Арсений Тарковский Этой горькой и ранней весной...

Вера Арнгольд: литературный дневник

ФОНАРИ


Мне запомнится таянье снега
Этой горькой и ранней весной,
Пьяный ветер, хлеставший с разбега
По лицу ледяною крупой,
Беспокойная близость природы,
Разорвавшей свой белый покров,
И косматые шумные воды
Под железом угрюмых мостов.


Что вы значили, что предвещали,
Фонари под холодным дождем,
И на город какие печали
Вы наслали в безумье своем,
И какою тревогою ранен,
И обидой какой уязвлен
Из-за ваших огней горожанин,
И о чем сокрушается он?


А быть может, он вместе со мною
Исполняется той же тоски
И следит за свинцовой волною,
Под мостом обходящей быки?
И его, как меня, обманули
Вам подвластные тайные сны,
Чтобы легче нам было в июле
Отказаться от черной весны.


Стихотворение надо сказать обычное. Если так можно выразиться. Я его взяла из-за того, что оно мне сейчас в "струну")))



Чудо со щеглом
(поселковая повесть)- (А это восторг полнейший!)))(В. А.)


6 главка


Настал июнь, мой лучший месяц.
Я позабыл угарный чад
Своих январских куролесиц,
Метелей и ломброзиад.
Жизнь повернуло на поправку:
Я сам ходил за хлебом в лавку,
На постном масле по утрам
Яичницу я жарил сам,
Сам сыпал чай по горсти в кружку
И сам себе добыл подружку.


Есть в птичьем горлышке вода,
В стрекозьем крылышке - слюда, -
В ней от июня было что-то,
И после гласных иногда
В ее словах звучала йота:
- Собайка.
Хлейб.
Цвейты.
Звейзда.


Звучит - и пусть! Мне что за дело!
Хоть десять йот! Зато в косе
То солнце ярко золотело,
То вспыхивали звезды все.
Ее душа по-птичьи пела,
И в струнку вытянулось тело,
Когда, на цыпочки привстав,
Она вселенной завладела
И утвердила свой устав:
- Ты мой, а я твоя. -
И в этом
Была основа всех основ,
Глубокий смысл июньских снов,
Петрарке и другим поэтам
Понятный испокон веков.


Дорогого Арсения Александровича не удалось еще превзойти, пожалуй, НИКОМУ. Так вот...




Другие статьи в литературном дневнике: