Со днём ангела, мадам!"Вечерело. Я вышел в сад. В глухом уголку, за разваленной беседкой, лежал в крапиве мраморный столб. Я разглядел на его мутной поверхности такую надпись: ЗДЕСЬ ПОГРЕБЕН ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЙ СТАТСКИЙ СОВЕТНИК И КАВАЛЕР ИОГАНН ГЕНРИХОВИЧ ШТОКК. Тут же в крапиве валялся разбитый ящик и рассохшаяся бочка. Было тепло, тихо, крепко пахло резедой и настурциями. Где-то далеко на Днепре загудел пароход. Когда гудит пароход, я теряюсь. Как за поручни, хочется схватиться мне за что попало: за ствол дерева, за спинку скамейки, за подоконник. Гулкое, многоголосое эхо его всегда торжественно и печально. И где бы, в каком бы далеком и прекрасном краю человек ни был, всегда ему хочется плыть куда-то еще дальше, встречать новые берега, города и людей. Конечно, если только человек этот не такой тип, как злобный Яков, вся жизнь которого, вероятно, только в том и заключается, чтобы охать, ахать, представляться больным и тянуть у доверчивых пассажиров их вещи. Но вот я насторожился. В саду, за вишнями, кто-то пел. Да и не один, а двое. Мужской голос — ровный, приглушенный и женский — резковатый, как бы надтреснутый, но очень приятный. Тихонько продвинулся я вдоль аллеи. Это были старуха и ее бородатый сын. Они сидели на скамейке рядом, прямые, неподвижные, и глядя на закат, тихо пели: «Цветы бездумные, цветы осенние, о чем вы шепчетесь в пустом саду?..» Я был удивлен. Я еще никогда не слыхал, чтобы такие древние старухи пели. Правда, жила у нас во дворе дворникова бабка, так и она, когда качала их горластого Гошку, тоже пела: «Ай, люли, ай, люли! Волки телку увели», — но разве же это песня? — Дитя! — позвала вдруг кого-то старуха. Я обернулся, но никого не увидел. — Дитя, подойди сюда! — опять позвала старуха. Я снова оглянулся — нет никого. — Тут никого нет, — смущенно сказал я, высовываясь из-за куста. — Оно, должно быть, куда-нибудь убежало. — Кто оно? Глупый мальчик! Это я тебя зову. Я подошел. — Пойди и посмотри, не коптит ли на кухне керосинка. — Хорошо, — согласился я, — только я не знаю, где у вас кухня. — Как ты не знаешь, где у нас кухня? — строго спросила старуха. — Да я тебя, мерзавца, из дому выгоню… на мороз, в степь… в поле! Я ахнул и в страхе попятился, потому что старуха уже потянулась к своей лакированной палке, по-видимому, собираясь меня ударить. — Мама, успокойтесь, — раздраженно сказал ее сын. — Это же не Степан, не Акимка. Это младший сын покойного генерала Рутенберга, и он пришел поздравить вас со днем ангела." Аркадий Петрович Гайдар."Судьба барабанщика", повесть(отрывок). ...... ))) В огороде бузина, а в Киеве - дядька...(с) https://ok.ru/video/1523533941401 ))) ....... Добра всем, граждане.) © Copyright: Георгий Юрин, 2024.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
