Из цикла Улыбочку, пожалуйста

Светлана Погодина: литературный дневник

Антонина Игнатьевна играла за сборную города по волейболу. Ближе к сорока играть перестала, потому что усталость. И надо дать дорогу молодым. Необходимость эффективного применения двух метров роста исчезла. Но появилась возможность наконец-то завести мужа и кота. Выяснилось: завести мужа сложнее. Потому что коту по барабану, с какой высоты валится еда в чашку.
В ресторане пригласят на танец. Антонина Игнатьевна встанет, а дальше как в фильме ужасов. Кавалеру назад уже не сдать, сам выбрал. Кто знал, что под столом еще полтора метра сидят. Антонина Игнатьевна голову кавалера вставит в грудь, руку ему на темя положит и водит как слепого. Так и ходят под Ванессу Паради по залу, пока песня не закончится. Одного администратор спас. Смотрит – у человека ноги волочатся по полу как веревки. Скорая, слава богу, приехала быстро. У того уже кессонная болезнь началась, в легких ни одной молекулы кислорода. А Антонине Игнатьевне не до этого было, она уже мысленно картинки из Камасутры перелистывала. Коротышка долистал быстрее, еле откачали.
И вот мчит Антонина Игнатьевна на своем «бээмвэиксшесть» к швее. На примерку платья, потому что свадьба у подруги. В своей любимой короткой маечке на лямочках мчит. Окно открыто, от ветра маечка пузырится, взлетает, в общем, все красиво. И тут догоняет её один мужчина на «ренологане». Подрезает, выходит из машины и идет к Антонине Игнатьевне с руками-коромыслами. Опирается на крышу и говорит, что у них женщины так не ходят. У них, в смысле – в том месте, где впервые появились на свет неоклассицизм и барокко. Антонина Игнатьевна никогда ни с кем не спорила. Просто попросила, чтобы мужчина убрал свою тачанку с дороги, потому что некогда. И тогда мужчина, родом из того места, где зародились ренессанс и футуризм, сказал: «Э». И сообщил Антонине Игнатьевне, что знает, откуда у неё взялся «бээмвэиксшесть». Как она его заработала и чем.
Антонина Игнатьевна посчитала это мнение ошибочным. Чтобы доказать это, вышла по очереди из автомобиля. Вышла и подошла к мужчине, который приехал из того места, где было изобретено радио. Подошла вплотную, чтобы было понятно, что заявленное совершенно исключено. Хотя бы из-за особенностей её анатомии. Да заодно и натолкнуть мужчину на мысль, что особенности другой анатомии ну прямо кричат о том, откуда взялся «ренологан».
Увидев перед своим носом мощный пуп, мужчина, приехавший из краев, подаривших миру балет и авиастроение, сказал: «Э». И тихо заметил, что если бы Антонина Игнатьевна была сейчас мужчиной, то он бы ему все лицо разбил и чёрный глаз сделал, а потом с его мамой спал и с Антониной Игнатьевной тоже бы спал. Антонина Игнатьевна заметила, что если бы мужчина спал с ней при указанных обстоятельствах, то был бы он, скорее всего, п******ом. На что мужчина из краев, где обосновали диалектический материализм, ответил, что не надо цепляться к словам.
Антонина Игнатьевна немного запуталась, а тут еще как назло полицейская машина мимо проезжает. И сержант из окна спрашивает у Антонины Игнатьевны: «У вас проблемы»? – «Нет-нет, - ответила она, - всё хорошо». В общем, отвлеклась. Сержант был высокий и приятный. Вздохнула и вернулась в реальность.
И тут мужчина, приехавший из того места, где появились на свет геометрия и пуантилизм, чувствует, что кто-то берет его блестящую голову ладонью и сильно прижимает бородой к влажному твердому животу. Как ковшом экскаватора к кирпичной кладке. Правым глазом прямо в пуп. А потом понимает – кто-то майкой его голову шлифанул.
И больше ничего уже не помнил.
Антонина Игнатьевна полицейским и врачам говорит – я не специально, честное слово. Я машинально. Отвлеклась. А потом круглое и гладкое перед собой увидела и автомат сработал. Обтерла мяч майкой, чтобы не скользил при подаче. И ввела в игру.
Свидетели подтверждают – подача была из мира спорта высоких достижений. Голова пулей ушла в одну сторону, борода - в другую, мокасины цвета фуксии - в третью. Свидетели даже слышали, как у мужчины, приехавшего из того места, где изобрели электричество, резинка на трусах лопнула.
Антонину Игнатьевну отпустили, потому что «ренологан» был в розыске. А высокий дежурный следователь влюбился в Антонину Игнатьевну. Они поженились, а кот уже был.

В.Денисов
…………………………………………




«Яблoчко от яблoни грохнулоcь просто ближе некуда, — подумал я, когда матушка вчера мне повeдала это. На неделе поехали они в Парк Горького с внучкой, дочкой моей, погулять, качели-карусели, мороженное-тир. Походили oни, постреляли, мороженого съели, вроде и домой пора. Тут доча заныла:
— Ну, баааб, ну еще разооок на карусеееель, ну, баааб…
— Ну, ладно, еще разок и домой.
Эх, бабуля, бабуля…
Подошли они к какой-то карусели непонятной формы, высокая какая-то, сидения висят, объявление, что дети до 12 лет — только со взрослыми.
— Вот, на эту хочу, — заявил ребенок.
Хочешь? Не вопрос! И даже не представляя, куда вляпывается, бабуля купила два билета. Но, честности ради, надо сказать, что и Сашка тоже не знала, чем все закончится, поэтому обвинить ее в попытке избавиться от бабушки столь экзотическим способом никак нельзя.
Короче, билеты куплены, клиенты рассажены по местам, оператор аттракциона, с неприкрытым сарказмом глядя на шестидесятилетнюю бабулю, нажимает заветную кнопку.
Потихоньку закрутилась карусель, и, не спеша, кресла начали подниматься наверх, вращаясь по кругу. Матушка с дитем, поднявшись на высоту обитания стрижей, с удовольствием наблюдали за суетой внизу. Люди, размером с тараканов, сновали где-то далеко-далеко под ногами, карусель крутилась, адреналина не наблюдалось.
И тут, повинуясь заложенной программе, чудо-карусель изменила режим работы. Кресла закрутились с околосветовой скоростью, и еще при этом встали раком, боком и еще в несколько поз, которые не описать даже великим и могучим русским языком. Все вокруг завизжали от радости и притворного страха. И только матушка, молча выделяя адреналин, крыла матом свою седую голову.
«Пля, ну когда же это кончится?» — прошептала она через пять минут перегрузок, после которых даже самый выносливый астронавт тошнил бы дальше полета пули. А веселая карусель и не думала останавливаться. Вертясь, как задница на плите, и меняя амплитуду, она несла в счастливое будущее бабушку с внучкой. Внучка, кстати, тоже не ожидавшая такой подляны от администрации парка, сидела молча, крепко зажав попой кресло. В данный момент ее волновали всего две вещи: первое — когда же остановится эта долбанная вертушка, и второе — где можно будет просушить штаны? Кстати, тема штанов волновала и бабулю.
Когда карусель остановилась, Сашка, на ослабевших ногах, сползла с кресла и поковыляла прочь от шайтан-механизма. Народ, смеясь и делясь впечатлениями, тоже повалил на выход.
На опустевшем аттракционе сидела бабуля, не в силах встать с кресла, потому как неконтролируемые ноги дрожали так, что вызывали вибрацию на соседних каруселях. А в это время вторая партия желающих повизжать стала потихоньку заполнять пустующие места.
— Да не бойтесь вы, — уговаривал оператор робкую девушку, которая в нерешительности остановилась на полпути к карусели, — ничего страшного не случится. Вон, видите, — он указал на матушку, — даже бабуля на второй заход осталась…
Услышав это, матушка утробно икнула и так витиевато выразила свои ощущения, что Даль крутанулся, устраиваясь поудобнее, дабы записать доселе не слышанный словооборот.
Поняв, что бабушка с торчащими вертикально вверх волосами и выражением лица доктора Лектера во время трапезы, не собирается больше получать удовольствия от воздушных пируэтов, оператор осознал, что зря приводил девушке в пример Железную Бабулю…
Еще два дня после этого мама икала, вспоминая, как она, перевалив за шестой десяток, повелась на «покататься на карусельке»…

Ceргeй Koбax



Другие статьи в литературном дневнике: