Спасибо за отзыв.Будет время и желание-загляните на мою "МАМУ".

Илья Хосид   05.03.2017 12:27   Заявить о нарушении

ОТЕЦ ВАЛЕРИИ НОВОДВОРСКОЙ

К отцу бы Новодворской, в США, жила бы себе и жила, писала замечательные книги, а не мучилась с построением светлого будущего в чужой стране.

В начале апреля нынешнего, 2015 года мне позвонила знакомая - нью-йоркская поэтесса Ирина Акс:

- Рахель! Ты знаешь, что родной отец Валерии Новодворской живёт в Америке? Он готов с тобой встретиться, хочет поговорить о Валерии Ильиничне.

Отказаться от такого неожиданного, но заманчивого предложения было сложно. Благо, друзья по клубу авторской песни "Синий троллейбус" любезно взялись подвезти меня в гости к Илье Борисовичу Бурштыну и его супруге Лидии Николаевне, живущим в соседнем штате Нью - Джерси. Бурштын - это настоящая фамилия отца Валерии Ильиничны Новодворской.

- Отец Нины Фёдоровны - потомственный дворянин, очень симпатичный человек Фёдор Новодворский - жил в Москве. Нина приехала к нему из Белоруссии, где жила с матерью, и поступила в Первый Медицинский институт, в котором учился мой друг. Я после демобилизации в 1947 году поступил на радиофизический факультет Московского Энергетического института. Так мы познакомились с Ниной Фёдоровной и поженились в Москве. А рожать Нина поехала к матери в Барановичи, на сносях - её чуть с поезда не сняли, но доехала домой и через несколько часов родила дочку.

Было это 17 мая 1950 года. Мы с супругой ждали сына, но родилась девочка - ладная, здоровенькая - и то хорошо. Вскоре я сдал летние экзамены и тоже приехал в Белоруссию к семье, впервые взял дочь на руки. В конце августа мы с супругой оставили Леру бабушке и уехали в Москву. Я продолжал учиться, а Нина вышла на работу. Она была врачом-педиатром, впоследствии работала в Московском управлении здравоохранения.

- Почему Валерия Ильинична носила фамилию матери?

- Время такое… Непопулярны были еврейские фамилии.
- Разве Бурштын - это еврейская фамилия? Скорее, польская…

- Всё верно. Родители мои - Соня и Борух - были родом из Польши, они приехали в Москву из Варшавы в 1918 году.
Первый арест

- Леру и её друзей мгновенно арестовали в зале Кремлёвского дворца съездов, и обвинили в антисоветской агитации и пропаганде (статья 70 УК РСФСР), - голос 92-х летнего Ильи Николаевича горестно, но точно чеканит название и номер статьи уголовного кодекса. - Дочь поместили в одиночную камеру следственного изолятора в Лефортово, - продолжает он. - Туда к ней стал часто приходить Даниил Романович Лунц - полковник КГБ, возглавлявший во Всесоюзном НИИ общей и судебной психиатрии имени В. П. Сербского диагностическое отделение, занимавшееся обследованием советских диссидентов. Даниил Лунц совместно с директором института Георгием Васильевичем Морозовым были наиболее известными представителями преступной практики использования психиатрии в политических целях в СССР, последователями отвергнутой мировым психиатрическим сообществом концепции "вялотекущей (безсимптомной) шизофрении".

Автором этой концепции был сопредседатель стационарной судебно-психиатрической экспертизы А.В. Снежневский. Лунц откровенно и беспощадно провоцировал Леру и она совершенно заслуженно назвала его "инквизитором, садистом и коллаборационистом, сотрудничающим с ГЕСТАПО". Он обследовал не только мою дочь - в числе его "пациентов" побывали известные диссиденты Петр Григоренко, Синявский, Есенин-Вольпин,. Файнберг, Яхимович, Буковский, Шиханович. И конечно, Наталья Горбаневская, с которой Лера подружилась и вместе, в одной палате находилась на принудительном лечении в специальной психиатрической больнице в Казани. Так называемое "лечение" в Казани было жестоким и бесчеловечным, и конечно, серьёзно подорвало здоровье моей дочери.

- Илья Борисович, вы лично навещали дочь в Казани? Если да, то что вы там видели?

- На "свидания" мы с Ниной Фёдоровной ездили в Казань поочередно. Леру всё время упрекали в дружбе с более опытными диссидентами. В частности - в дружбе с Горбаневской; я часто видел Наталью, когда приезжал в эту "спецлечебницу". Свидания проходили в большой комнате, с широким и длинным столом, по обе стороны которого сидели осужденные напротив визитёров-родственников. Одновременно в комнату заводили около 20 осуждённых. Возле стола стоял надзиратель - раз в месяц разрешали продуктовые передачи. Ни передать записку, ни за руку взять было нельзя, хотя стеклянной перегородки, как в тюремном изоляторе, там не было.

Лера была очень сильным, выносливым человеком, она редко позволяла себе жаловаться даже самым близким людям. Но в Казани к ней применялись настолько жестокие методы "лечения", что я не мог не пойти к главврачу - фамилию этого офицера медицинской службы я уже не помню, много лет прошло. Просил прекратить применять к дочери электрошок и изуверские уколы - ведь Лера здорова, просто не угодна властям. Совсем молодая девушка… И если очень постараться, в любом из нас можно найти зацепку для психиатрического диагноза.

Он прямо заявил мне: "Да, вы правы - в каждом человеке, если присмотреться, можно найти какие-либо психиатрические отклонения. Только надо, чтобы не присматривались."
- Валерия Ильинична прилетала в Америку. Вы виделись с дочерью или она была очень занята ?

- Виделись, но не часто - лишь три раза за двадцать лет. Первый раз она приезжала к нам вместе с Боровым. Второй раз приехала сама, выступала перед жителями нашего городка, а потом мы посидели дома. Хорошо посидели, по-семейному… Перезванивались: я всегда звонил в День её рождения, это обязательно. Но звонил, конечно, не только раз в год. Просто переписываться нам было удобнее, Лера не очень любила говорить по телефону. Мы обсуждали с ней список поэтов, которых она хотела включить в свой сборник "Поэты и цари", даже немного поспорили при этом, но не сильно. Самая моя любимая из её книг - это сборник-цикл её лекций "Мой Карфаген обязан быть разрушен". У меня есть все или почти все её книги - их помог ей выпустить Константин Боровой, она ведь была его помощником, когда он был депутатом Государственной Думы. Они интересны - если не читали, обязательно прочтите.
Невосполнимая утрата

- 12 июля прошлого года… Смерть Леры была для меня полной неожиданностью. Только перед этим я с ней разговаривал по телефону, всё было хорошо. Конечно, это не было злонамеренным отравлением (такие слухи ходили), смерть её была естественной. Она болела диабетом, и фатальной стала небольшая загноившаяся рана на ноге, вызвавшая сепсис. Рассказали мне об этом люди, которые жили с Ниной Фёдоровной и помогали ей по хозяйству.

Когда Лера ушла, очень четко почувствовал оглушительную пустоту здесь (ладонь Ильи Борисовича ложится на грудь, прикрывая сердце)… Для меня Москва опустела. Я так многое не успел дочке сказать: не сказал, как сильно её люблю, как горжусь ею. Как-то не принято у нас это было… Теперь поздно.

(Примечание автора. В голосе Ильи Борисовича нет ни капли показных слёзных нот, но звучит он тише, приглушеннее. Лишь взгляд его выдаёт всю глубокую степень скорби и отчаяния отца, безмерно любившего свою дочь, и познавшего горе пережить своё дитя).

- Вся наша беседа с вами, дорогой Илья Борисович, была именно об этом, её лейтмотивом стала отеческая любовь и горечь невосполнимой утраты. И утраты, увы, не единственной…

- Боря… - дружно, в один голос произносят имя Бориса Николаевича Немцова Илья Борисович и его супруга Лидия Николаевна. - Какого человека потеряла Россия, горе это большое ! А ведь совсем недавно он писал о Валерии Ильиничне, пожалуй, лучше всех написал

Борис Немцов: "Лера - одна из немногих в России энциклопедически образованных людей, отличалась железной волей, убежденностью и принципиальностью. Компромиссы это не про нее. Ее травили, бросали в тюрьмы, признавали психически больной... но никому и никогда не удавалось ее нагнуть и сломать. Была она человеком чистым и светлым. Удивлялась, когда сталкивалась с подлостью, предательством. Несмотря на тяжелую жизнь умудрилась сохранить какую- то детскую наивность и доверчивость. Нет таких больше в России. Светлая память, дорогая Валерия Ильинична..."
______________________________

На фото: Автор, Рахель Гедрич, у Ильи Борисовича; дарственный автограф Валерии Новодворской отцу на её книге; И.Б.Бурштын - ветеран Великой Отечетвенной; Валерия Новодворская в ности со сводным братом. 1973 год; дома у Ильи Борисовича - все книги его дочери, Валерии Новодворской. /Фото из личного архива И.Б.Бурштына/.
Рахель Гедрич

Большаков Алексей   23.07.2017 19:55   Заявить о нарушении