25 марта 1971 года... - памяти Арика Круппа
Поэт, бард, классик «туристского» направления в авторской песне Арон Яковлевич Крупп. Родился 30 октября 1937 г. в Даугавпилсе, в семье адвоката Якова Самойловича и учительницы Мины Ароновны. Во время войны семья Круппов жила в эвакуации в Алма-Ате, после вернулась в Даугавпилс, откуда переехала в Резекне, потом в Лиепаю. В 1955 поступил на механический факультет Ленинградского института киноинженеров, с третьего курса был отчислен за неуспеваемость. С 1958 по август 1961 служил в армии под Киевом. В 1961 восстановился в ЛИКИ, окончил его в декабре 1964 с квалификацией инженера-механика; работал инженером-оптиком на Минском механическом заводе имени Вавилова. Имел два свидетельства об изобретениях.
С 1959 г. начал писать песни на свои стихи. Был лауреатом конкурсов туристской песни I и II Всесоюзных походов молодежи в Бресте (1965) и в Москве (1966), участвовал в Новосибирском фестивале в Академгородке (1968). Крупп был председателем первого минского КСП «Свіцязь». Увлекался горным туризмом и альпинизмом, участвовал в сложных походах по Саянам, Кольскому полуострову, Приполярному и Полярному Уралу.
Автор примерно 80 песен, многие из них стали классикой у туристов; наиболее известные:
А всё-таки, всё-таки хочется жить… — Хочется жить
А люди не стареют, не стареют… — Зрелость
А Москва-то полна населением… — Демография
А ты уходишь, уезжаешь, улетаешь — дела, дела… — Жене
А я по вас соскучился, ребята… — Дальние страны
В небе крик журавлей — это песня осенняя… — Осенняя песня о зиме
Апатит твою, Хибины, мать( Автор песни...Владимир Фокин)
В тучи над чёрными крышами… — Колыбельная
Ветер бьётся спиной о скалы… — Пурга
Всё леса, леса, леса Белорусии… — Леса Белорусии
Города, города крепко держат всегда… — Города
Давай поговорим о городах… — Давай поговорим
Давай решимся без пари…
Два дня гудим в полярных кабаках… — Северная — 2
Если женщины и нету… — Сигарета
Есть десяток звёзд над головой… — Десять звёзд
За растром дождей косых, затяжных… — Осенние разъезды
За снегами в горах Хадата приютилась… — Метеостанция Хадата
Зови — я ещё не устал… — Зови
Когда исчезнут в мире песни…
Листья в реке — жёлтые паруса… — Заморозки
Лишь вчера была метель, а теперь оттепель… — Апрель
На Запад ночь, а мы навстречу — Сибирь все ближе… — Бортпроводница
Над головой небосвод голубой… — Три шлюпки
Наш институт хоть и невелик… — Гимн мехфакультета ЛИКИ (СПбГУКиТ)
Наши лыжи у печки стоят… — Песня о песне
Не от веселья песни были веселы… — Проводы
Небо забыло и небо забыто… — Дождь
Опять над головой костёр качает дым… — Следы ровесников
Поговорили, махнули рукой… — Тундра
Пристроились морщиночки промежду глаз… — Акселерация
Прошу Вас, не будьте ко мне слишком строги… — Письма
С дождями снег — ещё не первый снег… — Песня о границе осени и зимы
Сначала год, как год, и месяц — это месяц… — Сначала и потом
Улеглись на просеки, как в ножны… — Лыжные следы
Что нам знакомые дома… — Сто дорог
Что случилось со мной? Будто всё стороной… — Новый год в Крыжовке
Что я натворил, как я разорил и себя, и песни… — Что я натворил (Антикавказская)
25 марта 1971 г. Арик Крупп вместе с восемью товарищами (Миша Корень, Аня Нехаева, Володя Скакун, Саша Носко, Вадим Казарин, Саша Фабрисенко, Федя Гимеин, Игорь Корнеев) погибли под лавиной во время похода в Восточном Саяне на подступах к перевалу Пихтовый.
http://ru.wikipedia.org/wiki/Крупп,_Арон_Яковлевич http://www.bards.ru/archives/author.php?id=202">
Дальние страны
А я по вас соскучился, ребята,
Теперь пора мне о другом скучать.
Пора и мне бежать к горам горбатым
И сызнова все старое начать.
Над снегом туманы, под снегом трава.
Ах, дальние страны, ах, песен слова.
Я к вам вернусь, как блудный сын из детства,
Поглубже спрятав память губ и рук.
Отказываться жалко от наследства,
Где доля для меня - Полярный круг.
А вам ещё рано меня отпевать.
Ах, дальние страны, ах, песен слова. | 2 раза
Ещё есть сто причин, чтобы держаться
И быть хоть чуточку самим собой,
И уезжать, и по свету болтаться,
И с мельницами выходить на бой.
От мелких обманов болит голова.
Ах, дальние страны, ах, песен слова. | 2 раза
А жизнь нам всё дарит свои подарки:
Любовь, дороги, песни и друзей,
Их трудно брать, отказываться жалко,
А спрятаться - нет места на земле.
И дальние страны, и песен слова,
И птиц караваны, и в росах трава.
Любимые руки на жарком лице,
Снега и разлуки - длиннющая цепь,
Снега и разлуки - длиннющая цепь...
Февраль 1969
Осенняя песня о зиме
В небе крик журавлей - это песня осенняя,
Над печалью полей, над осенними тенями.
Я слежу, чуть дыша, за полётом на юг,
Птичьи клинья спешат от метелей и вьюг.
И плывёт, чуть простуженный,
Птичий горестный крик
Над морями, над сушею,
На чужой материк.
Ветер лица озёр полосует морщинами,
По утрам на костёр ставлю воду со льдинами.
И горят, и дрожат листья клёнов, берёз,
Но загасит пожар дождь потоками слёз.
Ветер сети связал в путях
Из осенних дождей,
Он запутал меня в сетях -
Ни надежд, ни путей.
Но ведь это дожди - а они уйдут, уйдут,
Журавлей проводив, мир снегам отдадут.
И пойдут по снегам лыжные следы,
Нас ведь не испугать ватою из воды.
Это птицам лететь на юг,
Нам - их в путь провожать.
Это нам встречать время вьюг
И сквозь вьюги бежать.
Это нам встречать время вьюг
И сквозь вьюги бежать.
Осень 1965
Северная - 2
Два дня гудим в полярных кабаках,
Горланим песни, попиваем спирт,
Два дня не экономим табака
И на вокзалах деревянных спим.
Ещё плечо хранит следы ремней,
Ещё мы не привыкли к городам,
Но в сны уже врываются ко мне
Полярный край, Уральская гряда.
Полярный край, Уральская гряда.
Сегодня снег и горы наяву
И Воркута под этим снегом спит.
Но города к делам уже зовут
И допиваем мы последний спирт.
За эти дни безмолвных ледников,
За эти дни дороги и труда.
И машет нам платками облаков
Полярный край, Уральская гряда. | 2 раза
Но тепловоз прощально прогудел.
Теперь о средней полосе слова.
Ждут вместо гор нас горы разных дел,
А вместо снега - пыльная трава.
Но если из-за тысячи причин
Дни станут длинными, как провода,
Ты вспомни, есть советчики мужчин -
Полярный край, Уральская гряда. | 2 раза
начало 1968
Метеостанция Хадата
За снегами в горах Хадата приютилась,
В черных нитях антенн бьются флаги пурги.
Нас на гребне вчера круговерть прихватила,
И смеялась пурга: "Посиди, не беги".
А сегодня в тепле у радиста сидим мы.
Для согрева - чаек, для души - разговор.
Отстучал на ключе, что положено, Дима,
И течет разговор, и чадит "Беломор".
Тих пока что эфир, еще время осталось.
Хочешь чаю? - Налей. - Что грустишь ты? - Да так.
Это просто в тепле разморила усталость,
Да сквозь окна мне в душу глядит Хадата.
Что нас ждало вчера, я забыл половину.
Память прячет минувших событий куски.
Пьем чаек у людей, и причем тут лавины?
А что было вчера - белой ниткой в виски.
Дать гитару? - Давай. Я забыл про усталость.
Пел полярникам песни до новой зари,
А гитара чуть-чуть про тебя проболталась.
Ты прости, я б не стал о тебе говорить.
Ты прости, и гони прочь тревожные слухи,
О живых и здоровых у нас не скорбят.
До весны мне всего лишь неделя разлуки,
И всего лишь неделя зимы до тебя.
Апрель 1969
Заморозки
Листья в реке - жёлтые паруса.
Березина заплутала в лесах.
В поле озимые зябнут ростки.
Заморозки, заморозки...
Гуси над лесом печально кричат.
Стая на юг улетает: "Прощай!
С крыльев печаль свою за море скинь!"
Заморозки, заморозки...
В белом тумане байдар караван
Вечером к лесу придет, а туман
Скатится утром слезами с ресниц.
Заморозки, заморозки...
Вечером бакенщик выгонит бот,
Богу речному лампаду зажжёт.
Что-то прошепчут костра языки.
Может про первые заморозки?..
Лес тихо замер у сонной воды,
Слушает сказки вечерней звезды.
И в полнолуние тени резки.
Заморозки, заморозки...
Грустно. Наверное, гуси правы:
Что-то по осени сам я раскис.
Видно коснулись моей головы
Заморозки, заморозки, заморозки...
Осень 1968
Чёрные совы
Тропы раскисли - дождь да распутица.
В собственных мыслях, как не запутаться.
Дождь снаряжает в грусть экспедицию.
Опережает жажда события.
Жадность, да жажда - с ними мне мучиться.
Прожить бы дважды, да не получится.
Черные совы, смутные облики...
Не нарисован путь мой на облаке.
Но не добрали мы в жизни почестей.
Но не добра ли от жизни хочется?
Не улыбался тот, кто не бедствовал,
Не ошибался тот, кто бездействовал.
Старым ошибкам - пышные проводы.
Выпью с улыбкой в жажде ведро воды.
В мире такое слышится пение -
Нету покоя, жжет нетерпение.
Ладно, не взвою - мне не опомниться.
С черной совою выйду знакомиться.
Дверь на засовы - дождик за шиворот.
Черные совы - нет больше выбора.
Черные совы - нет больше выбора.
24 апреля 1969
Сто дорог (И.Я.)
Что нам знакомые дома,
Когда из них друзья ушли?
Когда ты на краю земли,
Не сможет песня жить сама.
Ты песню унесла мою,
Ее ты носишь в рюкзаке.
Хочешь, я новую спою,
Пущу ее вниз по реке?
Ты песню унесла мою,
Ее ты носишь в рюкзаке.
Хочешь, я новую спою,
Пущу ее вниз по реке?
Взлетит, как бабочка с руки,
И долетит до синих гор -
Она отыщет ваш костер,
Узнает ваши рюкзаки.
Согреет крылья у огня - |
Ее ты только подожди, |
Она расскажет про меня, |
О том, что здесь идут дожди. | 2 раза
Гитара без тебя молчит -
А ты мне видишься во сне:
Фильм на некрашенной стене,
А по палатке дождь стучит.
Нам сто разлук на долгий срок, |
Следы дороги на лице... |
И ждет с тобой нас сто дорог |
И сто свиданий в их конце. | 2 раза
Конец лета 1964
Что я натворил (Антикавказская)
Что я натворил, как я разорил и себя, и песни?
Горы здесь не те, а кавказский снег что-то не такой.
Тундра - ну что ей? - проживет, а мне надобно, хоть тресни,
Чтоб хоть раз в году, но в глаза взглянул северный покой.
Чтобы приносить и леса дразнить песней про зимовье :
Где, когда пурга, белые снега нам в лицо пылят,
Где полярная длинная дуга служит изголовьем
И лежит в ногах, в тающих снегах, вся моя земля.
Это важно - где и какой горе сдать души недуги.
И куда бежать, чтобы побеждать годы и себя.
Я еще не стар, я же не устал Северу быть другом.
Рано связи рвать, рано отставать от моих ребят.
А друзья сидят, душу бередят старым разговором.
Май в окно глядит - лето впереди, до зимы сто лет.
И весь год опять не дадут мне спать северные горы,
Тундра и тайга, белые снега, и олений след.
апрель 1970
Чудак
Эй, чудак, ведь ты все это выдумал сам.
Почему же таких как ты много?
Что за радость бродить по озябшим лесам,
Утопая в размокших дорогах.
Грустно глядеть тебе во след,
Когда уходишь ты в осенний ад,
Неужто город хуже,
Чем ноябрьский рассвет.
Дороги, горы, дождь и листопад.
Что тебя заставляет в поход уходить
Летом, осенью, в дождь, в непогоду?
Ты совсем одичал, ты ведь даже любить
Не умеешь, а годы уходят...
Слышишь, поет за стенкою джаз,
Там пьют вино, тепло там и уют.
Там будут танцевать.
Забрось рюкзак хотя бы раз.
Останься, а дороги подождут.
Но тебя не удержит ни джаз, ни коньяк,
Ни девчонка, что смотрит так строго.
За спиной твоей старый, бывалый рюкзак,
Что-то шепчет тебе о дорогах.
Грустно глядеть тебе во след,
Ты снова покидаешь Ленинград,
И снова будешь где-то у костра
Встречать рассвет.
И вновь ломиться сквозь осенний ад.
Может быть, ты сегодня бредешь наугад
Без дороги, тропою опасной,
А когда ты вернешься усталый назад
Те кто ждут, скажут радостно "Здравствуй!"
Здравствуй, уставший от дорог,
Вернувшийся едва живым домой,
Куда ты вновь уйдешь:
На север, запад иль восток
Неведомой туристскою тропой.
Осень 1963
Другие статьи в литературном дневнике:
