У палача есть ремесло - отсечение от жизни.
Иногда - в буквальном смысле. Иногда - фигурально.
И нет его вины в его работе.
Это высокоумные судили жертву, это они приказали - руби.
Это толпа зрителей, мужчины, женщины, старики, старухи и, даже, дети.
Орали - руби. Орали - вешай. А дети - выскакивая из толпы, цеплялись за ноги висельников, чтобы ускорить их смерть. За деньги.
А причём тут палач?
А поэт? Он в себе олицетворяет всё - и палача, и жертву, и толпу, и детей, и даже оргазм, испытываемый вешаемым. Куда уж тут палачу...
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
