Сидели на кухне, дышали одним
распаренным воздухом, пахнущим перцем
и жареным луком. Ты в мыслях — с другим,
я тоже себя ощущал иноверцем.
Я вылил томаты и выключил газ,
нарезанный лук начинал золотиться,
всё было так просто на кухне у нас,
а сердце стучало и даже не птицей,
а загнанным зверем, визгливой лисой,
голодным медведем, разбуженным в стужу,
а ты тосковала на кухне со мной
и вряд ли томилась тоскою по мужу.
Потом пили чай и крутой кипяток
плескал мне на руки, я даже не ахал,
я слезы подмешивал в каждый глоток
и с шорохом в чашечки сыпался сахар...
1995