Мой дед Терентий
любил меня сильнее всех.
Его провидческая жалость
тому причиной.
"Русский" грех
помехой не был нашей дружбе.
Мне – семь, ему – под семь десят.
Из всех внучат лишь мне был сужден
нелёгкий жребий – деда взгляд
как будто знал: МНЕ бить поклоны,
МНЕ поминать по роду тех,
кому не стать во время оно
в ряду спасённых…
.......................
Больше всех
меня ты любишь до сих пор
и непокорный мой вихор
всё гладишь ласковой рукой,
как будто вправду ты живой.
Свидетельство о публикации №124090803859