каждой будущей жизни...

я не знаю, как выразить,
и дыхание сбито волненьем...
я не знаю, как вырасти
до седин это женщины хрупкой.
и остаться голубкой
в треугольной косынке под Ельней
под огнем минометным
в черном поле, усеянном трупами.

я не знаю, как чувствовать
индевеющий выдох солдатика
из двоих – насмерть раненый –
он останется...
другому: плечо - моё ...
                              дотащить, -
      и   обратно  в бой,
под ревущие танки со свастикой.
а земля кровь не впитывает,
как наполненная до краев...

я не знаю, как вынести
желторотика, мамку зовущего.
и оставить такого же,
на котором живого места нет.
атеистке, безбожнице –
Дай мне силы!- взывающей к Сущему,
с первой смерти
УВЕРОВАВ,
с первой жизни, спасенной на той войне.

на бинтах запеклась
каждой будущей жизни,  алея, кровь.
прикрывая собой,
с поля боя в жизнь вынесла – тебя...меня...
в орденах победители:
неизменная выправка, разлетом бровь.
медсестру - санинструктора
молодую и смелую  - 
                   сединой оттенят...

не озлобилась, выстояв. 
в этой женщине хрупкой такая стать!
сохранив необъятное:
милой Родины над полем – глубоко:  синь,
и цветение белое трав ромашковых...
на всех верстах от востока до запада,
и от юга до севера –
                                           косой коси!
в сердце памятном:
в треугольной косыночке, на сумке – крест,
ей, совсем еще девочке,
жизнь спасенную прикрывать собой...

в орденах победители,
а она в том же возрасте войны - невест
подставляет плечо,
чтобы вынести раненого с передовой...