Работа над книгой "Русские инсигнии".
-----
Михаил А. (письма 13 и 14 мая 2012 г.) - Марине:
Михаил:
Милый мой человек, мудрые и правые люди не должны кричать на миру. И в пустыне тоже. "Забывшие" и подобные стихотворения убьют стихотворения хрупкие и хрустальные. В первую очередь твои стихотворения. Красота - это чувство меры.
И вот ещё. "Лебедь Лебедев завет слушает" - надо бы слово "Лебедев" написать со строчной буквы, а то воспринимается, как фамилия очень известного олигарха. Так же, как "бог", когда имеется в виду не Иисус Христос, а Создатель.
А, может быть, я не прав? Не знаю. Подумай сама. Ты ведь у меня синица-умница.
Да, Марья Моревна, меня приглашают в Москву с 1 по 3 июня на дни памяти волшебника Евгения Головина. Пока я не решаюсь сказать "да". Как ты смотришь на это?
Марина:
Мишенька, мой покров всегда с тобой.
Если захочешь ехать - это твоё право. Только всегда будь при своём мнении..ты это можешь.
Да защитит тебя везде и всегда благодать моя.
Михаил:
Милый мой, мне кажется, что книга должна начинаться с тишины, какая бывает перед сильной грозой. Даже Бетховен не начинал свои произведения со звуков грома и с шума деревьев.
Марина, читатель почти не знает нас. И вдруг сразу же "Я как свеча над Родиной поставлен, чтобы сгореть от вечного стыда!". Да он дальше и читать не будет! В нём протест возникнет: "Да ты кто такой, тля?!". И Он будет прав. Давай сначала войдём в душу читателя акварелью, музыкой, любовью, а уже потом будем одной рукою гладить его волосы, другой - топить на море корабли".
Целую тебя, чёб не сердилась.
М
Марина:
Мишенька, мой хороший, я всё учту... :)
не переживай!))
это предварительно..а четыре строки твои мощные. поставлен свечой - значит поставлен! :)
<...>
Михаил:
Марина, что-то я разошёлся, как дождь в тумане. Но мне кажется, что при жизни поэт не должен печатать стихи о своём ремесле. Стихи о стихах, о поэтах лучше не включать в книгу. Можно одно-два, но почти в самом конце, когда читатель уже поверил тебе, и его не будет это раздражать: "Ишь какой необыкновенный нашёлся, блин! Да кто тебя заставляет. тля, писать?!"
Моё стихотворение "Поэт" никак не может быть в самом начале книги.
Господи, Марина, я тебя не раздражаю?
Милый, слепой, проливной, всё же есть у меня просьба. Не надо ставить стихотворение "Забывшие". Оно кричащее, оно для сцены, для газеты, но в книге будет мутить чистую воду. И не надо следующее за ним стихотворение Валерия. Там много слабостей, таких же, как у меня.
Достоинство и сдержанность - главные приметы этой книги. Я так вижу. Ты должна сделать так, чтобы в книгу не попали плакатные стихи, из окон РОСТа... Они есть и у Валерия, и у меня, к сожалению. А то на нашем вздорном фоне ты одна будешь выглядеть бриллиантом чистейшей воды (шучу, конечно!).
Если ты посчитаешь, что я не прав, что же - смирюсь.
----
*
Твое (М. А.)
ЗАБЫВШИЕ
Они прижились у подножия правил,
Они научились подолгу молчать.
Круги под глазами, как будто поставил
На каждую морду антихрист печать.
Как ртуть, тяжелы ядовитые чресла,
Глаза, как гнилушки в могильной черни.
Их кожа становится кожею кресла,
Но кожу меняют, как змеи, они.
Они, как грибы на жаре, пропадают,
Зеленая плесень им красит виски.
Когда они дышат, цветы опадают
И жабы кричат от безумной тоски.
Они управляют делами мирскими,
Они не выносят ветров и невежд.
Тяжелые папки лежат перед ними,
Как будто гробы для убитых надежд.
Смердящие млеют в объятиях лени,
Улитки, как слёзы, ползут по щекам
Болотною ряской покрыты колени,
Лишайник ползет по холодным рукам.
Но если придется им встать над собою,
Когда вы случайно войдёте в их сон,
Они станут яростью, пулей, метлою
И подлостью низкою, словно поклон.
Бегите, бегите скорее, бедняжки,
Забывших о жизни живые не злят.
А то их медали, погоны и пряжки
Любого заблудшего испепелят.
Блеснет в темноте золотая коронка,
Слепого презрения хлынет поток,
И вас поглотит вихревая воронка,
И сделает пеплом невидимый ток.
Потом, как огромные черные птицы,
Опустятся снова они на места.
Но будут их мертвые губы кривиться,
Как губы упавшего с неба Христа.
А позже, оттаяв уже, на закате,
За вечным безмолвьем высоких столов
Приснится им рай, и резные кровати,
И кресла из меха седых облаков.
Приснятся им девочки в солнечном небе,
И руки, и губы, кричащие «да!»,
Но член, как засохший соломенный стебель,
Во тьме их штанов не встает никогда...
Валерин черновик:
Современная Ода
Украшают тебя добродетели,
До которых другим далеко,
И - беру небеса во свидетели -
Уважаю тебя глубоко...
Н.Некрасов
От Емельяна Пугачёва до Леонида Тягачева
В потоках крови и бабла моя Империя гребла.
А хит-борцы, гребцы и б..ди
С веслом - при падрочном параде!
И этот ужас-бес-конца
Все продо лжа! и ржа! етца...
О "наши" Падрицы и Падры!
Грехов Российских искупанты,
Свист полицайского свинца
Не заглуша /в уша.../ етца.;
Осенний гон к полубарьеру
Полуконьков с полукарьеру,
И каплет сперма подлеца
С его незримого лица.;
Скажи нам, русский Крючкотворец,
Взойдет ли Ёлкин Чудотворец,
Молясь поверженным богам,
По этим рылам; и рогам
К Столу?.. где грязная Столица
Троянской пешкой на ковре
Следит, как бьется Плясавица,
Как рас-тре-красна заграница,
Народу чуждая втройне!
не обязательно это стихотворение, но такого духа.
одну из частей хочется назвать "Отец", туда я хотела поместить твоё: "Отец забывший"
-------не стала я такое ставить!)))------
Михаил (дальше):
Милый Дождь, сегодня узнал, что у Наташи Губановой чёрно-белой графики нет. А полноцветные рисунки в книгу не впишутся. Она предложила сделать иллюстрации, но работает она долго. Давай, милый, обойдёмся на этот раз без художника.
Марина:
Хорошо, Миш.
Если будут другие варианты небольшого художественного оформления я напишу.
Михаил:
Тебе надо поспать столько, сколько сможешь. Так вот я вижу тебя.
Марина:
:)))
Мишенька мой хороший, некогда ж...
Ничего. отдохнём будет время. обязательно!
а у тебя будет утешение. великое.
мой хороший, спасибо тебе, солнышко, за заботу.
есть у меня такое стихотворение...
День. Шелестит трава:
Отдохни... Что' твои дни?..
День. Шепчется листва:
Душу береги, вскачь не беги!..
Повремени. Повремени.
Гаснет на ладони мира тонкий цветок души.
Боль - язычок свечи.
Гаснет и горит под стопами мира День,
Убегает сон или тень.
Засыпает, умирает чуткий огонь.
Опадает, гаснет и горит
На Твоей ладони мир, словно нежный цветок души.
Ночь. Падает листва. Отжила.
А вот я бы тебя послушался бы.
А в стихах твоих - благодать. Я так чувствую.
А что такое УТЕШЕНИЕ? Я думал, что это смерть...
Марина:
Утешение...
это радость!
Ну, когда человек утешает другого, к примеру. Здесь смерти совсем никакой нет.
Я послушаюсь. и отдохну.
Михаил:
Умница.
Здравствуй, милый Создатель. Пока читал, весь в мурашках был, сопли потекли. Вот так пробила меня верхушка твоего айсберга. Даже не думал, что книга может получиться столь значительной - настоящей. Мы - трое - как части разрубленного Осириса, уже срастаемся в одно целое, где уже оживают и Руслан и Иван-царевич, и Алёнушка выходит из воды живая и прекрасная. Ты,мой ангел, не отвлекайся на то, чтобы советоваться с нами. Это твоё дело, и ты его сделаешь сама лучше, чем сделаем мы все вместе. Работай спокойно и легко. Но только одно сомнение... Надо ли книгу называть "Тандем"? Нас - трое, да и само слово "тандем" теперь стало относиться почти исключительно к спорту. Впрочем, ты сама всё это понимаешь, и я думаю, что на обложке появятся красивые строгие слова.
<...>
Обнимаю, радуюсь.
Твой Михалушка.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
