А. Солженицын. О расколах. 17 век, 17 год.
1974 год,
Письмо Третьему собору Зарубежной Русской Церкви.
Ваши Высокопреосвященства, Ваши Преосвященства, Досточтимые Отцы, Милостивые государи!
Высокопреосвященнейший митрополит Филарет выразил желание, чтобы я обратился к вам со своими соображениями, как и чем может неугнетенная часть русской православной Церкви помочь ее угнетенной плененной части. Сознавая свою неподготовленность к выступлению .... я, однако, и не смею уклониться от своего долга, лишь прошу о снисхождении ...
...Нет, истина вынуждает меня сказать, что .... если бы русская православная Церковь была бы в начале XX века духовно самостоятельна, здорова и мощна, то она имела бы авторитет и силу остановить гражданскую войну, властно поднявшись над воюющими сторонами, а не дав себя причислить приложением к одной из них. И здесь нет никакой фантазии: в истинно православном царстве не может разразиться такая истребительная война....
...В этой краткой речи неуместно говорить подробнее о чертах нашей церковной недостойности перед ликом грозного 1917 года (но, может быть, судя о недостойности нынешней Московской Патриархии, мы внутренне вспомним, и кое-что сравним, объясним), да присутствующие здесь знают многое и помимо и больше меня, даже из личного опыта некоторые. Но я осмелюсь остановить внимание собравшихся еще на другом дальнем, трехсотлетнем грехе нашей русской Церкви, я осмеливаюсь полнозвучно повторить это слово грехе, еще чтоб избегнуть употребить более тяжкое, – грехе, в котором Церковь наша – и весь православный народ! – никогда не раскаялись, а значит, грехе, тяготевшем над нами в 17-м году, тяготеющем поныне и, по пониманию нашей веры, могущем быть причиною кары Божьей над нами, неизбытой причиною постигнувших нас бед....
....Я имею в виду, конечно, русскую инквизицию: потеснение и разгром устоявшегося древнего благочестия, угнетение и расправу над 12 миллионами наших братьев, единоверцев и соотечественников, жестокие пытки для них, вырывание языков, клещи, дыбы, огонь и смерть, лишение храмов, изгнание за тысячи верст и далеко на чужбину – их, никогда не взбунтовавшихся, никогда не поднявших в ответ оружия, стойких верных древлеправославных христиан, их, кого я не только не назову раскольниками, но даже и старообрядцами остерегусь, ибо и мы, остальные, тотчас выставимся тогда всего лишь новообрядцами. За одно то, что они не имели душевной поворотливости принять поспешные рекомендации сомнительных заезжих греческих патриархов, за одно то, что они сохранили двуперстие, которым крестилась и вся наша Церковь семь столетий, – мы обрекли их на эти гонения, вполне равные тем, какие отдали нам возместно атеисты в ленинско-сталинские времена, – и никогда не дрогнули наши сердца раскаянием! И сегодня в Сергиевом Посаде при стечении верующих идет вечная неумолчная служба над мощами преподобного Сергия Радонежского, – но богослужебные книги, по которым молился святой, мы сожгли на смоляных кострах как дьявольские. И это непоправимое гонение – самоуничтожение русского корня, русского духа, русской целости продолжалось 250 лет (не 60, как сейчас) – и могло ли оно не отдаться ответным ударом всей России и всем нам? За эти столетия иные императоры склонны были прекратить гонения верных подданных – но высшие иерархи православной Церкви нашептывали и настаивали: гонения продолжать! 250 лет было отпущено нам для раскаяния, – а мы всего только и нашли в своем сердце: простить гонимых, простить им, как мы уничтожали их. Но и это был год, напомню, 1905-й – его цифры без объяснения сами горят как валтасарова надпись на стене...
В 1971 году при патриархе Алексее II на Поместном Соборе РПЦ Московской Патриархии была снята анафема на старый обряд, но до сих пор слово покаяние за раскол русской церкви не было произнесено.
В 2000 году патриарх Алексий II сказал о старых обрядах, как сокровище православной церкви... Правки Никона исказили многие смыслы...
Хочешь погубить народ, истреби его язык. "Язык" по старославянски "народ".
Другие статьи в литературном дневнике:
