Из книги Игоря Масленникова
"Бейкер-стрит на Петроградской", отрывок о творчестве Г. С. Семенова
Но главным человеком для нас тогда был ленинградский поэт Глеб Сергеевич Семенов. Сутулая фигура, усы щеточкой, негромкий голос. Благородство во всем. В нем самом, в том, что он говорил, ничто не бросалось в глаза, ничто не отпечатывалось в памяти готовым афоризмом. В нем не было яркости, а была прозрачная ясность и глубина, которая просматривалась далеко, но и дальше угадывалось, что она еще продолжается. Я ведь тогда не очень понимал, что это большой, настоящий поэт: он редко читал нам свои стихи и, кажется, еще реже печатался. Это теперь, листая пять тоненьких сборников, во мне проступает понимание, у кого мне посчастливилось учиться:
Вижу яростный лик небосвода, знать не знаю лица своего.
Сколь ничтожна моя несвобода
перед явленной волей Его!
Образ Эдуард Побужанский
Адрес электронной почты: izdat2020@yandex.ru
Стихи Людмилы Разборовой (Зайцевой) на соискание XII Международной ежегодной поэтической премии «Образ».
ОБ АВТОРЕ
Людмила Разборова родилась в Магадане (СССР). Далее проживала в Куйбышеве (Самара).
Выпускница Литературного института им.
А. М. Горького (творческий семинар Ларисы Васильевой).
Стихи и проза публиковались в журналах, альманахах и сборниках.
Лауреат и Дипломант Международного открытого ежегодного музыкального фестиваля им. Льва Болдова (2020-2024 гг.)
Сейчас живёт в Санкт-Петербурге.
АВГУСТ
Лето на донышке.
Яблочный Спас.
Пар от дыханья земли.
Крылья глазастые
Пялит на нас
Бабочка
В сладкой пыли.
Ангел, сияя,
Летит впереди.
В капельках
Жёлтого света
Листья зелёные —
Это следы
Позднего лета.
ЛИМЕРИКИ
Завернули домой к ней с прогулки.
Я хотел прыгнуть сразу на булки.
Но она не дала.
Это что за дела?
"Хочешь есть?" кто кричал в переулке?!
ЗНАКОМОМУ ХУДОЖНИКУ
И хочешь всё сразу и, больше всего,
Того, во что сам ты не веришь.
Когда не обломится уж ничего,
Захлопнешь для радости двери.
Когда все твоё в безоглядной дали,
А рядом — мираж, искаженье,
Как некий эскиз Сальвадора Дали,
Больное воображенье!
Тогда остается лишь ждать и встречать
Восход вопрошающим взглядом.
И Демон с защиты срывает печать,
Но Ангел Хранитель твой рядом!
В коварным врагом яро бросится в бой,
Спасёт, как не раз уж бывало.
Всегда он один оставался с тобой,
Когда всё вокруг пропадало.
БЕЛЫЕ ВЬЮГИ
Белое небо, белые крыши,
И на земле белый снег.
Нет темноты ни здесь и ни выше:
Всё поглощает свет.
Где потерялась, куда вдруг исчезла
Прежняя полная тьма?
Уж не в мою ли душу залезла
И тихо сводит с ума?
Свет на леса вокруг и перелески
Белые вьюги крошат.
И от сияния снежных подвесок
Вдруг рассветает душа!
БАБОЧКА
Коснуться лба прохладною рукой,
Сказать две-три незначащие фразы
И ощутить безмерный вдруг покой,
Которого не ведала ни разу.
А может просто вместе помолчать,
Глаза в глаза,
Забыв про всё на свете.
Любовь? Неважно как сие назвать.
Здесь и за жизнь не получить ответа.
А важно что?
Да этот длинный день,
Как коридор, немыслимо бескрайний,
Где от двоих одна порхает тень,
Как бабочка, влетевшая случайно.
ШЛЯПА
Наверно, это хорошо,
А может даже замечательно,
Что ты пришёл, тряхнул плащом
Так мокро и очаровательно.
Конечно, рада я тебе
(Ты так подумал и разулся),
Твоей раскатанной губе
Мой здешний облик приглянулся.
А что однажды ты ушёл,
Давным-давно и по-английски,
Ты в этом шарм сейчас нашёл
И шанс по-прежнему быть близким.
Но вот курьёз — из темноты
Вдруг вышел муж. Такая ляпа.
В прихожей долго-долго ты,
Не приходил в чем, — ищешь шляпу...
ЧИСТЫЙ ЧЕТВЕРГ
Я проснусь сегодня рано-рано.
Встану перед образом Твоим.
И уляжется былая рана:
Внемлешь Ты моим словам простым.
Ничего особо не прошу я,
И не жду сегодня ничего,
Лишь от дочки, сына поцелуя,
И хочу всего лишь одного:
Приготовить четверговой соли
И водой с молитвой вымыть дом,
Чтоб ушли все горести и боли
Поздно ночью, с Чистым Четвергом.
Просто плов по Мясникову
так как рис в процессе варки имеет свойство «набирать вес» более чем в два с половиной раза от своей первоначальной массы. Ну и, конечно же, плов совершенно прост в отношении приготовления.
; Ко всему прочему, плов воистину можно назвать самым демократическим блюдом: с одинаковым успехом он приветствуется как в богатых семьях, так и в скромной семье простого труженика.
; И полезный! В нем только натуральные, простые и правильные продукты:
мясо, морковь, масло, рис, лук. И никакой химии!
- рис — 1 кг
- Растительное (кукурузное масло) – 0,5 л.
- лук – 0,5 кг
- мясо (любое, но лучше – баранина!) – 1,5 кг
- морковь – 1 кг
- соль, перец, зира
; Раскаляем казан (или глубокую кастрюлю с толстыми стенками). Наливаем масло. Пока оно не разогрето достаточно, огонь при этом самый большой.
В кипящее масло кладем мясо. Постоянно перемешиваем до образования золотистой обжаренной корочки. Кладем лук, нарезанный кольцами. Жарим до золотистого цвета. Потом идет морковь. Ее мы нарезаем длинной и достаточно толстой соломкой. Все это жарим почти до готовности, постоянно перемешивая. Солим, добавляем специи. Рис промываем холодной водой и выкладываем осторожно поверх мяса, чтобы ничего не смешалось. Вода должна покрыть рис на одну фалангу пальца. Огонь при этом остается большой до полного выкипания жидкости. Периодически длинным ножом аккуратно делаем проколы или лунки, чтобы узнать, выкипела ли жидкость. Когда же все выкипело, накрываем казан крышкой и убавляем огонь. Когда плов готов, выключаем огонь и даем блюду постоять с закрытой крышкой минут 10.
Затем все аккуратно перемешиваем и подаем на стол.
Уникальность – 95%/100% (https://text.ru/antiplagiat )
Главред – не ниже 9 (https://glvrd.ru)
Академическая тошнота - не более 8 общая (http://advego.ru/text/seo)
ТАТЬЯНА САМОЙЛОВА
4 мая 1934 года в семье известного
артиста Евгения Самойлова и инженера
Зинаиды Левиной родилась девочка. Её назвали Татьяной.
Мистика или странное совпадение, но через 80 лет в 1914 году тоже 4 мая уйдёт из жизни и после упокоится на Ваганьковском кладбище блистательная, уникальная актриса Татьяна Самойлова, вошедшая, по признанию любителей мирового кино, в ряд таких артистических див, как Софи Лорен и Одри Хепберн.
Сама актриса всегда с удовольствием рассказывала о своих ролях, но сдержанно о личной жизни.
- Зачем же об актёрах столько знать и столько писать? - говорила она в одном из последних интервью:
- Спрашивают меня: "Кого вы любили и за что вы их любили?" А это моё личное дело!
Но актриса вспоминала тяжёлое военное время, где было место и для любви:
— Война — это болезни. Я заболела корью и похоронила своего жениха. Он был великий парень, Юрочка Боголюбов, но умер от кори, а я была еле-еле жива.
Многие из близких считали, что домашний очаг — не её.
- Она была не приспособлена ни к дому, ни к хозяйству. Она не готовила, не резала картошку, не резала салат. Она занималась только искусством, — вспоминала тренер Татьяна Тарасова, бывшая жена Алексея, брата Самойловой.
Но, несмотря на это, личная жизнь Татьяны Евгеньевны была насыщена и не однозначна.
С первым мужем Василием Лановым они познакомились, когда ещё учились в Театральном училище им. Щукина.
Чувства возникли одновременно и ярко.
В семье Татьяны родители решали все, ведь их дочь должна была в первую очередь учиться и никаких кавалеров быть не могло!
Но Зинаида Ильинична и Евгений Самойлов не устояли и дали добро на брак, когда увидели Ланового в ролях.
Жить молодым пришлось в квартире на Песчаной, у родителей жены. И одновременно они стали сниматься у разных режиссёров, в разных городах. На третьем курсе у Татьяны начались съёмки "Летят журавли" и встал выбор - карьера или рождение близнецов.
И родители Самойловой решили, что для детей не время. Главное - искусство.
Это было последним штрихом к разрыву шестилетнего союза.
Но все же через много лет Самойлова о Лановом скажет: "Я жила им, я дышала им! "
Пережить эту потерю Татьяна смогла, встретив второго мужа. Им стал (1958—1968) Валерий Осипов, писатель, журналист и сценарист. Он окружил любимую заботой, роскошным подарками и постоянным вниманием. У них было все, кроме детей.
И на этот раз не получалось из-за самочувствия Самойловой и Осипова. Давали о себе знать последствия больших перегрузок. И не обошлось без осложнения уже в самих отношениях.
Во время участия в съемках венгерского фильма случилась сильная влюблённость двух главных героев уже вне работы.
Самойлова уехала домой, чтобы решить вопросы с Осиповым и вернуться к любимому Гарбо навсегда. Родители опять решили по-своёму и в Венгрию её не пустили.
Но и с мужем Татьяна рассталась.
Далее было неожиданное знакомство
с Соломоном Шульманом, писателем, кинорежиссёром, путешественником, которое переросло в незарегистрированный брак (1964—1967).
— Вот сейчас некоторые пишут, что она была неуживчивой, плохой женой… Это все глупости. Она была преданной и очень внимательной женой…. Так говорил в одном интервью Соломон Шульман.
Третий официальный муж (1968—1973) — Эдуард Самуилович Машкович, администратор и режиссёр Театра-студии киноактёра.
В этом пятилетнем браке особых романтических чувств не было с обеих сторон. Но произошло чудо — родился сын Дмитрий. Сейчас он врач, живёт в США.
А в 2005 году появилась на свет внучка. Назвали её в честь бабушки Татьяной.
В последние годы жизни,
кроме пенсии и социальных перечислений, президентской надбавки к пенсии, Татьяне Самойлове была помощь от фонда «Урга. Территория любви» Никиты Михалкова.
Что же касается бывших мужей, то никто из них не поддерживал актрису в то время.
Неважное самочувствие не позволило ей переехать к сыну в США. А за 7 лет до ухода у неё оторвался тромб в ноге, что, конечно, добавило проблем со здоровьем.
Но тяжелей всего для Татьяны Евгеньевны
было одиночество.
Но все-таки она говорила не раз, что ей не нужно жалеть ни о чем: «Я снималась в кино, да еще в таком бессмертном. Я работала с гениями и любила гениев. И не важно, что все это давно прошло. Но ведь это в моей жизни было»
О раскованность, о торжество!
А еще говорят — непогода...
Или вот ещё, наугад:
Я затихаю на природе.
Как бедный родственник, вхожу.
Среди больших ее угодий угла себе не нахожу.
Постыдно тянет подольститься —
помочь ручью, спасти жука —
и на небо перекреститься, как атеист — исподтишка.
Я умиляюсь глупой птахе, травинке малой на лугу...
Но блудным сыном, ниц во прахе, вернуться в лоно не могу.
Сижу, философ безбородый, на краешке чужого пня.
Природа занята природой, ей нету дела до меня.
Глеб Сергеевич был учителем от Бога... Но не только учителем — а нашим товарищем, умеющим радоваться каждой нашей удачной строчке и быть снисходительным к строчке неумелой. Безукоризненный вкус, абсолютный слух на слово, чутье не только на таланты, но и на отзывчивые души. Наше обучение происходило вразрез с руководящим курсом. Культурный фюрер той поры товарищ Жданов уже отлучил от советской литературы и Михаила Зощенко, и Анну Ахматову. Но наш учитель этого «не заметил». Мы продолжали их читать.
Как я узнал уже потом, у него была не одна наша студия — он занимался с молодыми ребятами и в ЛГУ, и в Политехе, и в ДК Первой пятилетки. Особенно знаменитой была его студия при Горном институте, оттуда вышли Леонид Агеев, Андрей Битов, Владимир Британишский, Глеб Горбовский, Александр Городницкий.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
