огонь на алтаре! -The storm has breathed. His prime such charming has withered at the morning dawn. The fire at the altar's gone.

XXXII
Тому назад одно мгновенье в сём сердце билось вдохновенье, вражда, надежда и любовь, играла жизнь, кипела кровь, - теперь, как в доме опустелом, всё в нём и тихо и темно. - A trice ago was he living and his young heart was full of feeling, of hope, enmity and love, the blood was boiling, life could laugh. But like a house all deserted it's dark and still, and not by chance it's mute for ever all at once.

XXXIII
Приятно дерзкой эпиграммой взбесить оплошного врага. - It's nice by epigram audacious to make erroneous foe mad.
Приятно зреть, как он, упрямо склонив бодливые рога, невольно в зеркало глядится и узнавать себя стыдится. - It's nice to see when stubborn gracious he bends his horns to butt is apt, unwittingly in mirror's peeping ashamed to recognize: he's beaten.
Ещё приятнее в молчанье ему готовить честный гроб и тихо целить в бледный лоб на благородном расстоянье. - And much the more it's nice in silence For him prepare honest grave, to aim unseen at forehead pale, at distance try to make him silent.
Но отослать его к отцам едва ль приятно будет вам. - But yet to make him be at rest of pleasures won't be the best.

XXXIV
Когда недвижим, на земле пред вами с смертью на челе, он постепенно костенеет? Когда он глух и молчалив на ваш отчаянный призыв? - If still, unmoving your friend on earth is mute at rest in front of you with signs of death is stiffening slowly, is cooling, is being deaf and dumb at all to sad and desperate your call?

XXXV
Домой везёт он страшный клад. - He's taking home dreadful hoard.
Почуя мёртвого, храпят и бьются кони, пеной белой стальные мочат удила, и полетели как стрела. - And smelling dead the horses snort and struggle; they with white wet loam are wetting iron hard curb-bit, like shaft they gallop with all speed.

XXXVI
Друзья мои! Вам жаль поэта. - My friends, on bard you'd have a pity.
Во цвете радостных надежд… - Of hopes rain-bowed at prime...
Где жаркое волненье, где благородное стремленье и чувств и мыслей молодых, высоких, нежных, удалых? Где бурные любви желанья, и жажда знаний и труда, и страх порока и стыда, и вы, заветные мечтанья, вы, призрак жизни неземной, вы, сны поэзии святой! - Where's agitation and honourable aspiration of youthful passion and of thought, exalted, tender, bold, prompt? Where are of stormy love his itchings, the thirst for knowledge and for work, the fright of shame, of evil word? Where are you, cherished happy dreamings, the ghosts of unearthly whims, of sacred poetry dreams?

XXXVII
Быть может, он для блага мира иль хоть для славы был рождён. - He, might be, for the world's welfare or even for the fame was born.
Быть может на ступенях света ждала высокая ступень?.. - On steps of world the bard might go upstairs to the highest rate.
Его страдальческая тень... - But his such sufferable shade.
Для нас погиб животворящий глас. - Evil choice has mined great life-giving voice.
И за могильною чертою к ней не домчится гимн времён, благословение племён. - And after funeral sad habit he'll never hear hymn of times, the blessing of the future tribes.

XXXVIII, XXXIX
Обыкновенный ждал удел. - Some common, plainful, simple lot.
В деревне счастлив и рогат, носил бы стёганый халат... - In village cuckold but in wadded overall with hood good.
В нём пыл души бы охладел... пил, ел, скучал, толстел, хирел... - The soul's heat would not be hot... Would bore, eat, drink, be ill, he fat...

XL
Увы, любовник молодой, поэт, задумчивый мечтатель, убит приятельской рукой. - Alas! It was young lover's lot: the poet, the thoughtful dreamer was killed by hand of friend for nought!
Есть место: влево от селенья, где жил питомец вдохновенья, две сосны корнями срослись; под ними струйки извились ручья соседственной долины. Там пахарь любит отдыхать, и жницы в волны погружать приходят звонкие кувшины. Там у ручья в тени густой поставлен памятник простой. - There is a place not tar from house In which inspired bard could rouse. Two pines accreted by one root, beneath are streaming snakes of brook which came from neighbouring a valley; the peasants come to take a rest, the reapers dip the jars for best and pleasant clear water daily. And at the brook in thickened shade is put a monument just made.

XLI
И слеза туманит нежные глаза. - To stop the dim in tender eyes.

XLII
И где ж беглец людей и света, красавиц модных модный враг?.. - And fugitive of world and people, for stylish beauties stylish man?..
Где этот пасмурный чудак, убийца юного поэта? - Where is that sullen gloomy crank, the killer of the bard such feeble?

XLIII
Лета к суровой прозе гонят. - My age inclines for strict a prose.
Перу старинной нет охоты марать летучие листы. - My pen has no old wishes To spoil some useful flying leafs.
Другие, хладные мечты, другие, строгие заботы и в шуме света и в тиши тревожат сон моей души. - Some other, cool and cold dreams. Some other, more severe issues in noise of world and in the still disturb my soul's quiet dream.

XLIV
Познал я глас иных желаний; познал я новую печаль. - I've heard some voice of new desire, I've got new sorrow anew.
Мечты, мечты! Где Ваша сладость? Где, вечная к ней рифма, младость? - You, dreams, my dreams, where is your pleasure аnd rhyme to it: my youth, my treasure ?
Ужель и впрямь и в самом деле без элегических затей Весна моих промчалась дней? - Can it he real anyhow without elegical deed that spring of youth could quickly speed?

XLV
Так полдень мой настал. - My noon has come.
Простимся дружно, о юность лёгкая моя! - Let us part not frigid. Ah, youth my light! Ah, dear me!
Благодарю за наслажденья, за грусть, за милые мученья, за шум, за бури, за пиры, за все, за все твои дары. - I'm greatful for the good enjoyments, for sadness, for the pretty torments, for noise, for storms, for many feasts, for everything! For all your gifts.
C ясною душою пускаюсь ныне в новый путь от жизни прошлой отдохнуть. - With clear soul new way I'm starting, do my best from all past life to take a rest.

XLVI
Простите ж, сени, где дни мои текли в глуши, исполнены страстей и лени и снов задумчивой души. - Forgive me thickets In which my days have passed away, were lilted with passions, lazy fidgets, with dreams of thoughtful soul's haze.
А ты, младое вдохновенье, волнуй моё воображенье, дремоту сердца оживляй, в мой угол чаще прилетай, не дай остыть душе поэта, ожесточиться, очерстветь, и наконец окаменеть в мертвящем упоенье света. - And you, my youthful inspiration, disturb my weak imagination, you make my sleepy heart revive, to my good nook more often dive. You don't let be cooled my soul, become embittered, hardened, dry, at last like dead to petrify In deadly thrill of world on whole.

Глава Седьмая. - Chapter Seven
Москва! России дочь любима! Где равную тебе сыскать? Дмитриев
You are, my Moscow, beloved of Russia daughter, and where can we find  some other of the kind. Dmitriyev
Как не любить родной Москвы? Баратынский
How would you not love Moscow? Baratynsky
Гоненье на Москву! Что значит видеть свет! Где ж лучше? Где нас нет. Грибоедов
The drive to Moscow! It means the world to see! Where is it better? Where we have never been. Griboyedov

I
Гонимы вешними лучами, с окрестных гор уже снега сбежали мутными ручьями на потоплённые луга. Улыбкой ясною природа сквозь сон встречает утро года; синея блещут небеса. Ещё прозрачные леса, как будто пухом зеленеют. Пчела за данью полевой летит из кельи восковой. Долины сохнут и пестреют; стада шумят, и соловей уж пел в безмолвии ночей. - By vernal rays all driven now from hills the snows, turned to mud, by turbid brooks have run all down to meadows, all under flood. By clear smile the nature's fitting through dream the year's morning meeting the shining skies are now blued. Yet limpid is the near wood as if by greenish down covered. A bee to fields, of tribute well, is flying from the waxy cell. Are drying valleys many-coloured; the herds make noise; of nightingale the song at silent night is gay.

II
Как грустно мне твоё явленье. Весна, весна! Пора любви! Какое томное волненье в моей душе, в моей крови! С каким тяжёлым умиленьем я наслаждаюсь дуновеньем в лицо мне веющей весны на лоне сельской тишины! - Quite sad for me is your occurence, the spring, the spring! of love the time! What languid agitation current there is in blood and soul mine! With hard emotion yet tender I am enjoyed by breath such gentle of puffing to my face the spring In bosom of the country's still!

III
Быть может, в мысли нам приходит средь поэтического сна иная, старая весна и в трепет сердце нам приводит мечтой о дальней стороне, о чудной ночи, о луне... - May be, the thought to us is coming amid poetical a dream of other, old, better spring, and all the heart it is alarming by dreams of distant pretty side, about moon and charming night...

IV
Весна в деревню вас зовёт, пора тепла, цветов, работ, пора гуляний вдохновенных и соблазнительных ночей. В поля, друзья! Скорей, скорей! - The spring to country all you calls, the time of work, of fruits, of warmth, the time for strolles, much inspired, and all seductive, tempting nights. Be quick, my friends! The field invites.

V
Отшельник праздный и унылый. - That hermit idle and despondent.
Но где его теперь уж нет... Где грустный он оставил след. - But where now he is not... and where left he dismal rot.

VI
Меж гор, лежащих полукругом, пойдём туда, где ручеёк, виясь, бежит зелёным лугом к реке сквозь липовый лесок. Там соловей, весны любовник, всю ночь поёт; цветёт шиповник; и слышен говор ключевой, - там виден камень гробовой в тени двух сосен устарелых. - Among the hills in semicircle well go there where brook through grass is snaking, green and purple, through linden trees for river's crook. The nightingales, of spring the lovers, at night all sing: dog-rose flowers; you hear voice of little source, you see grave-stone small and coarce in shade of two pine-trees quite old.
Покойся, юноша-поэт! - You lie, young hard, in peace all age!

VII
На ветви сосны прпеклоненной, бывало, ранний ветерок над этой урною смиренной качал таинственный венок. - On branches of the pine permissive Sometimes an early morning wind above this urn, to fate submissive, a wreath mysterious could swing.

VIII, IX, X
Увы! Невеста молодая своей печали неверна. - Alas! young bride, if she were trying, to sadness loyal couldn't be.
Под венцом стоит с поникшей головою, с огнём в потупленных очах, с улыбкой лёгкой на устах. - His hand in hand, with drooping head, as if yet lone, with fire in the drooping eyes, unwittingly she slightly smiles.

XI
Или над Летой усыплённый поэт, бесчувствием блаженный, уж не смущается ничем, и мир ему закрыт и нем?.. - Or sleeping over the Lethe the poet is quiet, easy, him nothing there can alarm, the world for him is shut dud dumb?
Так равнодушное забвенье за гробом ожидает нас. - Yes! Just indifferent oblivion behind the grave for all us waits.

XII
Улан, своей невольник доли. - That uhlan, slave of lot his own.

XIII
Нигде ни в чём ей нет отрад. - And everywhere finds some mark...
Её голубка молодая, её наперсница родная, судьбою вдаль занесена. - Her young and dear, pretty, charming, her confidante, her near darling is brought a long way off by fate.
И сердце рвётся пополам. - Her heart is torn in half at breast.

XIV
И в одиночестве жестоком сильнее страсть её горит. - And in the solitude severe Her passion's heating yet much more.
Поэта память пронеслась как дым по небу голубому. - Of bard the memory itself like smoke at blue sky is rather...

XV
Пылал огонь рыбачий. - Blazed the fisher's fire.

XVI
Недоуменья полный взор... - Bewildered and astonished hard...
Не без драки мальчишки разогнали псов, взяв барышню под свой покров. - Ran up and not without fighting the boys got dogs behind the fence and took the maiden for defence.

XVII
Забытый в зале кий на бильярде отдыхал. - A cue on billiard has a rest.
А вот камин; здесь барин сиживал один. - At fire-place Alone barin sat for days.

XVIII
Вот это барский кабинет. - And here is the banns room.
Играть изволил в дурачки. - He to play the cards was used with me.
Дай бог душе его спасенье, а косточкам его покой в могиле, в мать-земле сырой! - Let give the God his soul chances to rescue, to his hones - peace in grave, in mother-soil at ease!

XIX
Татьяна взором умилённым вокруг себя на всё глядит. - Tatyana with her eyes amazing a look at everything can take.
И всё ей кажется бесценным, всё душу томную живит полумучительной отрадой. - And all to her it seems quite wealthy, revives her languid soul's rate by this half-tormenting a ramble.
И вид в окно сквозь сумрак лунный, и этот бледный полусвет, и лорда Байрона портрет. - By sight through panes at moonlight diminish, by this quite pallid feeble light, by lordly Byron portrait bright.

XX
Но поздно. Ветер встал холодный. Темно в долине. Роща спит над отуманенной рекою. Луна сокрылась за горою, и пилигримке молодой пора, давно пора домой. - It's late. Some cold wind just blows. It's dark in valleys. Rather well the grove sleeps at foggy rivers. And hills the moon just dasappears. The pilgrim young, you know why, should long ago home fly.
Пустынный замок навещать, чтоб книжки здесь одной читать. - To conic again to have a look and there lone read some book.

XXI
Чтенью предалася Татьяна жадная душой; и ей открылся мир иной. - And she was lost in their reading, with thirst of soul all them held; and she discovered other world.

XXII
Два-три романа, в которых отразился век и современный человек изображён довольно верно с его безнравственной душой, себялюбивой и сухой, мечтанью преданной безмерно, с его озлобленным умом, кипящим в действии пустом. - Two-three might linger: in them reflects the whole age and modem man of nowadays is pictured rather well correctly with his immoral soul wry, quite egoistic, selfish, dry, to dreaming dedicated greatly with his malicious evil wit, who boils in action for a bit.

XXIII
Татьяна видит с трепетаньем, какою мыслью, замечаньем бывал Онегин поражён, в чём молча соглашался он. - Tatyana's now trembling, seeing by what a thought,
a note, feeling sometimes Onegin was surprised, with what could mutely coincide.
Везде Онегина душа себя невольно выражает то кратким словом, то крестом, то вопросительным крючком. - Onegin's soul always tries unwittingly to show feeling with short a word or with a cross, with question sign and so forth.

XXIV
Того, по ком она вздыхать осуждена судьбою властной. - She's feeling the man,
for whom to sigh she had through all her fate, severe, ruling.
Чудак печальный и опасный, созданье ада иль небес, сей ангел, сей надменный бес, ничтожный призрак, иль ещё москвич в Гарольдовом плаще, чужих причуд истолкованье? - This crank, this dangerous and a gloomy сreation of the hell or sky, this angel, haughty devil wry, real imitation from Moscow a spook or whim in Harold cloak, hat with brim, or other whims interpretation?
Слов модных полный лексикон?.. Уж не пародия ли он? – Of stylish words some ready set? Is he a parody not yet?

XXV
Всем наотрез одно и то же: «Нейду». - The same she says to all but sharper: «Do not.»

XXVI
Уж как он Танею прельщался! Как мелким бесом рассыпался! - Quite greatly, when he made a visit, on her was fawning, you should see it!
В Москву, на ярмарку невест! Там, слышно, много праздных мест. - For fair of the brides her bring, to Moscow, they need good things.

XXVII
На суд взыскательному свету представить ясные черты провинциальной простоты, и запоздалые наряды, и запоздалый склад речей; московских франтов и цирцей привлечь насмешливые взгляды!.. - To judgings by the world severe to bring her features clear, plain, simplicity of country maid and her attires, such belating, and her belating tune of speech! Of city dandies, maidens rich to catch the eyes derisive, rating.
О страх! Нет, лучше и верней в глуши лесов остаться ей. - Such dread! She wants to be away, in thickets of the woods to stay.

XXVIII
Простите, мирные долины, и вы, знакомых гор вершины, и вы, знакомые леса; прости, небесная краса, прости, весёлая природа; меняю милый, тихий свет на шум блистательных сует... Прости ж и ты, моя свобода! Куда, зачем стремлюся я? Что мне сулит судьба моя? - Forgive me, ever peaceful valleys,hill peaks well known under heavens, and you, well known dear wood, and charming skies of neighbourhood. Forgive me you, my dear nature; I change my world such still and light for noise of fuss such brilliant, bright. And you forgive, my freedom later! For what and where do I strive? And what can give me fate of mine?

XXIX
Настала осень золотая. Природа трепетна, бледна, как жертва, пышно убрана... - The autumn golden is coming. The nature's now trembling, pale like victim under charming veil.»
Вот север, тучи нагоняя, дохнул, завыл - и вот сама идёт волшебница зима. - And now North, all clouds driving, has breathed, has wailed; from nothern shelf enchanting winter comes herself.

XXX
Пришла, рассыпалась; клоками повисла на суках дубов; легла волнистыми коврами среди полей, вокруг холмов; брега с недвижною рекою сравняла пухлой пеленою; блеснул мороз. И рады мы проказам матушки зимы. - It came, it scattered, it is hanging on boughs of the oak-trees; it lies like carpets, white and waving, among the fields, around hills. The banks of stopped, unmoving river by shroud are equated here. The frost is sparkling, we are glad to everyone of winter prank.
Татьяне страшен зимний путь. - Afraid she is of winter ways.

XXXI
Горшки, тазы et cetera. - The basins, pots, et cetera.
Ведут на двор осьмнадцать кляч. - They bring from stables eighteen jades.

XXXII
На кляче тощей и косматой сидит форейтор бородатый. - On jade postillion's sitting ragged, emaciated, beard's shaggy.
Простите, мирные места! Прости, приют уединённый! - Forgive, my place, my peaceful mate! Forgive, secluded my asylum!

XXXIII
Под водой пророем дерзостные своды. - Will dig the tunnels under waters.
И заведёт крещёный мир на каждой станции трактир. - And christened world will have the will to build per station own inn.

XXXIV
В избе холодной высокопарной, но голодной - Rooms are cold, In them some hungry but high-flown.
Благословляя колеи и рвы отеческой земли. - They bless the harmful ruts of land and ditches of the fatherland.

XXXV
Как стих без мысли в песне модной, дорога зимняя гладка. - Like senseless rhymes of stylish in winter's even every way.
Автомедоны наши бойки. Неудомимы наши тройки. - Automedones all are dashing untiring are troikas flashing.

XXXVI
Перед ними уж белокаменной Москвы как жар, крестами золотыми горят старинные главы. - In front of them white-stone Moscow they saw: like heat are shining crosses dear; they guilded cupolas adore.
Как часто в горестной разлуке, в моей блуждающей судьбе, Москва, я думал о тебе! - Each day in grief of separation by fickle fate, too far from you. You, Moscow, I thought of you!
Москва... Как много в этом звуке для сердца русского слилось! Как много в нём отозвалось! - My Moscow... in this lunation for Russian heart too much is fused and echoed in it through muse!

XXXVII
Вот, окружён своей дубравой, Петровский замок. Мрачно он недавнею гордится славой. Напрасно ждал Наполеон, последним счастьем упоенный, Москвы коленопреклоненной с ключами старого Кремля. Нет, не пошла Москва моя к нему с повинной головою. Не праздник, не приёмный дар, она готовила пожар нетерпеливому герою. Отселе, в думу погружён, глядел на грозный пламень он. - They see encircled by its grove Petrovsky castle. It in strain with pride for recent fame can glow: Napoleon waited but in vain still previous happiness was feeling to see my Moscow just kneeling of old Kremlin keys to give. But didn't come at all to him my Moscow with guilty feeling. Yet neither feast and nor a gift she had in hand: by fire heat that hero she was meeting. From here, deeply lost in thought, he looked at threatening flame he got.

XXXVIII
Прощай, свидетель подшей славы, Петровский замок. - Good-bye, the witness of past glory, Petrovsky castle.
Львы на воротах и стаи галок на крестах. - With lions gate, while on the crosses jackdaws reign.

XXXIX, XL
Старушки с плачем обнялись и восклицанья полились. - In tears women have embraced and exclamations have been raised.

XLI
Кузина, помнишь Грандисона? - D'you, Grandison in mind yet keeping?

XLII
Жаль, разъезжать нет мочи мне. - But I can hardly drag my feet.
Но вы замучены с дороги. - But you are tortured by the road.
Под старость жизнь такая гадость... - With age the life is such a badness...

XLIII
И ранний звон колоколов, предтеча утренних трудов... - And early ringing of the bells precursor of the morning works.

XLIV
Представить бабушкам и дедам её рассеянную лень. - To each grandparent to show her lazyness dispersed for days.
Как наши годы-то летят! - But how years fly away!

XLV
Всё так же смирен, так же глух и также ест и пьёт за двух. - Still humble, deaf like long before, still eats and drinks for two or more.

XLVI
Младые грации Москвы. - Of Moscow young graces good.
Целуют, нежно руки жмут... - Are kissing, tenderly press hands...
Сердечны тайны, тайны дев. - The secrets of the maiden's choice.
Текут невинные беседы с прикрасой лёгкой клеветы. - All innocent the talkings flow; with lie they beautify some things.
Умильно требуют оне. - In tender manner they agree.

XLVII
И тайну сердца своего, заветный клад и слёз и счастья, хранит безмолвно между тем и им не делится ни с кем. - And secrets of her own heart, her sacred tears, happy tension quite mutely for herself she keeps, of them to nobody speaks.

XLVIII
Всё в них так бледно, равнодушно. Они клевещут даже скучно. - In talks all's plain, its all indifferent. Yet slander they without interest;
Хоть невзначай, хоть наобум. - At neither random nor by chance
Не улыбнётся томный ум, не дрогнет сердце, хоть для шутки. И даже глупости смешной в тебе не встретишь, свет пустой. - The languid wit forever smiles; The heart is still, its never dashing, and even nonsense having joys this idle world each time avoids.

XLIX
Архивны юноши толпою на Таню чопорно глядят. - From archives coining several youngsters in throng at Tanya stiffly gaze.
Один какой-то шут печальный... - Of them some queer clown dismal...
К ней как-то Вяземский подсел и душу ей занять успел. – Once Vyasemisky in his good age her soul managed to engage.

L
Где Мельпомены бурной протяжный раздаётся вой, где машет мантией мишурной она пред хладною толпой, где Талия тихонько дремлет и плескам дружеским не внемлет, где Терпсихоре лишь одной дивится зритель молодой... - Where of Melpomen heavy resounds fine and drawling wail, while she's by tinsel gown waving in front of her some throng to hail; or where Thalia's stilly dreaming to friendly claps yet isn't listening; or where Terpsichore one amazes all the public young…
Дам ревнивые лорнеты. - Lornettes of jealous ladies dear.
Трубки модных знатоков из лож и кресельных рядов. - Tubes of stylish expert-men from stalls and boxes ever then.

LI
Там теснота, волненье, жар, музыки грохот, свеч блистанье, мельканье, вихорь быстрых пар, красавиц лёгкие уборы, людьми пестреющие хоры, невест обширный полукруг, - всё чувства поражает вдруг. - The tightness, agitation, heat, of music roar, of candles gleaming, the flash, the whirl of couples quick, of beauties light and fine attires, of people variegated choirs, and semicircle wide of brides,- all that at once one's feelings strikes.
Здесь кажут франты записные своё нахальство, свой жилет и невнимательный лорнет. - Enrolled dandies show here the impudence and fine gillette and unattentive smart lornette.
Сюда гусары отпускные спешат явиться, прогреметь, блеснуть, пленить и улететь. – On leave the gussars hasten here themselves to show making booms, to gleam, to charm, to fly to troops.

LII
У ночи много звёзд прелестных, красавиц много на Москве. Но ярче всех подруг небесных Луна в воздушной синеве. - The night has many stars, all charming; the brightest one at heaven's blue among the friends the moon's more shining; to Moscow all beauties flew.
Как величавая луна, средь жён  дев блестит одна. - She like the moon to shine has come among the wives and maids the one.
С какою гордостью небесной Земли касается она! Как негой грудь её полна! Как томен взор её чудесный!.. - With heavenly her pride she's touching The earth when conies to take a rest: of what a languor's full her breast? What languid is her gaze guile charming.
Ты заплатил безумству дань. - For madness tribute you have paid.

LIII
«Ей душно здесь... она мечтой стремится к жизни полевой, в деревню, к бедным поселянам, в уединённый уголок, где льётся светлый ручеёк, к своим цветам, к своим романам и в сумрак липовых аллей, туда, где он являлся ей.» - «She's stuffy here... In her dreams transfers for life among the fields, to country, people in the groves, to isolated dear nook in which yet streams the clear brook, to flowers, to all the novels, of linden alleys dimmish to places where he then came.»

LIV
А глаз меж тем с неё не сводит какой-то важный генерал. - Meanwhile his eyes off her can't tear some general important, grand.
- Вот отошёл… вот боком стал...
- Кто? Толстый этот генерал?
[- He stepped away... he turned a bit…
- But who? Plump general that big?]

LV
Пою приятеля младого и множество его причуд. - Of young my friend I'm now singing, of multiplied his own crank.
Благослови мой долгий труд, о ты, эпическая муза! - You now bless long years' work my muse in ethics well embodied!
И, верный посох мне вручив, не дай блуждать мне вкось и вкрив. - To me true compass now lend haphazard wander to prevent.
Довольно. С плеч долой обуза! - Enough... and has been done the burden.
Я классицизму отдам честь: хоть поздно, а вступленье есть. - Well, I saluted classicism! It's late, but preface has been seen.

Глава Восьмая. - Chapter Eight
Прощай! И если навсегда, то навсегда прощай! Байрон
Fare thee well, and if for ever still for ever, fare thee well. Byron

I
В те дни, когда в садах Лицея я безмятежно расцветал… - That time, when in lyceum's gardens I flourished quickly, quite serene...
В те дни в таинственных долинах, весной, при кликах лебединых, близ вод, сиявших в тишине, являться муза стала мне. - That time in sacramental valleys, at cries of swans, of spring endeavours, at waters shining in the still, a muse had come to me, it filled.
[Муза] Открыла пир младых затей, воспела детские веселья. - She [Muse] opened the feasts and praised devices of the chillness.
И славу нашей старины, и сердца трепетные сны. - And glory of the old starts, and panting dreams of all young hearts.

II
Успех нас первый окрылил. Старик Державин нас заметил и в гроб сходя, благословил. - The first success lent wings for us, Derzhavin old us was greeting, to tomb descending blessed he us.

III
В закон себе вменяя страстей единый произвол. - As a law for me imputing of passions tyranny unique.
Я музу резвую привёл на шум пиров и буйных споров, грозы полуночных дозоров... - I brought my playful muse to fit for hot discussions of the gentry, the terror of the midnight sentry…
И я гордился меж друзей подругой ветреной моей. - And I was proud among friends of new she-friend with windy trends.

IV
Как часто ласковая музы мне услаждала путь немой волшебством тайного рассказа! - And how often muse my tender delighted silent route for me by sorcery of story's secrets!
Как часто по брегам Тавриды она меня во мгле ночной водила слушать шум морской, немолчный шёпот Нереиды, глубокий, вечный хор валов, хвалебный гимн отцу миров. - And often at Taurida's beaches she brought me in the have of night at sea to hear for a while of nereid unceasing whispers, eternal choir or the waves, to lord of world the hymn of praise.

V
В глуши Молдавии печальной. - Among Moldavian dismal thickets.
И позабыла речь богов для скудных, странных языков. - And she forgot the speech of gods for scant and queer lots and lots.
Явилась барышней уездной, с печальной думою в очах, с французской книжкою в руках. - She came at once as district mistress, in eyes with dismal thought of brains, and with a book in French in hands.

VI
На светский раут привожу. - To worldly rout I can lead.
На прелести её [музы] степные с ревнивой робостью гляжу. - In all her charms, to steppes yet bound, I can with jealous shyness poop.

VII
Ей нравится порядок стройный олигархических бесед. - To worldly rout I can lead.
И холод гордости спокойной, и эта смесь чинов и лет. - The cool of humble pride composed, of ages medley and of ranks.
Мелькают лица перед ним как ряд докучных привидений. - In front of him the faces range like tiresome a rank of ghosts.
Что, сплин иль страждущая спесь в его лице? - In face has loftiness or spleen?
Давно ли к нам он занесён? - For long has chance with us to be?

VIII
Чем ныне явится? Мельмотом, космополитом, патриотом, Гарольдом, квакером, ханжой, иль маской щегольнёт иной? - And what for is can now lurid? Will be like Melmoth? Patriotic? Cosmopolite? Or has he got it? Like Harold, quaker will he fit? Like hypocrite or other fig?
Иль просто будет добрый малый, как вы да я, как целый свет? - Or will he be a lad good natured like you and I, like all the world?
Отстать от моды обветшалой. - Refuse the modes antiquated.
Довольно он морочил свет... - Enough he fooled the whole world?
- Знаком он вам?
- И да и нет.
[- D'you know?...
- Yes and no yet.]

IX
Зачем же так неблагосклонно Вы отзываетесь о нём? - But why you so indisposed are speaking bad about him?
Что пылких душ неосторожность самолюбивую ничтожность иль оскорбляет, иль смешит, что ум, любя простор, теснит? - Because uncautious ardent soul Annoys, ridicules, as a whole insults all proud paltry males: The wit them presses, needs a space?
И слишком часто разговоры принять мы рады за дела, что глупость ветрена и зла, что важным людям важны вздоры? - Because we often take the talkings for real, useful, vital things? The folly's wicked, giddy, needs grand rubbish for the grand high persons?
И что посредственность одна нам по плечу и не странна? - But persons ordinary for us are never strange, they fit all.

Х
Блажен, кто смолоду был молод. - He's blessed, who in his youth was youthful! Блажен, кто вовремя созрел. - He's blessed, who well in time was ripe.
Кто странным снам не предавался, кто черни светской не чуждался, кто в двадцать лет был франт иль хфат, а в тридцать выгодно женат; кто в пятьдесят освободился от частных и других долгов... - To queer dreams did not abandon, from mob apart was never standing, at twenty dandy was with brain, at thirty married was with gain; at fifty who was liberated from private and from other debts…
Кто славы, денег и чинов спокойно в очередь добился. - Who glory, money and the ranks in turn and quietly effected.
О ком твердили целый век: NN прекрасный человек.

XI
Но грустно думать, что напрасно была нам молодость дана, что изменяли ей всечасно, что обманула нас она. - Its sad to think, indeed, that vainly the youth was given to all us, we easily betrayed her daily and she was cheating all of us.
Что наши лучшие желанья, что наши свежие мечтанья истлели быстрой чередой, как листья осенью гнилой. - That all the best and sacred wishes, and all the fresh and pure dreamings have been decayed in nature's train like leaves in autumn, full of rain.
Глядеть на жизнь, как на обряд. - To look at life like at the rite.
Идти, не разделяя с ней ни общих мнений, ни страстей. - And follow the decent crowd, but yet not sharing with throng ideas, passions yours life long

XII
Несносно между людей благоразумных прослыть притворным чудаком, или печальным сумасбродом, иль сатаническим уродом, иль даже демоном моим. - In life you'd never have a wish: among the people wise quite choicely to pass for feigned a queer fish, or kind of madcap; sad a version of some satanic ugly person, or even own demon mine.
Дожив без цели, без трудов до двадцати шести годов. - Had lived without aim, this sage, to twenty six of own age.
Томясь в бездействии досуга без службы, без жены, без дел, ничем заняться не умел. - Was weary at leisure one without service, wife or deed, by something to engage unfit.

XIII
Охота к перемене мест. - For change of places secret cue.
Немногих добровольный крест. - A voluntary cross of few.
Лесов и нив уединенье, где окровавленная тень ему являлась каждый день. - Of woods and valleys isolation in which a bloody, dreadful shade to him appeared every day.
И начал странствия без цели. - He aimlessly began to wander.
Он возвратился и попал, как Чацкий, с корабля на бал. - And he returned just to the hall like Chatsky: from the ship for ball.

XIV
Она была нетороплива, не холодна, не говорлива, без взора наглого для всех, без притязаний на успех, без этих маленьких ужимок, без подражательных затей... Всё тихо, просто было в ней. Она казалась верный снимок Du comme il fait... - Her movements were unhurried, slow. Nor cool, nor talkative is, though she doesn't glare at the rest, and doesn't claim to have success; at people looks she, never smirking, without imitating tricks... She's still and simple at a glimpse. She seemed to be a certain copy, Du comme il faut...

XV
Ловили взор её очей. - And tried to catch the eyes of her.
Того, что модой самовластной зовётся vulgar. - To use the word on fashion's duty, which they in world of London grant to speak like vulgar.

XVI
Беспечной прелестью мила. - With charms untroubled she is sweet.
С блестящей Ниной Воронскою, сей Клеопатрою Невы. - With brilliant Voronskaya Nina, of Nova Cleopatra this.
И Нина мраморной красою затмить соседку не могла, хоть ослепительна была. - By marble charms unable Nina she-neighbour her to outshine, herself is though dazzling, fine.

XVII
И неотвязчивый лорнет... - Lornette his captious he has got...
Скажи мне, князь, не знаешь ты, кто там в малиновом берете с послом испанским говорит? - You tell me, prince, if don't mind, who's there, crimson beret wears, with Spanish diplomat she speaks?
- Да кто ж она?
- Жена моя.
[- But who is she?
- She is my wife.]

XVIII
И что ей душу ни смутило, как сильно ни была она удивлена, поражена, но ей ничто не изменило: в ней сохранился тот же тон, был так же тих её поклон... - Despite her soul, such embarrassed, despite her passions being raised, astonished being and amazed, - as if by nothing she was harassed: She kept her manners quite the same, was quiet bow her again.

XIX
У ней и бровь не шевельнулась; не сжала даже губ она. - And no brow moved she rasher. She didn't even lips her press.
И недвижим остался он. - Unmoving, lone he's again.

XX
Ужель та самая Татьяна?  -Is she the same Tatyana real?
В благом пылу нравоученья, читал когда-то наставленья... - In happy heat on moral lecture by chance could give her like preceptor…
Та, от которой он хранит письмо, где сердце говорит, где всё наруже, всё на воле... - The same, from whom he now keeps a letter, where heart her speaks, and where everything's at freedom...
Ужели с ним сейчас была так равнодушна, так смела? - Indeed she now could behave indifferently, could be brave?

XXI
Марает он ответ учтивый. - His lunch him answered with politeness.
Что шевельнулось в глубине души холодной и ленивой: досада? суетность? Иль вновь забота юности - любовь? - What has been moved inside of him, In soul lazy, cool, delightless: annoyance? bustle? or anew some love - the trouble of the youth?

XXII
Но десять бьёт; он выезжает, он полетел, он у крыльца, он с трепетом к княгине входит. - It's striking ten; he's driving out. He's flying... now he's at porch.
Слова нейдут из уст. - Are silent. Not a word can slip away from lips.
Голова его полна упрямой думой. - To him occurs a stubborn, rude idea though.

XXIII
Вот крупной солью светской злости стал оживляться разговор. - And by the salt of worlds backbiting has been enlivened all the talk.
Лёгкий взор сверкал без всякого жеманства. - Light rot without mincing style was shining.
Разумный толк без пошлых тем, без вечных истин, без педантства. - By prudent talk without trite, eternal morals, prigs surviving.
И не пугал ничьих ушей свободной живостью своей. - And didn't frighten anyone By natural vividness and fun.

XXIV
Тут был, однако, цвет столицы, и знать, и моды образцы. - The capital's high pick was there, of fashion patterns, the elite.
Везде встречаемые лица, необходимые глупцы. - The persons, known everywhere, and wanted fools for trampling feet.
Тут был в душистых сединах старик, по-старому шутивший: отменно тонко и умно, что нынче несколько смешно. - With fragrant, all grey-haired head an old man said old jokes, all line and clever at his date, a bit ridiculous to-day.

XXV
Тут был на эпиграммы падкий, на всё сердитый господин: на чай хозяйский слишком сладкий, на плоскость дам, на тон мужчин, на толки про роман туманный, на вензель, двум сестрицам данный, на ложь журналов, на войну, на снег и на свою жену. - For epigrams was always greedy with everything quite cross a dan; with lea, that's given him too sweety; with ladies' flatness; tunes of men; with talks about novel hazy; with symbol, making sisters crazy; with war; with magazine's white lie; with snow and with own wife.

XXVI, XXVII
Но равнодушною княгиней, но неприступною богиней роскошной, царственной Невы. - Forbidding goddess, guile inventive, of reigning, sumptuous Neva fine.
О люди! Все похожи вы на прародительницу Еву: что вам дано, то не влечёт. - But people! all you are alike your ancestor, called Eve, foremother: What's given, hardly it involves.
Вас непрестанно змий зовёт к себе, к таинственному древу. - But constantly the Dragon calls to him for tree, mysterious rather.
Запретный плод вам подавай: а без того вам рай не рай. - Forbidden fruit to have you'd like, or Eden to itself's unlike.

XXVIII
Как изменилася Татьяна! Как твёрдо в роль свою вошла! Как утеснительного сана приёмы скоро приняла! - But how greatly Tanya's altered! Her role how firmly played, and could of high oppressive order all manners quickly imitate!
Кто б смел искать девчонки нежной в сей величавой, в сей небрежной законодательнице зал? - And who would look for maiden tender In this majestic casual manner of legislator of the halls?
Пока Морфей не прилетит… - Untill yet Morpheus, would come.
Мечтая с ним когда-нибудь свершить смиренный жизни путь! - And who would look for maiden tender in this casual manner of legislator of the halls?

XXIX
Любви все возрасты покорны; но юным, девственным сердцам её порывы благотворны, как бури вешние полям. - For love all ages are submissive but to the innocent young heart it is benevolent, releasing, like vernal storms in fields make start
В дожде страстей они свежеют, и обновляются, и зреют - и жизнь могущая даёт и пышный цвет и сладкий плод. - The first in life the stormy passions, And they give birth to new impressions, then life almighty brings the good: a pompous bloom arid costly fruit,
Но в возраст поздний и бесплодный, на повороте наших лет, печален страсти мёртвый след. - But if the age is late and fruitless at natural turn of life for rack, is sad of passions dead a track.
Так бури осени холодной в болото обращают луг и обнажают лес вокруг. - This way the storms of autumn coolness convert the meadows to pools and bare, leafless make the woods.

XXX
Сомнений нет: увы! Евгений в Татьяну как дитя влюблён. - Alas! my Eugene, no doubts, with Tanya is in love like child.
В тоске любовных помышлений и день и ночь проводит он. - In languish of the loving bounds he's spending now day and night.
Ума не внемля строгим пеням. - Of sense precautions never heeding.
За ней он гонится как тень. - Her follows like own shade:

XXXI
Она его не замечает, как он ни бейся, хоть умри. - To him she doesn't pay attention, you strive or die, it is the same:
В гостях с ним молвит слова три. - At visits two-three words would say.
Порой одним поклоном встретит, порою вовсе не заметит. - With more bow can be meeting, sometimes at all him isn't seeing.
Кокетства в ней ни капли нет - его не терпит высший свет. - For flirt she never gives a hint - for that high world is never fit.
Бледнеть Онегин начинает: ей иль не видно, иль не жаль. - To loose his colour he's beginning: she doesn't see or she's too hard!?
Онегин сохнет - и едва ль уж не чахоткою страдает. - Onegin's pining, feels a smart, he seems to be consumption feeling.
Все шлют Онегина к врачам. Те хором шлют его к водам. - To doctors he is being sent. The doctors him to waters send.

XXXII
Он заране писать ко прадедам готов о скорой встрече. - Ready now to write to ancestors: to hail before arrival.
Смелей здорового больной. - More brave than sound man.
Княгине слабою рукой он пишет страстное посланье. - A grand His message wants to send: weak hand a passionate epistle's writing.
Хоть толку мало вообще он в письмах видел. - In letters though he again sees no use.
Но, знать, сердечное страданье уже пришло ему невмочь. - But hearty pain to be abiding became alredy quite inapt.
«Вас оскорбит печальной тайны объясненье. - «You'll be abused By sad and secret explanation.
Какое горькое презренье Ваш гордый взгляд изобразит! - With scornful bitter contemplation your proud look will me refuse!
C какою целью открою душу Вам свою? - What task am aiming By opening my heart to you?
Какому злобному веселью, быть может, повод подаю! - To what malicious merry-making, it may be, give a cause for you!
В вас искру нежности заметя, я ей поверить не посмел. - A spark of tenderness you showed. I didn't dare to believe.
Привычке милой не дал ходу. - Cave no start to habits dear.
Свою постылую свободу я потерять не захотел. - As I to loose my freedom feared which's hateful to my own will.
Несчастной жертвой Ленский пал... - Unlucky victim, Lensky's gone...
Ото всего, что сердцу мило, тогда я сердце оторвал. - From everything to me legated, I had my heart for ever torn.
Чужой для всех, ничем не связан. - By nothing bound, I'm a stranger.
Я думал: вольность и покой замена счастью. - I thought: the freedom, peace for me replace the fortune.
Как я ошибся, как наказан. - What blunder! I'm a punished ranger.
Улыбку уст, движенье глаз ловить влюблёнными глазами… - The smile of lips, the move of eyes to catch by loving eyes somewhere…
Понимать душой всё ваше совершенство. - Understand perfections yours/
Пред Вами в муках замирать, бледнеть и гаснуть... вот блаженство! - All them confessing in front of you in pangs to stand, to pale, to fade... that is the blessing?
Для вас тащусь повсюду наудачу. - I race, at hazard after you I'm dangling
Мне дорог день, мне дорог час: а я в напрасной скуке трачу судьбой отсчитанные дни. И так уж тягостны они. - I prize my hours, my days: but I'm in idle boredom wasting by fate all counted my days, all painful are they nowadays.
Я знаю: век уж мой измерен. - I see: my age is short: to cure.
Боюсь в мольбе моей смиренной увидит Ваш суровый взор затеи хитрости презренной. - I dread: in my submissive prayers you'll see by strict, severe gaze some scornful, cunning, idle ventures.
Когда б Вы знали, как ужасно томиться жаждою любви, пылать - и разумом всечасно смирять волнение в крови; желать обнять у Вас колени и, зарыдав, у Ваших ног излить мольбы, признанья, пени, - всё, всё, что выразить бы мог. - If you could know, what's diminished to languish in the thirst for love, in flame by wit to cool each minute the agitation in the blood; for long to wish, your knees embracing, and weeping at your dear feet, entreaties and confessions making, to speak of anything I feel.
А между тем притворным хладом вооружать и речь и взор, вести спокойный разговор, глядеть на Вас весёлым взглядом!.. - Meanwhile with cold sham to dare to force the speech and look with mock, to go on with calm a talk, to fix at you the joyful stare!..
Я сам себе противиться не в силах боле. - At this rate to strive against myself alone.
Всё решено: я в Вашей воле и предаюсь моей судьбе.» - I can't I am at will your own and I give up to all my fate.»

XXXIII
Как сурова! Его не видит, с ним ни слова. - But what severe! He's not been seen, none word from dear.
У! Как теперь окружена Крещенским холодом она! - Ooh! What encirclement she has of christening coldness, princess!
Как удержать негодованье уста упрямые хотят! - To try to keep the indignation her lips, such stubborn, now want!
Где, где смятенье, состраданье? Где пятна слёз?.. Их нет! Их нет! - Where are compassions, perturbation? Of tears tracks?.. But none she had!
На сем лице лишь гнева след... - Her face but has of wrath a track...

XXXIV
Надежды нет! Он уезжает, своё безумство проклинает. - And no hope!... full of sadness, he now curses own madness.
От света вновь отрёкся он. - The whole world again denied.
Когда жестокая хандра за ним гналася в шумном свете, поймала, за ворот взяла и в тёмный угол заперла. - Severe anguish, called a spleen, was seeking in the world unquiet, and took him by the scruff of neck and in a gloomy corner kept.

XXXV
Стал вновь читать он без разбора. - Again promiscuosly he's reading...
Прочёл скептического Беля, прочёл творенья Фонтенеля, прочёл из наших кой-кого, не отвергая ничего. - From Bade that sceptical was reading, with works of Fontanelle was meeting. Of Russian works he something read, rejecting nothing for effect.

XXXVI
И что ж? Глаза его читали, но мысли были далеко. - His eyes the books were reading, but all his thoughts were far away.
Мечты, желания, печали теснились в душу глубоко. - Desires, sorrows, some dreamings in soul crowded each day.
Он меж печатными строками читал духовными глазами. - To him among the lines all printed his eyes in spirit always hinted.
То были тайные преданья сердечной, тёмной старины, ни с чем не связанные сны, угрозы, толки, предсказанья, иль длинной сказки вздор живой, иль письма девы молодой. - They were some secret good traditions of tender, shady old age: the dreams, not bound with this day, the threats, the talkings and predictions, some lively rots in long a tale or hearty letters of young maid.

XXXVII
А перед ним воображенье свой пёстрый мечет фараон. - In front of him gay fancy's giving his Pharaoh, and tries to fit.
И рой изменниц молодых, и круг товарищей презренных. - Of traitresses quite young at all, of mates despised a circle close.
И у окна сидит она... и всё она!.. - At the pane is sitting she.., and she again!..

XXXVIII
Он так привык теряться в этом, что чуть с ума не своротил. - He so used to live in visions that he could go mad quite free or could be poet with reasons
Признаться: то-то б одолжил! - I confess - could favour me!
Силой магнетизма стихов российских механизма едва в то время не постиг мой бестолковый ученик. - By magnetism's all forces the mechanism of Russian verses to grasp that time he had a chance, but as a student he's a dunce.
И он мурлыкал Benedetta иль Idol mio и ронял в огонь то туфлю, то журнал. - Was Benedetta purring fair or Idol mio; dropped by chance on fire journals or his pumps.

XXXIX
И он не сделался поэтом, не умер, не сошёл с ума. - He couldn't be a bard for ever, he didn't go mad or die.
Где зимовал он, как сурок. - In which for winter had a place.

XL
Мой неисправленный чудак. - My unreclaimed yet now crank.
Идёт, на мертвеца похожий. - Comes in, of dead has strong resemblance.
Нет ни одной души в прихожей. - None soul's seen in rooms at entrance...
Сидит, не убрана, бледна, письмо какое-то читает и тихо слёзы льёт рекой, опершись на руку щекой. - Alone's sitting, pale and thin, She is some letter now reading, and sheds of tears stilly stream, her cheek on hand she has to lean.

XLI
О, кто бнемых её страданий в сей быстрый миг не прочитал! - Ah, who would not her silent feelings at this quick moment have read!
Кто прежней Тани, бедной Тани теперь в княгине б не узнал! - And who that poor Tanya previous in this princess could not have met!
В тоске безумных сожалений к её ногам упал Евгений. - In languish of unwitting pities Onegin quickly at her feel is...
Простая дева, с мечтами, сердцем прежних дней, теперь опять воскресла в ней. - A simple maiden with dreams and heart of old days in her this time again could raise.

XLII
Она его не подымает и, не сводя с него очей, от жадных уст не отымает бесчувственной руки своей. - To get him up she isn't asking, not taking eyes off all his head does not remove from lips his gasping her quite insensible small hand...
О чём теперь её мечтанье? - About what she's now dreaming?
«Онегин, помните ль тот час, когда в саду, в аллее нас судьба свела, и так смиренно урок Ваш выслушала я? - «You must remember that day time, when in the garden's alley fine the fate us brought together; sadly to lesson yours attended I?
Сегодня очередь моя. - To-day, you see, the turn is mine.

XLIII
Онегин, я тогда моложе, я лучше, кажется, была, и я любила Вас; и что же? Что в Вашем сердце я нашла? Какой ответ? Одну суровость. Не правда ль Вам была не новость смиренной девочки любовь? И нынче - боже! - стынет кровь, как только вспомню взгляд холодный и эту проповедь... - Onegin, then I was much younger and, seems to me, much more was fine,
I loved you, I for love had hunger, but what in all your heart could find? Severity instead of kindness; indeed, for you was neither tidings of humble girl some secret love? But now - God! - is cooling blood as soon as I recall your stare and that your homily...
Но вас я не виню: в тот страшный час вы поступили благородно. - But I can't now blame: that dreadful time to be more honest could you dare.
Вы были правы предо мной: я благодарна всей душой... – To me that time you were quite right. To you is grateful soul mine…

XLIV
Тогда - не правда ли? - в пустыне, вдали от суетной молвы, я Вам не нравилась... - But then... or it not true?.. in desert, from fussy rumours being far, You didn't like me.
Что ж ныне меня преследуете Вы? - What has happened, that after me you now are?
Зачем у Вас я на примете? - What purpose?
Не потому ль, что в высшем свете теперь являться я должна; что я богата и знатна, что муж в сраженьях изувечен, что нас за то ласкает двор? - Is it because in higher circles each other day be seen I must, that I am rich in wealthy caste? In actions husband's mutilated, and us for that at court caress?
Не потому ль, что мой позор теперь бы всеми был замечен, и мог бы в обществе принесть Вам соблазнительную честь? - That's because all my disgrace would eyes attract to you, belated, and in the world could help to back seductive though small respect?

XLV
Я плачу... если Вашей Тани Вы не забыли до сих пор, то знайте: колкость Вашей брани, холодный строгий разговор, когда б в моей лишь было власти, я предпочла б обидной страсти и этим письмам и слезам. I weep... If that your Tanya old till now you could not forget, Your pricks of swear, you must know, Your strict and cool severe chat (If I had right for some decisions) I would prefer to slighting feelings, to all these letters, tears, deeds...
Тогда имели Вы хоть жалость, хоть уважение к летам... - That time to all my childish dreams You had, I saw, some little pity, some small respect to age, at least...
А нынче! - что к моим ногам Вас привело? Какая малость! - But nowadays... explain the gist; to feet of mine what is you leading?
Как с Вашим сердцем и умом быть чувства мелкого рабом? - And how, with your heart and mind, to he the slave of sense, not kind?

XLVI
А мне, Онегин, пышность эта, постыдной жизни мишура, мои успехи в вихре света, мой модный дом и вечера, что в них? - To me, Onegin, all this splendour, this tinsel of repelling life, and my in life success at random, my stylish place, the guests till night. What's use?
Сейчас отдать я рада всю эту ветошь маскарада, весь этот блеск, и шум, и чад за полку книг, за дикий сад, за наше бедное жилище, за те места, где в первый раз, Онегин видела я Вас, да за смиренное кладбище, где нынче крест и тень ветвей над бедной нянею моей... - I would with joy allow to give this masquerade by now, this noise, the lustre and the crooks, for wild a garden, shelves of books, for that at distance poor dwelling, for place, in which the first toy time, I saw, Onegin, you in life. For cemetry, eternal setting in shade of branch some simple cross on grave of dear, poor nurse.

XLVII
А счастье было так возможно, так близко!.. - And happiness was not unlikely, and so near!..
Но судьба моя уж решена. - But my fate decided is.
Неосторожно, быть может, поступила я: меня с слезами заклинаний молила мать; для бедной Тани все были жребии равны... Я вышла замуж. - Incautious, likely, I was, but me could supplicate my mother in her bitter tears implored to yield; for Tanya here all lots that time became alike; and then I married.
Вы должны, я Вас прошу, меня оставить. - I would like to ask you: leave, do not be funny.
Я знаю: в Вашем сердце есть и гордость и прямая честь. - I know, in your heart I find some real honour and the pride.
Я Вас люблю. К чему лукавить? Но я другому отдана; я буду век ему верна.» - I love you. Why should I be cunning? They've made me marry other man; and I'll be true to him till end!»

XLVIII
Стоит Евгений, как будто громом поражён. - My Eugene's standing as if by thunder has been struck.
В какую бурю ощущений теперь он сердцем погружён! - To what a storm of sudden sensing at heart he now has to duck!
Но шпор внезапный звон раздался, и муж Татьянин показался. - But jingle of the spurs he hears, Tatyana's husband just appears.
Поздравим с берегом. Ура! Давно б, не правда ли, пора?! - My greetings! Hurra! We all have reached the land.

XLIX
Хочу с тобой расстаться нынче как приятель. - I'd like with you to part eke friend, but real, eager.
Здесь не искал в строфах небрежных, воспоминаний ли мятежных, отдохновенья от трудов, живых картин, иль острых слов, иль грамматических ошибок. - You all my slipshod stanzas here: for recollections restless dear; for quiet leisure after work; for lively pictures, salted word; for my mistakes in Russian grammar
Дай бог, чтоб в этой книжке ты для развлеченья, для мечты, для сердца, для журнальных сшибок хотя крупицу мог найти. - Help God to find in all this book amusements or for dreams a nook, some thoughts for heart, for journal's clamour a mere hit from all I'd give.
За сим расстанемся, прости! - And thus we now part, forgive!

L
Прости и ты, мой спутник странный, и ты, мой идеал, и ты, живой и постоянный, хоть малый труд. - My travelling mate, I beg your pardon; my true ideal, you forgive! You, constant vivid job, could harden.
Забвенье жизни в бурях света, беседу сладкую друзей... - In worldly storms of life oblivion, of dear friends a pretty chat…
Промчалось много, много дней с тех пор, как юная Татьяна и с ней Онегин в смутном сне явилися впервые мне. - But many days away could get since young Tatyana at some hovel with Eugene, in my hazy dream, first time appeared at the rim.
И даль свободного романа я сквозь магический кристалл ещё не ясно различал. - Of outlines of my free novel. Through magic crystal I could not myself discern all their lot.

LI
Иных уж нет, а те далече. - Are not, or far away are living.
Татьяны милый идеал... - Ideal image, Tanya's rhyme...
О много, много рок отъял. - Ah, many were by fate denied!
Блажен, кто праздник жизни рано оставил, не допив до дна бокала полного вина, кто не дочёл её романа и вдруг умел расстаться с ним, как я с Онегиным моим. - He's blessed, who feast of life was leaving In time, not drinking to the end all wine from goblet at his hand was not till end life's novel reading, but suddenly could part from it, as I from my Onegin did.


МУЗЫКАЛЬНЫЕ СТИХИ НА ТЕМУ «ПУШКИН»
Времена года. Июнь
Сердца глаголами свободы жечь!
Авторские стихи на музыку П.И. Чайковского «Времена года. Июнь»
1. Когда глас совести являлся в жизнь мою
И правил плоть,
С мажором дня.
Когда мирил непримиримую судьбу
Со мной живой,
Талант виня,
Духовной жаждою любви томя,

2. Он в сердце трепетное счастие вдыхал,
Живой водой
Лир очищал.
И дух слабеющий мой силой наполнял,
И идеал,
Забыв себя, 
Он божество земной любви,
святой любви
Вновь возвращал

3. Моим стопам, моим корням, меня храня
От бытия,
Во славу дня.
И призывая к милосердию меня,
Беречь чтоб честь
Свою могла,
Смывать печаль с творимых строк, с себя.
(музыкальный проигрыш)

4. Жизнь возрождается во мне. Полна я сил,
Духовных сил -
Мир справедлив.
Над тиранией правый суд вновь возвестил:
Чтоб произвол
Людской пресечь, -
Сердца глаголами свободы жечь.

5. И благоденствие, спасение придут,
Хоть в декабре ль
Весенним днём,
И с осознанием сомнений всколыхнут
Свободу прав,
В тревоге дум
Укажут путь и жизни смысл,
Без скуки грусть
Мне навсегда.

6. И манкость Млечного пути во мне жива,
Где мой пророк -
Моя звезда -
Ведут меня и мой талант меж терний зла.
И чистота
Мирской любви
Творит добро и милость для Земли.
5.06.2015. Korenovsk


Гимн в стиле Россини «ДО, РЕ, МИ, СОЛЬ», или ЖАР-ПТИЦА МУЗЫКИ
Авторские стихи  на авторскую музыку
Гимн
1.Жар-птица музыки
Летит в наш дом.
Жар-птица кружится
И звук поёт,
Чтоб жили счастливо, 
Всем было весело.
С ней радость манкая
Нас в жизнь ведёт.
С ней радость манкая
Нас в жизнь ведёт.

2.Жар-птица лирики
Летит в наш дом,
И машет крыльями,
И стих поёт,
Чтоб жили счастливо, 
Всем было весело.
С ней радость добрая
Нас в жизнь ведёт.
С ней радость добрая
Нас в жизнь ведёт.

3.Жар-птица с гимнами
Летит в наш дом,
Волнует лирою
И гимн поёт
О том, как весело,
О том, как счастливо,
Как радость звонкая
Нас в жизнь ведёт.
Как радость звонкая
Нас в жизнь ведёт.

4.Жар-птица с масками
Летит в наш дом,
Жизнь цветит красками,
И песнь поёт,
Чтоб жили счастливо, 
Всем было весело.
С ней радость яркая
Нас в театр ведёт.
С ней радость яркая
Нас в театр ведёт.

5.Жар-птица музыки
Летит в наш дом.
Жар-птица кружится
И всё поёт,
Чтоб жили счастливо, 
Всем было весело.
С ней радость разная
Нас в жизнь ведёт.
С ней радость разная
Нас в жизнь ведёт.
16.06.2018. Krasnodar


ЗОЛОТО АИ ШАМПАНСКОГО, ИЛИ БРЫЗГИ ШАМПАНСКОГО
Авторские стихи на музыку Хосе де Люкьеси (Jose Maria Lucchesi)
Танго
Припев:
Нежный звук
Струёй шампанскою
Летит ко мне в ночи
И будит чувств уснувших шарм.
Взгляд младой
С душой цыганскою
Вновь зажигает пламень
Огненной любви,
Как неба дар,
Во мне опять.
[музыка повтор]

1я часть. Золото из брызг шампанских
Горит во мне огнём мажорным.
Страсть моя
Любви испанской
Сверкает искрой,
Сияньем горным.
Звучит для нас мотив забытый
Мелодии о скорой встрече.
Свет огня
Александриитом
Нас манит счастьем,   
Любовью вечной.

2я часть. Опять разлуки
(Сквозь года)
И поцелуи
На устах
Для нас
Укажут к счастью путь,
Наполнят страстью грудь,
Чтоб в жизнь любовь вдохнуть.
И снова встречи
(Сквозь года)
И поцелуи
На устах
Вкус сладкий танго страсти
В шампанском всесильной любви.

Припев:
Нежный звук
Струёй шампанскою
Летит ко мне в ночи
И будит чувств уснувших шарм.
Взгляд младой
С душой цыганскою
Вновь зажигает пламень
Огненной любви,
Как неба дар,
Во мне опять.
[музыка повтор]
 
2.06.2016. Korenovsk


МЕЙЕРХОЛЬД Тася. 2016. Метелица верит. В вальсе белом. Авторские стихи на музыку Георгия Свиридова к повести А.С Пушкина «Метель». - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Новогодний». М., изд-во ИСП, 2016, N4, сс.72-73. Метелица верит. В вальсе белом
Авторские стихи на музыку Георгия Свиридова к повести А.С. Пушкина «Метель» [2]
1. Хлопьями белыми веет и стелет, вьюжит, стужит, позёмкой кружа.
След заметает Метелица, веря: Застыла любовь, но жива.
Вновь жива. Да, жива. Да, жива.

Припев: Силу дарует, ревнуя, радость простую, земную,
Счастье, уют. И нет места печали - ведь чувства не лгут.
Силу дарует, ревнуя, радость простую, земную,
Счастье, уют. И нет места печали - ведь чувства не лгут.
 
2. В Вальсе белом М;т;лица кружит. Точно знаю: Мы будем вместе опять.
Снег пушистый нас ;бнял со стужей. Но чувства ожили и Наша Любовь
Вновь жива. Да, жива. Да, жива.

Припев: Силу дарует, ревнуя, радость простую, земную,
Счастье, уют. И нет места печали - ведь чувства не лгут.
Силу дарует, ревнуя, радость простую, земную,
Счастье, уют. И нет места печали - ведь чувства не лгут.

[2] Диплом лауреата 1-й степени № М13RU51 XIII Всероссийского заочного вокального и музыкального конкурса «Мелодинка» (июль, 2015).


МЕЙЕРХОЛЬД Тася. 2019. Романс Бурмина. На музыку Георгия Свиридова к повести А.С Пушкина «Метель». - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Любовь, похожая на сон». М., изд-во ИСП, 2019, сс.65-67. http://ros-kolokol.ru/poeziya/romans-burmina.html
Романс Бурмина
Авторские стихи  на музыку Г. Свиридова к повести А.С. Пушкина «Метель»               
1. Я Вам пишу романс в стихах. Душою русскою. И в счастье верю.
Позвольте мне в скупых словах признаться в чувствах к Вам. Но я … не смею.
Позвольте мне в скупых словах признаться в чувствах к Вам. Сумею ль я?

2. Метель нам пела сквозь года. И хлопья нежные кружились в свете.               
Увидел Вас. И пелена ниспала с глаз моих. И мир стал светел.
Увидел Вас. И пелена ниспала с глаз моих, как встретил Вас.

3. Простите дерзость Вы мою. Вам сердце искренне своё я вверю. [1]
Я Вас прошу: судьбу свою связать с моей судьбой. Я в счастье верю.
Я Вас прошу: судьбу свою связать с моей судьбой. Я верю в Вас.

4. Мы под крылом одной судьбы. И счастье может быть. Безмерным.
Благослови! Без слов молю! Чтоб стало счастие для нас безмерным.
Благослови! Без слов молю! Чтоб стала счастием любовь для нас.

5. Я к Вашим припаду стопам. Люблю безумно Вас! Всей силой страсти!
Я, наконец, признался Вам. Примите ж жизнь мою. Любовь всевластна.
Я всё, что есть за Вас отдам. Примите ж жизнь мою. Я Вас молю.

[1]3. Открою тайну я свою: Я связан клятвою. Но в счастье верю.      
Прошу я Вас, судьбу мою, простить с любовию, мои потери.
Прошу я Вас, судьбу мою, простить с любовию, всю боль потерь.               
4. Открою сердце я своё: люблю Вас искренне! Всей силой страсти!
Люблю я Вас уже давно. Не мог признаться, что Любовь всевластна.
Люблю я Вас уже давно. Не мог признаться, что любовь права.
5. И тайну кроткую мою с любовью истинной примите, веря.               
И я Всевышнего прошу: благословить любовь. Дышать не смею.
И я Всевышнего молю: благословить любовь. И жизнь мою.               
1. Я Вам пишу романс в стихах. Душою русскою. И в счастье верю.
Позвольте мне в скупых словах признаться в чувствах к Вам, в любовь поверив.
Позвольте мне в скупых словах признаться в чувствах к Вам. Любовь права.    
[2] Диплом ВЗМК «Мелодинка-47», май, 2018. М47-RU-130.
Кордикова Е.Г. Лауреат II степ.
Романс в исполнении А. Гами https://youtube.com/watch&v=PxZOBjO3MQs    


Белая лебёдушка по воде плывёт
Авторская песня в народном стиле
1. Белая лебёдушка
По воде плывёт,
Девица-молодушка
К милому идёт,
Чтоб ему понравиться
Красотой очей,
Чтобы раскрасавицу
Принц назвал своей.

2. На заре о девице
Соловей поёт,
И берёза светится,
Радостью цветёт.
Белая берёзонька -
Молода душа!
Нравится невестушка.
Ах, как хороша!

3. Пляшет ясно солнышко.
Радуется принц -
Девушке-молодушке
Нужен он один.
Хочет раскрасавица
С принцем свить гнездо,
Парень деве нравится.
По любви добро.


В воде  прозрачной  отражая печали  и  упрямство  дней
Авторские стихи на авторскую картину
В воде прозрачной отражая
Печали и упрямство дней,
Живу я в осени, мечтая
О яркости судьбы моей,
Развитии природой, духом
Активных красок бытия,
Рапсодий царственного звука
Листвы кружащейся, дождя
С токкатой пиков настроенья,
Ввысь уносящего мечты.
Пора грустить воображенью
О днях минувших, золотых,
Смирившись с желтизной природы,
Птиц изгоняющей, людей
В чужие страны, чьи восходы
е стали разуму милей.


Королевский  дуб - и  один  в  поле  воин
Авторские стихи на авторскую картину
Один, бывает, стоит многих,
В печальный или в светлый день,
Подобно дубу средь убогих,
Что не уходит кроной в тень,
Живя на влажном косогоре,
А тянет ветви в хлад, жару,
Помочь пытаясь лукоморью
Увидеть звёздную зарю
И убедить её остаться сиять
И меж дождей светить,
Чтоб вместе с нею восторгаться
Природой, жизнью, вновь чтоб быть
Оплотом мира и твердыней,
О славе помнить вековой,
В корнях растить и в сердцевине
Дух, не плакучий, - стержневой,
И созидать плоды и листья:
О красках радуги трубить,
Красотах дня - словами, в мыслях,
Чтобы расправив плечи жить.


Муза. Непушкин
1. Запечатлённая в искусствах
Легчайшим росчерком мечты,
Она приветлива. Радушно
Встречает утро с высоты
2. С благочестивостью невинной,
Ромео покорив сердца.
И с утончённым вкусом Дивы 
Она слагает образа,
3. Культ красоты провозглашая.   
В глазах лучистых - мягкий свет.
Она в себя влюбляет тайной,
Внушает ёмкий пиитет,
4. На бренный мир смотря с полотен.
И женственности идеал
Восходит к воспеванью плоти
В шедеврах. Лик точёный, стан
5. И гармоническая внешность
Привыкли покорять мужчин,
Достойных и в делах успешных,
Признанием высот любви.
6. Неуловимость настроенья
В прекрасных девичьих чертах,
В улыбке царственной Вселенной.
Её естественный талант
7. Во всём - в красотах мирозданья
И в грациозности манер,
В самодостаточном сознанье -
Очаровании Венер.
8. Она вдыхает мысль в шедевры,
Творит мелодии любви.
С Ней каждый, быть желая первым,
На подвиг жизнь благотворит.


ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «П.И. ЧАЙКОВСКИЙ. ОПЕРА «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН» ПО РОМАНУ А.С. ПУШКИНА «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН». - POETIC IMPRESSIONS AFTER PYOTR I. TSCHAIKOVSKY’OPERA «EUGENE ONEGIN» BASED ON
A.S. PUSHKIN’S ROMAN
Прогресс регрессы выбивает
И воздух агрессивных терр,
Их на чистейший замещая
С психосемантикою вер.
1. Листья кленовые - грустные, в вазе
2. Портреты сквозь кристаллы льда - 1
3. В нишах кристаллов колышется холод
4. Огни бенгальские сияньем зажгли в душе моей камин
5. А счастье было так возможно!
6. Как мне забыть блаженство сладких дней К арии Татьяны
7. Что же поделать мне с собою? К арии Татьяны
8. Ужель я бедная Татьяна? К арии Татьяны
9. Скиталась мыслями по древу душа несчастная моя. К арии Онегина
10. Вы не обязаны мне боле. К арии Татьяны
11. Дожди приносят ожиданье. К арии Татьяны
12. Стою с свечой, не верю, плачу
13. Меж чувств холодных, роковых
14. Приходит час определённый
15. Любовь бывает ли непервой?
16. Портреты сквозь кристаллы льда - 2
17. А он влюблён был в отраженье
18. Онегин? Он в годах без цвета
19. Что ж так невесело жить мне?
20. И плачут лепестки меж пальцев, объединяясь в нелюбви
21. Уснул за голубым роялем
22. Могла ведь тронуться рассудком
23. Лишившись друга в одночасье
24. Жив! Жив! Не верю! Просто театр!
25. Он не пожил на этом свете
26. Через страданья проходя
27. Живу во сне, в тумане сонном 
28. Пускай погибну я, но прежде
29. Какое счастье снова жить!
30. Не сон, не сон! Он жив! есть! будет!
31. Не выбираю, не играю
32. Часы камин со мной венчают
33. Безумна страсть: я в ней сгораю
34. Ужель та самая Татьяна? К арии Е. Онегина
35. Позор, тоска! О, жалкий жребий! К арии Е. Онегина
36. Я так ошибся! Так наказан! К арии Е. Онегина
37. А духовые здесь молчат - "Я люблю Вас, Ольга!" К арии В. Ленского
38. Скажи, которая Татьяна?-1. К арии Е. Онегина
39. Скажи, которая Татьяна?-2. К арии Е. Онегина
40. Не спится, няня! Здесь так душно! К арии Татьяны
41. Пускай погибну я, но прежде. К арии В. Ленского
42. Вы мне писали? Я не помню. К арии Ольги-Татьяны
43. Меня ребёнком все зовут. К арии Ольги-Татьяны
44. Пишу всенощное письмо. К арии Татьяны
45. Я не способна к грусти полной. К арии Татьяны
46. О чём мечтаю я, безумный? К арии В. Ленского
47. Прошу вас, гости дорогие! К арии Лариной
48. Пишу я с искренним влеченьем
49. Онегин: О, жалкий жребий!.. - Я был молод
50. Лиричность сцен слагает драму
51. В саду холодном и плаксивом
52. Татьяна: Меня никто не понимает
53. К образу Татьяны: Как можно все вместить порывы в одной тоскующей душе?
54. Онегин Ленскому: Я не предвижу возражений
55. Татьяна: Я Вас прошу меня оставить
56. Онегин: О, жалкий жребий! Я убит
57. Кем б стал Онегин после бала?
58. Вступление: Свежо, доверчиво и просто
59. Патриархальна жизнь усадьбы
60. К Лариной: Слыхали ль Вы певца печали?
61. Ларина: Давно ушедшие года привычку свыше формируют
62. Просты народные распевы
63. Татьяна: Как я люблю под звуки песен
64. Няня: Здорова ль ты? В ночи вздыхаешь!..
65. Ларина: Мой чепчик! Чепчик на боку!
66. Ленский: Люблю я этот сад тенистый!
67. Онегин Татьяне: Как Вам живётся здесь, в глуши?
68. Няня Татьяне: Коль плакать и рыдать готова, то это значит: не здорова
69. Татьяна (в письме): Надежды словом оживи
70. Проснулось всё. Встаёт и солнце
71. Онегин Татьяне: Не отпирайтесь! Вы писали
72. Ротный: В глуши какое развлеченье?
73. Онегин: Ах, эти маменьки, старушки!
74. Ленский: Я приглашал, но был отвергнут!
75. И оживлённая мазурка
76. Ленский: Ты оскорбил меня, назвав
77. Вот вам и праздник! Вот скандал!
78. Ленский: Приходит час определённый
79. Третье действие: Бал открывает полонез
80. Онегин только что вернулся
81. Кокетлив быстрый экоссез
82. Пленяет Грёмин благородством

Листья кленовые - грустные, в вазе
Листья кленовые - грустные, в вазе…
Слышат любви погребальный аккорд,
В льдинках кристаллов, мерцает что, в стразах:
Нет, он не любит, не слышит её.

И ничего с ним поделать не может -
Грустные письма лишь пишет и шлёт…
Стал для неё он обычным прохожим.
Ждёт её он? Ждёт? Их время не ждёт.


Портреты сквозь кристаллы льда - 1
Портреты сквозь кристаллы льда,
Проходят молча, оживают,
Нетленные, с свечой венчают
И остаются, вдаль маня,

В тумане роковом, бескровном,
Где плещет роковая страсть,
Волной, штормующей безмолвье
На гребне чтоб застыть, не пасть…


В нишах кристаллов колышется холод
В нишах кристаллов колышется холод,
В ритмах ледовых искрятся огни.
Пенье, веселье, гулянья - дух молод.
Счастливы в этой ли жизни они?


Огни бенгальские сияньем зажгли в душе моей камин
Огни бенгальские сияньем
Зажгли в душе моей камин
И повели к воспоминаньям,
Где я - одна и ты - один,

Живём, бесчувственно внимая
Тем чувствам, что вели нас в бой,
Туда, где горы воскресаюти -
Любовь вела бы нас с тобой.


А счастье было так возможно!
А счастье было так возможно,
Так близко - позабыть нельзя.
Искусство грело путь-дорожку,
Взойти по ней одна смогла б,

Но мне хотелось лишь с тобою
Делить мир книг. И звёздный час
Наполнить счастием, любовью,
Чтоб мог единственным для нас

Он стать, забыв про козни света.
Как мысль твою мне изменить,
Как стать твоей любви кометой,
Чтоб ты посмел, как я, любить?


Как мне забыть блаженство сладких дней
К арии Татьяны
Как мне забыть блаженство сладких дней,
Когда любви могла я предаваться,
Страдать, надеждой обольщаться,
Мечтать, чтоб празднество скорей
В моих желаньях, грёзах наступило.
Вас беззаветно, сердцем, полюбила.
И чувств моих ответных трепетанье
Несло с собой лишь чистоту желаний.
 
Благодарить я грусть свою должна.
Она глаза моей любви открыла,
Так никого до Вас я не любила,
Не отдавалась горячо сполна.
Как я жила? Во сне святом, в безумстве,
Без памяти, спасаяся в искусствах,
В мечтаниях и в гордых откровеньях
Души моей, живущей как в плененьи.
 

Что же поделать мне с собою?
К арии Татьяны
Что же поделать мне с собою?
Ведь чувства неподвластны мне.
Они томятся и мечтою
Плывут в чистейшей глубине.
 
Остановить их я не в силах -
Они несутся резво вскачь.
Поверьте, Вас я полюбила
И мне себя не отыскать.
 
И не терзайте мою душу.
Остановить как мне полёт?
Ах, если б Вы умели слушать!
Любовь, она, во мне поёт.
 

Ужель я бедная Татьяна?
К арии Татьяны
Ужель я бедная Татьяна?
Ответьте Вы на мой вопрос.
Не залечить сердечной раны!
Он не помог. Разрушен мост.
 
Меня гнетёт моё признанье.
Я не могу ничто сказать.
Мне отказали во вниманье,
И я не в силах понимать,
 
Как обуздать моё безумство.
И чей живёт в безумстве зов?
Разумно всё. Людские чувства...
К любви моей он не готов.


Скиталась мыслями по древу душа несчастная моя
К арии Онегина
Скиталась мыслями по древу
Душа несчастная моя.
И проходила жизнь в дилеммах,
Не любит - любит. Так жила.


Вы не обязаны мне боле
К арии Татьяны
Вы не обязаны мне боле,
Винить напрасно не могу,
Ценю всего превыше волю,
Но Вас любила и люблю,
 
Хоть расставанье неизбежно -
Цветы кленовые у Вас.
Ах, если б знали, как безбрежно,
Я сердцем полюбила Вас.
 
Любови дружба жить поможет,
Хоть не уверена вполне.
Онегин! Чувства мя тревожат.
Я бы поверила весне
 
С её расцветом и цветами
И почками в саду большом,
Где окрылённые желаньем
Воркуем с Вами мы вдвоём.
 
Открылась я в любви. И что же?
В безумстве упрекнули Вы.
Мы с Вами чувствами так схожи,
Когда понять сумели б Вы.
 
Скажите, как в себя прийти мне,
Чтобы не мучалася я?
Мне представлялась жизнь в картинах.
В стене лишь шляпка от гвоздя.
 

Дожди приносят ожиданье
К арии Татьяны
Дожди приносят ожиданье,
Позёмкой чувств простых кружась,
А с ними, радость и страданья.
Как далеко ты от меня!
 
Но не забыть мечты и клятвы
И трепетанье нежных слов,
Дыханье ночи ароматной,
Ты был поистинне влюблён.
 
Что изменилось? Время, люди,
События диктуют ритм.
А ты? Незаменимый путник,
С которым все мои мечты.
 

Стою с свечой, не верю, плачу
Стою с свечой, не верю, плачу,
Схожу с ума и восхожу,
Не вижу в сумерках удачи
И, как слепая, вновь бреду.
 
Куда? Давно уже не знаю.
Лишь отгоняю, что черно,
Враждебно силам, что мир правят
И конструируют вновь зло.
 
Что исцелит меня средь буден,
Душе подарит дом, уют?
Путь жизни непростой - он труден:
С таким, как он, здесь не живут.


Меж чувств холодных, роковых
Меж чувств холодных, роковых
Букет любви - ромашек юных, -
Расцвёл в руке и в ней горит
Природы естеством прилунным.
 
И хрупкий свет цветков простых,
Роняясь на ветру сомнений,
Вновь повествует о любви,
Наполнив чувства вдохновеньем.


Приходит час определённый
Приходит час определённый,
Тот, что с заботами несёт
Литые чувства, мысли полнит
И их приветствует полёт,
 
Небрежно, пошутив про глупость,
Невинную, во цвете дней, -
Мир сделать солнечным, а скудость
'Чувств с боем' устранить скорей.


Любовь бывает ли непервой?
Любовь бывает ли непервой?
Она в столетиях юна
И сексуальна, вся, безмерно.
В ней важен самый первый взгляд,
 
А с ним второй, десятый, сотый...
Уносит каждый мыслей ход,
Определяя звёзд полёты
И траекторий чувств исход.

 
Портреты сквозь кристаллы льда - 2
Портреты сквозь кристаллы льда
Одни страдают в забытье.
Взирая с краскою стыда
И грусти в мир, тот, что во мне
 
Когда-то был живым и праздным,
Своё дыханье не таил,
А стал холодным - в льдинках-стразах, -
Без обжигательной любви.


А он влюблён был в отраженье
А он влюблён был в отраженье,
В потусторонний идеал
И в нереальное виденье.
И сам же первой жертвой стал,

Поверил в искренность земную.
Среди землян любви уж нет.
Всё прагматично, в холостую,
Как жил, творил и сам поэт.


Онегин? Он в годах без цвета
Онегин? Он в годах без цвета,
Пустой - без жизни и любви.
Таким и мой был путь неспетый -
Без главной песни о Любви.


Что ж так невесело жить мне?
Что ж так невесело жить мне
Меж равнодушья в красоте,

В кристаллах льда? Все в них картины,
Героев действа, чувств невинных –

В холодном блеске тех зеркал,
Чей взор всю жизнь мою сковал.


И плачут лепестки меж пальцев, объединяясь в нелюбви
И плачут лепестки меж пальцев,
Объединяясь в нелюбви,
И, не желая признаваться
В зигзагах непростых судьбы,
 
Роняются и канут в вечность,
Замёрзнув в холоде, без чувств,
И в зиму превращают встречи,
Заглавной сделав Леди Грусть.


Уснул за голубым роялем
Уснул за голубым роялем,
С свечой холодной и пустой,
Без нотных снов и игр без правил
Поэт, насытившись игрой.


Могла ведь тронуться рассудком
Могла ведь тронуться рассудком,
Когда из мира он ушёл,
Честь защищая не на шутку,
Любя, спокойно и легко.
 
Меня? Любовью друга, брата?
Как воскресить наш летний сад?
В котором зацвели когда-то
Цветы любви. Сто лет назад.
 

Лишившись друга в одночасье
Лишившись друга в одночасье,
Вернуть его как в жизнь опять?
Быть может мне своею властью
Кого презреньем наказать?
 
Убил и кто его? Онегин?
Поэты долго не живут.
Они сгорают в лунном свете,
Когда любви напрасно ждут.
 
Ушёл, исчез, погибнув с честью.
Всё холодеет изнутри.
Быть может, был подавлен вестью,
Что не любим он изнутри?


Жив! Жив! Не верю! Просто театр!
Жив! Жив! Не верю! Просто театр!
И розыгрыш большой судьбы.
Уходят с временем куда-то
Желанья, с ними и мечты.
 
Живут в прострации и в коме.
Нет жизни, отрешённость лишь
Слагает мир, где саксофоны
Определяют слово жизнь.


Он не пожил на этом свете
Он не пожил на этом свете.
А на другом бы смог он жить
Без чувств сжигающих, ответных,
Без слёз, без грусти, без любви?
 
Что знаем мы о жизни бренной,
Той, что от денег холодна?
В ней глупость празднует и верит,
Что мудрость и любовь мертва.
 

Через страданья проходя
Через страданья проходя,
Теряет человек беспечность
И лёгкость в силах бытия
Не ощущает он, как прежде.
 
Они уходят в глубину
И тонут в залежах придонных,
Где не спасти уже Весну,
Не воскресить в своих оковах.

 
Живу во сне, в тумане сонном
Живу во сне, в тумане сонном.
Нет, не живу. Я умерла.
Желаний нет, плыву, как в коме,
Я по течению сама,
 
Едва дышу, - нет сил для вдоха,
Река раздваивает путь:
Куда податься? Где есть остров,
К которому заказан путь?

 
Пускай погибну я, но прежде
Пускай погибну я, но прежде
Хочу проснуться, снова стать
Влюблённой, юной, безмятежной
И мёд желаний испытать,
 
Разлиться волею безвольно
Среди всего, впитал что взор,
Забыться и уйти от болей,
От груза прошлого, от снов,
 
Возрадоваться чтоб природе
И возрождению весны,
Сложить Наукам сложным оды
С приветом Музы Синевы [1].
[1] Афродита Урания - богиня, покровительница искусствам, покровительница наукам.
 
 
Какое счастье снова жить!
Какое счастье снова жить,
Расправив судорожно плечи,
Любить и снова не любить,
И говорить в пространство речи,
 
Их то здоровьем заряжать,
То искрой пламенной любви,
Искусства музами венчать,
Живя в технической глуши.


Не сон, не сон! Он жив! есть! будет!
Не сон, не сон! Он жив! есть! будет!
На дилижанс лишь опоздал.
Цветы живые... Цвет их труден.
Но искрой он зажёг меня.


Не выбираю, не играю
Не выбираю, а беру,
И не играю - ход известен,
Опять в Онегина вхожу
И выхожу, застыв без песен.
 

Часы камин со мной венчают
Часы Камин со мной венчают [1],
Там, на Лазурном берегу,
Где лёд на скрипках чувств играет,
А солнце топит в них тоску,
 
Отчаявшись, и в самом главном
Не видит смысл он жития,
Фигур масштабность, где, век славя,
Стоит, как мостик, у руля.
[1] Decimetric Clock/Watch.

 
Безумна страсть: я в ней сгораю
Безумна страсть: я в ней сгораю,
И письма разные пишу,
А о цифирях забываю,
Познав Орфея там, в аду,
 
В пещере, под землёй беспечной,
Где всё красиво, в стразах льда.
Там в афоризмах чувства блещут,
Лишь сил нет повернуть назад.


Ужель та самая Татьяна?
К арии Е. Онегина
Ужель та самая Татьяна?
Как изменилася она!
Я помню девочкою славной,
Чьи в краске нежные уста
 
Мой услаждали слух, привыкший
К восторгам, комплиментам слов.
Её послал мне кто-то свыше,
Чтоб воскресить себя я мог,
 
Собрав желанья воедино,
Встряхнуть душевной сединой
И в цвете рисовать картины,
Жила где каряя любовь.


Позор, тоска! О, жалкий жребий!
К арии Е. Онегина
Позор, тоска! О, жалкий жребий!
Неужто жизнь не изменить,
И кара пала прямо с неба?!
И как вокруг всё воскресить,
 
Когда свежи воспоминанья.
Но горечь льётся через край,
Затмив от жизни все желанья.
Вернуть как тот злосчастный май?
 
Ведь счастье было так возможно:
Не мог я преступить себя
И думал лишь о чести ложной,
В бесстыдствах будничного дня.
 
Как раны залечить былые,
Не видя смысла в бытие
И как найти любовь в пустыне,
Где выжжена мысль обо мне.


Я так ошибся! Так наказан!
К арии Е. Онегина
Я так ошибся! Так наказан!
Не смог увидеть я любви,
Был близоруким. О, лишь сжальтесь!
Я жертвой жил в плену у тьмы!
Достоин лучшей доли, верьте.
Не всё потеряно во мне
Я не зову в подруги смерти -
Не соблазниться властью ей.


А духовые здесь молчат - "Я люблю Вас, Ольга!"
К арии В. Ленского
А духовые здесь молчат,
Лишь только струнные играют.
Казалось бы, поэта взгляд
В красотах неземных летает,
 
Но задевает только струны
Чайковско-Пушкинской души.
Влюбиться в пустоту безумно?
Его назвал Поэтом ты.


Скажи, которая Татьяна? 1
К арии Е. Онегина
"Скажи, которая Татьяна?
А где, скажи, её сестра?
Та, белолица и румяна?
Неужто старшая княжна?
 
Представь, в любви мне объяснилась.
Сломать как розу я могу?
Влюблюсь-ка я, судьбе на милость,
В другую, в младшую сестру."


Скажи, которая Татьяна? 2
К арии Е. Онегина
"Скажи, которая Татьяна?
Где образ розовый встаёт?
Пред кем 'духовность' скрипок ранит,
Всё повторяя без забот:
 
"Мой дядя - самых честных правил,
Его пример всех вдохновит,
Как только пост он свой оставит,
Став императором страны."
 
Скажи, которая Татьяна?
Без духовых не разобрать.
Лишь с дирижёрским жезлом правым
Покажет: жизнь всем в слове 'Мать' ".


Не спится, няня! Здесь так душно!
К арии Татьяны
"Не спится, няня! Здесь так душно!
Ты расскажи, чтобы спалось,
О детстве, дедушке, подружках
И как тебе в семье жилось.
 
Но только правду, без утайки.
Держать сумею тайну я.
А вырасту, так стану Знайкой -
Послушной станет мне земля."

Тревожась, скрипки величаво
Ведут открытый разговор
И, разрастаясь, углубляют
Тем пересказанных простор.
 
В них сомневаться не могу я -
Рассказам факты не претят.
"О няня! Как тебя люблю я!
Давай посадим вместе сад!
 
Вишнёвый, яблочный, в оливках,
С лавровым бархатным кустом
И с олеандром, как в картинках,
Что цвёл взаправду пред дворцом..."


Пускай погибну я, но прежде
К арии В. Ленского
"Пускай погибну я, но прежде
Хочу в любви признаться Вам
И в ослепительных надеждах,
Которых с чувствами впитал
 
И с Вашим юмором невинным,
Души доверчивой, прямой,
Способной властвовать всесильно
Над математика душой.
 
Свой в алгоритмах стих слагаю
Из цельных чувств, старинный стиль,
Люблю и верю в силу знаний
И что в итоге победим.

Чтобы ускорить путь безбрежный,
Хочу в любви признаться Вам
И в ослепительных надеждах,
Которых с чувствами впитал."


Вы мне писали? Я не помню
К арии Ольги-Татьяны
- Вы мне писали? Я не помню.
Когда? Тогда или сейчас?
На пароходе, на банкете?
Я видела Ваш профиль? фас?
 
Накал страстей и драмы были?
Простите, я не помню всех.
Сказали, Вы в меня влюбились?
Иль важен был лишь мой успех,
 
Конструкторский, на поле брани
В лучах семи Семирамид?
...Вы, кажется, письмо писали?
Одно, про счастье для троих?

 
Меня ребёнком все зовут
К арии Ольги-Татьяны
Меня ребёнком все зовут.
И величая беззаботность
И к шаловливости охоту,
Всё ж в резвости меня клянут
 
В максимализме к злым деяньям,
За безмятежность в мире руд,
За артистизма скорбный труд,
За отрицанье прозябанья.
 
Что не способна к жизни я,
Не для меня её оковы,
Что 'чистота рек' в гимне новом
Звучит фальшиво для меня.
 
Что ж в том дурного, коли лгут
И величают ширь просторов -
Полей турецких, старых-новых,
А в резвости меня клянут?


Пишу всенощное письмо
К арии Татьяны
Пишу всенощное письмо,
Где отражение заката
И милых сердцу вечеров,
Московских, с чувством горьким, кратным,
 
Мирским несчастьям среди драм,
А не успехов чрез гордыни,
Слышны где перекрёстки гамм
Без переклички с духовыми.
 
Пустое, скажете, не в силах
Один основы все менять
И строить в рельсах Пикадилли,
Где колею 'с нуля' всю класть.


Я не способна к грусти полной
К арии Татьяны
Я не способна к грусти полной
Средь злодеяний бытия,
Мечты о счастии без горя
Давно влекут к себе меня.
 
Из глубины души жизнь в грёзах
Мой пролагает вешний путь.
Как убедить Луну, чтоб звёзды
Нам помогли себя вернуть?


О чём мечтаю я, безумный?
К арии В. Ленского
Пускай погибну я, но прежде
Бой сокрушительный я дам,
И Палеологов надежды
Я с Кантемирами воздам,

Сражаясь с мельницами злыми,
Коварством алчущих врагов,
Преодолеть смогу унынье
И возрадить страну ветров.


Прошу вас, гости дорогие!
К арии Лариной
"Прошу вас, гости дорогие,
Свидетели слёз счастья, драм
К столу, где вечность стала стылой,
А жизнь, как перекаты гамм,
 
Уж никого не удивляет,
Привыкли, лучшего не ждём,
Хотели б только, чтоб вы знали,
Что настоим мы на своём."


Пишу я с искренним влеченьем
Пишу я с искренним влеченьем,
С любовью к пушкинской строке,
К сюжету, лицам, устремленьям,
И … с мыслями о глухоте

И эксцентричности живого,
Но высшего из всех миров.
Хожу, и дух мой окрылённый
Несётся и творить готов,

И трепетать от наслажденья,
Пытаясь выразишь в словах
Всю сладость жгучего волненья,
Рождая чувственность в умах,    

Чтоб жить светло и благородно,
На высоте глубоких дум,
Мечтая о любви с восторгом,
Что к небесам возносит ум.

Пишу и наслаждаюсь слогом,
Поэзией живой души.
Внимая лирике высокой,
Дышу мелодией любви.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин: О, жалкий жребий!.. - Я был молод
О, жалкий жребий!.. - Я был молод
И жил одним единым днём.
Мне было скучно. Жизни полог
Мир чувств мне закрывал ковром.

И вот теперь пробилось солнце.
(Ковёр, быть может, обветшал?)
В моём миру, в замшелом царстве
Вдруг вспыхнул чистый идеал

Любви, божественной скульптуры.
Я был всецело потрясён.
Столь поэтичную натуру
Я не видал. Я видел сон:

Душа и дух чисты собою.
Полны Высокой красоты.
Прикосновением героя
Не тронут мир её мечты,

В глуши искавшей идеала,
В уединенье, с ранних лет
Среди романтики романов…
Что мог я предложить в ответ 

Той девочке, желавшей счастья
Своей бесхитростной душой?
Я б мог связать её дух страстью
И погубить перед молвой,

Но я был искренен и честен.
А стал убийцей; и смешон.
Лишил себя, свой дух я чести
И был позором заклеймён,

Отвержен чистою душою
И идеалом красоты.
Закрыт весь высший свет пред мною,
И я на грани нищеты.

Что делать и к чему стремиться?
Я погубил свой идеал.
И не летать мне в небе птицей.
Жизнь проиграл. Никем в ней стал.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Лиричность сцен слагает драму
Лиричность сцен диктует действо.
Их мелодический окрас
Слагает оперу с семейством,
Чей драматический разлад

Перерастает чётко в драму
И проникает вглубь души,
Откуда высекает пламень –
Столь лица, действа хороши, -

И вырывается наружу
В нот бесконечных благодать,
Где поэтический стих кружит
И может лирикой звучать.

По-разному поют сестрицы
И разные у них мечты.
О разном говорят жар-птицы.
И разный по дыханью ритм.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


В саду холодном и плаксивом
В саду холодном и плаксивом,
Где клёны, скрючившись, стоят
И пялят в небо взор унылый,
По росту выстроившись в ряд,

Татьяна, русская душою,
Сидит в аллее, на скамье.
Ждёт, чтоб услышать речь героя
В высокопарной тишине.

Что скажет ей? Иль насмеётся
Тот соблазнитель роковой.
Душа стенает, сердце рвётся,
Не в силах совладать с собой.

Зачем письмо ему писала?
Душа была её больна
И так неистово страдала.
Бог милостив. Спасёт дитя.

…Глядят на небо ветви-крюки,
И вычурно стволы стоят:
«Не будет он ей лучшим другом.
Он отказал ей», - говорят.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Татьяна: Меня никто не понимает
Меня никто не понимает.
Я здесь в глуши. Совсем одна.
О, знал бы кто, как дух страдает,
Когда на сердце пустота,

В душе застывшей - глыба грусти,
Щемящей муки и тоски.
И в одиночестве мир тусклый
Едва ль спасёт от духоты.

Но в безысходности не буду
Я умолять судьбу свою.
Молюсь Всевышнему. И в чудо
Я верую. И тем живу.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


К образу Татьяны: Как можно все вместить порывы в одной тоскующей душе?
Как можно все вместить порывы
В одной тоскующей душе?
Как совместить чувств переливы
Без знаний о причинном зле,

От состоянья возбужденья
И остроты эмоций дня
До всплесков умиротворенья
И погружения в себя,

В мечтательность, тишь меланхолий,
В мир грёз, несбыточных надежд
И в осознанье женской доли -
Пути, который неизбежн.

Отчаянье и отрешённость,
Уход от быта и проблем,
Переживания, решимость -
Вот тот неполный список тем,
 
Где перемены настроенья
Все невозможно обуздать,
Придать им логику сомнений,
Правдивость реплик «что сказать»…

Подъём. Мелодия восходит.
Вершина. За вершиной спад.
И постепенно ритм уходит
В тишь, замедляя жизни лад,

В мелодии и мелодийность,
В господство мелоса стихий,
В их половодья, - в самостийность
Присущей ей одной лишь стиль.
 
«Ах, боже мой! Она несчастна!?»
«Она безудержно жалка!?»
Правдивость реплик, интонаций
Увы, слагают правду дня.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин Ленскому: Я не предвижу возражений
Я не предвижу возражений:
Враги друзьям, друзья - враги
Не лучше ли оставить пренья?
Мы с Вами боле не на «Вы».
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Татьяна: Я Вас прошу меня оставить
Я Вас прошу меня оставить.
Я вышла замуж. Вы должны
Забыть меня. Превыше правил
Чтить честь мою и долг жены.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин: О, жалкий жребий! Я убит.
О, жалкий жребий! Я убит.
Я брошен всеми. Я забыт.
Я проклят всклоченной судьбой,
Ведь я отвергнут был Тобой.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Кем б стал Онегин после бала?
Кем б стал Онегин после бала,
Презренный светом и толпой?
Пропойцей? Игроком? Менялой?
Иль б жил с полуденной тоской

Без связей, без друзей, подруги?
Какой б он путь себе избрал?
Примкнул бы к декабристской вьюге?
Иль б зову тайной службы внял,

Международным став агентом
Из низших табельных чинов?
Советником? Или доцентом,
Чтоб всем привить тоски синдром?

О том не знал и сам писатель,
Как лучше завершить роман.
Не укорит меня читатель,
Когда б продолжила обман,

Онегина направив к Оле,
Той, шустрой, старшей из сестёр.
Сыгравшей страшную из ролей.
Он понял бы: муж той - бретёр.

Онегин не стрелял ведь в друга.
На мельнице сидел стрелок.
Но в миг дуэли, от испуга
Он слова вымолвить не мог…
…
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Вступление: Свежо, доверчиво и просто
Свежо, доверчиво и просто
Идёт девичьей темы звук.
Вопрос - ответ. И вновь расспросы,
Стремленье вырваться за круг

Волны смятения скрипичной.
В ней напряжённость, тень тревог,
Ей отвечают ясно, лично:
Кларнет даёт ответ, фагот.   

Печать наивных интонаций
Слышна то в робких голосах
Инструментальных вариаций,
То в скрипках, девичьих мечтах.

Волны движенье нарастает.
Смятенье искренней души
Пространство струнных наполняет
И Раздаётся вкось и в ширь.

Взволнованны гобой и флейта.
Грозны фагота голоса.
Волна подъёма запредельна.
Работа мыслей и ума,

Активность жизненная, воля
Слагают героини дух.
Достигнув яркости раздольной,
Нисходит, тает сильный звук.

И повторяется начало:
Грёз у открытого окна,
Судьбы от самого причала…
Привычка свыше в жизнь вошла. 
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Патриархальна жизнь усадьбы
Патриархальна жизнь усадьбы.
Спокойный, безмятежный вид
Во всём, как было после свадьбы.
Устойчивый и тихий быт

Привносит пасторалей краски
И элегичность голосов.
Усадьбы мир - простой и ясный,
Понятный из беспечных слов,

В красивых яблоках, в варенье,
В уюте, узком для души,
Мечтающей об обновленье.
Мир старосветский нерушим.

Клубится самовар старинный.
Плывут по небу облака.
Природа дарит снов картины.
И жизнь гармонией полна.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


К Лариной: Слыхали ль Вы певца печали?
Слыхали ль Вы певца печали
В свирели, певшей под горой?
Вздохнули ль, с трепетом внимая
Душе наивной и простой,

Сержанта гвардии и франта,
С потухшим взором игрока,
Кто в жизни был важнее гранта.
Кого любили все года,

Чей тихий глас о счастье пел Вам,
Кто был Ваш, сердцем и умом
Познал кто столько горя в жизни, 
О ком мечтали Вы тайком?

Слыхали ль их? Другой Вы были.
Моложе, розовей лицом,
Счастливей, веселей, полнее.
Всегда по моде. Молодцом.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ларина: Давно ушедшие года привычку свыше формируют
Давно ушедшие года
‘Привычку свыше’ формируют,
Когда и молодость была,
И жизнь, не крученная бурей,

И нерастраченные дни,
Пустые, без любви-печали.
Замена счастию они,
Любви, которой не узнали

Стремглав, ушедшие года.
‘Привычка свыше’ формирует.
Когда была я молода,
Не думала о том, что будет.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Просты народные распевы
Просты народные распевы.
Ритмична песен красота.
В многоголосных перепевах
Поэзия стихов слышна.

Мир кантиленных интонаций
Выводит плавно речь свою,
Плывёт, подобно чувствам граций,
Певучестью лаская слух. 

Ритм ровный, правильный в основе
Лиричных сцен, душевных драм.
И мир патетики злословья
Идёт по руслу строгих гамм.

И простота мотивов русских
Ритмичный создаёт узор,
Распев которого искусно
Поёт красивейший аккорд.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Татьяна: Как я люблю под звуки песен
Как я люблю под звуки песен
Мечтами уноситься в даль,
Лазурную, где поднебесью
Неведома Земли печаль:

Поэзия где прозе внемлет,
Где просит болтовни роман
Где в ожиданье чувства дремлют,
А вместо пауз грёз туман.

Где ямб простой, четырёхстопный,
Хранит Онегинскую мысль
А живость интонаций робких
Дарует звукам тайный смысл.

Где мир иной, душою юный,
Непознанный, для всех открыт,
Где неизвестность чувства будит,
Любовью сердце бередит.

Как я люблю под звуки песен
Мечтами уноситься в даль,
Лазурную, где в поднебесье
Не вспоминается печаль.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Няня: Здорова ль ты - в ночи вздыхаешь!?
Здорова ль ты - в ночи вздыхаешь,
На звёзды смотришь и луну,
А после делать что не знаешь
И молча смотришь в тишину?!

Поведай, что с тобой случилось?
Тревога ль душу бередит?
В усадьбе что-то приключилось?
И почему печальный вид?
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ларина: Мой чепчик! Чепчик на боку!
Постой! Куда?! Тебя осудят.
Мой чепчик! Чепчик на боку!
Гостей просите. Полно! Будет!
Не убегай! Ты на виду!
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Люблю я этот сад тенистый!
Люблю я этот сад тенистый!
В нём так уютно и тепло!
О счастье навевает мысли.
Всегда в нём дышится легко

Мне с той, которая всех краше,
Лицом, под стать большой луне.
Я счастлив с Ольгою, со старшей.
Веселья дух царит во мне,

Когда её я вижу рядом. 
Нам вместе весело всегда.
И жизнь беспечна и отрадна.
Она красива и добра.

Из глубины души вздыхать ей?
Спросить позвольте: Но зачем?
В ней шалость в беззаботном платье
Уйти умеет от проблем.

С ней дни бегут неторопливо,
Идут, не ведая забот.
Печалей мир ей не под силу -
В плену у радости живёт,

Подобно ветреной надежде.
Резва, беспечна, весела.
И мир её такой, как прежде, -
Безоблачный, где жизнь светла.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Мы столь различные с тобой
Мы столь различные с тобой.
И притяжение огромно.
Ты тяготишься глубиной.
Ныряю с головой я в омут.

Ты, как волшебная волна.
С моим упорством я, как камень,
Как твердь, земная высота.
Как твёрдый лёд. А ты, как пламень.

Я - проза. Ты - мои стихи.
Ты - вдохновение поэта.
С тобой ушёл я от тоски.
Мой дух огнём любви согретый.

Ничто не отрезвит меня:
Ни час разлуки, шум веселья,
Ни охлаждающая даль,
Страданье иль печаль сомнений.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин Татьяне: Как Вам живётся здесь, в глуши?
Как Вам живётся здесь, в глуши?
Читаете? Отрадно слышать.
Всегда есть мысли для души,
И ум желает бездну пищи.

Мечтаете? Тогда о чём?
Задумчивость была подругой
От самых колыбельных снов?
Вам не хватало в жизни друга,

Избранника для игр, забав,
Для шалостей и дел сердечных.
Привычны ль муки и печаль,
Их мир огромный и безбрежный?
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Няня Татьяне: Коль плакать и рыдать готова, то это значит: не здорова
Коль плакать и рыдать готова,
То это значит: не здорова.
Господь! Помилуй и спаси!
Святой водою окропи.

Ты влюблена? Тебя оставить?
Письмо задумала писать?!
Отец твой самых честных правил.
Так не позорь его и мать.

Пусть жизнь идёт по разуменью,
Не искушая никого,
Чтоб яд желаний и сомнений
Не волновал твоё чело.

И будешь верною супругой,
Которой не сыскать милей,
И добродетельной подругой,
Что сердцем всех подруг добрей.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Татьяна (в письме): Надежды словом оживи
Мои надежды оживи
И сон тяжёлый перерви
Своим одним, единым словом.
О, Боже! Я к всему готова.

Моих эмоций бурный всплеск
Звучит спонтанно, как бурлеск,
И ускоряет жизнь мою.
Ответ я буду ждать в саду.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Проснулось всё. Встаёт и солнце
Проснулось всё. Встаёт и солнце.
Играет пастуха свирель.
Луч яркий будит сквозь оконце.
Звучит птиц утренняя трель.

Кусты сирени распустились.
Акаций льётся белый свет.
Цветы на клумбах позабылись.
В саду Татьяна ждёт ответ,

Сидит на ветхих дней скамейке.
Сенные девушки в саду -
Зашли за ягодой в аллейку,
Растёт где вишня на виду.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин Татьяне: Не отпирайтесь! Вы писали
Не отпирайтесь! Вы писали.
Обыкновенно. Как строка.
Признались в чувствах. Но едва ли
Всех их достоин буду я.

Мечтам моим не воскреситься.
Не обновить мой барский дух.
И заново мне не родиться.
Почту за честь, коль буду друг

Я Ваш на час иль на немного.
Учитесь властвовать собой.
У каждого своя дорога.
И путь у жизни тоже свой.

Я б мог воспользоваться властью
И привести ваш путь к беде.
Неопытность не станет счастьем
И ‘сельской честью' вам иль мне.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ротный: В глуши какое развлеченье?
В глуши какое развлеченье?
Охотой забавлять себя
И развлекать дворы весельем,
Когда загонишь медведя.

А коли нет, то все устанут,
В домах залягут отдыхать.
И лучше жизнь уже не станет.
На славу пир! Да, господа?!
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин: Ах, эти маменьки, старушки!
Ах, эти маменьки, старушки!
И все судачат обо мне.
Что заводила на пирушках,
Игрок, метаю на столе,

Что я пижон - всем жалко Таню,
Я неуч, страшный сумасброд,
Супругу буду я тиранить,
Как только с браком повезёт,

Что дамам не целую ручек.
Ах, сколько сплетен! Глупый зал.
Я не прощу. Мне в свете скучно.
На бале Ленский настоял.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Я приглашал, но был отвергнут!
Я приглашал, но был отвергнут!
И я от этого сержусь.
Все вальсы, польки, экоссезы
Забрал Онегин, милый друг.

И мне ли равнодушно видеть
И превращать всё в пустяки,
Когда кокетничали с злыднем?!
Он ручку пожимал! С тоски?

«Он очень мил» и «вы болтали»?
Со мной танцуешь котильон!
Кому на танец слово дали?!
Да, я ревную! Я взбешён!
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


И оживлённая мазурка
И оживлённая мазурка.
Всё будоражит: быстрый темп,
Стремительность движений бурных
Желанье действа, перемен.

В неистовстве изящной пляски
Есть благородные тона -
Контрастность мягких нежных красок
Вновь возбужденная игра.

И ссора в ритмах нарастает.
Развязка в музыке идёт.
Она сознанье затмевает.
Темп взвинченный на слом несёт.
5.02.2020, 14.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Ты оскорбил меня, назвав
Ты оскорбил меня, назвав
Помешанным. И этот бал
Моей невесте посвятил.
И честь мою ты погубил,

Шептал ей что-то на ушко.
И руку жал ей высоко.
Она зарделася, смеясь.
Ты оскорбил мою с ней страсть,

Когда смеяться вздумал с ней.
Скажу тебе, чтоб быть честней:
Быть близким другом не хочу.
Вас презираю, как могу.

Прошу Вас вызов мой принять
И сатисфакцию мне дать.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Вот вам и праздник! Вот скандал!
Вот вам и праздник! Вот скандал!
За ссору эту я б не дал
Ни скорлупы и ни яйца.
Столь повод хлипкий для юнца.

Не стоит всё душевных драм.
Поэтом он назвался сам,
Рубя по куполу сплеча.
Кровь молодая горяча.

Готовы драться в тот же миг.
Без ссор не могут жизнь прожить,
Чтоб не убиться на дуэли
Вослед правам и утвержденьям.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Приходит час определённый
Приходит час определённый,
Когда день новый настаёт.
Златой рассвет, стрелой пронзённый,
Благословенный день несёт.

В нём урну юного поэта.
Забудут все меня, но ты…
Как только память канет в Лету,
Придёт ли дева красоты,

Чтобы поплакать над могилой
И надо мной пролить слезу?
Неужто будёт днём постылым
С другим резвиться во саду?

Приходит час определённый.
День новый пищу нам даёт.
А я лечу, стрелой пронзённый,
Куда течение несёт.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Третье действие: Бал открывает полонез
Бал открывает полонез
С изыском, пышностью и шиком.
Звучат фанфары. Труб оркестр
Взвивается в пассажах скрипок,

В лепнине яркой тонких флейт
С чуть нарочитым праздным блеском.
Роскошен звук. И весь оркестр
В сиянье люстр Большого Света.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин только что вернулся
Онегин только что вернулся
Из-за границы и наткнулся
На бал. Немного утомлённый
И приглашением почтённый,

Он вносит диссонанс в покои.
Воспоминанья мучат совесть
О друге Ленском, убиенном,
Мир странствий всех его бесцельных

Без капли смысла. Жизнь пуста,
Как света жизнь и жизнь двора.
Раздумья о красивом быте,
Триумфом, славою увитом,

Тревожат сердце, ранят ум.
А речь отрывистая дум
Дробна, противоречит сути.
Большой вальс мог продолжить путь их:

Онегина и путь княгини,
Татьяны Грёминой отныне.
Вальс задушевен, мелодичен,
По светски он академичен.

Единым целым вдаль плывёт,
Как будто, по волнам идёт.
И с ним достойная Татьяна
Блестящая царица бала.

Не холодна и беспристрастна.
Как образ призрачного счастья,
Что замаячил вдалеке.
Душа Онегина в тоске,

Но дух в нём жив, радушен, светел,
Учтив со всеми и приветлив,
Он первой встречею живёт
И объясненья страстно ждёт.

Кларнет покладист, звуком гибок.
Мелодия рисунка ритмов
Столь обаятельна в заглавном,
Что создаёт портрет желанный.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Кокетлив быстрый экоссез [1]
Кокетлив быстрый экоссез,
Изящен оживлённый танец.
Поверхностен. Как полонез.
Он общества высокий глянец.

В нём шарм и света суета.
В душе ж Онегина - тоска.
Он возвратился и попал,
Как Чацкий, с корабля на бал [2],

Родня и князя друг - Евгений,
Что жил отшельником в деревне,
А после странствовал премного. -
Знал всё об объездных дорогах.

«Чудак притворный, сумасброд», -
Так окрестил его народ.
Ведь он давно отвык от света,
И не искал сам встреч с соседом.
[1] Экоссез (фр. dance ecossaise, букв. - шотландский танец) - старинный шотландский народный танец, разновидность контрданса. В XVIIв. под названием «англез» он получил известность в качестве бального танца. Для экосеза характерны сложные танцевальные движения; темп быстрый, размер первоначально 3/4, позднее 2/4. Собственно экосезом такой танец стал называться с начала XIXв.
[2] А.С. Грибоедов «Горе от ума».
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Пленяет Грёмин благородством
Пленяет Грёмин благородством,
Своею княжеской главой,
Достоинством речей, дородством.
Суров он, честен пред толпой.

Чужд приговоров и расчётов,
Жестокосердной суеты,
Досадных разговоров, счётов.
Его не манит плебесцид.

Боец седой он, закалённый,
Судьбой обласканный своей,
К жене любовью окрылённый.
В ней видит смысл он жизни всей,

В сиянье ангела лучистом,
Что высит благородну кровь,
Звезды на небосклоне чистом,
Дарящей счастье и любовь.
5.02.2020, 14.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «А.С. ПУШКИН. МОЦАРТ И САЛЬЕРИ». -
POETIC IMPRESSIONS «A.S. PUSHKIN. MOZART and SALIERI»
Сальери. Исторические причины забвения
                «Виноват Пушкин. Пушкин виноват»
Реквием
Травил ли Моцарта Сальери,
Насыпав яд в судьбы бокал
Иль кто придумал басню, веря
Что Реквием Господь создал,

Когда взирал с небес на землю,
Предвосхищая войн исход,
Кошмары гильотин стремлений
И революций горький плод?

Известна сила, мощь творенья,
Крик раздирающий души,
Чтоб дух обрёл покой без мщенья,
Взяв саван вечности у тьмы,

Заупокойный гимн и мессу,
Молитву о прощенье душ,
Об искупленье мрака бесов.
Гимн траурный - спасенья гуж.


Нет справедливости на свете
Исповедь А. Сальери [1]
Нет справедливости на свете.
И правды свыше тоже нет.
[Известно это даже детям.]
Смотрюсь сквозь призму прошлых лет:

Родился я в любви к искусству
В семье изысканной, дожей.
Звучал орган старинный, с чувством
Божественным, в судьбе моей.

Его в домашней церкви слушал,
И слёзы сладкие текли -
О Боге думал, стал послушным,
Отверг забавы, празднеств дни,

Мечтал о звуке, как о чуде,
О музыке, что с ним постиг.
Учиться было мне не трудно -
Отрёкся я от благ земных.

С упорством, дерзостью трудился.
Был скучен только первый шаг.
И что я в музыке добился?
Быть может, делал что не так?

Познал я ранние невзгоды.
Искал и шёл своим путём.
Играл, что слышал. Не в угоду.
И верность музыке во всём

Хранил в душе своей и славил.
Несмело сочинял в тиши.
И композиции вновь правил,
Когда играл в уме в ночи.

Вкусив восторг и вдохновенье,
Забравшись в келью, я творил.
В слезах, без горечи сомнений
Писал я опусы свои.

Не помышлял о славе зыбкой.
Я холодно на жизнь смотрел,
Тогда как звуки мысли пылкой
Берёг, переплетал и пел,

Нередко, позабыв про пищу,
Про жизнь придворную и сон,
Жил я в искусстве безграничном
И был лишь в музыку влюблён.

Да, я придворный капельмейстер [1].
И я больших высот достиг.
Своим трудом, в своём семействе
Из истин многие постиг.

И слава мною возгордилась -
Мой звук сумели оценить.
Мой разум радостям открылся:
Меня стремились полюбить

И музыку мою. Навечно.
Я отклик в публики нашёл,
В сердцах ценителей беспечных
И был успехом награждён.

Ученики мои примерны:
Бетховен, Моцарт, Шуберт, Лист.
Собою горд я был безмерно -
Мой путь к вершине был лучист,

Я мог делиться вдохновеньем,
Талантом или мастерством.
Я знаменитым был Сальери.
Всего достиг своим трудом.

Чего хотел я? Всем известно -
Я музыкой, искусством жил,
И был всегда пред всеми честным,
И сил на зависть не копил:

Завистником презренным не был,
Змеёй, растоптанной толпой,
Песок и пыль грызущей неба, -
Был стражем лиры неземной.

И музыка моя звучала
Везде: в концертах, на балах…
Вдруг революция всё смяла.
Казнь королевы потрясла

Дом Габсбургов, его основы [2].
По новому делился мир [3].
И музыку Сальери вскоре
Революционный звук затмил.

Меня намеренно забыли.
Я представлял монарший дом,
Дом Габсбургов и Дом Марии [2].
Я для него творил и в нём.

По швам трещали все устои.
Я ж, королевский музыкант, [1]
Сальери, гордый и достойный,
Толпою был отброшен в хлам. -

Республика пришла в Европу.
И где святая правота,
Когда священный дар был попран?
О, небо! Верил я в тебя

И не просил любви горящей
Себе в награду за талант.
В трудах прожил я жизнь, не плача.               
Я - композитор, музыкант.

Безумцем был ли я? Едва ли.
Завидовал ль ученикам?
Я их учил, они играли
У каждого свой стиль, игра,

Своя манера исполненья
И композиция своя.
Достоен ль капель сожаленья,
Тот факт, что направлял их я?.. [4]

…Зачем себя я уничтожил?
Зачем себя оговорил?
Мир обывателей, прохожих
Под корень музыки не зрил.

Но чернь… Толпу легко колпачить [2]
Дешёвой уткой про зельё,
Подсыпал, будто, неудачник
Сальери Моцарту [3]. Враньё

Недоказуемо в пространстве.
А уж меж драмы бытовой
Посмотрят, может, нот богатство,
Кому оставил дар какой?

Начнут играть мои творенья
И удивляться: он не плут.
Да, он другой. Но всё ж он гений.
Тогда не сгинет [5] жизни труд,

Труд итальянского австрийца (!),
Аристократа во плоти (!),
Что революцией плебейской
Был смят с французского пути.

…К злодейству гений не причастен.
Он выше суеты земной.
В искусстве он желанный мастер,
Муз отдающий звук мирской.
[1] Антонио Сальери (итал. Antonio Salieri, нем. Anton Salieri; 18 августа 1750, Леньяго, Венецианская республика - 7 мая 1825, Вена) - выдающийся итальянский и австрийский композитор, дирижёр, педагог и музыкант. В Вене (Австрия) на протяжении 36 лет (1788-1824) А. Сальери занимал пост придворного капельмейстера - один из самых важных музыкальных постов в Европе.. А. Сальери давал уроки Бетховену, Моцарту, Шуберту, Листу и другим; воспитал более 60 композиторов и вокалистов, при этом небогатым, но талантливым музыкантам давал уроки бесплатно, как бы возвращая долг своему благодетелю Флориану Леопольду Гассману, придворному композитору Иосифу II.
Любимец Сальери, Шуберт посвятил учителю Десять вариаций для фортепиано, цикл песен на слова И. В. Гёте и три струнных квартета. В своём дневнике он охарактеризовал Сальери как «художника, который, руководимый Глюком, познал природу и сохранил естественность, несмотря на противоестественное окружение нашего времени».
В 1790г. В.А. Моцарт имел только двух учеников.
[2] Во время французских революций 1789, 1793гг. А. Сальери был официальным представителем австрийской монархии Дома Габсбургов. Мария Антуанетта, королева Франции, младшая дочь императора Франца I и Марии Терезии, супруга короля Франции Людовига XVI, была казнена на гильотине 16.10.1793г.
Вольфганг Амадей Моцарт умер 5.12.1791г.
[3] «Я композитор и рождён быть капельмейстером,» - писал В.А. Моцарт, конкурент А. Сальери на должность капельмейстера, в своём письме от 7 февраля 1778 г., с. 81. Пост придворного капельмейстера А. Сальери получил в 1788г. Этому назначению предшествовало состязание, проводимое австрийским императором Иосифа II между В.А. Моцартом и А. Сальери, на сочинение одноактной комической оперы на тему «театрального закулисья»: В.А. Моцарт должен был сочинить оперу (зингшпиль) на немецкое либретто Готлиба Шт.-младшего, а Сальери - оперу (оперу-буфф) на итальянское либретто Дж. Б. Касти. Новая опера Моцарта получила название «Директор театра» (нем. Der Schauspieldirektor), а опера А. Сальери - «Сначала музыка, а потом слова».  Обе оперы были поставлены 7 февраля 1786 г. в оранжерее Шёнбрунна по случаю «Увеселительного праздника в честь генерал-губернатора Нидерландов». Победа в состязании была присуждена Сальери. Его опера была более ёмкой, чем опера Моцарта, отчего и имела значительно больший успех. Тем не менее, Моцарт получил от императора гонорар за оперу - 50 дукатов, а Сальери - 100 дукатов и впоследствии пост придворного капельмейстера. Ранее, в декабре 1781г.  А. Сальери был назначен в качестве учителя музыки и пения для Вюртембергской принцессы. На это же место претендовал и В.А. Моцарт.
[4] В трагедии «Моцарт и Сальери» А.С. Пушкин представляет отношения А.Сальери и В.А. Моцарта, как панибратские, тогда как А.Сальери, аристократ по крови и учитель, всегда с коллегами и учениками соблюдал этикет и держал дистанцию; кроме того, он был старше В.А. Моцарта на 6 лет и ранее давал тому уроки по теории музыки.
[5] А. Сальери - потомок Венецианских дожей при австрийском монархическом Доме Габсбургов. Политические события, последовавшие в Европе после смерти В.А. Моцарта: французские революции 1793г.; военные компании и баталии Наполеона Бонапарта в Европе; передел Европы; заграничные походы русской армии 1813-1814 годов; Венский конгресс 1817г., новая мировая политика, передел мира и политических границ.


Сам Моцарт оскорбил Сальери
Как Моцарт оскорбил Сальери?
Лицо он в «Дон Жуане» ввёл [1].
Не знал об этом Пушкин, веря
‘Французской прессе за столом’,

А также следуя «признанью»
Сальери на святом одре,
Иносказательно, что травлю
Чинил он Моцарту в игре.

Достойна музыка Сальери,
«Возведшего» «грех на себя» [2].
Духовны мессы, песнопенья,
Псалмы и гимны для двора [3].

Сам дирижировал оркестром,
Концерты, арии писал,
И оперы его известны,
И вариаций том создал… [4].

Что в «Дон Жуане» приключилось?
Сальери встал, покинул зал,
Был оскорблён. Сказал на милость:
«Порочил оперу фигляр» [5].

Сальери был на отпеванье [6].
Но отпевал ль коллегу он
Своею мессой на органе [3],
Где вознесён Стеф;н Святой?
[1] А. Сальери - потомок Венецианских дожей, официальный представитель австрийского монархического Дома Габсбургов. Приблизительно в это же время А. Сальери с успехом поставил свою новую оперу «Аксур, царь Ормуза» (премьера, Вена, 8 января 1788 г.), официальный символ монархии.
«Дон Жуан» - опера В.А. Моцарта (премьера, Вена, Бургтеатр, 7 мая 1788 г.).
[2] Умиравший В.А. Моцарт был чудовищно опухшим. Его мог отравить любовник «коварной» «подлой Констанции», жены В.А. Моцарта.
[3] Духовная музыка А. Сальери: 5 месс, из которых наиболее известна Месса ре-мажор (нем. Hofkapellmeistermesse, 1788), оратории, в том числе начатая Глюком по заказу из Парижа «Страшный Суд» (1788) и «Иисус в чистилище» (1803), многочисленные религиозные песнопения, гимны, в их числе 3 Te Deum, один из которых был написан в 1790г. к коронации Леопольда II, а также псалмы, и среди них 2 «De profundis» (1815). В общей сложности около 100 духовных композиций. В 1804г. А. Сальери сочинил для самого себя «Маленький реквием» до-минор, который и был впервые исполнен, согласно завещанию, на его похоронах - силами его многочисленных учеников. Одно из лучших сочинений композитора в этом жанре - «Страсти Господа нашего Иисуса Христа» (итал. La Passione Di Nostro Signore Ges; Cristo). Полагают, что «Misericordias Domini» - «Ave verum corpus» (KV 618, 1791 г.), написанный В.А. Моцартом в совершенно не характерном для него стиле, был заимствован им у А.Сальери.
[4] А. Сальери написал более 40 опер и 100 арий; его «Данаиды», «Тарар» и «Аксур», «Пещера Трофония», «Фальстаф», «Сначала музыка, а потом слова», «Признанная Европа» и в настоящее время ставятся на сцене и звучат в концертном исполнении.
Одно из самых известных сочинений Сальери в области инструментальной музыки - «26 вариаций на тему Испанской фолии» (итал. Variazioni sull’aria La Follia di Spagna).
[5] «…когда фигляр презренный Пародией бесчестит Алигьери» (цитата из А.С. Пушкина «Моцарт и Сальери). Имеется в виду Данте Алигьери, итальянский поэт, автор «Божественной комедии» (1301-1321). По либретто Л. да Понте Командор увлекает Дон Жуана в бездну - оба проваливаются под сцену, в ад. В итоге обоснованный провал оперы В.А. Моцарта «Дон Жуан».
[6] А. Сальери был на отпеванье В.А. Моцарта 6 декабря 1791 г. в Кафедральном соборе Святого Стефана. В 1791 г. на концертах под управлением А. Сальери была исполнена симфония № 40 Соль минор В.А. Моцарта. В 1814 г. Сальери дирижировал Реквиемом В.А. Моцарта.
6.10.2019, 22.10.2019. Krasnodar
A. Salieri. “Blagovest” spring orchestra. International Theatric Festival of Monoperformances


Er sprach sich aus in zaubervollen T;nen (Joseph Weigl)

Ruh sanft! Vom Staub entbl;;t,
Wird Dir die Ewigkeit erbl;hen.
Ruh sanft! In ew’gen Harmonien
Ist nun Dein Geist gel;st.
Er sprach sich aus in zaubervollen T;nen,
Jetzt schwebt er hin zum unverg;nglich Sch;nen.

Он выразил себя в волшебных звуках [1]
Авторский поэтический перевод с немецкого языка на русский
Да упокоишься ты с миром,
Очищенный от всех грехов!
Да упокоишься ты с миром
В гармонии из вечных снов!

Тебе пусть вечность воссияет!
Отныне твой свободен дух.
Пусть в вечной красоте витает
Твой мелодичный чудный звук!
[1] Cлова Йозефа Вайгля (Joseph Weigl), австрийского композитора и дирижёра, ученика А. Сальери, на могиле А. Сальери.


ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «В.А. МОЦАРТ. ОПЕРА «ДОН ЖУАН» ПО ДРАМЕ А.С. ПУШКИНА «КАМЕННЫЙ ГОСТЬ» - POETIC IMPRESSIONS
AFTER W.A. MOZART’OPERA “DON JUAN” BASED ON A.S. PUSHKIN’S DRAMA “STONE GUEST”
1. Увертюра. Авторские стихи на  увертюру к опере В. Моцарта «Дон Жуан»
2. Я пристрелю тебя, мошенник! (Стих к опере «Дон Жуан». Импрессия)
3. О, Небо! Защити Любовь!
4. Нет, выкинуть балласт на землю!
5. А Дон Жуан - султанский отпрыск
6. Злодей, насильник и развратник!
7. Какая точность декораций!
8. C мандолиной Дон Жуан
9. Быть осмеянной счастливцем?
10. Он соблазнил её и бросил!
11. Доколь мне в злобе пребывать? К арии Эльвиры
12. Я всё простить ему готова. К арии Эльвиры
13. Жестокость! Если б только знала! К арии Эльвиры
14. И не надейся на доверье. К арии Эльвиры
15. И стыд, и ужас я познала. К арии Эльвиры
16. Предательство познать сумела
17. Моя доверчивость посмеет Вас защитить, Любовь моя! К арии Эльвиры
18. Невинность юную порочить?
19. Невесту соблазнить, жену ли
20. Вернись, любимая, в Севилью!

Увертюра. Авторские стихи на  увертюру к опере В. Моцарта «Дон Жуан»
И вот отмщенье наступает -
В зал входит грозный Командор
В доспехах рыцарских, забрале.
Он, как немой идёт укор,

Смерть приближая. С каждым шагом.
Идёт неумолимый рок.
Возмездье обнажило шпагу
И хочет преподать урок

Земным, планетным Дон-Жуанам –
Отсечь, что дорого им всем, 
Чтоб неповадно было странам
Давать награды, земли тем,

Кто топчет честь, позорит совесть.
Прелюбодействие - есть грех,
Трагедии и драмы повесть.
Оно есть в заповедях вех,

Линчующих обман и скверну.
Нет места в жизни для плутов,
Носильников, себе лишь верных!
И увертюры обертон -

Молебный, с просьбой о пощаде.
Неумолим бесстрастный рок,
Пришёл чтоб наказать браваду.
Возмездие! - Таков итог

Ничтожной жизни сладострастца.,
Паршивящего нравы стран.
Отмщение за святотатство!
За обещанья и обман

Доверчивых, влюблённых страстно.
Суд за поруганную честь -
Всевышний Суд, смертельный, страшный.
Несёт звук остинатный смерть [1].
 
В нём непреклонность Командора.
Жуана жертвы не простят:
«Смерть! - Избежать чтобы позора.
Стреляйся!» - Все ему кричат.

Но Дон Жуан пощады просит.
И Командор неумолим.
Удар он в самый мозг наносит.
И …ужас в подлеце застыл,

Страх жуткий Высшего возмездья.
Вся жизнь его - сплошной обман
И нанесение бесчестья.
Смерть! Уничтожен дон Жуан,

Преступник, лиходей, развратник,
Что осквернял морали стран.
И в кульминации – расплата.
Урок был Командором дан.
[1] Остинато - повторение одного и того же звука, ритма в музыкальных диалогах между Командором и Дон Жуаном.


Я пристрелю тебя, мошенник!
(Стих к опере «Дон Жуан». Импрессия)
Я пристрелю тебя, мошенник! –
Ты, старый плут и мракобес!
Иль привяжу тебя за шею,
Чтоб, как осёл, в цветы не лез

И не топтал копытом листья
Фиалок, нежных королевн.
Коль нет достатка в стержнях мыслей,
То мозг и твой ослиный зев

Нужны извилинам, как банты!
Не понимаешь коль - не трожь!
Любви не мацай фолианты!
В них для тебя суть веры – ложь.

И чувств всех не понять скотине.
Тебя мне легче пристрелить
Или подвесить на тычине.
Ослу фиалкою не быть!


О, Небо! Защити Любовь!
О, Небо! Защити Любовь!
Её невинные чертоги,
Где материнства есть отроги,
Царит где красота, покой.
О, Небо! Защити Любовь!
 
О, Небо! Защити Любовь!
И пощади невинных тени,
Что предаются наслажденьям,
Которых не питает кровь.
О, Небо! Защити Любовь!
 
О, Небо! Защити Любовь
И муз прекраснейшую лиру,
Поющую с восторгом миру
О чувстве, что все ищут вновь.
О, Небо! Защити Любовь!

 
Нет, выкинуть балласт на землю!
Нет, выкинуть балласт на землю,
Что отравляет девам жизнь,
Того, кто быть желает первым
И сливки все снимать в любви.
 
Пусть навсегда отдаст он руку,
И перестанет лгать всем он.
В руках честь держится. Порукой
Достойным помыслам - клинок.
 
Последний час пробил злодея.
И не уступит небо месть
Развратнику и лиходею,
Грехов кого не перечесть.
 
И Ангелы пусть не смягчают
Суд бренный неба, казнь души,
Некающейся, словно в стали,
Огородившись от любви.


А Дон Жуан - султанский отпрыск
А Дон Жуан, султанский отпрыск,
Имел девиц, матрон и дам,
Лишь только ласковое "Просим"
Звучало из оконных рам.
 
И список всех побед у женщин
Он отмечал в листе своём,
В плотских забавах преуспевший
Злодей, чернящий женский пол
 
И оскверняющий святыни
В пороке праздной суеты,
Где чистоты нет и в помине,
Где в мыслях не цветут цветы.


Злодей, насильник и развратник!
«Злодей, развратник и насильник!
Пусть покарает небо плод,
В котором гнилость копит силы
И разрушает мыслей взлёт!

Уйди и сгинь с Земли, нечистый!
Не омрачай высоты лир!
Прольётся кровь после бесчинств всех,
В которых блуд с развратом был!

До вздоха, до изнеможенья
Месть будет червоточить тлен,
Преследовать грехопаденье
До самых огненных геенн!


Какая точность декораций!
Какая точность декораций!
Как бесподобен каждый свод,
Несущий тонкость вечных граций
И красоты земной полёт
 
В особняках старинных зданий,
Средь лестниц анфилад, дворцов,
На площадях, где праздник манит
Весельем, свадеб торжеством,
 
И средь которых жизнь бродяги
И покорителя сердец
Проходит, опустивши стяги,
Предвидя тягостный конец.


C мандолиной Дон Жуан
C мандолиной Дон Жуан
Очаровывает дам:
Всех пленяет красотой,
Чудотворною игрой
 
И сонетом окрыляет,
Комплементами сражает,
Восхваляя доброту,
Верность, сладости мечту
 
В молодых и пожилых.
Он - один. А сколько их
Без достатка и богатых,
По звонку иль без доклада,
 
С красотой и без неё!?
Сколь богатств в миру его,
Оплетает что пороком
Честь, любовь, её чертоги!
 
Лишь одной любви услады
В арсенале Дона ада,
Чтоб его греховный век
Отравил любви успех.


Быть осмеянной счастливцем?
Быть осмеянной счастливцем,
Оскорбившему любовь
И посмевшему глумиться
Над отцовской сединой?
 
Нет, лишь смерть отрадой станет
И сведёт бесчестье в ад
С Дон Жуаном и заставит
Поквитаться за разврат!

Потешаться простодушно
Над толпой девиц и дам,
Кто вручил судьбу послушно
Лире чувств, смешными став?

Нет! Ответит проходимец!
Скольких опорочил он,
Соблазнитель, кровопиец!
Будет шпагою пронзён!


Он соблазнил её и бросил!
Он соблазнил её и бросил -
Забыл на долгие года.
А что она? Его быть просит
Единственной и навсегда.
 
- О, пусть исправится! Прощу я! -
Эльвира умоляет вновь.
Забытая, она тоскует
И вспоминает лишь любовь,
 
Которая способна чудо
За деньги возвратить опять,
Краса коль увядает, чувства,
Которых всех ей не отнять.


Доколь мне в злобе пребывать?
К арии Эльвиры
Доколь мне в злобе пребывать
И ревность алчную питать
К тому, меня кто не достоин,
Кто сшит из низшего покроя,
 
Кто не приемлет ум и честь,
Кому доступна только месть,
Чтобы понять любви мученья
И счастья зыбкого волненье
 
В душе, страдающей в глуши,
Где козни дьявола в тиши
Огонь греховный зажигают
И тихим пламенем сжигают
 
Любви прекрасные порывы,
Где красота живёт и лира,
Перебирая струны грусти
Души, живущей в мире чувства.


Я всё простить ему готова
К арии Эльвиры
Я всё простить ему готова.
Моим страданьям - счёта нет -
И ревность вьётся с полуслова,
Кровавый источая след,
 
Когда, другими увлекаясь,
Меня бросал он навсегда.
Любовь моя, утраты зная,
Приносит в жертву вновь себя.
 
И жалость я питая в сердце,
Смотрю с надеждою вперёд,
Что он изменится. Доверье
Вернёт любви заветный плод.


Жестокость! Если б только знала!
К арии Эльвиры
Жестокость! Если б только знала,
Что можно в жизни испытать:
С ним я полжизни прорыдала.
А ведь могла бы не страдать,
 
А жить, слезинки не исторгнув
Из недр моей большой души.
Ну почему меня отторгнул
Он, искромсав всею в любви?!


И не надейся на доверье
К арии Эльвиры
И не надейся на доверье!
Всё - лицемерье и обман.
Ты думал, я тебе поверю
Чрез столько слёз моих и драм?
 
Да, я рыдать не разучилась -
Умею праведно любить,
Чтоб сердце часто-часто билось.
И мне тебя не позабыть.
 
Готова я порок исправить
И в жертву принести себя.
Кто мог бы знать, как я страдаю!
О, Небо! Ты услышь меня!


И стыд, и ужас я познала
К арии Эльвиры
И стыд, и ужас я познала,
Отдавшись чувству без главы,
Что жалило змеиным жалом,
Огнём сжигающим любви,
 
Ту душу, что столь одинока,
Живёт среди земных богатств,
Что полнят чистоту пороком
И очерняют чувства страсть.


Предательство познать сумела
Предательство познать сумела.
И не одно за целый век.
Она, несчастная, говела,
Чтобы пришёл любви успех.
 
Ведь жалости вино - отрава.
Она желала той любви,
Чтобы единственною стала
В повесе, что потряс весь мир,
 
Кляняся в верности безусой
И каясь в прежних ей грехах,
И называя песней, музой,
Чтоб снова обмануть. Пусть так.


Моя доверчивость посмеет Вас защитить, Любовь моя!
К арии Эльвиры
Моя доверчивость посмеет
Вас защитить, Любовь моя!
Я в Вас, любимый Джонни, верю.
Лишь Вами жизнь озарена.
 
И пусть обман не будет ведом
Мне с Вами после встречи вновь!
Исправьте, милый, своё кредо!
Я в Вашу верую любовь!


Невинность юную порочить?
Невинность юную порочить!?
И на глазах у жениха?
Овечкой блея в чуткой ночи
И мыслью счастья в два крыла

Лететь пытаясь в выси неба,
Грехи оставив на земле?
Невинность стоит булки хлеба!
Но как овечке уцелеть,

Когда в округе дон жуаны,
И ревность точит слабый ум?
Распущенность морали, нравов
Жить не даёт всем тем, кто юн.


Невесту соблазнить, жену ли
Невесту соблазнить, жену ли?
Какая разница ему?!
Невинность слаще всех ревнует
Суперглупца к суперглупцу.


Вернись, любимая, в Севилью!
- Вернись, любимая, в Севилью!
Там ждёт тебя любовь твоя,
Её полёт парящих крыльев
И жизнь, что счастием полна.
 
Вернись, любимая! Прошу я!
В тебе одной отрада дней.
Люблю тебя и так ревную!
Не приведи! Вернись скорей!


ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «П.И. ЧАЙКОВСКИЙ. ОПЕРА «ПИКОВАЯ ДАМА» ПО ДРАМЕ А.С. ПУШКИНА «ПИКОВАЯ ДАМА». - POETIC IMPRESSIONS AFTER PYOTR I. TSCHAIKOVSKY’OPERA “QUEEN OF SPADES” BASED ON
A.S. PUSHKIN’S DRAMA
http://www.proza.ru/2014/08/08/887 
Свидетельство о публикации №214080800887
http://www.stihi.ru/2014/08/08/5219
Свидетельство о публикации №114080805219
1. Когда поля зазеленеют
2. С ним всяк безумным стал бы в миг
3. Оклеветать? Да плюнуть негде!
4. Страх - в отражении зеркал
5. Толпа твой делит страх на части
6. Бес раздирает дух и гложет
7. Я имени Её не знаю. К арии Германа
8. Так это правда? Не со мной. Меня убили?
9. Не отвергайте Вы признаний. Романс Елецкого
10. Дай насладиться красотою! К арии Германа
11. Поверьте мне! Всё в Вашей воле! К арии Германа
12. И луч багряного заката. К арии Лизы;  К арии Германа
13. Отвержен Ею я, несчастный. К арии Германа
14. Оставьте же меня! Оставьте! К арии Лизы
15. Что делать?! Боже! Помоги мне! Ариозо Лизы
16. Печалюсь Вашею печалью и плачу Вашею слезой. К арии Германа
17. Я пл;чу Вашею слезою. К арии Елецкого
18. Пустыня счастием не светит. К арии Лизы
19. О, пощади меня! Романс
20. Плясать по-русски? Как посмели?! Речитатив экономки графини
21. До объяснений не унижусь. К арии графини
22. Нет, на колени не поставишь! Речитатив Лизы
23. Любовью бить в колокола
24. Игрок он ярый. А а она?
25. Как мир любить, что проклинает тебя, и плоть твою, и дух?
26. И уходя, уходит дух
27. Пусть радость наполняет ум
28. Пустынно, тягостно в душе. К арии Германа
29. Не спится боле. Мыслям тошно
30. О, смерть?! Зачем ты здесь?! Уйди же! К арии Германа
31. Смерть на коленях? Жалкий жребий! Ария
32. Стреляя в виртуальный мир
33. Мне тесно в этом пошлом мире! Ария
34. Смерть, как побег, как зов из плена. К арии Лизы
35. Смерть как протест. Канонизация
36. А он - игрок! Да, Он - Игрок!
37. Куда исчезла Богоматерь - осколок памятника мук?
38. Колодец вверх? Он космогенен
39. Забыть, забыть... Зачем пишу я? К арии Германа
40. Во мне бунтует дух свободы
41. А жизнь оттикивает ритм
42. Играйте бесплатно. К арии Лизы
43. О, страсть! Ты - молния без грома! К арии Германа
44. Хочу глотнуть я вольной доли! Ария
45. С полотен взгляд... Он разный, ёмкий
46. Всех наградить! По-царски! Водкой?
47. Магнит в дыре, колодце тёмном!
48. Благословенно всё земное. Ария
49. Любовь? Нет, не любовь, - болезнь: ‘Три карты’
50. Откройте тайну мне, откройте! К арии Германа
51. Расчёт, умеренность и труд!
52.Три карты! Нет боле силы ждать - Я должен! К арии Германа "Последняя встреча"
53. Соперник Томский
54. От Тебя одной жду жизни. К арии Германа
55. Могилу вижу я! Могилу! К арии Полины
56. За упокой раба души
57. Что жизнь моя? Прости. Прощаешь?
58. Thanksgiving Day
59. Старуха! Это всё она!
60. THE DR. ELENA G. KORDIKOVA MATH’ SELECTED:
THE DR. E. KORDIKOVA’S ARITHMETIC SEQUENCE "QUEEN OF SPADES / LA DAME DE PIQUE / DIE PIKDAME", OR "THE ESCALATOR GOING UPWARDS"
[Поступательная арифметическая последовательность чисел Е. КОРДИКОВОЙ "ПИКОВАЯ ДАМА", ИЛИ "ЭСКАЛАТОР ЕДЕТ ВВЕРХ"]
61. Вокализ «Пиковая Дама».

Когда поля зазеленеют
Когда поля зазеленеют,
И будет урожай хорош,
Когда, зардевшись, станут ели
Пыльцою опылять погост,

Тогда земля, набравшись света,
Сумеет с п;том отдавать
Созревшие колосья лета,
Чтоб истин семена вобрать

Над бесконечным летним полем,
Где ситца яркие цветы,
Где разнотравья запах вольный
Венчает высоту мечты.


С ним всяк безумным стал бы в миг
С ним всяк безумным стал бы вмиг,
Едва с дыханием напился,
Забыв безвольно, что постиг,
И на колениях забылся
 
Стоять под проливным дождём
И ждать в тумане Альбионов,
Накрыли чтоб своим крылом
И защитили бы от стонов

Той жизни, где просвет в веках,
Чужих, диковинкой остался,
И где живёт один лишь страх,
Который о любовь сломался.


Оклеветать? Да плюнуть негде!
Оклеветать? Да плюнуть негде!
Святое можно вмиг лягнуть,
Измазать в саже или пеплом
Посыпать и забыть встряхнуть,
 
Безумным сделать иль талантом
Из ординарности пути
И созерцать - мы вновь в театре
И хлопаем, не вопреки,
 
А в единении, из страха,
Ну чтоб толпой идти всегда,
И вместе охать, вместе ахать
Во все года? На все года!


Страх - в отражении зеркал
Страх - в отражении зеркал,
Он - в воздухе, в воде трепещет,
Притягивая больший страх.
И силы нет и нет картечи
 
Преодолеть его магнит
И воспротивиться сознанью,
Противоядие найти,
Не стать от страха изваяньем,
 
Не сделаться его рабом.
Страх всех равняет перед смертью,
И перед крахом делит всё
На свет и тень, их кровью метя.


Толпа твой делит страх на части
Толпа твой делит страх на части
И поглощает жизнь и боль,
Тебе азарт оставив страсти
И жалкой участи любовь,
 
Стоит что на своих коленях,
Уничижимая в себе,
Не в силах одолеть презренья
И жалости к своей судьбе.
 
Толпа - виновница исходов,
Она поднимет и несёт
Или опустит, вслед за модой,
Прервав с кукушкою полёт.
 
Но вместе мы преодолеем
Любые трудности в пути.
Страх холоден, и жизнь не греет.
Позволь толпе его нести.


Бес раздирает дух и гложет
Бес раздирает дух и гложет
И онемечивает боль.
Нести мятежный страх он может,
Когда войдёт в бесовску роль.
 
И, отравляя жизнь безумством,
Смертями - негативом, злом,
Он в грудь биёт, крича я - русский.
А был он Германом.
Без слов [1]. 
[1] Т.е. бессловесный. Российские немцы и их потомки (Екатерининские, Марьинские, Александрийские и др.), их горькие судьбы в России и в Германии.


Я имени Её не знаю
К арии Германа
Я имени Её не знаю:
"Мой идеал", "Моя мечта",
"Мой Ангел", плоть что отвергает,
Из тысяч звёзд "Моя звезда",
 
Одна, Пленительного счастья!
Что за собою всех ведёт
К обломкам и руинам власти,
Чтоб с нею воскресить народ.
 
Я имени Её не знаю:
"Мой идеал", "Моя мечта".
Она одна во мне сияет
Моя Любовь - Моя Звезда. 


Так это правда? Не со мной
Водою остужая мозг,
Горящий в пламени безумном,
Что управлять бы миром мог
Неадекватным, полоумным,
 
Сжигающий себя собой,
Отдавшись импульсу без цели.
И как узнать мне имя той
Звезды, чтобы в себя поверить?
.
Так это правда? Не со мной.
Меня убили, - точно знаю, -
И не заметили того,
Как выжила, борясь с печалью,
 
В вратах у ада побывав,
На сковородочном распятье,
Чтоб сгустки мудрости познав,
Вновь ощутить мгновенья счастья.


Меня убили? [1]
Так это правда? Не со мной.
Меня убили, 'исцеляя'.
Всё брали, брали мою кровь...[2]
Как выжила? Сама не знаю.
 
Пылал до основанья мозг,
И позвоночник тело крючил.
Во сне являлся Холокост,
И ад повис кромешной тучей,
 
Закрывши звёзды над главой
Над шатким миропониманьем.
И шум, терзающий покой,
Нёс боль, любови отрицанье.
 
Я благодарна той звёзде,
Что подсказала путь к спасенью
И увела из царства тьмы,
Даруя жизнь и воскресенье.
[1] Царственные потомки Российских немцев, их горькие судьбы в России и в Германии.
[2] 5 инъекций крови за 6 дней при низком сахаре. 


Не отвергайте Вы признаний
Романс Елецкого
Не отвергайте Вы признаний
И чувств, живут что вопреки
Людскому смыслу, пониманью
Желаний смертного Любви.
 
Реку я Вам свою молитву,
Примите Вы любовь мою.
И невозможно боле скрыть мне,
Как я, Елецкий, Вас люблю.
 
Не отвергайте Вы признаний!
Всё образумится, мой друг.
Я Вас Любовью заклинаю,
Той, что сильнее тысяч вьюг. 


Дай насладиться красотою!
К арии Германа
Дай насладиться красотою
На высоте твоей любви!
Позволь твоей мне быть мечтою!
Меня от пошлостей спаси -
 
От жизни злой, без идеалов
И без признанья сильных чувств.
Прошу, любимая, о малом:
Позволь с Тобою быть -
У муз!


Поверьте мне! Всё в Вашей воле!
К арии Германа
Поверьте мне! Ведь в Вашей воле
Спасти меня от клеветы,
От мракобесия, безволья
Иль опустить, вновь звать на "ты",
 
Уничижать, колени горбить
И кашлять на мою судьбу.
Способны Вы вобрать все боли
И возвеличить жизнь мою.
 
Я оправдаю ожиданья:
Поверьте только Вы в меня
И сократите расстоянье -
Позвольте полюбить себя! 


И луч багряного заката
К дуэту Лизы и Германа
И луч багряного заката
Поспешно гаснет на груди.
Я погибаю. В жизни клятой
Себе мне места не найти.
 
Забыться? Как?! Изведав счастье?
Познав порочную любовь?!
Не примет Свет. В моей ли власти
Пройти сквозь кривотолков строй,
 
Горя во пламени безумства,
В златом багрянце сизых дней?
О, сжалься жизнь! Благие чувства
Достойны участи моей!


Отвержен Ею я, несчастный
К арии Германа
Отвержен Ею я, несчастный,
Звездой, которую люблю.
Нет денег... Беден... Как ужасно!
Добуду денег. Стать хочу
 
Её достойным, титулярным,
Куплю дворцы Ей и дома,
Наряды, экипажи, стяги,
Блистать чтоб на балах могла
 
И царствовать, как Королева!
Всё положу к ногам Её!
Но примет ли Она премьера
И прошлое моё житьё? 


Оставьте же меня! Оставьте!
К арии Лизы
Оставьте же меня! Оставьте!
Не мучайте мою любовь!
Мне жизнь моя мила! И явьте
Мой круг друзей. Мне дорог он!
 
И не приму я Ваши чувства!
Другой судьбой начертан путь
В науках точных и искусствах.
С пути меня Вам не свернуть!
 
Оставьте же меня! Оставьте!
Не мучайте мою любовь!
Хочу своё познать я счастье
И властвовать своей судьбой.


Что делать?! Боже! Помоги мне!
Ариозо Лизы
Из-за меня играть он начал,
Чтоб бросить мир к моим ногам!
Безумный! Ставить ‘на удачу’?!
Кто мне поможет?! Стыд и срам!
 
Как мне спасти его? И в силах?
Что деньги для меня? В них соль
И горечь от утех унылых,
Когда от счастия лишь боль.
 
Как быть мне?! Боже! Помоги мне
И путь достойный укажи,
Чтоб не сломал азартный ветер
Моей измученной любви.


Печалюсь Вашею печалью и плачу Вашею слезой
К арии Германа
Печалюсь Вашею печалью
И плачу Вашею слезой.
Хотел бы слиться состояньем,
Но я не знатный, холостой,
 
Из низшего, с сумой, сословья.
Не суждено нам вместе быть,
Хотя одной я с Вами крови.
Не запрещайте Вас любить!


Я пл;чу Вашею слезою
К арии Елецкого
Я пл;чу Вашею слезою,
Переживая с Вами жизнь,
Казалось что такой простою,
Когда бы не судьбы сюрприз,

Глаза открывший мне на счастье,
Что в юности не испытал,
Не пережил без Вашей власти.
Когда столь многое б отдал

За честь минутного знакомства
С непостижимой чистотой,
Тогда мгновенно я б увлёкся
И с Вами рос совсем другой,

Не тратя жизнь на праздность света,
На пустоту и суету.
Я ради Вас бы стал поэтом
И ум воспел бы, красоту,

Духовный мир, его богатство
И неразгаданность глубин,
Познать чтобы частицу счастья,
Взаимной и большой любви.

Я пл;чу Вашею слезою,
Переживая с Вами жизнь.
Мы поздно встретились, не скрою.
Судьба не ставит антреприз.


Пустыня счастием не светит
К арии Лизы
Пустыня счастием не светит
И не рождает радость чувств,
И путь в тумане неприметен.
Что прочит он? Одну лишь грусть 
 
Любви, без светлой, яркой страсти,
Которая могла зажечь
Маяк любви, светиться счастьем,
Иль луч палящий, чтобы сжечь
 
Меня, мой мир - счастливый остров,
Где всё так ясно и светло?
Но счастья хочется так остро! -
С ним всё во мне бы ожило!


О, пощади меня!
Романс
О, пощади меня! Спасенье
Оставь измученной душе,
И унеси прочь сожаленья,
Вернулась вера чтоб ко мне
 
И чтоб нашла надежда почву,
Мир обрела среди тоски
И забрала унылость ночи
И ожидания любви.
 
Жизнь, пощади! И пусть спасенье
Найдёт короткий путь ко мне,
Подарит радость утешенья
Страдающей без лир душе.


Плясать по-русски? Как посмели?!
Отсутствующий речитатив экономки графини
Плясать по-русски? Как посмели?!
Вам не давала права я!
А ну-ка быстро! На колени,
Ты, преклоненная земля,
 
Поросшая медвежьим жиром
От Пугачёвских закромов,
Забыла что ль про кирасиров
Из авангардных лейб-полков!
 
Ах, вам напомнить, как живали?!
Музеи строили - Дворцы,
Где Академии знавали,
Науки брать как под уздцы!
 
А что теперь?! Рабы! Отрепье!
Везде, куда не кинешь взор!
Продали всё, что медью светит!
Четвёртый-пятый - каждый вор!
 
Не сметь плясать по-русски, хлопцы!
Вам не даю на то права!
Суды гниют, продажность вьётся!
Язык один! А где глава?!


До объяснений не унижусь
К арии молодой графини
До объяснений не унижусь.
Что объяснять пустой толпе,
Чей разум клонится всё ниже
И утопает не в вине,
 
А в низости своей культуры
И перспективах для гробниц,
Разрушенных самим Намюром [1] -
Чтобы бездарности могли,
 
Топтать им чуждые именья,
Мятежный укрепляя дух,
И посылать зловонных племя,
На части землю драть,
В прах-пух.
[1]  В окрестностях Намюра (Бельгия) найдены остатки неандертальцев; 2. =В самом Намюре-в крепости-цитадели (Namur, население 100.000), столице провинции Намюр, Валлонии и франкоговорящего сообщества Бельгии.


Нет, на колени не поставить!
Речитатив Лизы
Нет, на колени не поставить!
Пытались ставить и не раз.
Прощусь я с жизнею без правил.
Нет перспектив - умы у дна!
 
Протест! До самовозгоранья!
Свечой чтоб в небо прах ушёл
И осветил знамений пламя,
И чтоб прозрение пришло. 


Любовью бить в колокола!
Любви другая жизнь нужна,
Чтоб с нею бить в колокола,
Могучей силою трубить
И резать каплею гранит,
 
Чтоб проникала в разум, в души
И волю изливала ружьям,
Свободу объявляя миру,
Чтоб верой укрепляла лиру,
 
Непобедимою ошибкой,
И счастьем множила улыбки,
Неся любви приветы в Космос.
Чтоб стала бы со звоном взрослой. 


Игрок он ярый. А она?
Игрок он ярый. А она?
От искушений оправляясь,
Мятежная её душа
Грехи прощает, обретая
 
Спасение в молитве Дев,
Неся прощение и веру,
Надежды сохраняя тем,
Кто в них нуждается,
Безмерно.


Как мир любить, что проклинает тебя, и плоть твою, и дух?
Как мир любить, что проклинает
Тебя, и плоть твою, и дух,
Сам в заблуждениях витая,
Как ветром уносимый пух,
 
На свой алтарь лишь ставя веру,
Не удостаивая честь
Проверить, что стоит за белым
Или за серым. Что, Бог есть?
 
Любви лучистость и желанность?
Священность, святость, чистота?
Или активность, лучезарность
Светил небесных и тепла?
 
Энергия, что милость током
Биёт с нешуточных орбит?
Иль радиации истоки
Планеты, что нашла зенит
 
И излучает мысль "Спасенье" -
Путь праведных, что без грехов
А нечестивых путь - лишь мщенье.
Спасённых не оставит Бог.
 
Как мир любить, что проклинает
Тебя, и плоть твою, и дух,
Сам в заблуждениях витая?
Поверить, что есть мудрый Бог. 


И уходя, уходит дух
И уходя, уходит дух,
Ввысь поднимаясь с энтропией,
Рассеивая сгустки мук,
И прибивается стихией
 
К земле пустынной и хмельной,
Без зелени, летящей в дали
И уносящей мир, покой,
И оставляющей печали,
 
Болезни, смерти и тоску
Грехи, немереные вшире, -
Плодя убийства, воровство
И страх в 3D объёмном мире.
 
Лю-бооовь! Лю-бовь!
Лю-бооовь! Лю-бовь! 


Пусть радость наполняет ум
Пусть радость наполняет ум
И возвеличивает душу
И побеждает глупость всю
И продвигает вновь науку!
 
Чтобы вздохнул безумный век
И трансмутировал безумства,
Благословляя разум рек
За лёгкость волн и силу устья. 


Пустынно, тягостно в душе
К арии Германа
Пустынно, тягостно в душе.
Ничто не радует, не светит.
Сошёлся клином мрак во тьме,
И счастье распыляет ветер.
 
Вы - утешение моё,
Мой Ангел, на меня похожий.
Нарушил, может, я покой.
Я не посмел бы Вас тревожить,
 
Лишь руку друга обрести
И ощутить единства нити,
Душе спасение найти,
Увидеть счастие в зените. 


Не спится боле. Мыслям тошно
Не спится боле. Мыслям тошно
И гложет непомерный страх -
Ведь ты один, и жизнь, как остров.
Такой немеркнущий пустяк. 


О, смерть?! Зачем ты здесь?! Уйди же!
К арии Германа
О, смерть?! Зачем ты здесь?! Уйди же!
Я не хочу тебя понять!
И не желаю боле слышать,
Умом и сердцем принимать!
 
И жалости твоей не надо!
О, Боже! Мне скажи: За что?!
Как холодно! Смерть страшным ядом
Сковала всё моё нутро.
 
Освободиться как от страха?
Опасность грезится везде.
Я знать хотел всего "три карты".
Сердечный приступ... Смерть... К беде. 


Смерть на коленях? Жалкий жребий!
Ария
Смерть на коленях? Жалкий жребий!
Бунтует всё в моей груди!
Ты помоги пошире плечи
Мне распрямить, чтобы могли

С тобою жизнь начать сначала,
Без фарса ложного, вдвоём,
И изменить, большим и малым,
Деянья жизни под крестом.
 
И распрями пошире плечи
И встань, чтоб счастливо могли
Начать с утра Российский вечер,
Забыв о всём, кроме Любви.


Стреляя в виртуальный мир
Стреляя в виртуальный мир -
В его никчёмность и безумство,
Ты остаёшься "на один".
И наказания за чувства,

Что пребывают в черноте,
Меняя образ, состоянье,
Приходят, как болезнь, в игре,
И превращают в игроманью

Мир психики, что есть вокруг,
Даря депрессии подъёмам,
Общения сужая круг
И сил упадок в порнодромах,

Чтоб вкус победы ощутить
И побывать на пиках власти,
В адреналине чтоб добыть
Азарт и непомерность страсти.

Где выход в градиентах чувств,
Чтоб устранить игры симптомы?
И как судьбы развеять грусть,
Не опускаясь к лохотронам?..


Мне тесно в этом пошлом мире!
Ария
Мне тесно в этом пошлом мире!
Здесь оставаться не могу.
О, море света! Ты, стихия! -
К тебе, Любовь, я ухожу!
 
Чтобы подняться на вершины
И, охватив земную ширь,
Отдать энергию равнинам,
И обрести свой снова стиль [1].
[1] И на вершины поднимаюсь,
Чтоб ощущенье чистоты
Вошло бы в лёгкие, и каюсь,
Не в силах воплотить мечты. 


Смерть, как побег, как зов из плена
К арии Лизы
Смерть, как побег,
Как зов из плена,
На встречу с лучшим из миров,
Спасение от жизни тленной,
Когда нет сил бороться в нём,
 
Сопротивляться - душат сверху
И справа, слева, нет уж сил
Жить, как жила, по старым меркам.
И сердцу новый мир уж мил.
 
И ты на ниточке каната стоишь,
Державе вопреки,
На парапете жизни клятой,
Где цвет болотный у тоски. 


Смерть как протест
Канонизация
Смерть как протест. Кому он нужен?
Чтоб изменить основы? строй?
Чтоб жизнь земную всем улучшить,
Напомнив, что главней Любовь.
 
 Она стоит превыше выше смерти.
И если б не было смертей,
То всё равно нашлись бы дети,
Кто преломил бы призму дней,
 
Пришёл бы к мысли, что лишь чувства,
Земные, - дружба дружбе ровнь, -
Менять у рек способны русло,
Когда главенствует Любовь. 


А он - игрок! Да, Он - Игрок!
А он - игрок! Да, Он - Игрок!
И делает большие ставки,
Чтоб ощутить экстрим и рок,
И взять бесовский куш в отставке,
 
На кон поставив отчий дом,
Компании, дворцы и яхты,
Земли участки за бугром,
Чтоб проиграть всё, без оглядки:
 
Российский валовый продукт -
Леса, поля и огороды,
Нефтепоток, "ГазПром"-трубу...
'Галерный раб' другой породы. 
 
Да, он - игрок! Азарт, напор
И продвижение по флангам,
На клюшку 'пас' и...
Снова гол!
Матч - в восемнадцатом!? Отставка! 


Куда исчезла Богоматерь - осколок памятника мук?
Куда исчезла Богоматерь -
Осколок памятника мук?
Она - как смерти антистатик,
Спасение Земли разрух
 
От скудоумия мышленья
Больших и малых этажей
Систем его от сожаленья,
Как свет среди ненастных дней
 
В среде художников, пропойцев,
Кто славит Матерь Божества,
Прощенье испрошая, просьбы
Найти чтоб истины добра. 


Колодец вверх? Он космогенен
Колодец вверх? Он космогенен.
Идёт параболично мысль,
Под куполом плодя сомненья,
И улетает снова ввысь,
 
Ажурной наслаждаясь вязью
Архитектуры куполов,
Пальметтами духовной власти,
Всесильной, действенной без слов,
 
И прорывается в вершине
Без шума громкого в груди,
Уходит, ни к своей гордыни,
А в Космос, тот, что позади. 


Забыть, забыть... Зачем пишу я?
К арии Германа
Забыть, забыть... Зачем пишу я
Нелепой повести письмо,
В тиши ночной средь звёзд тоскуя,
Найти пытаяся зерно
 
В бесцельной жизни, что не рада
Себе самой, коль прав ей нет.
Смысл жизни меркнет, и держава.
Не слышно звёзд. Кто даст ответ
 
Всем мыслям, что летят по ветру
И приземляются в песок,
Когда им крылья режут, кредо
И разрушают тонкий мозг?
 
О нет! Лишь в Вас любови вера,
Мой добрый ангел в небесах
И страстно-терпкая Венера!
Придите в полночь на часах,
 
К мосту, на Набережной Биржи,
В уединённый уголок,
Где я читал Вам свои вирши, -
Нам помешать никто б не смог. 


Во мне бунтует дух свободы
Во мне бунтует дух свободы,
Когда закованным лежит,
И не бунтует, коль свобода
Везде, куда не глянь, лежит
 
Без абсолютности критичной.
Без цели правя у руля?
Бесправье возрождает личность.
Она есть в Вас. Она - душа.
 

А жизнь оттикивает ритм
А жизнь оттикивает ритм
Над безысходностью знамений,
Когда потерянно смердит
С уходом целых поколений
 
Страна, не мерянная вширь
Диагоналями покосов,
Твердящая: "Сосед-упырь",
А лучше россов только россы.

И ход часов не изменить -
Они на башнях, под футляром,
Оттикивают свою нить
И тормозят страну ударом.


Играйте бесплатно
К арии Лизы
Люблю ли Вас я так безмерно,
Как Вы могли любить меня?
Столь искренне и беспримерно,
Что всё бы бросила, шутя,

Забыв про царскую свободу
И несвободу в тот же миг,
Как только арию иль оду
Услышала из уст живых?


О, страсть! Ты - молния без грома!
К арии Германа
О, страсть! Ты - молния без грома!
Источник пламенный огня!
Стремленье к власти, чья корона
Двуглавая, как два орла!
 
Ты в скипетре отцов с державой!
И в стяге, том, что на корме!
Ты - тяга к жизни, её жало! -
На всех одна, в одной стране!


Хочу глотнуть я вольной доли!
Ария
Мне душно. Не могу жить боле,
Рассудок повреждая свой.
Хочу глотнуть я вольной доли
И мыслям обрести покой
 
В гармонии с родной природой
И в единении с большим
Под ясным, чистым небосводом,
Где слышен шепот звёзд живых,
 
И насладиться тишиною
Гор Гималайских, их красой,
Питаясь мудростью прибоев
Над королевской высотой. 


С полотен взгляд... Он разный, ёмкий
С полотен взгляд... Он разный, ёмкий,
Жизнь отражает изнутри -
Благодеяния потомков.
В нём - Византии Кантемир
 
Спасает жёсткий мир болезней,
В "бесплодии" повинен он.
И резусами бьёт по чести.
Голицын пролетает...
Дом!..


Всех наградить! По-царски! Водкой?
Рентген сияющим алмазом
Сечёт безмолвную толпу,
Вдруг ставший с ней невинным стразом,
Вобравшим неба синеву…

Уходит в небеса Блаженный,
Что правил Базилевсом дней
Истории России гневной
На куполах людских страстей [1].
[1] Храм (собор) Василия Блаженного - Василия Тёмного, - Собор Покрова Пресвятой Богородицы, или Покровский Собор (купола которого выполнены в мавританском стиле), г. Москва: Софья Витовна Московская (1371-1453) и её сын, Василий II Васильевич Тёмный (1415-1462), великий князь московский с 1425 г., сын Василия I Дмитриевича Московского (1371-1425); в малолетство сына Василия II Софья управляла княжеством по завещанию супруга; Василий II был ослеплён, отчего получил прозвище “Тёмный”, после чего был вместе с супругой отправлен в Углич, а мать его, Софья Витовтовна, - в Чухлому.


Магнит в дыре, колодце тёмном! [1]
Магнит в дыре, колодце тёмном,
Что силу тяжести пленит
И центробежность непокорну, -
Он власть, энергию таит,
 
Коловоротом жизнь он тянет
На дно пучины бытия,
И звёзды картами тиранит,
Засасывая в бездну дня.
[1] Космические чёрные дыры определяются деструктуризацией земной коры. “Как смерч, он (=магнитная дыра-консумент) карты звёзд меняет”.


Благословенно всё земное
Ария
Благословенно всё земное -
Источник лучезарных слёз,
Что с глаз сочатся, внемля горю
И миражам туманных грёз.

В земную плоть окутав мысли,
К природе тянется душа
И увлекает в царство истин,
Где бесконечна красота.

Благословенно всё земное -
Источник лучезарных дум,
Открытых счастию с любовью,
С которыми ты вечно юн. 


Любовь? Нет, не любовь, - болезнь: ‘Три карты’
Любовь? Нет, не любовь, а страсть,
Азарт, безумие  и ставка
На капитал, на денег власть,
На смерть и темя катафалка.
 
Она преследует его
И давит воспалённым взглядом,
В ответ даруя с властью стон,
В котором чувства стали ядом,

И отравить сумели мысль,
Давно что изнуряла душу,
Ценой которой стала жизнь,
Способная скалу разрушить.


Откройте тайну мне, откройте!
К арии Германа
Откройте тайну мне, откройте!
Три карты назовите мне.
И помогите! Что Вам стоит?!
Вы тем поможете себе.
 
Ну для кого беречь Вам тайну?!
Для внуков, наглых барчуков?
Они богаты всем заранее.
Зачем плодить в Москве мотов,

Тех, что цены цене не знают?
Сквозь пальцы деньги их текут.
Мне помогите! Заклинаю!
Я - не бандит, не вор, не плут!
 
Трудяга, свет каких не сыщет,
Готовый жертвовать мирским,
Я знаю, как потратить тыщи,
Чтобы любить. Я ведь любим!
 
О, если б прежние восторги
Вы сердцем вспомнить все могли,
Когда бежали Ваши ноги
Навстречу чувственной любви,
 
Глоток испившей наслажденья
Без пагубы и без греха,
Тогда бы Вы без сожаленья
Отдали счастье, что в руках
 
Хранится в Ваших! Вашу тайну!
Подумайте: ведь Вы стары,
В могилу всё добро не станет.
Ну помогите! Лиза, мы
 
Все наши дети, внуки, дале
Почтят благословеньем Вас
Покроют, как святыню, память
Три карты! Заклинаю Вас!
 
Взываю к чувствам я супруги,
Любовницы. Кем были Вы?
Иль, может, матери, подруги,
Познавшей разницу любви.
 
Откройте тайну мне, откройте!
Три карты назовите мне!
Молчите?! Я Вам жизнь устрою!
Заставлю отвечать вдвойне!

О, ведьма старая, назначьте,
Мне карты! Слышите иль нет?
Карга! Заставлю! Бойтесь! Плачьте!
Молчите, мой источник бед?!
 
Откройте тайну мне, откройте!
Три карты назовите мне.
И помогите! Что Вам стоит?!
Вы тем спасёте жизнь себе...


Расчёт, умеренность и труд!
Расчёт, умеренность и труд! -
Три карты, что покой дают
И независимость признанья.
Могу утроить состоянье,
 
Усемерить мой капитал,
Вогнать в бумаги и вогнал,
Когда бы золото имел,
Не как СберБанк на нём сидел, -
 
В науку, в гранты... - всё б роздал,
Вернув начальный капитал
Производителям, из нищих, -
Из тех, кто рубль чужой не ищет,
 
Не падок на мякинный век, -
Всем, кто нормальный человек.


Три карты! Нет боле силы ждать - Я должен!
К арии Германа "Последняя встреча"
Прости, любовь, прости меня!
Не время боле ждать - Я должен
На кон поставить всё, сыграть!
Три карты! Устоять не сможет
 
Злодейка и изменит ход
Часов, что к смерти приближают.
Я вижу золото! Оно
Спасёт спасёт судьбу мою от правил,
 
Законов общества без сил -
Не обуздать верховных рынки,
Где сякнет вера ко святым.
Ты им, не мне готовь носилки!
 
Прости, любовь, прости меня!
Не время боле ждать - Я должен
На кон поставив жизнь, сыграть!
Три карты! Каждая поможет!


Соперник Томский
Наследник Томский! Как же, он,
Как будто был всегда влюблён
В свою сиротушку-кузину?
Да нет, в другую, и в Полину.
 
А здесь соперник на наследство
Графини старой, чьё всё детство
И юность бурная прошли
В стенах Версальских, короли
 
Бурбоны с нею флиртовали,
А Орлеаны забавляли
Азартом карточной игры.
Семёрка, тройка, туз могли
 
Перевернуть жизнь, мир планетный,
Заветным сделав, без заветов,
Глазам дать право в правду верить,
А разуму сто раз отмерить,
 
Чтобы понять людские чувства,
Взирать мне на какие грустно.


От Тебя одной жду жизни
К арии Германа
От Тебя одной жду жизни!
Двухнедельная луна
Может ли с тобой сравниться?
А цветущая весна,
 
Когда Ты сияешь ликом,
Взор улыбкой веселишь,
Усмиряешь жизнь, всю в диком,
И, как ручеёк, журчишь?!
 
От Тебя одной жду жизни!
Подари любовь и свет!
Чтобы мог тобой гордиться.
Без Тебя мне счастья нет!
 
Жаром пышут, раскаляясь,
Горы, лысые от дум,
В вина воды превращая.
Край грузинский лечит ум
 
Любопытного тапёра
Или вдовствующих дам,
Жизнь которых ' без укора'
Отравляет сердце лам
 
Незаметно, быстротечно,
Кто как реченька журчит,
Жизнь меняя скоротечно,
Без Тебя что век молчит.


Могилу вижу я! Могилу!
К арии Полины
Могилу вижу я! Могилу!
И зево пропасти людской!
Их, безрассудочных, трясину,
Несёт что трезвых дум застой!

Беспечных, глупости творящих
И отвергающих прогресс,
Подобие себе плодящих
И умножающих конец
 
Под плач и реквием свободы,
Что тащит по земле свой скарб
С канцерогенною природой,
В мозги впечатывая: "раб".
 
Могилу вижу я! Могилу!
Разверзнется земли кора
И поглотит с людской гордыней
Их техноглупые года!
 

За упокой раба души
За упокой раба души,
Мятежной, ищущей пристанищ
Возьми грехи её, прости
И отпусти, уму покаясь
 
За жизнь беспутную раба
В азарте карточном сожжённу.
Мозг воспалён.
И лишь душа осталася
Неопалённой.


Что жизнь моя? Прости. Прощаешь?
Что жизнь моя? Прости. Прощаешь?
И ты не будешь ревновать
К столбам бревенчатых окраин?
И вновь научишься прощать?

Нет, не прощать, любить, быть может.
Как только можно здесь любить?!
В безумстве жизнь и кр;мень кр;шит.
А ведь могла б огонь добыть.


Thanksgiving Day
I am thankful just for life,
For fest's spirit and good nature,
It is grateful to stay kind,
In consideration's mature.

And please let me bearing goodness,
Kindness, gentl(e)ness, self-control,
As if presents from Queen-goddess
Bringing faithfulness and joy.


Старуха! Это всё она!
Старуха! Это всё она!
Её жестокое отмщенье!
О, Боже! Я сойду с ума!
Продулся в пух и прах! Прощенья
 
Мне Дама с пиками не даст!
Три карты! Все заворожённы!
Был туз! Сегодня туз! сейчас!
Иль талья полностью краплённа?


И если когда-то придёт смерть за мною
Елене В. Образцовой посвящается
И если когда-то придёт смерть за мною,
Не сможет она погубить то добро,
Что я посадила с своею судьбою,
И даст шанс мне выжить, - ведь семя взошло.

Припев (2): Я жить хочу!
О, врата Фивы!
Я жить хочу!
Хочу познать всю радость мира,
Увидеть ясные моря,
Жить с солнечной земною лирой
И посмотреть все города,
Все острова земной планеты,
Что дарит небо в добрый час.
Я жить хочу в счастливом свете,
Чтоб мирным небом он потряс.


THE DR. ELENA G. KORDIKOVA MATH’ SELECTED:
THE DR. E. KORDIKOVA’S ARITHMETIC SEQUENCE "QUEEN OF SPADES / LA DAME DE PIQUE / DIE PIKDAME", OR "THE ESCALATOR GOING UPWARDS"
[Поступательная арифметическая последовательность чисел Е. КОРДИКОВОЙ "ПИКОВАЯ ДАМА", ИЛИ "ЭСКАЛАТОР ЕДЕТ ВВЕРХ"]
Elena KORDIKOVA. How To Become Great. MATH SELECTED.  - Taganrog: Nuance, 2014. - 20р.
КОРДИКОВА Елена. КАК СТАТЬ БОЛЬШИМ. МАТЕМАТИКА. ИЗБРАННОЕ. - Таганрог:Нюанс, 2014. - 20с.

0, 3, 7, 12[=Dame Pique/Queen of spades, after 11th Valet / Jack card], 18, 25, 33, 42, 52... арифметическая последовательность целых чисел - (an+1): 3-0=3, 7-3=4, 12-7=5, 18-12=6, 25-18=7, 33-25=8, 42-33=9, 52-42=10, 63-52=11, 75-63=12, 88-75=13, 102-88=14, и т.д.
an+2 - an+1 = (an+1 - an) + 1 , где n - порядковый номер арифметической последовательности целых чисел.

Figure 1. Math sequence “Queen of Spades”.


Математическая последовательность «0-3-7-12», или
«Пиковая Дама»
Е.В. Образцовой, оперной  певице, посвящается



Вокализ «Пиковая Дама».



Figures 2-3. The Dr. E. KORDIKOVA’s Arithmetic Sequence "La Dame de Pique / Queen of spades / Die Pikdame), or "The escalator going upwards"
[Рис. 2-3. Поступательная арифметическая последовательность чисел Е. КОРДИКОВОЙ "0-3-7-12”, “Пиковая дама", или "Эскалатор едет вверх"]
La mont;e de la hauteur - Der Aufstieg der H;he - The Height Lifting

ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «М.И. ГЛИНКА. ОПЕРА «РУСЛАН И ЛЮДМИЛА» ПО ДРАМЕ А.С. ПУШКИНА «РУСЛАН И ЛЮДМИЛА». - POETIC IMPRESSIONS AFTER MIKHAIL I. GLINKA’S OPERA “RUSLAN AND LYUDMILA” BASED ON
A.S. PUSHKIN’S DRAMA
Старинный мощный русский дух. На увертюру к опере М. Глинки «Руслан и Людмила»
Фарлаф. Рондо. К рондо Фарлафа
Торопливым звуком, хлёстко нарисован образ острый. К рондо Фарлафа
Цельный образ девы милой. К увертюре и каватине Людмилы

Старинный мощный русский дух
 На увертюру к опере М. Глинки «Руслан и Людмила»
Увертюра к опере «Руслан и Людмила» М. Глинки -
Вершина творчества, где звук -
Старинный мощный русский дух
Эпической былинной сказки.
Дух увертюры - сгусток красок,
По сути, сжатого сюжета
В мелодиях земли воспетых.

Аккорды мощные начала
Толчком для увертюры стали.
Звук далее волной идёт, 
Чуть ускоряя ритмов ход,
Затем вперёд несётся, ввысь
И, наконец, спешит, летит,

Стремглав, на полных парусах.
Рисует образ он истца,
Героя сказок и былин,
Богатыря родных долин,
Защитника земли, добра,
Живёт в ком сила торжества.

Звук брызжет удалью, весельем.
Свет солнечный пространство мерит
И излучает, ослепляет,
Навстречу душу открывает…
В поток вторгаются басы
Опасных звуков, грозовых,

Предупреждая битвы, горе.
Но лирика мелодий спорит,
Вливаясь в тему увертюры, -
О верности, любви, культуре.
Звучит певуче, мелодично.
Струёй лирической величит

Волну начальную вступленья.
Не прерываясь, ткёт мгновенья,
Ведя эпический рассказ. 
О дружбе и союзах рас.
Звучат «аккорды похищенья»,
Когда народ весь цепенеет.

И вот опять поток гудит.
Вновь назревает сил конфликт:
Единой русской богатырской
С враждебной черноморской тюркской.
Идёт движение начала.
Идея оптимизма встала,

И повела весь люд к победе
Добра над злом драм и трагедий,
Где ликование народа
Слагает апогея коду:
Мощь богатырских русских сил
Сметает негатив с пути

И торжествует, и ликует,
И утверждает дух, ни в суе,
А как победу сил добра,
Их мощи в блеске торжества,
Величит, чествует, поёт
И славит Русь и весь народ.


Фарлаф. Рондо
К рондо Фарлафа
Близок час торжества моего,
Я нашёл, я найду. О, восторг!
Помогли, мне помогут найти
Ту, что ст;ит Великой Руси. 

Наступил, нет, наступит тот час,
Когда вновь я прославлю всех нас
И найду, и верну под венец
Ту. Как хочет великий отец.


Торопливым звуком, хлёстко нарисован образ острый
К рондо Фарлафа
Торопливым звуком, хлёстко
Нарисован образ острый
И комический портрет,
Тот, кому подобных нет –

Хвастуна, лжеца и труса,
Вероломного уруса,
Всем довольного собою
Разничтожного героя,

Что хитрит и строит козни.
Ищет выгоду и просит
Всех помочь и подсобить,
Чтоб любовь продать-купить.


Цельный образ девы милой
К увертюре и каватине Людмилы
Цельный образ девы милой,
Грациозной и невинной,
Непосредственной в влеченьях,
Создаёт спектр впечатлений:

Грустный - от разлуки с домом,
Радостный - от встреч знакомых,
То кокетливо-игривый,
То сердечный, горделивый,

Ласковый, открытый людям -
«Людям милою» всем будет,
Обаятельной и нежной,
Знающей придёт поддержка

И страдать, грустить не надо.
Юной деве жить отрадно -
Жизнерадостность в крови
И надежда - быть любви.




МУЗЫКАЛЬНЫЕ СТИХИ НА ТЕМУ «ПУШКИН»
Времена года. Июнь
Сердца глаголами свободы жечь!
Авторские стихи на музыку П.И. Чайковского «Времена года. Июнь»
1. Когда глас совести являлся в жизнь мою
И правил плоть,
С мажором дня.
Когда мирил непримиримую судьбу
Со мной живой,
Талант виня,
Духовной жаждою любви томя,

2. Он в сердце трепетное счастие вдыхал,
Живой водой
Лир очищал.
И дух слабеющий мой силой наполнял,
И идеал,
Забыв себя, 
Он божество земной любви,
святой любви
Вновь возвращал

3. Моим стопам, моим корням, меня храня
От бытия,
Во славу дня.
И призывая к милосердию меня,
Беречь чтоб честь
Свою могла,
Смывать печаль с творимых строк, с себя.
(музыкальный проигрыш)

4. Жизнь возрождается во мне. Полна я сил,
Духовных сил -
Мир справедлив.
Над тиранией правый суд вновь возвестил:
Чтоб произвол
Людской пресечь, -
Сердца глаголами свободы жечь.

5. И благоденствие, спасение придут,
Хоть в декабре ль
Весенним днём,
И с осознанием сомнений всколыхнут
Свободу прав,
В тревоге дум
Укажут путь и жизни смысл,
Без скуки грусть
Мне навсегда.

6. И манкость Млечного пути во мне жива,
Где мой пророк -
Моя звезда -
Ведут меня и мой талант меж терний зла.
И чистота
Мирской любви
Творит добро и милость для Земли.
5.06.2015. Korenovsk


Гимн в стиле Россини «ДО, РЕ, МИ, СОЛЬ», или ЖАР-ПТИЦА МУЗЫКИ
Авторские стихи  на авторскую музыку
Гимн
1. Жар-птица музыки
Летит в наш дом.
Жар-птица кружится
И звук поёт,
Чтоб жили счастливо, 
Всем было весело.
С ней радость манкая
Нас в жизнь ведёт.
С ней радость манкая
Нас в жизнь ведёт.

2. Жар-птица лирики
Летит в наш дом,
И машет крыльями,
И стих поёт,
Чтоб жили счастливо, 
Всем было весело.
С ней радость добрая
Нас в жизнь ведёт.
С ней радость добрая
Нас в жизнь ведёт.

3. Жар-птица с гимнами
Летит в наш дом,
Волнует лирою
И гимн поёт
О том, как весело,
О том, как счастливо,
Как радость звонкая
Нас в жизнь ведёт.
Как радость звонкая
Нас в жизнь ведёт.

4. Жар-птица с масками
Летит в наш дом,
Жизнь цветит красками,
И песнь поёт,
Чтоб жили счастливо, 
Всем было весело.
С ней радость яркая
Нас в театр ведёт.
С ней радость яркая
Нас в театр ведёт.

5. Жар-птица музыки
Летит в наш дом.
Жар-птица кружится
И всё поёт,
Чтоб жили счастливо, 
Всем было весело.
С ней радость разная
Нас в жизнь ведёт.
С ней радость разная
Нас в жизнь ведёт.
16.06.2018. Krasnodar


ЗОЛОТО АИ ШАМПАНСКОГО, ИЛИ БРЫЗГИ ШАМПАНСКОГО
Авторские стихи на музыку Хосе де Люкьеси (Jose Maria Lucchesi)
Танго
Припев:
Нежный звук
Струёй шампанскою
Летит ко мне в ночи
И будит чувств уснувших шарм.
Взгляд младой
С душой цыганскою
Вновь зажигает пламень
Огненной любви,
Как неба дар,
Во мне опять.
[музыка повтор]

1я часть. Золото из брызг шампанских
Горит во мне огнём мажорным.
Страсть моя
Любви испанской
Сверкает искрой,
Сияньем горным.
Звучит для нас мотив забытый
Мелодии о скорой встрече.
Свет огня
Александриитом
Нас манит счастьем,   
Любовью вечной.

2я часть. Опять разлуки
(Сквозь года)
И поцелуи
На устах
Для нас
Укажут к счастью путь,
Наполнят страстью грудь,
Чтоб в жизнь любовь вдохнуть.
И снова встречи
(Сквозь года)
И поцелуи
На устах
Вкус сладкий танго страсти
В шампанском всесильной любви.

Припев:
Нежный звук
Струёй шампанскою
Летит ко мне в ночи
И будит чувств уснувших шарм.
Взгляд младой
С душой цыганскою
Вновь зажигает пламень
Огненной любви,
Как неба дар,
Во мне опять.
[музыка повтор]
 
2.06.2016. Korenovsk


МЕЙЕРХОЛЬД Тася. 2016. Метелица верит. В вальсе белом. Авторские стихи на музыку Георгия Свиридова к повести А.С Пушкина «Метель». - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Новогодний». М., изд-во ИСП, 2016, N4, сс.72-73. Метелица верит. В вальсе белом
Авторские стихи на музыку Георгия Свиридова к повести А.С. Пушкина «Метель» [2]
1. Хлопьями белыми веет и стелет, вьюжит, стужит, позёмкой кружа.
След заметает Метелица, веря: Застыла любовь, но жива.
Вновь жива. Да, жива. Да, жива.

Припев: Силу дарует, ревнуя, радость простую, земную,
Счастье, уют. И нет места печали - ведь чувства не лгут.
Силу дарует, ревнуя, радость простую, земную,
Счастье, уют. И нет места печали - ведь чувства не лгут.
 
2. В Вальсе белом М;т;лица кружит. Точно знаю: Мы будем вместе опять.
Снег пушистый нас ;бнял со стужей. Но чувства ожили и Наша Любовь
Вновь жива. Да, жива. Да, жива.

Припев: Силу дарует, ревнуя, радость простую, земную,
Счастье, уют. И нет места печали - ведь чувства не лгут.
Силу дарует, ревнуя, радость простую, земную,
Счастье, уют. И нет места печали - ведь чувства не лгут.

[2] Диплом лауреата 1-й степени № М13RU51 XIII Всероссийского заочного вокального и музыкального конкурса «Мелодинка» (июль, 2015).


МЕЙЕРХОЛЬД Тася. 2019. Романс Бурмина. На музыку Георгия Свиридова к повести А.С Пушкина «Метель». - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Любовь, похожая на сон». М., изд-во ИСП, 2019, сс.65-67. http://ros-kolokol.ru/poeziya/romans-burmina.html
Романс Бурмина
Авторские стихи  на музыку Г. Свиридова к повести А.С. Пушкина «Метель»               
1. Я Вам пишу романс в стихах. Душою русскою. И в счастье верю.
Позвольте мне в скупых словах признаться в чувствах к Вам. Но я … не смею.
Позвольте мне в скупых словах признаться в чувствах к Вам. Сумею ль я?

2. Метель нам пела сквозь года. И хлопья нежные кружились в свете.               
Увидел Вас. И пелена ниспала с глаз моих. И мир стал светел.
Увидел Вас. И пелена ниспала с глаз моих, как встретил Вас.

3. Простите дерзость Вы мою. Вам сердце искренне своё я вверю. [1]
Я Вас прошу: судьбу свою связать с моей судьбой. Я в счастье верю.
Я Вас прошу: судьбу свою связать с моей судьбой. Я верю в Вас.

4. Мы под крылом одной судьбы. И счастье может быть. Безмерным.
Благослови! Без слов молю! Чтоб стало счастие для нас безмерным.
Благослови! Без слов молю! Чтоб стала счастием любовь для нас.

5. Я к Вашим припаду стопам. Люблю безумно Вас! Всей силой страсти!
Я, наконец, признался Вам. Примите ж жизнь мою. Любовь всевластна.
Я всё, что есть за Вас отдам. Примите ж жизнь мою. Я Вас молю.

[1]3. Открою тайну я свою: Я связан клятвою. Но в счастье верю.      
Прошу я Вас, судьбу мою, простить с любовию, мои потери.
Прошу я Вас, судьбу мою, простить с любовию, всю боль потерь.               
4. Открою сердце я своё: люблю Вас искренне! Всей силой страсти!
Люблю я Вас уже давно. Не мог признаться, что Любовь всевластна.
Люблю я Вас уже давно. Не мог признаться, что любовь права.
5. И тайну кроткую мою с любовью истинной примите, веря.               
И я Всевышнего прошу: благословить любовь. Дышать не смею.
И я Всевышнего молю: благословить любовь. И жизнь мою.               
1. Я Вам пишу романс в стихах. Душою русскою. И в счастье верю.
Позвольте мне в скупых словах признаться в чувствах к Вам, в любовь поверив.
Позвольте мне в скупых словах признаться в чувствах к Вам. Любовь права.    
[2] Диплом ВЗМК «Мелодинка-47», май, 2018. М47-RU-130.
Кордикова Е.Г. Лауреат II степ.
Романс в исполнении А. Гами https://youtube.com/watch&v=PxZOBjO3MQs    


Белая лебёдушка по воде плывёт
Авторская песня в народном стиле
1. Белая лебёдушка
По воде плывёт,
Девица-молодушка
К милому идёт,
Чтоб ему понравиться
Красотой очей,
Чтобы раскрасавицу
Принц назвал своей.

2. На заре о девице
Соловей поёт,
И берёза светится,
Радостью цветёт.
Белая берёзонька -
Молода душа!
Нравится невестушка.
Ах, как хороша!

3. Пляшет ясно солнышко.
Радуется принц -
Девушке-молодушке
Нужен он один.
Хочет раскрасавица
С принцем свить гнездо,
Парень деве нравится.
По любви добро.


В воде  прозрачной  отражая печали  и  упрямство  дней
Авторские стихи на авторскую картину
В воде прозрачной отражая
Печали и упрямство дней,
Живу я в осени, мечтая
О яркости судьбы моей,
Развитии природой, духом
Активных красок бытия,
Рапсодий царственного звука
Листвы кружащейся, дождя
С токкатой пиков настроенья,
Ввысь уносящего мечты.
Пора грустить воображенью
О днях минувших, золотых,
Смирившись с желтизной природы,
Птиц изгоняющей, людей
В чужие страны, чьи восходы
е стали разуму милей.


Королевский  дуб - и  один  в  поле  воин
Авторские стихи на авторскую картину
Один, бывает, стоит многих,
В печальный или в светлый день,
Подобно дубу средь убогих,
Что не уходит кроной в тень,
Живя на влажном косогоре,
А тянет ветви в хлад, жару,
Помочь пытаясь лукоморью
Увидеть звёздную зарю
И убедить её остаться сиять
И меж дождей светить,
Чтоб вместе с нею восторгаться
Природой, жизнью, вновь чтоб быть
Оплотом мира и твердыней,
О славе помнить вековой,
В корнях растить и в сердцевине
Дух, не плакучий, - стержневой,
И созидать плоды и листья:
О красках радуги трубить,
Красотах дня - словами, в мыслях,
Чтобы расправив плечи жить.


Муза. Непушкин
1. Запечатлённая в искусствах
Легчайшим росчерком мечты,
Она приветлива. Радушно
Встречает утро с высоты
2. С благочестивостью невинной,
Ромео покорив сердца.
И с утончённым вкусом Дивы 
Она слагает образа,
3. Культ красоты провозглашая.   
В глазах лучистых - мягкий свет.
Она в себя влюбляет тайной,
Внушает ёмкий пиитет,
4. На бренный мир смотря с полотен.
И женственности идеал
Восходит к воспеванью плоти
В шедеврах. Лик точёный, стан
5. И гармоническая внешность
Привыкли покорять мужчин,
Достойных и в делах успешных,
Признанием высот любви.
6. Неуловимость настроенья
В прекрасных девичьих чертах,
В улыбке царственной Вселенной.
Её естественный талант
7. Во всём - в красотах мирозданья
И в грациозности манер,
В самодостаточном сознанье -
Очаровании Венер.
8. Она вдыхает мысль в шедевры,
Творит мелодии любви.
С Ней каждый, быть желая первым,
На подвиг жизнь благотворит.


ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «П.И. ЧАЙКОВСКИЙ. ОПЕРА «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН» ПО РОМАНУ А.С. ПУШКИНА «ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН». - POETIC IMPRESSIONS AFTER PYOTR I. TSCHAIKOVSKY’OPERA «EUGENE ONEGIN» BASED ON
A.S. PUSHKIN’S ROMAN
Прогресс регрессы выбивает
И воздух агрессивных терр,
Их на чистейший замещая
С психосемантикою вер.
1. Листья кленовые - грустные, в вазе
2. Портреты сквозь кристаллы льда - 1
3. В нишах кристаллов колышется холод
4. Огни бенгальские сияньем зажгли в душе моей камин
5. А счастье было так возможно!
6. Как мне забыть блаженство сладких дней К арии Татьяны
7. Что же поделать мне с собою? К арии Татьяны
8. Ужель я бедная Татьяна? К арии Татьяны
9. Скиталась мыслями по древу душа несчастная моя. К арии Онегина
10. Вы не обязаны мне боле. К арии Татьяны
11. Дожди приносят ожиданье. К арии Татьяны
12. Стою с свечой, не верю, плачу
13. Меж чувств холодных, роковых
14. Приходит час определённый
15. Любовь бывает ли непервой?
16. Портреты сквозь кристаллы льда - 2
17. А он влюблён был в отраженье
18. Онегин? Он в годах без цвета
19. Что ж так невесело жить мне?
20. И плачут лепестки меж пальцев, объединяясь в нелюбви
21. Уснул за голубым роялем
22. Могла ведь тронуться рассудком
23. Лишившись друга в одночасье
24. Жив! Жив! Не верю! Просто театр!
25. Он не пожил на этом свете
26. Через страданья проходя
27. Живу во сне, в тумане сонном 
28. Пускай погибну я, но прежде
29. Какое счастье снова жить!
30. Не сон, не сон! Он жив! есть! будет!
31. Не выбираю, не играю
32. Часы камин со мной венчают
33. Безумна страсть: я в ней сгораю
34. Ужель та самая Татьяна? К арии Е. Онегина
35. Позор, тоска! О, жалкий жребий! К арии Е. Онегина
36. Я так ошибся! Так наказан! К арии Е. Онегина
37. А духовые здесь молчат - "Я люблю Вас, Ольга!" К арии В. Ленского
38. Скажи, которая Татьяна?-1. К арии Е. Онегина
39. Скажи, которая Татьяна?-2. К арии Е. Онегина
40. Не спится, няня! Здесь так душно! К арии Татьяны
41. Пускай погибну я, но прежде. К арии В. Ленского
42. Вы мне писали? Я не помню. К арии Ольги-Татьяны
43. Меня ребёнком все зовут. К арии Ольги-Татьяны
44. Пишу всенощное письмо. К арии Татьяны
45. Я не способна к грусти полной. К арии Татьяны
46. О чём мечтаю я, безумный? К арии В. Ленского
47. Прошу вас, гости дорогие! К арии Лариной
48. Пишу я с искренним влеченьем
49. Онегин: О, жалкий жребий!.. - Я был молод
50. Лиричность сцен слагает драму
51. В саду холодном и плаксивом
52. Татьяна: Меня никто не понимает
53. К образу Татьяны: Как можно все вместить порывы в одной тоскующей душе?
54. Онегин Ленскому: Я не предвижу возражений
55. Татьяна: Я Вас прошу меня оставить
56. Онегин: О, жалкий жребий! Я убит
57. Кем б стал Онегин после бала?
58. Вступление: Свежо, доверчиво и просто
59. Патриархальна жизнь усадьбы
60. К Лариной: Слыхали ль Вы певца печали?
61. Ларина: Давно ушедшие года привычку свыше формируют
62. Просты народные распевы
63. Татьяна: Как я люблю под звуки песен
64. Няня: Здорова ль ты? В ночи вздыхаешь!..
65. Ларина: Мой чепчик! Чепчик на боку!
66. Ленский: Люблю я этот сад тенистый!
67. Онегин Татьяне: Как Вам живётся здесь, в глуши?
68. Няня Татьяне: Коль плакать и рыдать готова, то это значит: не здорова
69. Татьяна (в письме): Надежды словом оживи
70. Проснулось всё. Встаёт и солнце
71. Онегин Татьяне: Не отпирайтесь! Вы писали
72. Ротный: В глуши какое развлеченье?
73. Онегин: Ах, эти маменьки, старушки!
74. Ленский: Я приглашал, но был отвергнут!
75. И оживлённая мазурка
76. Ленский: Ты оскорбил меня, назвав
77. Вот вам и праздник! Вот скандал!
78. Ленский: Приходит час определённый
79. Третье действие: Бал открывает полонез
80. Онегин только что вернулся
81. Кокетлив быстрый экоссез
82. Пленяет Грёмин благородством

Листья кленовые - грустные, в вазе
Листья кленовые - грустные, в вазе…
Слышат любви погребальный аккорд,
В льдинках кристаллов, мерцает что, в стразах:
Нет, он не любит, не слышит её.

И ничего с ним поделать не может -
Грустные письма лишь пишет и шлёт…
Стал для неё он обычным прохожим.
Ждёт её он? Ждёт? Их время не ждёт.


Портреты сквозь кристаллы льда - 1
Портреты сквозь кристаллы льда,
Проходят молча, оживают,
Нетленные, с свечой венчают
И остаются, вдаль маня,

В тумане роковом, бескровном,
Где плещет роковая страсть,
Волной, штормующей безмолвье
На гребне чтоб застыть, не пасть…


В нишах кристаллов колышется холод
В нишах кристаллов колышется холод,
В ритмах ледовых искрятся огни.
Пенье, веселье, гулянья - дух молод.
Счастливы в этой ли жизни они?


Огни бенгальские сияньем зажгли в душе моей камин
Огни бенгальские сияньем
Зажгли в душе моей камин
И повели к воспоминаньям,
Где я - одна и ты - один,

Живём, бесчувственно внимая
Тем чувствам, что вели нас в бой,
Туда, где горы воскресаюти -
Любовь вела бы нас с тобой.


А счастье было так возможно!
А счастье было так возможно,
Так близко - позабыть нельзя.
Искусство грело путь-дорожку,
Взойти по ней одна смогла б,

Но мне хотелось лишь с тобою
Делить мир книг. И звёздный час
Наполнить счастием, любовью,
Чтоб мог единственным для нас

Он стать, забыв про козни света.
Как мысль твою мне изменить,
Как стать твоей любви кометой,
Чтоб ты посмел, как я, любить?


Как мне забыть блаженство сладких дней
К арии Татьяны
Как мне забыть блаженство сладких дней,
Когда любви могла я предаваться,
Страдать, надеждой обольщаться,
Мечтать, чтоб празднество скорей
В моих желаньях, грёзах наступило.
Вас беззаветно, сердцем, полюбила.
И чувств моих ответных трепетанье
Несло с собой лишь чистоту желаний.
 
Благодарить я грусть свою должна.
Она глаза моей любви открыла,
Так никого до Вас я не любила,
Не отдавалась горячо сполна.
Как я жила? Во сне святом, в безумстве,
Без памяти, спасаяся в искусствах,
В мечтаниях и в гордых откровеньях
Души моей, живущей как в плененьи.
 

Что же поделать мне с собою?
К арии Татьяны
Что же поделать мне с собою?
Ведь чувства неподвластны мне.
Они томятся и мечтою
Плывут в чистейшей глубине.
 
Остановить их я не в силах -
Они несутся резво вскачь.
Поверьте, Вас я полюбила
И мне себя не отыскать.
 
И не терзайте мою душу.
Остановить как мне полёт?
Ах, если б Вы умели слушать!
Любовь, она, во мне поёт.
 

Ужель я бедная Татьяна?
К арии Татьяны
Ужель я бедная Татьяна?
Ответьте Вы на мой вопрос.
Не залечить сердечной раны!
Он не помог. Разрушен мост.
 
Меня гнетёт моё признанье.
Я не могу ничто сказать.
Мне отказали во вниманье,
И я не в силах понимать,
 
Как обуздать моё безумство.
И чей живёт в безумстве зов?
Разумно всё. Людские чувства...
К любви моей он не готов.


Скиталась мыслями по древу душа несчастная моя
К арии Онегина
Скиталась мыслями по древу
Душа несчастная моя.
И проходила жизнь в дилеммах,
Не любит - любит. Так жила.


Вы не обязаны мне боле
К арии Татьяны
Вы не обязаны мне боле,
Винить напрасно не могу,
Ценю всего превыше волю,
Но Вас любила и люблю,
 
Хоть расставанье неизбежно -
Цветы кленовые у Вас.
Ах, если б знали, как безбрежно,
Я сердцем полюбила Вас.
 
Любови дружба жить поможет,
Хоть не уверена вполне.
Онегин! Чувства мя тревожат.
Я бы поверила весне
 
С её расцветом и цветами
И почками в саду большом,
Где окрылённые желаньем
Воркуем с Вами мы вдвоём.
 
Открылась я в любви. И что же?
В безумстве упрекнули Вы.
Мы с Вами чувствами так схожи,
Когда понять сумели б Вы.
 
Скажите, как в себя прийти мне,
Чтобы не мучалася я?
Мне представлялась жизнь в картинах.
В стене лишь шляпка от гвоздя.
 

Дожди приносят ожиданье
К арии Татьяны
Дожди приносят ожиданье,
Позёмкой чувств простых кружась,
А с ними, радость и страданья.
Как далеко ты от меня!
 
Но не забыть мечты и клятвы
И трепетанье нежных слов,
Дыханье ночи ароматной,
Ты был поистинне влюблён.
 
Что изменилось? Время, люди,
События диктуют ритм.
А ты? Незаменимый путник,
С которым все мои мечты.
 

Стою с свечой, не верю, плачу
Стою с свечой, не верю, плачу,
Схожу с ума и восхожу,
Не вижу в сумерках удачи
И, как слепая, вновь бреду.
 
Куда? Давно уже не знаю.
Лишь отгоняю, что черно,
Враждебно силам, что мир правят
И конструируют вновь зло.
 
Что исцелит меня средь буден,
Душе подарит дом, уют?
Путь жизни непростой - он труден:
С таким, как он, здесь не живут.


Меж чувств холодных, роковых
Меж чувств холодных, роковых
Букет любви - ромашек юных, -
Расцвёл в руке и в ней горит
Природы естеством прилунным.
 
И хрупкий свет цветков простых,
Роняясь на ветру сомнений,
Вновь повествует о любви,
Наполнив чувства вдохновеньем.


Приходит час определённый
Приходит час определённый,
Тот, что с заботами несёт
Литые чувства, мысли полнит
И их приветствует полёт,
 
Небрежно, пошутив про глупость,
Невинную, во цвете дней, -
Мир сделать солнечным, а скудость
'Чувств с боем' устранить скорей.


Любовь бывает ли непервой?
Любовь бывает ли непервой?
Она в столетиях юна
И сексуальна, вся, безмерно.
В ней важен самый первый взгляд,
 
А с ним второй, десятый, сотый...
Уносит каждый мыслей ход,
Определяя звёзд полёты
И траекторий чувств исход.

 
Портреты сквозь кристаллы льда - 2
Портреты сквозь кристаллы льда
Одни страдают в забытье.
Взирая с краскою стыда
И грусти в мир, тот, что во мне
 
Когда-то был живым и праздным,
Своё дыханье не таил,
А стал холодным - в льдинках-стразах, -
Без обжигательной любви.


А он влюблён был в отраженье
А он влюблён был в отраженье,
В потусторонний идеал
И в нереальное виденье.
И сам же первой жертвой стал,

Поверил в искренность земную.
Среди землян любви уж нет.
Всё прагматично, в холостую,
Как жил, творил и сам поэт.


Онегин? Он в годах без цвета
Онегин? Он в годах без цвета,
Пустой - без жизни и любви.
Таким и мой был путь неспетый -
Без главной песни о Любви.


Что ж так невесело жить мне?
Что ж так невесело жить мне
Меж равнодушья в красоте,

В кристаллах льда? Все в них картины,
Героев действа, чувств невинных –

В холодном блеске тех зеркал,
Чей взор всю жизнь мою сковал.


И плачут лепестки меж пальцев, объединяясь в нелюбви
И плачут лепестки меж пальцев,
Объединяясь в нелюбви,
И, не желая признаваться
В зигзагах непростых судьбы,
 
Роняются и канут в вечность,
Замёрзнув в холоде, без чувств,
И в зиму превращают встречи,
Заглавной сделав Леди Грусть.


Уснул за голубым роялем
Уснул за голубым роялем,
С свечой холодной и пустой,
Без нотных снов и игр без правил
Поэт, насытившись игрой.


Могла ведь тронуться рассудком
Могла ведь тронуться рассудком,
Когда из мира он ушёл,
Честь защищая не на шутку,
Любя, спокойно и легко.
 
Меня? Любовью друга, брата?
Как воскресить наш летний сад?
В котором зацвели когда-то
Цветы любви. Сто лет назад.
 

Лишившись друга в одночасье
Лишившись друга в одночасье,
Вернуть его как в жизнь опять?
Быть может мне своею властью
Кого презреньем наказать?
 
Убил и кто его? Онегин?
Поэты долго не живут.
Они сгорают в лунном свете,
Когда любви напрасно ждут.
 
Ушёл, исчез, погибнув с честью.
Всё холодеет изнутри.
Быть может, был подавлен вестью,
Что не любим он изнутри?


Жив! Жив! Не верю! Просто театр!
Жив! Жив! Не верю! Просто театр!
И розыгрыш большой судьбы.
Уходят с временем куда-то
Желанья, с ними и мечты.
 
Живут в прострации и в коме.
Нет жизни, отрешённость лишь
Слагает мир, где саксофоны
Определяют слово жизнь.


Он не пожил на этом свете
Он не пожил на этом свете.
А на другом бы смог он жить
Без чувств сжигающих, ответных,
Без слёз, без грусти, без любви?
 
Что знаем мы о жизни бренной,
Той, что от денег холодна?
В ней глупость празднует и верит,
Что мудрость и любовь мертва.
 

Через страданья проходя
Через страданья проходя,
Теряет человек беспечность
И лёгкость в силах бытия
Не ощущает он, как прежде.
 
Они уходят в глубину
И тонут в залежах придонных,
Где не спасти уже Весну,
Не воскресить в своих оковах.

 
Живу во сне, в тумане сонном
Живу во сне, в тумане сонном.
Нет, не живу. Я умерла.
Желаний нет, плыву, как в коме,
Я по течению сама,
 
Едва дышу, - нет сил для вдоха,
Река раздваивает путь:
Куда податься? Где есть остров,
К которому заказан путь?

 
Пускай погибну я, но прежде
Пускай погибну я, но прежде
Хочу проснуться, снова стать
Влюблённой, юной, безмятежной
И мёд желаний испытать,
 
Разлиться волею безвольно
Среди всего, впитал что взор,
Забыться и уйти от болей,
От груза прошлого, от снов,
 
Возрадоваться чтоб природе
И возрождению весны,
Сложить Наукам сложным оды
С приветом Музы Синевы [1].
[1] Афродита Урания - богиня, покровительница искусствам, покровительница наукам.
 
 
Какое счастье снова жить!
Какое счастье снова жить,
Расправив судорожно плечи,
Любить и снова не любить,
И говорить в пространство речи,
 
Их то здоровьем заряжать,
То искрой пламенной любви,
Искусства музами венчать,
Живя в технической глуши.


Не сон, не сон! Он жив! есть! будет!
Не сон, не сон! Он жив! есть! будет!
На дилижанс лишь опоздал.
Цветы живые... Цвет их труден.
Но искрой он зажёг меня.


Не выбираю, не играю
Не выбираю, а беру,
И не играю - ход известен,
Опять в Онегина вхожу
И выхожу, застыв без песен.
 

Часы камин со мной венчают
Часы Камин со мной венчают [1],
Там, на Лазурном берегу,
Где лёд на скрипках чувств играет,
А солнце топит в них тоску,
 
Отчаявшись, и в самом главном
Не видит смысл он жития,
Фигур масштабность, где, век славя,
Стоит, как мостик, у руля.
[1] Decimetric Clock/Watch.

 
Безумна страсть: я в ней сгораю
Безумна страсть: я в ней сгораю,
И письма разные пишу,
А о цифирях забываю,
Познав Орфея там, в аду,
 
В пещере, под землёй беспечной,
Где всё красиво, в стразах льда.
Там в афоризмах чувства блещут,
Лишь сил нет повернуть назад.


Ужель та самая Татьяна?
К арии Е. Онегина
Ужель та самая Татьяна?
Как изменилася она!
Я помню девочкою славной,
Чьи в краске нежные уста
 
Мой услаждали слух, привыкший
К восторгам, комплиментам слов.
Её послал мне кто-то свыше,
Чтоб воскресить себя я мог,
 
Собрав желанья воедино,
Встряхнуть душевной сединой
И в цвете рисовать картины,
Жила где каряя любовь.


Позор, тоска! О, жалкий жребий!
К арии Е. Онегина
Позор, тоска! О, жалкий жребий!
Неужто жизнь не изменить,
И кара пала прямо с неба?!
И как вокруг всё воскресить,
 
Когда свежи воспоминанья.
Но горечь льётся через край,
Затмив от жизни все желанья.
Вернуть как тот злосчастный май?
 
Ведь счастье было так возможно:
Не мог я преступить себя
И думал лишь о чести ложной,
В бесстыдствах будничного дня.
 
Как раны залечить былые,
Не видя смысла в бытие
И как найти любовь в пустыне,
Где выжжена мысль обо мне.


Я так ошибся! Так наказан!
К арии Е. Онегина
Я так ошибся! Так наказан!
Не смог увидеть я любви,
Был близоруким. О, лишь сжальтесь!
Я жертвой жил в плену у тьмы!
Достоин лучшей доли, верьте.
Не всё потеряно во мне
Я не зову в подруги смерти -
Не соблазниться властью ей.


А духовые здесь молчат - "Я люблю Вас, Ольга!"
К арии В. Ленского
А духовые здесь молчат,
Лишь только струнные играют.
Казалось бы, поэта взгляд
В красотах неземных летает,
 
Но задевает только струны
Чайковско-Пушкинской души.
Влюбиться в пустоту безумно?
Его назвал Поэтом ты.


Скажи, которая Татьяна? 1
К арии Е. Онегина
"Скажи, которая Татьяна?
А где, скажи, её сестра?
Та, белолица и румяна?
Неужто старшая княжна?
 
Представь, в любви мне объяснилась.
Сломать как розу я могу?
Влюблюсь-ка я, судьбе на милость,
В другую, в младшую сестру."


Скажи, которая Татьяна? 2
К арии Е. Онегина
"Скажи, которая Татьяна?
Где образ розовый встаёт?
Пред кем 'духовность' скрипок ранит,
Всё повторяя без забот:
 
"Мой дядя - самых честных правил,
Его пример всех вдохновит,
Как только пост он свой оставит,
Став императором страны."
 
Скажи, которая Татьяна?
Без духовых не разобрать.
Лишь с дирижёрским жезлом правым
Покажет: жизнь всем в слове 'Мать' ".


Не спится, няня! Здесь так душно!
К арии Татьяны
"Не спится, няня! Здесь так душно!
Ты расскажи, чтобы спалось,
О детстве, дедушке, подружках
И как тебе в семье жилось.
 
Но только правду, без утайки.
Держать сумею тайну я.
А вырасту, так стану Знайкой -
Послушной станет мне земля."

Тревожась, скрипки величаво
Ведут открытый разговор
И, разрастаясь, углубляют
Тем пересказанных простор.
 
В них сомневаться не могу я -
Рассказам факты не претят.
"О няня! Как тебя люблю я!
Давай посадим вместе сад!
 
Вишнёвый, яблочный, в оливках,
С лавровым бархатным кустом
И с олеандром, как в картинках,
Что цвёл взаправду пред дворцом..."


Пускай погибну я, но прежде
К арии В. Ленского
"Пускай погибну я, но прежде
Хочу в любви признаться Вам
И в ослепительных надеждах,
Которых с чувствами впитал
 
И с Вашим юмором невинным,
Души доверчивой, прямой,
Способной властвовать всесильно
Над математика душой.
 
Свой в алгоритмах стих слагаю
Из цельных чувств, старинный стиль,
Люблю и верю в силу знаний
И что в итоге победим.

Чтобы ускорить путь безбрежный,
Хочу в любви признаться Вам
И в ослепительных надеждах,
Которых с чувствами впитал."


Вы мне писали? Я не помню
К арии Ольги-Татьяны
- Вы мне писали? Я не помню.
Когда? Тогда или сейчас?
На пароходе, на банкете?
Я видела Ваш профиль? фас?
 
Накал страстей и драмы были?
Простите, я не помню всех.
Сказали, Вы в меня влюбились?
Иль важен был лишь мой успех,
 
Конструкторский, на поле брани
В лучах семи Семирамид?
...Вы, кажется, письмо писали?
Одно, про счастье для троих?

 
Меня ребёнком все зовут
К арии Ольги-Татьяны
Меня ребёнком все зовут.
И величая беззаботность
И к шаловливости охоту,
Всё ж в резвости меня клянут
 
В максимализме к злым деяньям,
За безмятежность в мире руд,
За артистизма скорбный труд,
За отрицанье прозябанья.
 
Что не способна к жизни я,
Не для меня её оковы,
Что 'чистота рек' в гимне новом
Звучит фальшиво для меня.
 
Что ж в том дурного, коли лгут
И величают ширь просторов -
Полей турецких, старых-новых,
А в резвости меня клянут?


Пишу всенощное письмо
К арии Татьяны
Пишу всенощное письмо,
Где отражение заката
И милых сердцу вечеров,
Московских, с чувством горьким, кратным,
 
Мирским несчастьям среди драм,
А не успехов чрез гордыни,
Слышны где перекрёстки гамм
Без переклички с духовыми.
 
Пустое, скажете, не в силах
Один основы все менять
И строить в рельсах Пикадилли,
Где колею 'с нуля' всю класть.


Я не способна к грусти полной
К арии Татьяны
Я не способна к грусти полной
Средь злодеяний бытия,
Мечты о счастии без горя
Давно влекут к себе меня.
 
Из глубины души жизнь в грёзах
Мой пролагает вешний путь.
Как убедить Луну, чтоб звёзды
Нам помогли себя вернуть?


О чём мечтаю я, безумный?
К арии В. Ленского
Пускай погибну я, но прежде
Бой сокрушительный я дам,
И Палеологов надежды
Я с Кантемирами воздам,

Сражаясь с мельницами злыми,
Коварством алчущих врагов,
Преодолеть смогу унынье
И возрадить страну ветров.


Прошу вас, гости дорогие!
К арии Лариной
"Прошу вас, гости дорогие,
Свидетели слёз счастья, драм
К столу, где вечность стала стылой,
А жизнь, как перекаты гамм,
 
Уж никого не удивляет,
Привыкли, лучшего не ждём,
Хотели б только, чтоб вы знали,
Что настоим мы на своём."


Пишу я с искренним влеченьем
Пишу я с искренним влеченьем,
С любовью к пушкинской строке,
К сюжету, лицам, устремленьям,
И … с мыслями о глухоте

И эксцентричности живого,
Но высшего из всех миров.
Хожу, и дух мой окрылённый
Несётся и творить готов,

И трепетать от наслажденья,
Пытаясь выразишь в словах
Всю сладость жгучего волненья,
Рождая чувственность в умах,    

Чтоб жить светло и благородно,
На высоте глубоких дум,
Мечтая о любви с восторгом,
Что к небесам возносит ум.

Пишу и наслаждаюсь слогом,
Поэзией живой души.
Внимая лирике высокой,
Дышу мелодией любви.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин: О, жалкий жребий!.. - Я был молод
О, жалкий жребий!.. - Я был молод
И жил одним единым днём.
Мне было скучно. Жизни полог
Мир чувств мне закрывал ковром.

И вот теперь пробилось солнце.
(Ковёр, быть может, обветшал?)
В моём миру, в замшелом царстве
Вдруг вспыхнул чистый идеал

Любви, божественной скульптуры.
Я был всецело потрясён.
Столь поэтичную натуру
Я не видал. Я видел сон:

Душа и дух чисты собою.
Полны Высокой красоты.
Прикосновением героя
Не тронут мир её мечты,

В глуши искавшей идеала,
В уединенье, с ранних лет
Среди романтики романов…
Что мог я предложить в ответ 

Той девочке, желавшей счастья
Своей бесхитростной душой?
Я б мог связать её дух страстью
И погубить перед молвой,

Но я был искренен и честен.
А стал убийцей; и смешон.
Лишил себя, свой дух я чести
И был позором заклеймён,

Отвержен чистою душою
И идеалом красоты.
Закрыт весь высший свет пред мною,
И я на грани нищеты.

Что делать и к чему стремиться?
Я погубил свой идеал.
И не летать мне в небе птицей.
Жизнь проиграл. Никем в ней стал.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Лиричность сцен слагает драму
Лиричность сцен диктует действо.
Их мелодический окрас
Слагает оперу с семейством,
Чей драматический разлад

Перерастает чётко в драму
И проникает вглубь души,
Откуда высекает пламень –
Столь лица, действа хороши, -

И вырывается наружу
В нот бесконечных благодать,
Где поэтический стих кружит
И может лирикой звучать.

По-разному поют сестрицы
И разные у них мечты.
О разном говорят жар-птицы.
И разный по дыханью ритм.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


В саду холодном и плаксивом
В саду холодном и плаксивом,
Где клёны, скрючившись, стоят
И пялят в небо взор унылый,
По росту выстроившись в ряд,

Татьяна, русская душою,
Сидит в аллее, на скамье.
Ждёт, чтоб услышать речь героя
В высокопарной тишине.

Что скажет ей? Иль насмеётся
Тот соблазнитель роковой.
Душа стенает, сердце рвётся,
Не в силах совладать с собой.

Зачем письмо ему писала?
Душа была её больна
И так неистово страдала.
Бог милостив. Спасёт дитя.

…Глядят на небо ветви-крюки,
И вычурно стволы стоят:
«Не будет он ей лучшим другом.
Он отказал ей», - говорят.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Татьяна: Меня никто не понимает
Меня никто не понимает.
Я здесь в глуши. Совсем одна.
О, знал бы кто, как дух страдает,
Когда на сердце пустота,

В душе застывшей - глыба грусти,
Щемящей муки и тоски.
И в одиночестве мир тусклый
Едва ль спасёт от духоты.

Но в безысходности не буду
Я умолять судьбу свою.
Молюсь Всевышнему. И в чудо
Я верую. И тем живу.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


К образу Татьяны: Как можно все вместить порывы в одной тоскующей душе?
Как можно все вместить порывы
В одной тоскующей душе?
Как совместить чувств переливы
Без знаний о причинном зле,

От состоянья возбужденья
И остроты эмоций дня
До всплесков умиротворенья
И погружения в себя,

В мечтательность, тишь меланхолий,
В мир грёз, несбыточных надежд
И в осознанье женской доли -
Пути, который неизбежн.

Отчаянье и отрешённость,
Уход от быта и проблем,
Переживания, решимость -
Вот тот неполный список тем,
 
Где перемены настроенья
Все невозможно обуздать,
Придать им логику сомнений,
Правдивость реплик «что сказать»…

Подъём. Мелодия восходит.
Вершина. За вершиной спад.
И постепенно ритм уходит
В тишь, замедляя жизни лад,

В мелодии и мелодийность,
В господство мелоса стихий,
В их половодья, - в самостийность
Присущей ей одной лишь стиль.
 
«Ах, боже мой! Она несчастна!?»
«Она безудержно жалка!?»
Правдивость реплик, интонаций
Увы, слагают правду дня.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин Ленскому: Я не предвижу возражений
Я не предвижу возражений:
Враги друзьям, друзья - враги
Не лучше ли оставить пренья?
Мы с Вами боле не на «Вы».
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Татьяна: Я Вас прошу меня оставить
Я Вас прошу меня оставить.
Я вышла замуж. Вы должны
Забыть меня. Превыше правил
Чтить честь мою и долг жены.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин: О, жалкий жребий! Я убит.
О, жалкий жребий! Я убит.
Я брошен всеми. Я забыт.
Я проклят всклоченной судьбой,
Ведь я отвергнут был Тобой.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Кем б стал Онегин после бала?
Кем б стал Онегин после бала,
Презренный светом и толпой?
Пропойцей? Игроком? Менялой?
Иль б жил с полуденной тоской

Без связей, без друзей, подруги?
Какой б он путь себе избрал?
Примкнул бы к декабристской вьюге?
Иль б зову тайной службы внял,

Международным став агентом
Из низших табельных чинов?
Советником? Или доцентом,
Чтоб всем привить тоски синдром?

О том не знал и сам писатель,
Как лучше завершить роман.
Не укорит меня читатель,
Когда б продолжила обман,

Онегина направив к Оле,
Той, шустрой, старшей из сестёр.
Сыгравшей страшную из ролей.
Он понял бы: муж той - бретёр.

Онегин не стрелял ведь в друга.
На мельнице сидел стрелок.
Но в миг дуэли, от испуга
Он слова вымолвить не мог…
…
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Вступление: Свежо, доверчиво и просто
Свежо, доверчиво и просто
Идёт девичьей темы звук.
Вопрос - ответ. И вновь расспросы,
Стремленье вырваться за круг

Волны смятения скрипичной.
В ней напряжённость, тень тревог,
Ей отвечают ясно, лично:
Кларнет даёт ответ, фагот.   

Печать наивных интонаций
Слышна то в робких голосах
Инструментальных вариаций,
То в скрипках, девичьих мечтах.

Волны движенье нарастает.
Смятенье искренней души
Пространство струнных наполняет
И Раздаётся вкось и в ширь.

Взволнованны гобой и флейта.
Грозны фагота голоса.
Волна подъёма запредельна.
Работа мыслей и ума,

Активность жизненная, воля
Слагают героини дух.
Достигнув яркости раздольной,
Нисходит, тает сильный звук.

И повторяется начало:
Грёз у открытого окна,
Судьбы от самого причала…
Привычка свыше в жизнь вошла. 
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Патриархальна жизнь усадьбы
Патриархальна жизнь усадьбы.
Спокойный, безмятежный вид
Во всём, как было после свадьбы.
Устойчивый и тихий быт

Привносит пасторалей краски
И элегичность голосов.
Усадьбы мир - простой и ясный,
Понятный из беспечных слов,

В красивых яблоках, в варенье,
В уюте, узком для души,
Мечтающей об обновленье.
Мир старосветский нерушим.

Клубится самовар старинный.
Плывут по небу облака.
Природа дарит снов картины.
И жизнь гармонией полна.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


К Лариной: Слыхали ль Вы певца печали?
Слыхали ль Вы певца печали
В свирели, певшей под горой?
Вздохнули ль, с трепетом внимая
Душе наивной и простой,

Сержанта гвардии и франта,
С потухшим взором игрока,
Кто в жизни был важнее гранта.
Кого любили все года,

Чей тихий глас о счастье пел Вам,
Кто был Ваш, сердцем и умом
Познал кто столько горя в жизни, 
О ком мечтали Вы тайком?

Слыхали ль их? Другой Вы были.
Моложе, розовей лицом,
Счастливей, веселей, полнее.
Всегда по моде. Молодцом.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ларина: Давно ушедшие года привычку свыше формируют
Давно ушедшие года
‘Привычку свыше’ формируют,
Когда и молодость была,
И жизнь, не крученная бурей,

И нерастраченные дни,
Пустые, без любви-печали.
Замена счастию они,
Любви, которой не узнали

Стремглав, ушедшие года.
‘Привычка свыше’ формирует.
Когда была я молода,
Не думала о том, что будет.
5.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Просты народные распевы
Просты народные распевы.
Ритмична песен красота.
В многоголосных перепевах
Поэзия стихов слышна.

Мир кантиленных интонаций
Выводит плавно речь свою,
Плывёт, подобно чувствам граций,
Певучестью лаская слух. 

Ритм ровный, правильный в основе
Лиричных сцен, душевных драм.
И мир патетики злословья
Идёт по руслу строгих гамм.

И простота мотивов русских
Ритмичный создаёт узор,
Распев которого искусно
Поёт красивейший аккорд.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Татьяна: Как я люблю под звуки песен
Как я люблю под звуки песен
Мечтами уноситься в даль,
Лазурную, где поднебесью
Неведома Земли печаль:

Поэзия где прозе внемлет,
Где просит болтовни роман
Где в ожиданье чувства дремлют,
А вместо пауз грёз туман.

Где ямб простой, четырёхстопный,
Хранит Онегинскую мысль
А живость интонаций робких
Дарует звукам тайный смысл.

Где мир иной, душою юный,
Непознанный, для всех открыт,
Где неизвестность чувства будит,
Любовью сердце бередит.

Как я люблю под звуки песен
Мечтами уноситься в даль,
Лазурную, где в поднебесье
Не вспоминается печаль.
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Няня: Здорова ль ты - в ночи вздыхаешь!?
Здорова ль ты - в ночи вздыхаешь,
На звёзды смотришь и луну,
А после делать что не знаешь
И молча смотришь в тишину?!

Поведай, что с тобой случилось?
Тревога ль душу бередит?
В усадьбе что-то приключилось?
И почему печальный вид?
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ларина: Мой чепчик! Чепчик на боку!
Постой! Куда?! Тебя осудят.
Мой чепчик! Чепчик на боку!
Гостей просите. Полно! Будет!
Не убегай! Ты на виду!
5.02.2020, 12.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Люблю я этот сад тенистый!
Люблю я этот сад тенистый!
В нём так уютно и тепло!
О счастье навевает мысли.
Всегда в нём дышится легко

Мне с той, которая всех краше,
Лицом, под стать большой луне.
Я счастлив с Ольгою, со старшей.
Веселья дух царит во мне,

Когда её я вижу рядом. 
Нам вместе весело всегда.
И жизнь беспечна и отрадна.
Она красива и добра.

Из глубины души вздыхать ей?
Спросить позвольте: Но зачем?
В ней шалость в беззаботном платье
Уйти умеет от проблем.

С ней дни бегут неторопливо,
Идут, не ведая забот.
Печалей мир ей не под силу -
В плену у радости живёт,

Подобно ветреной надежде.
Резва, беспечна, весела.
И мир её такой, как прежде, -
Безоблачный, где жизнь светла.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Мы столь различные с тобой
Мы столь различные с тобой.
И притяжение огромно.
Ты тяготишься глубиной.
Ныряю с головой я в омут.

Ты, как волшебная волна.
С моим упорством я, как камень,
Как твердь, земная высота.
Как твёрдый лёд. А ты, как пламень.

Я - проза. Ты - мои стихи.
Ты - вдохновение поэта.
С тобой ушёл я от тоски.
Мой дух огнём любви согретый.

Ничто не отрезвит меня:
Ни час разлуки, шум веселья,
Ни охлаждающая даль,
Страданье иль печаль сомнений.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин Татьяне: Как Вам живётся здесь, в глуши?
Как Вам живётся здесь, в глуши?
Читаете? Отрадно слышать.
Всегда есть мысли для души,
И ум желает бездну пищи.

Мечтаете? Тогда о чём?
Задумчивость была подругой
От самых колыбельных снов?
Вам не хватало в жизни друга,

Избранника для игр, забав,
Для шалостей и дел сердечных.
Привычны ль муки и печаль,
Их мир огромный и безбрежный?
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Няня Татьяне: Коль плакать и рыдать готова, то это значит: не здорова
Коль плакать и рыдать готова,
То это значит: не здорова.
Господь! Помилуй и спаси!
Святой водою окропи.

Ты влюблена? Тебя оставить?
Письмо задумала писать?!
Отец твой самых честных правил.
Так не позорь его и мать.

Пусть жизнь идёт по разуменью,
Не искушая никого,
Чтоб яд желаний и сомнений
Не волновал твоё чело.

И будешь верною супругой,
Которой не сыскать милей,
И добродетельной подругой,
Что сердцем всех подруг добрей.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Татьяна (в письме): Надежды словом оживи
Мои надежды оживи
И сон тяжёлый перерви
Своим одним, единым словом.
О, Боже! Я к всему готова.

Моих эмоций бурный всплеск
Звучит спонтанно, как бурлеск,
И ускоряет жизнь мою.
Ответ я буду ждать в саду.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Проснулось всё. Встаёт и солнце
Проснулось всё. Встаёт и солнце.
Играет пастуха свирель.
Луч яркий будит сквозь оконце.
Звучит птиц утренняя трель.

Кусты сирени распустились.
Акаций льётся белый свет.
Цветы на клумбах позабылись.
В саду Татьяна ждёт ответ,

Сидит на ветхих дней скамейке.
Сенные девушки в саду -
Зашли за ягодой в аллейку,
Растёт где вишня на виду.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин Татьяне: Не отпирайтесь! Вы писали
Не отпирайтесь! Вы писали.
Обыкновенно. Как строка.
Признались в чувствах. Но едва ли
Всех их достоин буду я.

Мечтам моим не воскреситься.
Не обновить мой барский дух.
И заново мне не родиться.
Почту за честь, коль буду друг

Я Ваш на час иль на немного.
Учитесь властвовать собой.
У каждого своя дорога.
И путь у жизни тоже свой.

Я б мог воспользоваться властью
И привести ваш путь к беде.
Неопытность не станет счастьем
И ‘сельской честью' вам иль мне.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ротный: В глуши какое развлеченье?
В глуши какое развлеченье?
Охотой забавлять себя
И развлекать дворы весельем,
Когда загонишь медведя.

А коли нет, то все устанут,
В домах залягут отдыхать.
И лучше жизнь уже не станет.
На славу пир! Да, господа?!
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин: Ах, эти маменьки, старушки!
Ах, эти маменьки, старушки!
И все судачат обо мне.
Что заводила на пирушках,
Игрок, метаю на столе,

Что я пижон - всем жалко Таню,
Я неуч, страшный сумасброд,
Супругу буду я тиранить,
Как только с браком повезёт,

Что дамам не целую ручек.
Ах, сколько сплетен! Глупый зал.
Я не прощу. Мне в свете скучно.
На бале Ленский настоял.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Я приглашал, но был отвергнут!
Я приглашал, но был отвергнут!
И я от этого сержусь.
Все вальсы, польки, экоссезы
Забрал Онегин, милый друг.

И мне ли равнодушно видеть
И превращать всё в пустяки,
Когда кокетничали с злыднем?!
Он ручку пожимал! С тоски?

«Он очень мил» и «вы болтали»?
Со мной танцуешь котильон!
Кому на танец слово дали?!
Да, я ревную! Я взбешён!
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


И оживлённая мазурка
И оживлённая мазурка.
Всё будоражит: быстрый темп,
Стремительность движений бурных
Желанье действа, перемен.

В неистовстве изящной пляски
Есть благородные тона -
Контрастность мягких нежных красок
Вновь возбужденная игра.

И ссора в ритмах нарастает.
Развязка в музыке идёт.
Она сознанье затмевает.
Темп взвинченный на слом несёт.
5.02.2020, 14.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Ты оскорбил меня, назвав
Ты оскорбил меня, назвав
Помешанным. И этот бал
Моей невесте посвятил.
И честь мою ты погубил,

Шептал ей что-то на ушко.
И руку жал ей высоко.
Она зарделася, смеясь.
Ты оскорбил мою с ней страсть,

Когда смеяться вздумал с ней.
Скажу тебе, чтоб быть честней:
Быть близким другом не хочу.
Вас презираю, как могу.

Прошу Вас вызов мой принять
И сатисфакцию мне дать.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Вот вам и праздник! Вот скандал!
Вот вам и праздник! Вот скандал!
За ссору эту я б не дал
Ни скорлупы и ни яйца.
Столь повод хлипкий для юнца.

Не стоит всё душевных драм.
Поэтом он назвался сам,
Рубя по куполу сплеча.
Кровь молодая горяча.

Готовы драться в тот же миг.
Без ссор не могут жизнь прожить,
Чтоб не убиться на дуэли
Вослед правам и утвержденьям.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Ленский: Приходит час определённый
Приходит час определённый,
Когда день новый настаёт.
Златой рассвет, стрелой пронзённый,
Благословенный день несёт.

В нём урну юного поэта.
Забудут все меня, но ты…
Как только память канет в Лету,
Придёт ли дева красоты,

Чтобы поплакать над могилой
И надо мной пролить слезу?
Неужто будёт днём постылым
С другим резвиться во саду?

Приходит час определённый.
День новый пищу нам даёт.
А я лечу, стрелой пронзённый,
Куда течение несёт.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Третье действие: Бал открывает полонез
Бал открывает полонез
С изыском, пышностью и шиком.
Звучат фанфары. Труб оркестр
Взвивается в пассажах скрипок,

В лепнине яркой тонких флейт
С чуть нарочитым праздным блеском.
Роскошен звук. И весь оркестр
В сиянье люстр Большого Света.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Онегин только что вернулся
Онегин только что вернулся
Из-за границы и наткнулся
На бал. Немного утомлённый
И приглашением почтённый,

Он вносит диссонанс в покои.
Воспоминанья мучат совесть
О друге Ленском, убиенном,
Мир странствий всех его бесцельных

Без капли смысла. Жизнь пуста,
Как света жизнь и жизнь двора.
Раздумья о красивом быте,
Триумфом, славою увитом,

Тревожат сердце, ранят ум.
А речь отрывистая дум
Дробна, противоречит сути.
Большой вальс мог продолжить путь их:

Онегина и путь княгини,
Татьяны Грёминой отныне.
Вальс задушевен, мелодичен,
По светски он академичен.

Единым целым вдаль плывёт,
Как будто, по волнам идёт.
И с ним достойная Татьяна
Блестящая царица бала.

Не холодна и беспристрастна.
Как образ призрачного счастья,
Что замаячил вдалеке.
Душа Онегина в тоске,

Но дух в нём жив, радушен, светел,
Учтив со всеми и приветлив,
Он первой встречею живёт
И объясненья страстно ждёт.

Кларнет покладист, звуком гибок.
Мелодия рисунка ритмов
Столь обаятельна в заглавном,
Что создаёт портрет желанный.
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Кокетлив быстрый экоссез [1]
Кокетлив быстрый экоссез,
Изящен оживлённый танец.
Поверхностен. Как полонез.
Он общества высокий глянец.

В нём шарм и света суета.
В душе ж Онегина - тоска.
Он возвратился и попал,
Как Чацкий, с корабля на бал [2],

Родня и князя друг - Евгений,
Что жил отшельником в деревне,
А после странствовал премного. -
Знал всё об объездных дорогах.

«Чудак притворный, сумасброд», -
Так окрестил его народ.
Ведь он давно отвык от света,
И не искал сам встреч с соседом.
[1] Экоссез (фр. dance ecossaise, букв. - шотландский танец) - старинный шотландский народный танец, разновидность контрданса. В XVIIв. под названием «англез» он получил известность в качестве бального танца. Для экосеза характерны сложные танцевальные движения; темп быстрый, размер первоначально 3/4, позднее 2/4. Собственно экосезом такой танец стал называться с начала XIXв.
[2] А.С. Грибоедов «Горе от ума».
5.02.2020, 13.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


Пленяет Грёмин благородством
Пленяет Грёмин благородством,
Своею княжеской главой,
Достоинством речей, дородством.
Суров он, честен пред толпой.

Чужд приговоров и расчётов,
Жестокосердной суеты,
Досадных разговоров, счётов.
Его не манит плебесцид.

Боец седой он, закалённый,
Судьбой обласканный своей,
К жене любовью окрылённый.
В ней видит смысл он жизни всей,

В сиянье ангела лучистом,
Что высит благородну кровь,
Звезды на небосклоне чистом,
Дарящей счастье и любовь.
5.02.2020, 14.02.2020. Krasnodar
P.I. Tchaikovsky. Eugeny Onegin. Krasnodar Musical Theatre “Premiere”


ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «А.С. ПУШКИН. МОЦАРТ И САЛЬЕРИ». -
POETIC IMPRESSIONS «A.S. PUSHKIN. MOZART and SALIERI»
Сальери. Исторические причины забвения
                «Виноват Пушкин. Пушкин виноват»
Реквием
Травил ли Моцарта Сальери,
Насыпав яд в судьбы бокал
Иль кто придумал басню, веря
Что Реквием Господь создал,

Когда взирал с небес на землю,
Предвосхищая войн исход,
Кошмары гильотин стремлений
И революций горький плод?

Известна сила, мощь творенья,
Крик раздирающий души,
Чтоб дух обрёл покой без мщенья,
Взяв саван вечности у тьмы,

Заупокойный гимн и мессу,
Молитву о прощенье душ,
Об искупленье мрака бесов.
Гимн траурный - спасенья гуж.


Нет справедливости на свете
Исповедь А. Сальери [1]
Нет справедливости на свете.
И правды свыше тоже нет.
[Известно это даже детям.]
Смотрюсь сквозь призму прошлых лет:

Родился я в любви к искусству
В семье изысканной, дожей.
Звучал орган старинный, с чувством
Божественным, в судьбе моей.

Его в домашней церкви слушал,
И слёзы сладкие текли -
О Боге думал, стал послушным,
Отверг забавы, празднеств дни,

Мечтал о звуке, как о чуде,
О музыке, что с ним постиг.
Учиться было мне не трудно -
Отрёкся я от благ земных.

С упорством, дерзостью трудился.
Был скучен только первый шаг.
И что я в музыке добился?
Быть может, делал что не так?

Познал я ранние невзгоды.
Искал и шёл своим путём.
Играл, что слышал. Не в угоду.
И верность музыке во всём

Хранил в душе своей и славил.
Несмело сочинял в тиши.
И композиции вновь правил,
Когда играл в уме в ночи.

Вкусив восторг и вдохновенье,
Забравшись в келью, я творил.
В слезах, без горечи сомнений
Писал я опусы свои.

Не помышлял о славе зыбкой.
Я холодно на жизнь смотрел,
Тогда как звуки мысли пылкой
Берёг, переплетал и пел,

Нередко, позабыв про пищу,
Про жизнь придворную и сон,
Жил я в искусстве безграничном
И был лишь в музыку влюблён.

Да, я придворный капельмейстер [1].
И я больших высот достиг.
Своим трудом, в своём семействе
Из истин многие постиг.

И слава мною возгордилась -
Мой звук сумели оценить.
Мой разум радостям открылся:
Меня стремились полюбить

И музыку мою. Навечно.
Я отклик в публики нашёл,
В сердцах ценителей беспечных
И был успехом награждён.

Ученики мои примерны:
Бетховен, Моцарт, Шуберт, Лист.
Собою горд я был безмерно -
Мой путь к вершине был лучист,

Я мог делиться вдохновеньем,
Талантом или мастерством.
Я знаменитым был Сальери.
Всего достиг своим трудом.

Чего хотел я? Всем известно -
Я музыкой, искусством жил,
И был всегда пред всеми честным,
И сил на зависть не копил:

Завистником презренным не был,
Змеёй, растоптанной толпой,
Песок и пыль грызущей неба, -
Был стражем лиры неземной.

И музыка моя звучала
Везде: в концертах, на балах…
Вдруг революция всё смяла.
Казнь королевы потрясла

Дом Габсбургов, его основы [2].
По новому делился мир [3].
И музыку Сальери вскоре
Революционный звук затмил.

Меня намеренно забыли.
Я представлял монарший дом,
Дом Габсбургов и Дом Марии [2].
Я для него творил и в нём.

По швам трещали все устои.
Я ж, королевский музыкант, [1]
Сальери, гордый и достойный,
Толпою был отброшен в хлам. -

Республика пришла в Европу.
И где святая правота,
Когда священный дар был попран?
О, небо! Верил я в тебя

И не просил любви горящей
Себе в награду за талант.
В трудах прожил я жизнь, не плача.               
Я - композитор, музыкант.

Безумцем был ли я? Едва ли.
Завидовал ль ученикам?
Я их учил, они играли
У каждого свой стиль, игра,

Своя манера исполненья
И композиция своя.
Достоен ль капель сожаленья,
Тот факт, что направлял их я?.. [4]

…Зачем себя я уничтожил?
Зачем себя оговорил?
Мир обывателей, прохожих
Под корень музыки не зрил.

Но чернь… Толпу легко колпачить [2]
Дешёвой уткой про зельё,
Подсыпал, будто, неудачник
Сальери Моцарту [3]. Враньё

Недоказуемо в пространстве.
А уж меж драмы бытовой
Посмотрят, может, нот богатство,
Кому оставил дар какой?

Начнут играть мои творенья
И удивляться: он не плут.
Да, он другой. Но всё ж он гений.
Тогда не сгинет [5] жизни труд,

Труд итальянского австрийца (!),
Аристократа во плоти (!),
Что революцией плебейской
Был смят с французского пути.

…К злодейству гений не причастен.
Он выше суеты земной.
В искусстве он желанный мастер,
Муз отдающий звук мирской.
[1] Антонио Сальери (итал. Antonio Salieri, нем. Anton Salieri; 18 августа 1750, Леньяго, Венецианская республика - 7 мая 1825, Вена) - выдающийся итальянский и австрийский композитор, дирижёр, педагог и музыкант. В Вене (Австрия) на протяжении 36 лет (1788-1824) А. Сальери занимал пост придворного капельмейстера - один из самых важных музыкальных постов в Европе.. А. Сальери давал уроки Бетховену, Моцарту, Шуберту, Листу и другим; воспитал более 60 композиторов и вокалистов, при этом небогатым, но талантливым музыкантам давал уроки бесплатно, как бы возвращая долг своему благодетелю Флориану Леопольду Гассману, придворному композитору Иосифу II.
Любимец Сальери, Шуберт посвятил учителю Десять вариаций для фортепиано, цикл песен на слова И. В. Гёте и три струнных квартета. В своём дневнике он охарактеризовал Сальери как «художника, который, руководимый Глюком, познал природу и сохранил естественность, несмотря на противоестественное окружение нашего времени».
В 1790г. В.А. Моцарт имел только двух учеников.
[2] Во время французских революций 1789, 1793гг. А. Сальери был официальным представителем австрийской монархии Дома Габсбургов. Мария Антуанетта, королева Франции, младшая дочь императора Франца I и Марии Терезии, супруга короля Франции Людовига XVI, была казнена на гильотине 16.10.1793г.
Вольфганг Амадей Моцарт умер 5.12.1791г.
[3] «Я композитор и рождён быть капельмейстером,» - писал В.А. Моцарт, конкурент А. Сальери на должность капельмейстера, в своём письме от 7 февраля 1778 г., с. 81. Пост придворного капельмейстера А. Сальери получил в 1788г. Этому назначению предшествовало состязание, проводимое австрийским императором Иосифа II между В.А. Моцартом и А. Сальери, на сочинение одноактной комической оперы на тему «театрального закулисья»: В.А. Моцарт должен был сочинить оперу (зингшпиль) на немецкое либретто Готлиба Шт.-младшего, а Сальери - оперу (оперу-буфф) на итальянское либретто Дж. Б. Касти. Новая опера Моцарта получила название «Директор театра» (нем. Der Schauspieldirektor), а опера А. Сальери - «Сначала музыка, а потом слова».  Обе оперы были поставлены 7 февраля 1786 г. в оранжерее Шёнбрунна по случаю «Увеселительного праздника в честь генерал-губернатора Нидерландов». Победа в состязании была присуждена Сальери. Его опера была более ёмкой, чем опера Моцарта, отчего и имела значительно больший успех. Тем не менее, Моцарт получил от императора гонорар за оперу - 50 дукатов, а Сальери - 100 дукатов и впоследствии пост придворного капельмейстера. Ранее, в декабре 1781г.  А. Сальери был назначен в качестве учителя музыки и пения для Вюртембергской принцессы. На это же место претендовал и В.А. Моцарт.
[4] В трагедии «Моцарт и Сальери» А.С. Пушкин представляет отношения А.Сальери и В.А. Моцарта, как панибратские, тогда как А.Сальери, аристократ по крови и учитель, всегда с коллегами и учениками соблюдал этикет и держал дистанцию; кроме того, он был старше В.А. Моцарта на 6 лет и ранее давал тому уроки по теории музыки.
[5] А. Сальери - потомок Венецианских дожей при австрийском монархическом Доме Габсбургов. Политические события, последовавшие в Европе после смерти В.А. Моцарта: французские революции 1793г.; военные компании и баталии Наполеона Бонапарта в Европе; передел Европы; заграничные походы русской армии 1813-1814 годов; Венский конгресс 1817г., новая мировая политика, передел мира и политических границ.


Сам Моцарт оскорбил Сальери
Как Моцарт оскорбил Сальери?
Лицо он в «Дон Жуане» ввёл [1].
Не знал об этом Пушкин, веря
‘Французской прессе за столом’,

А также следуя «признанью»
Сальери на святом одре,
Иносказательно, что травлю
Чинил он Моцарту в игре.

Достойна музыка Сальери,
«Возведшего» «грех на себя» [2].
Духовны мессы, песнопенья,
Псалмы и гимны для двора [3].

Сам дирижировал оркестром,
Концерты, арии писал,
И оперы его известны,
И вариаций том создал… [4].

Что в «Дон Жуане» приключилось?
Сальери встал, покинул зал,
Был оскорблён. Сказал на милость:
«Порочил оперу фигляр» [5].

Сальери был на отпеванье [6].
Но отпевал ль коллегу он
Своею мессой на органе [3],
Где вознесён Стеф;н Святой?
[1] А. Сальери - потомок Венецианских дожей, официальный представитель австрийского монархического Дома Габсбургов. Приблизительно в это же время А. Сальери с успехом поставил свою новую оперу «Аксур, царь Ормуза» (премьера, Вена, 8 января 1788 г.), официальный символ монархии.
«Дон Жуан» - опера В.А. Моцарта (премьера, Вена, Бургтеатр, 7 мая 1788 г.).
[2] Умиравший В.А. Моцарт был чудовищно опухшим. Его мог отравить любовник «коварной» «подлой Констанции», жены В.А. Моцарта.
[3] Духовная музыка А. Сальери: 5 месс, из которых наиболее известна Месса ре-мажор (нем. Hofkapellmeistermesse, 1788), оратории, в том числе начатая Глюком по заказу из Парижа «Страшный Суд» (1788) и «Иисус в чистилище» (1803), многочисленные религиозные песнопения, гимны, в их числе 3 Te Deum, один из которых был написан в 1790г. к коронации Леопольда II, а также псалмы, и среди них 2 «De profundis» (1815). В общей сложности около 100 духовных композиций. В 1804г. А. Сальери сочинил для самого себя «Маленький реквием» до-минор, который и был впервые исполнен, согласно завещанию, на его похоронах - силами его многочисленных учеников. Одно из лучших сочинений композитора в этом жанре - «Страсти Господа нашего Иисуса Христа» (итал. La Passione Di Nostro Signore Ges; Cristo). Полагают, что «Misericordias Domini» - «Ave verum corpus» (KV 618, 1791 г.), написанный В.А. Моцартом в совершенно не характерном для него стиле, был заимствован им у А.Сальери.
[4] А. Сальери написал более 40 опер и 100 арий; его «Данаиды», «Тарар» и «Аксур», «Пещера Трофония», «Фальстаф», «Сначала музыка, а потом слова», «Признанная Европа» и в настоящее время ставятся на сцене и звучат в концертном исполнении.
Одно из самых известных сочинений Сальери в области инструментальной музыки - «26 вариаций на тему Испанской фолии» (итал. Variazioni sull’aria La Follia di Spagna).
[5] «…когда фигляр презренный Пародией бесчестит Алигьери» (цитата из А.С. Пушкина «Моцарт и Сальери). Имеется в виду Данте Алигьери, итальянский поэт, автор «Божественной комедии» (1301-1321). По либретто Л. да Понте Командор увлекает Дон Жуана в бездну - оба проваливаются под сцену, в ад. В итоге обоснованный провал оперы В.А. Моцарта «Дон Жуан».
[6] А. Сальери был на отпеванье В.А. Моцарта 6 декабря 1791 г. в Кафедральном соборе Святого Стефана. В 1791 г. на концертах под управлением А. Сальери была исполнена симфония № 40 Соль минор В.А. Моцарта. В 1814 г. Сальери дирижировал Реквиемом В.А. Моцарта.
6.10.2019, 22.10.2019. Krasnodar
A. Salieri. “Blagovest” spring orchestra. International Theatric Festival of Monoperformances


Er sprach sich aus in zaubervollen T;nen (Joseph Weigl)

Ruh sanft! Vom Staub entbl;;t,
Wird Dir die Ewigkeit erbl;hen.
Ruh sanft! In ew’gen Harmonien
Ist nun Dein Geist gel;st.
Er sprach sich aus in zaubervollen T;nen,
Jetzt schwebt er hin zum unverg;nglich Sch;nen.

Он выразил себя в волшебных звуках [1]
Авторский поэтический перевод с немецкого языка на русский
Да упокоишься ты с миром,
Очищенный от всех грехов!
Да упокоишься ты с миром
В гармонии из вечных снов!

Тебе пусть вечность воссияет!
Отныне твой свободен дух.
Пусть в вечной красоте витает
Твой мелодичный чудный звук!
[1] Cлова Йозефа Вайгля (Joseph Weigl), австрийского композитора и дирижёра, ученика А. Сальери, на могиле А. Сальери.


ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «В.А. МОЦАРТ. ОПЕРА «ДОН ЖУАН» ПО ДРАМЕ А.С. ПУШКИНА «КАМЕННЫЙ ГОСТЬ» - POETIC IMPRESSIONS
AFTER W.A. MOZART’OPERA “DON JUAN” BASED ON A.S. PUSHKIN’S DRAMA “STONE GUEST”
1. Увертюра. Авторские стихи на  увертюру к опере В. Моцарта «Дон Жуан»
2. Я пристрелю тебя, мошенник! (Стих к опере «Дон Жуан». Импрессия)
3. О, Небо! Защити Любовь!
4. Нет, выкинуть балласт на землю!
5. А Дон Жуан - султанский отпрыск
6. Злодей, насильник и развратник!
7. Какая точность декораций!
8. C мандолиной Дон Жуан
9. Быть осмеянной счастливцем?
10. Он соблазнил её и бросил!
11. Доколь мне в злобе пребывать? К арии Эльвиры
12. Я всё простить ему готова. К арии Эльвиры
13. Жестокость! Если б только знала! К арии Эльвиры
14. И не надейся на доверье. К арии Эльвиры
15. И стыд, и ужас я познала. К арии Эльвиры
16. Предательство познать сумела
17. Моя доверчивость посмеет Вас защитить, Любовь моя! К арии Эльвиры
18. Невинность юную порочить?
19. Невесту соблазнить, жену ли
20. Вернись, любимая, в Севилью!

Увертюра. Авторские стихи на  увертюру к опере В. Моцарта «Дон Жуан»
И вот отмщенье наступает -
В зал входит грозный Командор
В доспехах рыцарских, забрале.
Он, как немой идёт укор,

Смерть приближая. С каждым шагом.
Идёт неумолимый рок.
Возмездье обнажило шпагу
И хочет преподать урок

Земным, планетным Дон-Жуанам –
Отсечь, что дорого им всем, 
Чтоб неповадно было странам
Давать награды, земли тем,

Кто топчет честь, позорит совесть.
Прелюбодействие - есть грех,
Трагедии и драмы повесть.
Оно есть в заповедях вех,

Линчующих обман и скверну.
Нет места в жизни для плутов,
Носильников, себе лишь верных!
И увертюры обертон -

Молебный, с просьбой о пощаде.
Неумолим бесстрастный рок,
Пришёл чтоб наказать браваду.
Возмездие! - Таков итог

Ничтожной жизни сладострастца.,
Паршивящего нравы стран.
Отмщение за святотатство!
За обещанья и обман

Доверчивых, влюблённых страстно.
Суд за поруганную честь -
Всевышний Суд, смертельный, страшный.
Несёт звук остинатный смерть [1].
 
В нём непреклонность Командора.
Жуана жертвы не простят:
«Смерть! - Избежать чтобы позора.
Стреляйся!» - Все ему кричат.

Но Дон Жуан пощады просит.
И Командор неумолим.
Удар он в самый мозг наносит.
И …ужас в подлеце застыл,

Страх жуткий Высшего возмездья.
Вся жизнь его - сплошной обман
И нанесение бесчестья.
Смерть! Уничтожен дон Жуан,

Преступник, лиходей, развратник,
Что осквернял морали стран.
И в кульминации – расплата.
Урок был Командором дан.
[1] Остинато - повторение одного и того же звука, ритма в музыкальных диалогах между Командором и Дон Жуаном.


Я пристрелю тебя, мошенник!
(Стих к опере «Дон Жуан». Импрессия)
Я пристрелю тебя, мошенник! –
Ты, старый плут и мракобес!
Иль привяжу тебя за шею,
Чтоб, как осёл, в цветы не лез

И не топтал копытом листья
Фиалок, нежных королевн.
Коль нет достатка в стержнях мыслей,
То мозг и твой ослиный зев

Нужны извилинам, как банты!
Не понимаешь коль - не трожь!
Любви не мацай фолианты!
В них для тебя суть веры – ложь.

И чувств всех не понять скотине.
Тебя мне легче пристрелить
Или подвесить на тычине.
Ослу фиалкою не быть!


О, Небо! Защити Любовь!
О, Небо! Защити Любовь!
Её невинные чертоги,
Где материнства есть отроги,
Царит где красота, покой.
О, Небо! Защити Любовь!
 
О, Небо! Защити Любовь!
И пощади невинных тени,
Что предаются наслажденьям,
Которых не питает кровь.
О, Небо! Защити Любовь!
 
О, Небо! Защити Любовь
И муз прекраснейшую лиру,
Поющую с восторгом миру
О чувстве, что все ищут вновь.
О, Небо! Защити Любовь!

 
Нет, выкинуть балласт на землю!
Нет, выкинуть балласт на землю,
Что отравляет девам жизнь,
Того, кто быть желает первым
И сливки все снимать в любви.
 
Пусть навсегда отдаст он руку,
И перестанет лгать всем он.
В руках честь держится. Порукой
Достойным помыслам - клинок.
 
Последний час пробил злодея.
И не уступит небо месть
Развратнику и лиходею,
Грехов кого не перечесть.
 
И Ангелы пусть не смягчают
Суд бренный неба, казнь души,
Некающейся, словно в стали,
Огородившись от любви.


А Дон Жуан - султанский отпрыск
А Дон Жуан, султанский отпрыск,
Имел девиц, матрон и дам,
Лишь только ласковое "Просим"
Звучало из оконных рам.
 
И список всех побед у женщин
Он отмечал в листе своём,
В плотских забавах преуспевший
Злодей, чернящий женский пол
 
И оскверняющий святыни
В пороке праздной суеты,
Где чистоты нет и в помине,
Где в мыслях не цветут цветы.


Злодей, насильник и развратник!
«Злодей, развратник и насильник!
Пусть покарает небо плод,
В котором гнилость копит силы
И разрушает мыслей взлёт!

Уйди и сгинь с Земли, нечистый!
Не омрачай высоты лир!
Прольётся кровь после бесчинств всех,
В которых блуд с развратом был!

До вздоха, до изнеможенья
Месть будет червоточить тлен,
Преследовать грехопаденье
До самых огненных геенн!


Какая точность декораций!
Какая точность декораций!
Как бесподобен каждый свод,
Несущий тонкость вечных граций
И красоты земной полёт
 
В особняках старинных зданий,
Средь лестниц анфилад, дворцов,
На площадях, где праздник манит
Весельем, свадеб торжеством,
 
И средь которых жизнь бродяги
И покорителя сердец
Проходит, опустивши стяги,
Предвидя тягостный конец.


C мандолиной Дон Жуан
C мандолиной Дон Жуан
Очаровывает дам:
Всех пленяет красотой,
Чудотворною игрой
 
И сонетом окрыляет,
Комплементами сражает,
Восхваляя доброту,
Верность, сладости мечту
 
В молодых и пожилых.
Он - один. А сколько их
Без достатка и богатых,
По звонку иль без доклада,
 
С красотой и без неё!?
Сколь богатств в миру его,
Оплетает что пороком
Честь, любовь, её чертоги!
 
Лишь одной любви услады
В арсенале Дона ада,
Чтоб его греховный век
Отравил любви успех.


Быть осмеянной счастливцем?
Быть осмеянной счастливцем,
Оскорбившему любовь
И посмевшему глумиться
Над отцовской сединой?
 
Нет, лишь смерть отрадой станет
И сведёт бесчестье в ад
С Дон Жуаном и заставит
Поквитаться за разврат!

Потешаться простодушно
Над толпой девиц и дам,
Кто вручил судьбу послушно
Лире чувств, смешными став?

Нет! Ответит проходимец!
Скольких опорочил он,
Соблазнитель, кровопиец!
Будет шпагою пронзён!


Он соблазнил её и бросил!
Он соблазнил её и бросил -
Забыл на долгие года.
А что она? Его быть просит
Единственной и навсегда.
 
- О, пусть исправится! Прощу я! -
Эльвира умоляет вновь.
Забытая, она тоскует
И вспоминает лишь любовь,
 
Которая способна чудо
За деньги возвратить опять,
Краса коль увядает, чувства,
Которых всех ей не отнять.


Доколь мне в злобе пребывать?
К арии Эльвиры
Доколь мне в злобе пребывать
И ревность алчную питать
К тому, меня кто не достоин,
Кто сшит из низшего покроя,
 
Кто не приемлет ум и честь,
Кому доступна только месть,
Чтобы понять любви мученья
И счастья зыбкого волненье
 
В душе, страдающей в глуши,
Где козни дьявола в тиши
Огонь греховный зажигают
И тихим пламенем сжигают
 
Любви прекрасные порывы,
Где красота живёт и лира,
Перебирая струны грусти
Души, живущей в мире чувства.


Я всё простить ему готова
К арии Эльвиры
Я всё простить ему готова.
Моим страданьям - счёта нет -
И ревность вьётся с полуслова,
Кровавый источая след,
 
Когда, другими увлекаясь,
Меня бросал он навсегда.
Любовь моя, утраты зная,
Приносит в жертву вновь себя.
 
И жалость я питая в сердце,
Смотрю с надеждою вперёд,
Что он изменится. Доверье
Вернёт любви заветный плод.


Жестокость! Если б только знала!
К арии Эльвиры
Жестокость! Если б только знала,
Что можно в жизни испытать:
С ним я полжизни прорыдала.
А ведь могла бы не страдать,
 
А жить, слезинки не исторгнув
Из недр моей большой души.
Ну почему меня отторгнул
Он, искромсав всею в любви?!


И не надейся на доверье
К арии Эльвиры
И не надейся на доверье!
Всё - лицемерье и обман.
Ты думал, я тебе поверю
Чрез столько слёз моих и драм?
 
Да, я рыдать не разучилась -
Умею праведно любить,
Чтоб сердце часто-часто билось.
И мне тебя не позабыть.
 
Готова я порок исправить
И в жертву принести себя.
Кто мог бы знать, как я страдаю!
О, Небо! Ты услышь меня!


И стыд, и ужас я познала
К арии Эльвиры
И стыд, и ужас я познала,
Отдавшись чувству без главы,
Что жалило змеиным жалом,
Огнём сжигающим любви,
 
Ту душу, что столь одинока,
Живёт среди земных богатств,
Что полнят чистоту пороком
И очерняют чувства страсть.


Предательство познать сумела
Предательство познать сумела.
И не одно за целый век.
Она, несчастная, говела,
Чтобы пришёл любви успех.
 
Ведь жалости вино - отрава.
Она желала той любви,
Чтобы единственною стала
В повесе, что потряс весь мир,
 
Кляняся в верности безусой
И каясь в прежних ей грехах,
И называя песней, музой,
Чтоб снова обмануть. Пусть так.


Моя доверчивость посмеет Вас защитить, Любовь моя!
К арии Эльвиры
Моя доверчивость посмеет
Вас защитить, Любовь моя!
Я в Вас, любимый Джонни, верю.
Лишь Вами жизнь озарена.
 
И пусть обман не будет ведом
Мне с Вами после встречи вновь!
Исправьте, милый, своё кредо!
Я в Вашу верую любовь!


Невинность юную порочить?
Невинность юную порочить!?
И на глазах у жениха?
Овечкой блея в чуткой ночи
И мыслью счастья в два крыла

Лететь пытаясь в выси неба,
Грехи оставив на земле?
Невинность стоит булки хлеба!
Но как овечке уцелеть,

Когда в округе дон жуаны,
И ревность точит слабый ум?
Распущенность морали, нравов
Жить не даёт всем тем, кто юн.


Невесту соблазнить, жену ли
Невесту соблазнить, жену ли?
Какая разница ему?!
Невинность слаще всех ревнует
Суперглупца к суперглупцу.


Вернись, любимая, в Севилью!
- Вернись, любимая, в Севилью!
Там ждёт тебя любовь твоя,
Её полёт парящих крыльев
И жизнь, что счастием полна.
 
Вернись, любимая! Прошу я!
В тебе одной отрада дней.
Люблю тебя и так ревную!
Не приведи! Вернись скорей!


ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «П.И. ЧАЙКОВСКИЙ. ОПЕРА «ПИКОВАЯ ДАМА» ПО ДРАМЕ А.С. ПУШКИНА «ПИКОВАЯ ДАМА». - POETIC IMPRESSIONS AFTER PYOTR I. TSCHAIKOVSKY’OPERA “QUEEN OF SPADES” BASED ON
A.S. PUSHKIN’S DRAMA
http://www.proza.ru/2014/08/08/887 
Свидетельство о публикации №214080800887
http://www.stihi.ru/2014/08/08/5219
Свидетельство о публикации №114080805219
1. Когда поля зазеленеют
2. С ним всяк безумным стал бы в миг
3. Оклеветать? Да плюнуть негде!
4. Страх - в отражении зеркал
5. Толпа твой делит страх на части
6. Бес раздирает дух и гложет
7. Я имени Её не знаю. К арии Германа
8. Так это правда? Не со мной. Меня убили?
9. Не отвергайте Вы признаний. Романс Елецкого
10. Дай насладиться красотою! К арии Германа
11. Поверьте мне! Всё в Вашей воле! К арии Германа
12. И луч багряного заката. К арии Лизы;  К арии Германа
13. Отвержен Ею я, несчастный. К арии Германа
14. Оставьте же меня! Оставьте! К арии Лизы
15. Что делать?! Боже! Помоги мне! Ариозо Лизы
16. Печалюсь Вашею печалью и плачу Вашею слезой. К арии Германа
17. Я пл;чу Вашею слезою. К арии Елецкого
18. Пустыня счастием не светит. К арии Лизы
19. О, пощади меня! Романс
20. Плясать по-русски? Как посмели?! Речитатив экономки графини
21. До объяснений не унижусь. К арии графини
22. Нет, на колени не поставишь! Речитатив Лизы
23. Любовью бить в колокола
24. Игрок он ярый. А а она?
25. Как мир любить, что проклинает тебя, и плоть твою, и дух?
26. И уходя, уходит дух
27. Пусть радость наполняет ум
28. Пустынно, тягостно в душе. К арии Германа
29. Не спится боле. Мыслям тошно
30. О, смерть?! Зачем ты здесь?! Уйди же! К арии Германа
31. Смерть на коленях? Жалкий жребий! Ария
32. Стреляя в виртуальный мир
33. Мне тесно в этом пошлом мире! Ария
34. Смерть, как побег, как зов из плена. К арии Лизы
35. Смерть как протест. Канонизация
36. А он - игрок! Да, Он - Игрок!
37. Куда исчезла Богоматерь - осколок памятника мук?
38. Колодец вверх? Он космогенен
39. Забыть, забыть... Зачем пишу я? К арии Германа
40. Во мне бунтует дух свободы
41. А жизнь оттикивает ритм
42. Играйте бесплатно. К арии Лизы
43. О, страсть! Ты - молния без грома! К арии Германа
44. Хочу глотнуть я вольной доли! Ария
45. С полотен взгляд... Он разный, ёмкий
46. Всех наградить! По-царски! Водкой?
47. Магнит в дыре, колодце тёмном!
48. Благословенно всё земное. Ария
49. Любовь? Нет, не любовь, - болезнь: ‘Три карты’
50. Откройте тайну мне, откройте! К арии Германа
51. Расчёт, умеренность и труд!
52.Три карты! Нет боле силы ждать - Я должен! К арии Германа "Последняя встреча"
53. Соперник Томский
54. От Тебя одной жду жизни. К арии Германа
55. Могилу вижу я! Могилу! К арии Полины
56. За упокой раба души
57. Что жизнь моя? Прости. Прощаешь?
58. Thanksgiving Day
59. Старуха! Это всё она!
60. THE DR. ELENA G. KORDIKOVA MATH’ SELECTED:
THE DR. E. KORDIKOVA’S ARITHMETIC SEQUENCE "QUEEN OF SPADES / LA DAME DE PIQUE / DIE PIKDAME", OR "THE ESCALATOR GOING UPWARDS"
[Поступательная арифметическая последовательность чисел Е. КОРДИКОВОЙ "ПИКОВАЯ ДАМА", ИЛИ "ЭСКАЛАТОР ЕДЕТ ВВЕРХ"]
61. Вокализ «Пиковая Дама».

Когда поля зазеленеют
Когда поля зазеленеют,
И будет урожай хорош,
Когда, зардевшись, станут ели
Пыльцою опылять погост,

Тогда земля, набравшись света,
Сумеет с п;том отдавать
Созревшие колосья лета,
Чтоб истин семена вобрать

Над бесконечным летним полем,
Где ситца яркие цветы,
Где разнотравья запах вольный
Венчает высоту мечты.


С ним всяк безумным стал бы в миг
С ним всяк безумным стал бы вмиг,
Едва с дыханием напился,
Забыв безвольно, что постиг,
И на колениях забылся
 
Стоять под проливным дождём
И ждать в тумане Альбионов,
Накрыли чтоб своим крылом
И защитили бы от стонов

Той жизни, где просвет в веках,
Чужих, диковинкой остался,
И где живёт один лишь страх,
Который о любовь сломался.


Оклеветать? Да плюнуть негде!
Оклеветать? Да плюнуть негде!
Святое можно вмиг лягнуть,
Измазать в саже или пеплом
Посыпать и забыть встряхнуть,
 
Безумным сделать иль талантом
Из ординарности пути
И созерцать - мы вновь в театре
И хлопаем, не вопреки,
 
А в единении, из страха,
Ну чтоб толпой идти всегда,
И вместе охать, вместе ахать
Во все года? На все года!


Страх - в отражении зеркал
Страх - в отражении зеркал,
Он - в воздухе, в воде трепещет,
Притягивая больший страх.
И силы нет и нет картечи
 
Преодолеть его магнит
И воспротивиться сознанью,
Противоядие найти,
Не стать от страха изваяньем,
 
Не сделаться его рабом.
Страх всех равняет перед смертью,
И перед крахом делит всё
На свет и тень, их кровью метя.


Толпа твой делит страх на части
Толпа твой делит страх на части
И поглощает жизнь и боль,
Тебе азарт оставив страсти
И жалкой участи любовь,
 
Стоит что на своих коленях,
Уничижимая в себе,
Не в силах одолеть презренья
И жалости к своей судьбе.
 
Толпа - виновница исходов,
Она поднимет и несёт
Или опустит, вслед за модой,
Прервав с кукушкою полёт.
 
Но вместе мы преодолеем
Любые трудности в пути.
Страх холоден, и жизнь не греет.
Позволь толпе его нести.


Бес раздирает дух и гложет
Бес раздирает дух и гложет
И онемечивает боль.
Нести мятежный страх он может,
Когда войдёт в бесовску роль.
 
И, отравляя жизнь безумством,
Смертями - негативом, злом,
Он в грудь биёт, крича я - русский.
А был он Германом.
Без слов [1].
[1] Т.е. бессловесный. Российские немцы и их потомки (Екатерининские, Марьинские, Александрийские и др.), их горькие судьбы в России и в Германии.


Я имени Её не знаю
К арии Германа
Я имени Её не знаю:
"Мой идеал", "Моя мечта",
"Мой Ангел", плоть что отвергает,
Из тысяч звёзд "Моя звезда",
 
Одна, Пленительного счастья!
Что за собою всех ведёт
К обломкам и руинам власти,
Чтоб с нею воскресить народ.
 
Я имени Её не знаю:
"Мой идеал", "Моя мечта".
Она одна во мне сияет
Моя Любовь - Моя Звезда.


Так это правда? Не со мной
Водою остужая мозг,
Горящий в пламени безумном,
Что управлять бы миром мог
Неадекватным, полоумным,
 
Сжигающий себя собой,
Отдавшись импульсу без цели.
И как узнать мне имя той
Звезды, чтобы в себя поверить?
.
Так это правда? Не со мной.
Меня убили, - точно знаю, -
И не заметили того,
Как выжила, борясь с печалью,
 
В вратах у ада побывав,
На сковородочном распятье,
Чтоб сгустки мудрости познав,
Вновь ощутить мгновенья счастья.


Меня убили? [1]
Так это правда? Не со мной.
Меня убили, 'исцеляя'.
Всё брали, брали мою кровь...[2]
Как выжила? Сама не знаю.
 
Пылал до основанья мозг,
И позвоночник тело крючил.
Во сне являлся Холокост,
И ад повис кромешной тучей,
 
Закрывши звёзды над главой
Над шатким миропониманьем.
И шум, терзающий покой,
Нёс боль, любови отрицанье.
 
Я благодарна той звёзде,
Что подсказала путь к спасенью
И увела из царства тьмы,
Даруя жизнь и воскресенье.
[1] Царственные потомки Российских немцев, их горькие судьбы в России и в Германии.
[2] 5 инъекций крови за 6 дней при низком сахаре. 


Не отвергайте Вы признаний
Романс Елецкого
Не отвергайте Вы признаний
И чувств, живут что вопреки
Людскому смыслу, пониманью
Желаний смертного Любви.
 
Реку я Вам свою молитву,
Примите Вы любовь мою.
И невозможно боле скрыть мне,
Как я, Елецкий, Вас люблю.
 
Не отвергайте Вы признаний!
Всё образумится, мой друг.
Я Вас Любовью заклинаю,
Той, что сильнее тысяч вьюг.


Дай насладиться красотою!
К арии Германа
Дай насладиться красотою
На высоте твоей любви!
Позволь твоей мне быть мечтою!
Меня от пошлостей спаси -
 
От жизни злой, без идеалов
И без признанья сильных чувств.
Прошу, любимая, о малом:
Позволь с Тобою быть -
У муз!


Поверьте мне! Всё в Вашей воле!
К арии Германа
Поверьте мне! Ведь в Вашей воле
Спасти меня от клеветы,
От мракобесия, безволья
Иль опустить, вновь звать на "ты",
 
Уничижать, колени горбить
И кашлять на мою судьбу.
Способны Вы вобрать все боли
И возвеличить жизнь мою.
 
Я оправдаю ожиданья:
Поверьте только Вы в меня
И сократите расстоянье -
Позвольте полюбить себя!


И луч багряного заката
К дуэту Лизы и Германа
И луч багряного заката
Поспешно гаснет на груди.
Я погибаю. В жизни клятой
Себе мне места не найти.
 
Забыться? Как?! Изведав счастье?
Познав порочную любовь?!
Не примет Свет. В моей ли власти
Пройти сквозь кривотолков строй,
 
Горя во пламени безумства,
В златом багрянце сизых дней?
О, сжалься жизнь! Благие чувства
Достойны участи моей!


Отвержен Ею я, несчастный
К арии Германа
Отвержен Ею я, несчастный,
Звездой, которую люблю.
Нет денег... Беден... Как ужасно!
Добуду денег. Стать хочу
 
Её достойным, титулярным,
Куплю дворцы Ей и дома,
Наряды, экипажи, стяги,
Блистать чтоб на балах могла
 
И царствовать, как Королева!
Всё положу к ногам Её!
Но примет ли Она премьера
И прошлое моё житьё?


Оставьте же меня! Оставьте!
К арии Лизы
Оставьте же меня! Оставьте!
Не мучайте мою любовь!
Мне жизнь моя мила! И явьте
Мой круг друзей. Мне дорог он!
 
И не приму я Ваши чувства!
Другой судьбой начертан путь
В науках точных и искусствах.
С пути меня Вам не свернуть!
 
Оставьте же меня! Оставьте!
Не мучайте мою любовь!
Хочу своё познать я счастье
И властвовать своей судьбой.


Что делать?! Боже! Помоги мне!
Ариозо Лизы
Из-за меня играть он начал,
Чтоб бросить мир к моим ногам!
Безумный! Ставить ‘на удачу’?!
Кто мне поможет?! Стыд и срам!
 
Как мне спасти его? И в силах?
Что деньги для меня? В них соль
И горечь от утех унылых,
Когда от счастия лишь боль.
 
Как быть мне?! Боже! Помоги мне
И путь достойный укажи,
Чтоб не сломал азартный ветер
Моей измученной любви.


Печалюсь Вашею печалью и плачу Вашею слезой
К арии Германа
Печалюсь Вашею печалью
И плачу Вашею слезой.
Хотел бы слиться состояньем,
Но я не знатный, холостой,
 
Из низшего, с сумой, сословья.
Не суждено нам вместе быть,
Хотя одной я с Вами крови.
Не запрещайте Вас любить!


Я пл;чу Вашею слезою
К арии Елецкого
Я пл;чу Вашею слезою,
Переживая с Вами жизнь,
Казалось что такой простою,
Когда бы не судьбы сюрприз,

Глаза открывший мне на счастье,
Что в юности не испытал,
Не пережил без Вашей власти.
Когда столь многое б отдал

За честь минутного знакомства
С непостижимой чистотой,
Тогда мгновенно я б увлёкся
И с Вами рос совсем другой,

Не тратя жизнь на праздность света,
На пустоту и суету.
Я ради Вас бы стал поэтом
И ум воспел бы, красоту,

Духовный мир, его богатство
И неразгаданность глубин,
Познать чтобы частицу счастья,
Взаимной и большой любви.

Я пл;чу Вашею слезою,
Переживая с Вами жизнь.
Мы поздно встретились, не скрою.
Судьба не ставит антреприз.


Пустыня счастием не светит
К арии Лизы
Пустыня счастием не светит
И не рождает радость чувств,
И путь в тумане неприметен.
Что прочит он? Одну лишь грусть 
 
Любви, без светлой, яркой страсти,
Которая могла зажечь
Маяк любви, светиться счастьем,
Иль луч палящий, чтобы сжечь
 
Меня, мой мир - счастливый остров,
Где всё так ясно и светло?
Но счастья хочется так остро! -
С ним всё во мне бы ожило!


О, пощади меня!
Романс
О, пощади меня! Спасенье
Оставь измученной душе,
И унеси прочь сожаленья,
Вернулась вера чтоб ко мне
 
И чтоб нашла надежда почву,
Мир обрела среди тоски
И забрала унылость ночи
И ожидания любви.
 
Жизнь, пощади! И пусть спасенье
Найдёт короткий путь ко мне,
Подарит радость утешенья
Страдающей без лир душе.


Плясать по-русски? Как посмели?!
Отсутствующий речитатив экономки графини
Плясать по-русски? Как посмели?!
Вам не давала права я!
А ну-ка быстро! На колени,
Ты, преклоненная земля,
 
Поросшая медвежьим жиром
От Пугачёвских закромов,
Забыла что ль про кирасиров
Из авангардных лейб-полков!
 
Ах, вам напомнить, как живали?!
Музеи строили - Дворцы,
Где Академии знавали,
Науки брать как под уздцы!
 
А что теперь?! Рабы! Отрепье!
Везде, куда не кинешь взор!
Продали всё, что медью светит!
Четвёртый-пятый - каждый вор!
 
Не сметь плясать по-русски, хлопцы!
Вам не даю на то права!
Суды гниют, продажность вьётся!
Язык один! А где глава?!


До объяснений не унижусь
К арии молодой графини
До объяснений не унижусь.
Что объяснять пустой толпе,
Чей разум клонится всё ниже
И утопает не в вине,
 
А в низости своей культуры
И перспективах для гробниц,
Разрушенных самим Намюром [1] -
Чтобы бездарности могли,
 
Топтать им чуждые именья,
Мятежный укрепляя дух,
И посылать зловонных племя,
На части землю драть,
В прах-пух.
[1]  В окрестностях Намюра (Бельгия) найдены остатки неандертальцев; 2. =В самом Намюре-в крепости-цитадели (Namur, население 100.000), столице провинции Намюр, Валлонии и франкоговорящего сообщества Бельгии.


Нет, на колени не поставить!
Речитатив Лизы
Нет, на колени не поставить!
Пытались ставить и не раз.
Прощусь я с жизнею без правил.
Нет перспектив - умы у дна!
 
Протест! До самовозгоранья!
Свечой чтоб в небо прах ушёл
И осветил знамений пламя,
И чтоб прозрение пришло.


Любовью бить в колокола!
Любви другая жизнь нужна,
Чтоб с нею бить в колокола,
Могучей силою трубить
И резать каплею гранит,
 
Чтоб проникала в разум, в души
И волю изливала ружьям,
Свободу объявляя миру,
Чтоб верой укрепляла лиру,
 
Непобедимою ошибкой,
И счастьем множила улыбки,
Неся любви приветы в Космос.
Чтоб стала бы со звоном взрослой.


Игрок он ярый. А она?
Игрок он ярый. А она?
От искушений оправляясь,
Мятежная её душа
Грехи прощает, обретая
 
Спасение в молитве Дев,
Неся прощение и веру,
Надежды сохраняя тем,
Кто в них нуждается,
Безмерно.


Как мир любить, что проклинает тебя, и плоть твою, и дух?
Как мир любить, что проклинает
Тебя, и плоть твою, и дух,
Сам в заблуждениях витая,
Как ветром уносимый пух,
 
На свой алтарь лишь ставя веру,
Не удостаивая честь
Проверить, что стоит за белым
Или за серым. Что, Бог есть?
 
Любви лучистость и желанность?
Священность, святость, чистота?
Или активность, лучезарность
Светил небесных и тепла?
 
Энергия, что милость током
Биёт с нешуточных орбит?
Иль радиации истоки
Планеты, что нашла зенит
 
И излучает мысль "Спасенье" -
Путь праведных, что без грехов
А нечестивых путь - лишь мщенье.
Спасённых не оставит Бог.
 
Как мир любить, что проклинает
Тебя, и плоть твою, и дух,
Сам в заблуждениях витая?
Поверить, что есть мудрый Бог.


И уходя, уходит дух
И уходя, уходит дух,
Ввысь поднимаясь с энтропией,
Рассеивая сгустки мук,
И прибивается стихией
 
К земле пустынной и хмельной,
Без зелени, летящей в дали
И уносящей мир, покой,
И оставляющей печали,
 
Болезни, смерти и тоску
Грехи, немереные вшире, -
Плодя убийства, воровство
И страх в 3D объёмном мире.
 
Лю-бооовь! Лю-бовь!
Лю-бооовь! Лю-бовь!


Пусть радость наполняет ум
Пусть радость наполняет ум
И возвеличивает душу
И побеждает глупость всю
И продвигает вновь науку!
 
Чтобы вздохнул безумный век
И трансмутировал безумства,
Благословляя разум рек
За лёгкость волн и силу устья.


Пустынно, тягостно в душе
К арии Германа
Пустынно, тягостно в душе.
Ничто не радует, не светит.
Сошёлся клином мрак во тьме,
И счастье распыляет ветер.
 
Вы - утешение моё,
Мой Ангел, на меня похожий.
Нарушил, может, я покой.
Я не посмел бы Вас тревожить,
 
Лишь руку друга обрести
И ощутить единства нити,
Душе спасение найти,
Увидеть счастие в зените.


Не спится боле. Мыслям тошно
Не спится боле. Мыслям тошно
И гложет непомерный страх -
Ведь ты один, и жизнь, как остров.
Такой немеркнущий пустяк.


О, смерть?! Зачем ты здесь?! Уйди же!
К арии Германа
О, смерть?! Зачем ты здесь?! Уйди же!
Я не хочу тебя понять!
И не желаю боле слышать,
Умом и сердцем принимать!
 
И жалости твоей не надо!
О, Боже! Мне скажи: За что?!
Как холодно! Смерть страшным ядом
Сковала всё моё нутро.
 
Освободиться как от страха?
Опасность грезится везде.
Я знать хотел всего "три карты".
Сердечный приступ... Смерть... К беде.


Смерть на коленях? Жалкий жребий!
Ария
Смерть на коленях? Жалкий жребий!
Бунтует всё в моей груди!
Ты помоги пошире плечи
Мне распрямить, чтобы могли

С тобою жизнь начать сначала,
Без фарса ложного, вдвоём,
И изменить, большим и малым,
Деянья жизни под крестом.
 
И распрями пошире плечи
И встань, чтоб счастливо могли
Начать с утра Российский вечер,
Забыв о всём, кроме Любви.


Стреляя в виртуальный мир
Стреляя в виртуальный мир -
В его никчёмность и безумство,
Ты остаёшься "на один".
И наказания за чувства,

Что пребывают в черноте,
Меняя образ, состоянье,
Приходят, как болезнь, в игре,
И превращают в игроманью

Мир психики, что есть вокруг,
Даря депрессии подъёмам,
Общения сужая круг
И сил упадок в порнодромах,

Чтоб вкус победы ощутить
И побывать на пиках власти,
В адреналине чтоб добыть
Азарт и непомерность страсти.

Где выход в градиентах чувств,
Чтоб устранить игры симптомы?
И как судьбы развеять грусть,
Не опускаясь к лохотронам?..


Мне тесно в этом пошлом мире!
Ария
Мне тесно в этом пошлом мире!
Здесь оставаться не могу.
О, море света! Ты, стихия! -
К тебе, Любовь, я ухожу!
 
Чтобы подняться на вершины
И, охватив земную ширь,
Отдать энергию равнинам,
И обрести свой снова стиль [1].
[1] И на вершины поднимаюсь,
Чтоб ощущенье чистоты
Вошло бы в лёгкие, и каюсь,
Не в силах воплотить мечты.


Смерть, как побег, как зов из плена
К арии Лизы
Смерть, как побег,
Как зов из плена,
На встречу с лучшим из миров,
Спасение от жизни тленной,
Когда нет сил бороться в нём,
 
Сопротивляться - душат сверху
И справа, слева, нет уж сил
Жить, как жила, по старым меркам.
И сердцу новый мир уж мил.
 
И ты на ниточке каната стоишь,
Державе вопреки,
На парапете жизни клятой,
Где цвет болотный у тоски.


Смерть как протест
Канонизация
Смерть как протест. Кому он нужен?
Чтоб изменить основы? строй?
Чтоб жизнь земную всем улучшить,
Напомнив, что главней Любовь.
 
 Она стоит превыше выше смерти.
И если б не было смертей,
То всё равно нашлись бы дети,
Кто преломил бы призму дней,
 
Пришёл бы к мысли, что лишь чувства,
Земные, - дружба дружбе ровнь, -
Менять у рек способны русло,
Когда главенствует Любовь.


А он - игрок! Да, Он - Игрок!
А он - игрок! Да, Он - Игрок!
И делает большие ставки,
Чтоб ощутить экстрим и рок,
И взять бесовский куш в отставке,
 
На кон поставив отчий дом,
Компании, дворцы и яхты,
Земли участки за бугром,
Чтоб проиграть всё, без оглядки:
 
Российский валовый продукт -
Леса, поля и огороды,
Нефтепоток, "ГазПром"-трубу...
'Галерный раб' другой породы. 
 
Да, он - игрок! Азарт, напор
И продвижение по флангам,
На клюшку 'пас' и...
Снова гол!
Матч - в восемнадцатом!? Отставка!


Куда исчезла Богоматерь - осколок памятника мук?
Куда исчезла Богоматерь -
Осколок памятника мук?
Она - как смерти антистатик,
Спасение Земли разрух
 
От скудоумия мышленья
Больших и малых этажей
Систем его от сожаленья,
Как свет среди ненастных дней
 
В среде художников, пропойцев,
Кто славит Матерь Божества,
Прощенье испрошая, просьбы
Найти чтоб истины добра.


Колодец вверх? Он космогенен
Колодец вверх? Он космогенен.
Идёт параболично мысль,
Под куполом плодя сомненья,
И улетает снова ввысь,
 
Ажурной наслаждаясь вязью
Архитектуры куполов,
Пальметтами духовной власти,
Всесильной, действенной без слов,
 
И прорывается в вершине
Без шума громкого в груди,
Уходит, ни к своей гордыни,
А в Космос, тот, что позади.


Забыть, забыть... Зачем пишу я?
К арии Германа
Забыть, забыть... Зачем пишу я
Нелепой повести письмо,
В тиши ночной средь звёзд тоскуя,
Найти пытаяся зерно
 
В бесцельной жизни, что не рада
Себе самой, коль прав ей нет.
Смысл жизни меркнет, и держава.
Не слышно звёзд. Кто даст ответ
 
Всем мыслям, что летят по ветру
И приземляются в песок,
Когда им крылья режут, кредо
И разрушают тонкий мозг?
 
О нет! Лишь в Вас любови вера,
Мой добрый ангел в небесах
И страстно-терпкая Венера!
Придите в полночь на часах,
 
К мосту, на Набережной Биржи,
В уединённый уголок,
Где я читал Вам свои вирши, -
Нам помешать никто б не смог.


Во мне бунтует дух свободы
Во мне бунтует дух свободы,
Когда закованным лежит,
И не бунтует, коль свобода
Везде, куда не глянь, лежит
 
Без абсолютности критичной.
Без цели правя у руля?
Бесправье возрождает личность.
Она есть в Вас. Она - душа.
 

А жизнь оттикивает ритм
А жизнь оттикивает ритм
Над безысходностью знамений,
Когда потерянно смердит
С уходом целых поколений
 
Страна, не мерянная вширь
Диагоналями покосов,
Твердящая: "Сосед-упырь",
А лучше россов только россы.

И ход часов не изменить -
Они на башнях, под футляром,
Оттикивают свою нить
И тормозят страну ударом.


Играйте бесплатно
К арии Лизы
Люблю ли Вас я так безмерно,
Как Вы могли любить меня?
Столь искренне и беспримерно,
Что всё бы бросила, шутя,

Забыв про царскую свободу
И несвободу в тот же миг,
Как только арию иль оду
Услышала из уст живых?


О, страсть! Ты - молния без грома!
К арии Германа
О, страсть! Ты - молния без грома!
Источник пламенный огня!
Стремленье к власти, чья корона
Двуглавая, как два орла!
 
Ты в скипетре отцов с державой!
И в стяге, том, что на корме!
Ты - тяга к жизни, её жало! -
На всех одна, в одной стране!


Хочу глотнуть я вольной доли!
Ария
Мне душно. Не могу жить боле,
Рассудок повреждая свой.
Хочу глотнуть я вольной доли
И мыслям обрести покой
 
В гармонии с родной природой
И в единении с большим
Под ясным, чистым небосводом,
Где слышен шепот звёзд живых,
 
И насладиться тишиною
Гор Гималайских, их красой,
Питаясь мудростью прибоев
Над королевской высотой.


С полотен взгляд... Он разный, ёмкий
С полотен взгляд... Он разный, ёмкий,
Жизнь отражает изнутри -
Благодеяния потомков.
В нём - Византии Кантемир
 
Спасает жёсткий мир болезней,
В "бесплодии" повинен он.
И резусами бьёт по чести.
Голицын пролетает...
Дом!..


Всех наградить! По-царски! Водкой?
Рентген сияющим алмазом
Сечёт безмолвную толпу,
Вдруг ставший с ней невинным стразом,
Вобравшим неба синеву…

Уходит в небеса Блаженный,
Что правил Базилевсом дней
Истории России гневной
На куполах людских страстей [1].
[1] Храм (собор) Василия Блаженного - Василия Тёмного, - Собор Покрова Пресвятой Богородицы, или Покровский Собор (купола которого выполнены в мавританском стиле), г. Москва: Софья Витовна Московская (1371-1453) и её сын, Василий II Васильевич Тёмный (1415-1462), великий князь московский с 1425 г., сын Василия I Дмитриевича Московского (1371-1425); в малолетство сына Василия II Софья управляла княжеством по завещанию супруга; Василий II был ослеплён, отчего получил прозвище “Тёмный”, после чего был вместе с супругой отправлен в Углич, а мать его, Софья Витовтовна, - в Чухлому.


Магнит в дыре, колодце тёмном! [1]
Магнит в дыре, колодце тёмном,
Что силу тяжести пленит
И центробежность непокорну, -
Он власть, энергию таит,
 
Коловоротом жизнь он тянет
На дно пучины бытия,
И звёзды картами тиранит,
Засасывая в бездну дня.
[1] Космические чёрные дыры определяются деструктуризацией земной коры. “Как смерч, он (=магнитная дыра-консумент) карты звёзд меняет”.


Благословенно всё земное
Ария
Благословенно всё земное -
Источник лучезарных слёз,
Что с глаз сочатся, внемля горю
И миражам туманных грёз.

В земную плоть окутав мысли,
К природе тянется душа
И увлекает в царство истин,
Где бесконечна красота.

Благословенно всё земное -
Источник лучезарных дум,
Открытых счастию с любовью,
С которыми ты вечно юн.


Любовь? Нет, не любовь, - болезнь: ‘Три карты’
Любовь? Нет, не любовь, а страсть,
Азарт, безумие  и ставка
На капитал, на денег власть,
На смерть и темя катафалка.
 
Она преследует его
И давит воспалённым взглядом,
В ответ даруя с властью стон,
В котором чувства стали ядом,

И отравить сумели мысль,
Давно что изнуряла душу,
Ценой которой стала жизнь,
Способная скалу разрушить.


Откройте тайну мне, откройте!
К арии Германа
Откройте тайну мне, откройте!
Три карты назовите мне.
И помогите! Что Вам стоит?!
Вы тем поможете себе.
 
Ну для кого беречь Вам тайну?!
Для внуков, наглых барчуков?
Они богаты всем заранее.
Зачем плодить в Москве мотов,

Тех, что цены цене не знают?
Сквозь пальцы деньги их текут.
Мне помогите! Заклинаю!
Я - не бандит, не вор, не плут!
 
Трудяга, свет каких не сыщет,
Готовый жертвовать мирским,
Я знаю, как потратить тыщи,
Чтобы любить. Я ведь любим!
 
О, если б прежние восторги
Вы сердцем вспомнить все могли,
Когда бежали Ваши ноги
Навстречу чувственной любви,
 
Глоток испившей наслажденья
Без пагубы и без греха,
Тогда бы Вы без сожаленья
Отдали счастье, что в руках
 
Хранится в Ваших! Вашу тайну!
Подумайте: ведь Вы стары,
В могилу всё добро не станет.
Ну помогите! Лиза, мы
 
Все наши дети, внуки, дале
Почтят благословеньем Вас
Покроют, как святыню, память
Три карты! Заклинаю Вас!
 
Взываю к чувствам я супруги,
Любовницы. Кем были Вы?
Иль, может, матери, подруги,
Познавшей разницу любви.
 
Откройте тайну мне, откройте!
Три карты назовите мне!
Молчите?! Я Вам жизнь устрою!
Заставлю отвечать вдвойне!

О, ведьма старая, назначьте,
Мне карты! Слышите иль нет?
Карга! Заставлю! Бойтесь! Плачьте!
Молчите, мой источник бед?!
 
Откройте тайну мне, откройте!
Три карты назовите мне.
И помогите! Что Вам стоит?!
Вы тем спасёте жизнь себе...


Расчёт, умеренность и труд!
Расчёт, умеренность и труд! -
Три карты, что покой дают
И независимость признанья.
Могу утроить состоянье,
 
Усемерить мой капитал,
Вогнать в бумаги и вогнал,
Когда бы золото имел,
Не как СберБанк на нём сидел, -
 
В науку, в гранты... - всё б роздал,
Вернув начальный капитал
Производителям, из нищих, -
Из тех, кто рубль чужой не ищет,
 
Не падок на мякинный век, -
Всем, кто нормальный человек.


Три карты! Нет боле силы ждать - Я должен!
К арии Германа "Последняя встреча"
Прости, любовь, прости меня!
Не время боле ждать - Я должен
На кон поставить всё, сыграть!
Три карты! Устоять не сможет
 
Злодейка и изменит ход
Часов, что к смерти приближают.
Я вижу золото! Оно
Спасёт спасёт судьбу мою от правил,
 
Законов общества без сил -
Не обуздать верховных рынки,
Где сякнет вера ко святым.
Ты им, не мне готовь носилки!
 
Прости, любовь, прости меня!
Не время боле ждать - Я должен
На кон поставив жизнь, сыграть!
Три карты! Каждая поможет!


Соперник Томский
Наследник Томский! Как же, он,
Как будто был всегда влюблён
В свою сиротушку-кузину?
Да нет, в другую, и в Полину.
 
А здесь соперник на наследство
Графини старой, чьё всё детство
И юность бурная прошли
В стенах Версальских, короли
 
Бурбоны с нею флиртовали,
А Орлеаны забавляли
Азартом карточной игры.
Семёрка, тройка, туз могли
 
Перевернуть жизнь, мир планетный,
Заветным сделав, без заветов,
Глазам дать право в правду верить,
А разуму сто раз отмерить,
 
Чтобы понять людские чувства,
Взирать мне на какие грустно.


От Тебя одной жду жизни
К арии Германа
От Тебя одной жду жизни!
Двухнедельная луна
Может ли с тобой сравниться?
А цветущая весна,
 
Когда Ты сияешь ликом,
Взор улыбкой веселишь,
Усмиряешь жизнь, всю в диком,
И, как ручеёк, журчишь?!
 
От Тебя одной жду жизни!
Подари любовь и свет!
Чтобы мог тобой гордиться.
Без Тебя мне счастья нет!
 
Жаром пышут, раскаляясь,
Горы, лысые от дум,
В вина воды превращая.
Край грузинский лечит ум
 
Любопытного тапёра
Или вдовствующих дам,
Жизнь которых ' без укора'
Отравляет сердце лам
 
Незаметно, быстротечно,
Кто как реченька журчит,
Жизнь меняя скоротечно,
Без Тебя что век молчит.


Могилу вижу я! Могилу!
К арии Полины
Могилу вижу я! Могилу!
И зево пропасти людской!
Их, безрассудочных, трясину,
Несёт что трезвых дум застой!

Беспечных, глупости творящих
И отвергающих прогресс,
Подобие себе плодящих
И умножающих конец
 
Под плач и реквием свободы,
Что тащит по земле свой скарб
С канцерогенною природой,
В мозги впечатывая: "раб".
 
Могилу вижу я! Могилу!
Разверзнется земли кора
И поглотит с людской гордыней
Их техноглупые года!
 

За упокой раба души
За упокой раба души,
Мятежной, ищущей пристанищ
Возьми грехи её, прости
И отпусти, уму покаясь
 
За жизнь беспутную раба
В азарте карточном сожжённу.
Мозг воспалён.
И лишь душа осталася
Неопалённой.


Что жизнь моя? Прости. Прощаешь?
Что жизнь моя? Прости. Прощаешь?
И ты не будешь ревновать
К столбам бревенчатых окраин?
И вновь научишься прощать?

Нет, не прощать, любить, быть может.
Как только можно здесь любить?!
В безумстве жизнь и кр;мень кр;шит.
А ведь могла б огонь добыть.


Thanksgiving Day
I am thankful just for life,
For fest's spirit and good nature,
It is grateful to stay kind,
In consideration's mature.

And please let me bearing goodness,
Kindness, gentl(e)ness, self-control,
As if presents from Queen-goddess
Bringing faithfulness and joy.


Старуха! Это всё она!
Старуха! Это всё она!
Её жестокое отмщенье!
О, Боже! Я сойду с ума!
Продулся в пух и прах! Прощенья
 
Мне Дама с пиками не даст!
Три карты! Все заворожённы!
Был туз! Сегодня туз! сейчас!
Иль талья полностью краплённа?


И если когда-то придёт смерть за мною
Елене В. Образцовой посвящается
И если когда-то придёт смерть за мною,
Не сможет она погубить то добро,
Что я посадила с своею судьбою,
И даст шанс мне выжить, - ведь семя взошло.

Припев (2): Я жить хочу!
О, врата Фивы!
Я жить хочу!
Хочу познать всю радость мира,
Увидеть ясные моря,
Жить с солнечной земною лирой
И посмотреть все города,
Все острова земной планеты,
Что дарит небо в добрый час.
Я жить хочу в счастливом свете,
Чтоб мирным небом он потряс.


THE DR. ELENA G. KORDIKOVA MATH’ SELECTED:
THE DR. E. KORDIKOVA’S ARITHMETIC SEQUENCE "QUEEN OF SPADES / LA DAME DE PIQUE / DIE PIKDAME", OR "THE ESCALATOR GOING UPWARDS"
[Поступательная арифметическая последовательность чисел Е. КОРДИКОВОЙ "ПИКОВАЯ ДАМА", ИЛИ "ЭСКАЛАТОР ЕДЕТ ВВЕРХ"]
Elena KORDIKOVA. How To Become Great. MATH SELECTED.  - Taganrog: Nuance, 2014. - 20р.
КОРДИКОВА Елена. КАК СТАТЬ БОЛЬШИМ. МАТЕМАТИКА. ИЗБРАННОЕ. - Таганрог:Нюанс, 2014. - 20с.

0, 3, 7, 12[=Dame Pique/Queen of spades, after 11th Valet / Jack card], 18, 25, 33, 42, 52... арифметическая последовательность целых чисел - (an+1): 3-0=3, 7-3=4, 12-7=5, 18-12=6, 25-18=7, 33-25=8, 42-33=9, 52-42=10, 63-52=11, 75-63=12, 88-75=13, 102-88=14, и т.д.
an+2 - an+1 = (an+1 - an) + 1 , где n - порядковый номер арифметической последовательности целых чисел.
 
Figure 1. Math sequence “Queen of Spades”.


Математическая последовательность «0-3-7-12», или
«Пиковая Дама»
Е.В. Образцовой, оперной  певице, посвящается

 

Вокализ «Пиковая Дама».
 
 

Figures 2-3. The Dr. E. KORDIKOVA’s Arithmetic Sequence "La Dame de Pique / Queen of spades / Die Pikdame), or "The escalator going upwards"
[Рис. 2-3. Поступательная арифметическая последовательность чисел Е. КОРДИКОВОЙ "0-3-7-12”, “Пиковая дама", или "Эскалатор едет вверх"]
La mont;e de la hauteur - Der Aufstieg der H;he - The Height Lifting

ПОЭТИЧЕСКИЙ ЦИКЛ «М.И. ГЛИНКА. ОПЕРА «РУСЛАН И ЛЮДМИЛА» ПО ДРАМЕ А.С. ПУШКИНА «РУСЛАН И ЛЮДМИЛА». - POETIC IMPRESSIONS AFTER MIKHAIL I. GLINKA’S OPERA “RUSLAN AND LYUDMILA” BASED ON
A.S. PUSHKIN’S DRAMA
Старинный мощный русский дух. На увертюру к опере М. Глинки «Руслан и Людмила»
Фарлаф. Рондо. К рондо Фарлафа
Торопливым звуком, хлёстко нарисован образ острый. К рондо Фарлафа
Цельный образ девы милой. К увертюре и каватине Людмилы

Старинный мощный русский дух
 На увертюру к опере М. Глинки «Руслан и Людмила»
Увертюра к опере «Руслан и Людмила» М. Глинки -
Вершина творчества, где звук -
Старинный мощный русский дух
Эпической былинной сказки.
Дух увертюры - сгусток красок,
По сути, сжатого сюжета
В мелодиях земли воспетых.

Аккорды мощные начала
Толчком для увертюры стали.
Звук далее волной идёт, 
Чуть ускоряя ритмов ход,
Затем вперёд несётся, ввысь
И, наконец, спешит, летит,

Стремглав, на полных парусах.
Рисует образ он истца,
Героя сказок и былин,
Богатыря родных долин,
Защитника земли, добра,
Живёт в ком сила торжества.

Звук брызжет удалью, весельем.
Свет солнечный пространство мерит
И излучает, ослепляет,
Навстречу душу открывает…
В поток вторгаются басы
Опасных звуков, грозовых,

Предупреждая битвы, горе.
Но лирика мелодий спорит,
Вливаясь в тему увертюры, -
О верности, любви, культуре.
Звучит певуче, мелодично.
Струёй лирической величит

Волну начальную вступленья.
Не прерываясь, ткёт мгновенья,
Ведя эпический рассказ. 
О дружбе и союзах рас.
Звучат «аккорды похищенья»,
Когда народ весь цепенеет.

И вот опять поток гудит.
Вновь назревает сил конфликт:
Единой русской богатырской
С враждебной черноморской тюркской.
Идёт движение начала.
Идея оптимизма встала,

И повела весь люд к победе
Добра над злом драм и трагедий,
Где ликование народа
Слагает апогея коду:
Мощь богатырских русских сил
Сметает негатив с пути

И торжествует, и ликует,
И утверждает дух, ни в суе,
А как победу сил добра,
Их мощи в блеске торжества,
Величит, чествует, поёт
И славит Русь и весь народ.


Фарлаф. Рондо
К рондо Фарлафа
Близок час торжества моего,
Я нашёл, я найду. О, восторг!
Помогли, мне помогут найти
Ту, что ст;ит Великой Руси. 

Наступил, нет, наступит тот час,
Когда вновь я прославлю всех нас
И найду, и верну под венец
Ту. Как хочет великий отец.


Торопливым звуком, хлёстко нарисован образ острый
К рондо Фарлафа
Торопливым звуком, хлёстко
Нарисован образ острый
И комический портрет,
Тот, кому подобных нет –

Хвастуна, лжеца и труса,
Вероломного уруса,
Всем довольного собою
Разничтожного героя,

Что хитрит и строит козни.
Ищет выгоду и просит
Всех помочь и подсобить,
Чтоб любовь продать-купить.


Цельный образ девы милой
К увертюре и каватине Людмилы
Цельный образ девы милой,
Грациозной и невинной,
Непосредственной в влеченьях,
Создаёт спектр впечатлений:

Грустный - от разлуки с домом,
Радостный - от встреч знакомых,
То кокетливо-игривый,
То сердечный, горделивый,

Ласковый, открытый людям -
«Людям милою» всем будет,
Обаятельной и нежной,
Знающей придёт поддержка

И страдать, грустить не надо.
Юной деве жить отрадно -
Жизнерадостность в крови
И надежда - быть любви.