Подруга моя, ведьма с приличным стажем,
сказала однажды, выдохнув мятный дым:
"Пошло седею... Зрелость. Но, веришь, даже
не представляю его седым.
Милые мальчики нынче. Совсем не спорят,
только от них ни сердцу, ни голове...
Разве что чёткий ритм, как в немецком порно.
Впрочем, ещё попробуй устрой нас, ведьм:
если так много помнишь, какое чувство
может родиться от пепла, золы, воды?
Видишь сама, что я: остуда, пустошь.
... Нет, не могу представить его — седым...".
И затянулась. В тонкую сигаретку
вгрызся голодный злящийся огонёк,
пряный ментол, сделавшись серным, едким,
влился в привычный городу влажный смог,
и потекли минуты — опять без цели.
Скука присуща тем, кто живёт давно.
Я наблюдала. Люди смеялись, ели,
что-то скрывали, плакали, шли в кино —
будто пришедших сумерек было мало,
чтобы укрыть в них голод белковых тел.
"Слушай, мне словно триста — я так устала.
Сколько их было, званых, да все не те...".
Сколько их было...
К чёрту.
Один любимый —
и до сих пор не вытравлен из души.
Всё, что осталось: льдистый колючий иней
да пару слов, что следует придушить.
Вскоре расстались — ветер её попутный,
ветки ломая, рвался в ночной простор.
Чмокнулись нежно, мешая духи и пудру.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
