Из районной печати.
1.
***
Ах, как я мыслил просто школьником,
Что наша жизнь пройдёт парадами,
Что славы яркая символика
Заблещет звонкими наградами.
Но с нерешенными вопросами,
Виной за прожитое облитый
Добрался я уже до осени,
До самой слякотной и облачной.
Ложатся годы листопадами,
Да на столе аптека склянится
Бог с ними - с славой и наградами -
Другим всё это пусть достанется.
2.
Исповедь.
Я вернулся к своим сугробам,
Я вернулся к своим стогам.
Наброжусь по знакомым тропам,
Волю вольную дам стихам.
Пусть в них стелется луг коврами,
Пусть колышется морем рожь
И сквозит пусть прохладой рамень,
Где доверчив так птиц галдеж.
Заблудившись в лесу недальнем,
К людям сам я найду тропу.
Деревенька - исповедальня.
Исповедуюсь не попу.
Исповедуюсь речке, полю,
Тем, кто к ним прикипел душой:
Ведь уход мой был доброволен.
Вы простите тот грех большой.
Мой уход был не ради денег,
Уходил я себя искать.
Далеко уходил, изменник,
А находка была близка.
Исповедуюсь, каюсь, грешник.
Уверяю вас, вот те крест:
Нет родней и красивей здешних,
Самых милых, привычных мест.
3.
Осень.
Что ж ты, осень, пришла и нахмурилась,
И дождя моросящую пыль
На деревню, что тускло понурилась,
Рассыпаешь, как скучную быль?
Пруд и тот посерел и волнуется.
Ах, тяжёл нынче стал листопад!
Не шуршит, ветерком не раздуется,
А прилип слоем ржавых заплат.
Журавлям эта морось до лампочки,
Всё равно на неведомый юг
Два конца остро согнутой лямочки
В небе тянутся с криком разлук.
До свиданья, журавушки милые!
Вас у крайней избы буду ждать.
Я, как всякие люди бескрылые,
Не стремлюсь никуда улетать.
Осень, осень, такая ты выдалась,
Что забыл я про искренний смех.
То ли ты на меня так обиделась
За какой-то, забытый мной, грех,
То ли сам я ослеп и не чувствую
Омывающий бодростью день,
А тоску неизбывную, грустную
Лью, как дождь ты, на жизнь деревень.
Хорошо, что моё настроение
Не у всех вызывает печаль.
Дай же, осень, мне силы, терпения,
Бодрость к берегу грусти причаль.
4.
Слеза одиночества.
Была весна. И как всегда природа
Во всю омоложалась не спеша.
Лежала под окном на солнышке колода,
Где грелась старой бабушки душа.
Но вдруг в конце заплакала гармошка,
Да так, что сразу по-сердцу мороз.
"Опять напился, старый хрыч Егошка", -
Ворчит старушка под усохший нос,
И крестится на солнце и на небо,
Считая их всегда за образа,
А гармонист тот пьяницею не был -
Прошибла одиночества слеза.
Давно в деревне дико и уныло.
Как он болит, безлюдия недуг!
Придёт ли то, что некогда здесь было:
Девчата, парни, молодости круг?
5.
Две избы.
Две избы, две соседки с поклоном
Друг на друга давненько глядят.
Где-то там, за проёмом оконным,
В глубине затухает их взгляд.
Ежегодно их старые крыши
Обомшелой своей стороной,
Приближались друг к другу поближе,
Высоту всё сверяя с луной.
От земли подгнивает неровно
Угловая зацепка венца.
И гадают страдальчески бревна:
Сколько им горевать до конца.
6.
Дороги.
Цепь дорог в расписанные дали
Молодых на подвиги вела,
А дороги эти пролегали
Далеко от тихого села.
Покидали села добровольцы
Ради запланированных благ.
Там, где трудно, всюду комсомольцы
И презренный обществом ГУЛАГ.
Выпивали соки новостройки,
Обобрав хозяина земли,
И незримо грузные дороги
Город от деревни отсеки.
Сельский облик - грязь и бездорожье,
Улочек безлюдных тишина.
И поля, заросшие не рожью,
А проблемой сельскою сполна.
Вывела жестокая кривая
Нас, куда не думалось, с тобой,
И тогда мы цену караваю
Ощутили собственной судьбой.
Чтоб вернуть крестьянина, дорога
И в мою деревню пролегла,
Но вернуться к отчему порогу
Тем, ушедшим, уж не помогла.
Чуть почаще, правда, приезжают,
Оценя значение дорог.
Сельской снедью ношу нагружают
И везут в обжитый уголок.
7.
Тихая песня.
Деревенька моя всё пустеет.
В сельсовете аппарат всё густеет.
Нет незанятых мест сидячих.
Посетителей всё меньше ходячих.
Потому в бумагах подпись дороже,
Хоть подписывают их не вельможи.
Но поймите, товарищи, надо
Оправдать аппарату оклады.
Ну а то, что идёт власть к народу,
Не вините плохую погоду:
Только встанешь из креслица если,
Вдруг займут твоё место в кресле.
Ах, на улице луга, не лужайка!
На печи лежи, старик, не слезай-ка.
И зачем тебе, седой, беспокоиться?
Без тебя перестройка перестроится.
8.
Куры.
Курам корму дал я свыше нормы.
От ворон кормушку стерегу.
А хохлатки (то-то ль не проворны!)
Налетели, как мы к пирогу.
Те, что побойчей и посильнее,
Слабеньких отторгли от еды.
Будто люди алчно сатанели,
Хоть и в этом не было нужды.
Расклевать мы всякого готовы -
Что нам, сильным, претендента пух!
Уж не от того ли мы суровы,
Что смирен в бездействии петух?
9.
Поле.
Пятница - день для азарта особый:
Вид представляют "Поле Чудес".
Кавалеры к игре, а так же особы
Проявляют повышенный интерес.
Счастье колесное крутится рядом
Выиграть - шансы у всех троих.
Буковки слова под чёрным квадратом.
Приз - разгадай их - в объятьях твоих.
Мастер кроссвордов - не пахарь пыльный,
Но урожай собирает, дай Бог,
Денежновещеавтомобильный -
Венец достижений всех взятых эпох.
Всюду в кроссворды уткнулись особы,
Видят мужи в их разгадке прогресс.
А поле покрыли большие сугробы,
То поле, которое без чудес.
Спонсоров игры себе заимели.
Меж непохожих полей межа.
Горько, что полю без чуда в апреле
Будет опять одиноко лежать.
10.
Горький факт.
Хотя мужик из жилы,
Но всё ж его изжили.
(На фото в газете второй слева в первом ряду автор - Пантелеев Николай Константинович.
Часть подборки газет с публикациями автора и информацией о нем.)
Продолжение:
http://stihi.ru/2021/09/10/5434