Инна Кабыш
Учебой ли, в тимуровцы игрой
охвачена, – была я всюду первой.
Отличницей. Общественницей. Стервой.
Меня не научили быть второй.
Остановить бы тройку на скаку,
спросить: “Куда, родимая, несешься?..”
Что первенством от смерти не спасешься,
я знаю. Чем спасешься – не секу.
Переборов ребяческую прыть,
живу неспешно, то есть драматично,
предпочитая не демократично,
а царственно решать, куда мне плыть.
...И мне уже не страшно быть второй.
И пятой. И десятой. И последней.
Да может, тот бессмертней, кто бесследней,
и тот первей, кто замыкает строй.
***
Не держи ты сокола на своей руке,
бабочку-лимонницу – в сжатом кулаке,
и родное детище дома не держи,
не таи ты Господа в закромах души,
землю свою родину не сжимай в горсти:
чтоб с тобой осталося —
от —
пу —
сти.
***
…Чем глотать блевотину газет,
лучше уж на улицу глазеть,
где афиши, очередь, ворона,
да читать про кесаря Нерона,
ибо мы – по сути – тот же Рим:
и у нас имперские пороки,
и у нас распятые пророки,
вот и мы однажды погорим.
Лучше уж предаться жизни частной
и вязать сородичам носки:
здесь иное качество тоски.
Мне ж не всё равно, где быть несчастной.
Лучше уж слоняться в затрапезе и,
делая мужчине бутерброд,
понимать, что это – жанр поэзии,
что мужчина – он и есть народ.
***
Я знала, если баррикады
и рухнут, я не упаду —
я буду жить во тьме распада
и сыновей рожать в аду.
Я буду жить при несвободе,
при страхе сделать лишний вдох,
при том царе и том народе,
каких даст Бог.
***
Не дай Бог в дому чужом
резать хлеб чужим ножом,
и топить чужую печь,
и чужих касаться плеч,
и чтоб вьюга за стеной,
и чтоб этот дом был мой...
Другие статьи в литературном дневнике:
