Из записной книжки.
"Я стал творить; но в тишине, но в тайне,
Не смея помышлять еще о славе.
Нередко, просидев в безмолвной келье
Два, три дня, позабыв и сон и пищу,
Вкусив восторг и слезы вдохновенья,
Я жег мой труд и холодно смотрел,
Как мысль моя и звуки, мной рожденны,
Пылая, с легким дымом исчезали".
Не правда ли, во всём, что говорит и делает пушкинский Сальери, есть нечто резкое, острое, непримиримо маниакальное?
Что это? Всё те же "Бесы"?
Не подобным ли порывом был охвачен несчастливый Гоголь, когда жёг второй том "Мёртвых душ"?
Не похожие ли внутренние аккорды и порывы двигали пером Фёдора Достоевского, когда он писал своих "Бесов"?
Не душевная ли сальеревская какофония, с грохотом вырывалась из голодной утробы двух русских революций?..
Другие статьи в литературном дневнике:
