Казнь Ибрагима

Анатолий Потаев: литературный дневник

Вот еще мне не дает покоя тема для стихов ...
Меня мучает даже не то, что описано в интернете, что я здесь помещу в дневнике и изучу, меня мучает другое. И если повезет, я напишу стихо на эту тему ...


И написал Последний ужин Ибрагим-паши
Вопрос: Почему Ибрагим Паша визирь Сулеймана заслужил смерть? Мучает многих поклонников сериала Великолепный век. На сегодняшний Паргалы Ибрагим был одним из наиболее ярких героев турецкого проекта. Его роль в сериале была одной из наиболее значимых, и все кто чуть чуть заглядывал в истории Османской империи знал, что Великого Визиря ждет смерть.


Биография Ибрагима Паши очень интересна, а история его жизни поучительна. Он был блестящим полководцем и хорошим политиком, но собственные амбиции и жажда величия сослужили ему плохую службу. Султан Сулейман возвысил своего Великого Визиря до высот, которых не смог достичь никто прежде. Однако ряд ошибок привели к печальному событию — это казнь Ибрагима Паши.


Благодаря полномочий, которыми Сулейман наделил своего верного друга Паргалы Ибрагима, он не мог нанести ему вред даже сам. Однако «добрые» люди нашли решение, Великий Визирь может быть казнен, когда султан спит. Ибрагим Паша будет задушен стражей в собственноличных дворцовых покоях, увидеть это будет в 3 сезоне с 82 по 83 серии. Смерть Ибрагима Паши потрясет всех, что будет с Хатидже Султан и Нигяр Калфой. Это вы сможете узнать на нашем сайте в разделе Великолепный век смотреть онлайн.


Многие поклонники сериала уверены, что именно Хюррем довела Ибрагима до смерти. Однако в истории существует легенда, что Великий Визирь испытал влечение к жене своего Султана. Поэтому между ними было столько разногласий.. В сериале мы не увидим этого наверняка, но кто знает что было на самом деле. Возможно Ибрагим Паша и Хюррем были связаны чем то большим, чем взаимное неприятие, может это была любовь?!



Как рассказывают легенды, у Ибрагим Паши была очень важная роль в развитии Османской империи. Во времена Сулеймана Великолепного Ибрагим Паша служил Великим Визирем при дворе, и султан оценил преданность своего Визиря по достоинству. 1536 год оказался переломным. Сулейман перестал доверять Ибрагим Паше. А причина была в Хюррем, которая невзлюбила визиря за те близкие отношения, которые связывали его и Сулеймана. Именно она распускала сплетни и слухи, опорочившие Ибрагима и приведшие к тому, что Сулейман перестал ему доверять. Сулейман приказал казнить визиря, и назначил срок казни через неделю. Всю эту роковую неделю Сулейман и Ибрагим ежедневно вместе обедали, причем наедине.


Султан Сулейман давал шанс визирю покончить жизнь самоубийством, чтоб не свершилась позорная казнь.


Тем не менее, Ибрагим Паша не использовал предоставленную ему возможность, решив, что должен быть казнен. Этим он еще раз доказал, насколько предан Падишаху. Впоследствии Ибрагима задушили по повелению Сулеймана. Султан очень сильно сожалел о своем решении, и даже написал стихи, которые посвятил Ибрагим Паше. Даже после того, как прошло двадцать лет с момента казни Ибрагима, Сулейман продолжал писать стихи о Великом Визире. Блестящего политика, преданного друга и слугу султана казнили из-за того, что его невзлюбила Хюррем.


На основании достоверных исторических сведений стало известно о том, что ужин Сулеймана и Ибрагима состоялся 14 марта 1536 г. Такие ужины регулярно проходили в Топканы. Мусульмане более всего почитают месяц Рамадан, когда и погиб Ибрагим. Именно в Рамадане, традиционно для мусульман, проходили трапезы, которые длились всю ночь. Они назывались Ифтар и Сахур, а также их называли вечерним разговением. Тело Великого Визиря было найдено следующим утром, 15 марта. Следы, обнаруженные на теле, показывали, что Ибрагима задушили, а он при этом отчаянно сопротивлялся. Похоронили Ибрагима в Галаге, неподалеку от монастыря дервишей. Его могила не обозначена никаким надгробьем, нет никаких опознавательных знаков о том, кого именно в ней захоронили. Имущество визиря получила Династия, и ни один документ или летопись больше никогда не упоминал имени Ибрагим Паши. Даже малейшее упоминание о существовании этого человека, который в течение тринадцати лет был правой рукой Сулеймана, помогая ему управлять Османской империей, было тогда запрещено.


Что же случилось тогда на самом деле? Ведь Сулейман, как пишут в исторических источниках, не доверял слухам, а был самостоятельным и взвешенным политиком. Почему же он так поступил со своим преданным слугой?


Легенды часто упоминают о нелюбви многих людей к Ибрагим Паше. Враги и завистники окружали его, мечтая о том, чтобы он лишился своего высокого поста и ему перестал доверять султан. В легендах часто встречаются недостоверные сведения, но слухи о негативном отношении к Ибрагим Паше имели под собой реальную почву. Ибрагим был нелюбим народом, и у него было прозвище «европеец, чужак, френк».


Ибрагима любили не только потому, что он занимал высокий пост, но и из-за его благосклонности к христианству. Великий Визирь в юности принял христианство, но затем так случилось, что он принял ислам. Это был скорее формальный поступок. Но от христианского начала у Ибрагима осталось много, что проявлялось в его делах. К примеру, некий Чабыз, неверный христианин, должен был быть жестоко наказан, но Ибрагим смягчил наказание Чабызу. Затем Ибрагим устанавливал статуи в саду дворца, которые изображали людей. Это строжайше запрещает Коран. Такое поведение возмущало людей, хотя Сулейман с одобрением относился к поступкам Ибрагима. У Сулеймана были широкие взгляды на искусство. Но простой народ считал Ибрагима поклонником идолам.


Писатель Фигани Челеби выразил в своих строчках то, как народ относился к Ибрагиму: «В этом мире было два Ибрагима. Один из них уничтожал идолов, а второй воздвиг их».


Чтобы сделать правильную оценку возможности предательской деятельности Ибрагима, надо лучше узнать об его личности. Помощь в этом могут оказать исторические документы. Среди них доклад, который послал Иеронимус фон Зара и составил Фердинанд осенью 1533 года. Это произошло, когда шел прием посольства мира. Этот документ описывает Ибрагима, как неимоверно гордого человека, полного амбиций. Люди, присутствовавшие на приеме, рассказывали, что, когда начиналась первая аудиенция, и послы вошли в зал, Ибрагиму даже не захотелось встать для их приветствия. Великий Визирь принял подарки и назначил день, когда будут проведены переговоры. Послам пришлось целовать одеяния Ибрагим Паши и приветствовать его даже помпезнее, чем правителей своих стран. Фердинанд был поражен тем неуважением, которое проявил к нему Ибрагим. Визирь называл Фердинанда по имени, забывая произносить титул. Фердинанд же в своих письмах обращался к Ибрагиму с прилагательным несравненный. Кроме того, Ибрагим обращался к Фердинанду, называя его сыном Сулеймана. Послы более всего были поражены речью, произнесенной великим Визирем. В ней Ибрагим утверждал, что именно управляет империей, что делает лишь то, что сам считает нужным, и принимает решения, ни с кем не советуясь. Ибрагим заявил, что Сулейман принимает решения только после одобрения Ибрагимом, а также от него зависит мир, война и сокровища Османской империи.


Ибрагим получил письмо Карла, осмотрел печати и заявил в своей речи, что он обладает одной печатью, идентичной печати Сулеймана, поэтому они равны в правах. Великий Визирь рассказывал о том, что, если Сулейману соберутся шить кафтан, то абсолютно такой же сошьют и ему.


Может сложиться такое впечатление, что все тщеславие, накопленное Ибрагимом, обнажилось на этом приеме. Современники считали, что Ибрагим Паша противопоставлял себя мусульманскому миру. Он прекрасно понимал, что, хотя находится на высоком посту и султан проявляет к нему благосклонность, он все тот же простой грек, и обычный христианин. Ибрагим всегда ощущал, что он на этой земле чужой. Он делал попытки получить полную власть и могущество, и даже во многом превосходит султана. В своей речи Ибрагим наглядно продемонстрировал, как он относится к султану, какую роль Сулейман сыграл в его жизни. Ибрагим поведал собравшимся о том, что владеет огромным могуществом, дарованным ему султаном, и что остальные паши находятся на низшей ступени иерархии. Ибрагим брал на себя чрезвычайно много, говоря о том, что мнение Сулеймана для него не имеет большого значения. Такие вопросы, как управление землями, среди которых земли санджаков, руководство пашами, Ибрагим, по его словам решает самостоятельно. Визирь утверждал, что при разных точках зрения у султана и него, всегда решающим бывает мнение Ибрагима. Именно Визирь всегда принимает решение, начинать или оканчивать войну. Он распоряжается самостоятельно сокровищами Османской империи. Сулейман до поры, до времени не проявлял никакой реакции на слова Ибрагима, но Двор очень бурно обсуждал их.


Ибрагим считался одним из наиболее авторитетных руководителей Османской империи, и его репутация значила много. Надо заметить, что иностранных послов принимал именно Великий Визирь. Когда Фердинандом была направлена делегация в османскую империю, то ее первое обрашение было направлено именно к Ибрагиму. Также поступала и французская королева, регентша, которая перед контактом с султаном, должна была написать Ибрагиму и получить разрешение. Фердинанд и Ибрагим часто переписывались, писал визирю и Франциск, и дожи Венеции, и обращались они к нему неизменно «Великолепный». Все послы знали, что для того, чтобы их поддержал султан, необходимо, чтобы их одобрил Ибрагим Паша. Поэтому Пашу часто одаривали очень дорогими подарками, чтобы Ибрагим был благосклонен к ним. Великий Визирь питал страсть к дорогим украшениям. Один раз, когда шло первое французское посольство, От Франциска переслали Сулейману великолепный рубин, который был широко известен в те времена. Но посла убили в Боснии, и Ибрагим занимался расследованием его убийства. После этих событий рубин стал собственностью Ибрагима.


Ибрагим Паша при дворе был одним из первых по иерархической лестнице, ему полностью доверял Сулейман. Но султан все решения принимал самостоятельно. Как бы не хвастался Ибрагим, вся власть в империи, контроль над территориями, богатства империи были в крепких руках Сулеймана. Вот как описывал Франциска некий Франгиаз, который жил в те времена и был подданным султана. Он писал, что Франциск, как и Сулейман, во всех решениях преследовали только собственную выгоду, но способны были выслушать других, критически относились к мнению собственных подданных, учитывали его и заботились о потребностях людей. Сулеймана знали, как блестящего стратега и политика, который мог просчитать ситуацию наперед. Отлично знал все хитросплетения, которые возникали в отношениях между государствами. Он обладал твердым и несгибаемым характером, и всегда оставлял последнее слово за собой. Сулейман всегда придерживался определенной линии поведения. Так происходило во времена Ибрагим Паши и после того, как он погиб.


Конец правления Ибрагима начался со слухов, которые утверждали о тайном контакте Великого Визиря и Карла Пятого. Сулейман не имел права приговорить Ибрагима к смерти, так ка однажды дал обещание при своей жизни не наносить вред преданному слуге и другу. Но ему нужно было как-то обойти свою клятву, поэтому Сулейман обратился за помощью к Шейх-уль-исламу Мехмету Эбуусууду. Тот дал Сулейману совет казнить Ибрагима в тот момент, когда сам султан будет спать. Этот совет он объяснил тем, что обещание было дано не казнить Ибрагима при жизни Сулеймана, но жизнь – это постоянное движение, а сон – это не настоящая жизнь, что делает казнь Ибрагима вполне возможной. После этого совета и состоялся тот ужин, после которого Ибрагима задушили. Причиной его смерти была непомерная гордыня и огромные амбиции визиря.


Как только Ибрагим Паша был казнен, о нем ни разу не упомянули. Об Ибрагим Паше, Великом Визире, преданном слуге и близком друге Сулеймана как будто все забыли. Ни один официальный документ, ни одно письмо султана, ни личные документы Ибрагима, в которых упоминалось о визире, не увидели больше света. Народ называл Ибрагима мактулем, то есть казненным, хотя раньше называл макбулем, то есть любимчиком. А слухи о стихах, которые Сулейман писал в память об Ибрагиме, ничем не подтверждаются. Нет ни одного свидетельства о раскаянии Сулеймана. Тело Великого Визиря так и не попало в мавзолей. Его похоронили практически на обочине дороги. Могила визиря даже не была отмечена надгробной плитой, хотя у него были реальные власть и могущество. Но и они не смогли предотвратить его печальную кончину.



И вот на стихире что нашлось:



Смерть Ибрагима-паши
Катерина Савельева
(Маленькая трагедия по мотивам сериала «Великолепный век»)
Автор: Екатерина Савельева
Действующие лица:
1. Ибрагим-паша Хазретлери, бывший великий визирь Османской империи
2. Нигяр-калфа, его любовница
3. Начальник стражи
4. Янычары
5. Автор
Необходимые пояснения
1. Паша – высокопоставленный сановник в Османской империи.
2. Хазретлери – почётный титул очень знатной особы, аналогичный европейскому «Его сиятельство». Ударение на последнем слоге.
3. Калфа – женщина, служащая в гареме по найму. Калфа не является ни рабыней, ни наложницей султана. Должность Нигяр можно назвать «административной»
4. Шахзаде – сын султана, принц.
5. Хюррем-султан – Роксолана, супруга султана Сулеймана.
6. Эди-Куль – турецкая тюрьма для государственных или особо опасных преступников.
7. Топкапы – официальная резиденция турецких султанов.
8. Кадер – внебрачная дочь Ибрагима-паши и Нигяр-калфы.
9. «Великолепный» - прозвище султана Сулеймана, под которым он вошёл в историю.
Пролог


Автор
Друзья мои, фанаты сериала!
Простите мне немыслимую наглость,
Но я хочу в шекспировской манере
Вам рассказать историю прощанья
Паши ХазретлерИ с Нигяр-калфой.
Не знаю,
Чего там нагорОдят сценаристы,
Но я так вижу горестный финал.
А если этот дивный сериал
Вы, к сожалению, ещё не посмотрели,
То я канву событий изложу.
Ибрагим –паша
Родился в Греции, в деревне Парга,
В семье простой и честной рыбака.
В детстве
Он был похищен, продан в рабство, но, однако,
Сумел устроиться при Сулеймане-шахзаде.
А при султане-Сулеймане его взлёт
Был просто феерическим. В конце концов
Он получил печать великого визиря.
Люто враждовал
С Хюррем-султан, известной больше
Как Роксолана. В жёны взял
Сестру султана Хатидже, а Нигяр-
Калфа была его любовницей.
Её он подло предал, а ребёнок
Пропал. Да, по закону жанра.
Спустя три года,
Он всё же найден был. А потом
Беднягу Ибрагима обвинили
В работе на еврейскую разведку… простите,
На Папу Римского и прочих
Врагов империи Османской.
Он был, естественно, казнён.
Итак, послушайте! Прошу по ходу пьесы
Не ждать, что автору фантазия придёт
Исправить волю рока; она о том,
Как пред лицом Судьбы неумолимой
Спасают то, что дорого и важно.



Действие 1.
Темница Эди-Куль. В камере – Ибрагим-паша Хазретлери, бывший великий визирь, обвинённый в государственной измене. Входит Нигяр-калфа.


Ибрагим-паша
Нигяр?! Привет. Я знал, что ты придёшь.


Нигяр-калфа
Я много дней стояла у ворот
Темницы Эди-Куль.
Терпела поношенья горожан
И гнусные насмешки стражи.
Но вот сегодня утром эти твари
Как видно, сжалились.


Ибрагим-паша
Нет.
Это значит, что процесс закончен.
Ну что ж…
Хотя бы ожиданию конец.
А мне, представь, сегодня разрешили
Использовать бумагу и перо.
Расщедрились…
Чего стоишь? Садись…
Здесь, правда, лишь одна солома.


Нигяр-калфа
(робко)
Скажи мне, Ибрагим, а правда ль
Виновен ты в измене государству?


Ибрагим-паша
Виновен я в глазах Хюррем-султан.
А карает меня Тот,
Кто выше и Хюррем, и Сулеймана.
Он, видно, может покарать руками
Прислужников Нечистого…
Но за совсем иные прегрешенья.
Нафиг было
Мне злато франков, коль не знал,
Куда своё девать?!
Не в этом дело. Я вероотступник.
Я пролил реки христианской крови,
Я предал Бога моего Христа.
Понять ты это можешь, мусульманка?
Я предал мир, к которому стремилась
Моя душа. И тебя, Нигяр,
Я предал так жестоко и позорно…
Наверное, меня уж поджидают
В Девятом, самом нижнем круге Ада,
Где все предатели.* Теперь,
Когда я вижу, как у ног моих
Разверзлась эта бездна, то не смею
Молить о милосердии Творца.
Просить
Я вообще по жизни не люблю.
Но сдохнуть, унося с собой ещё
Твоё проклятье… нет!
Мне это было б слишком тяжко.


Нигяр-калфа
Всевышний, как Его ни называй,
В сердцах читает. Не заглядывай Туда,
Где принимать решения не властен,
Паша Хазретлери!
Что до меня, то о каком проклятье
Ты говоришь? Ни у смерти на краю,
Ни в скорби, что на долгие года
Меня окутала,
Тебя я, Ибрагим, не проклинала.
Любовь ведь лишь тогда чего-то стоит,
Когда бессмертна. То – моя судьба.


Ибрагим-паша
Как я всё же рад,
Что ты пришла! Тебе известно -
Я по рождению христианин.
А по канонам веры христианской
Последний опозоренный преступник
Имеет право исповедаться. Однако
Я не хочу, чтобы какой-то поп
Меня выслушивал с брезгливой миной.
Чтоб посторонний возлагал персты
На раны тайные визиря Ибрагима!
Поговори со мной. Лишь от тебя согласен
Принять я отпущение грехов.


Нигяр-калфа
Ты голову мне на колени положи…
Вот так…
И говори всё то, что хочешь.


Ибрагим-паша
Ты знаешь ли, Нигяр,
Как я в душе всегда стремился к морю?
Всю жизнь, как тот червяк, по суше ползал,
А море
Мне снилось по ночам… Никто не знал,
Как я любил морской солёный ветер,
И солнца луч, танцующий в воде,
И крики чаек… И далёкий шум прибоя…
Как мне нравилось,
Когда корабль взлетает на волнах!
Я же моряк –
По крови, по рожденью, воспитанью!
Совсем другую жизнь мне навязал
Аллах ваш мусульманский… извини.
Что я ещё любил? Любил свою семью -
Любил я мать, отца и брата Нико.
Любил сестёр, любил своих друзей.
И – не смейся! –
Я в детстве так любил свою собаку!
Её убили,
Когда похитили меня работорговцы…
Любил я всё, что было жизнью настоящей,
И, Господи, на что её потратил?
На что потратил я единственную жизнь?!
На то, чтоб из огня таскать каштаны
Для повелителя, а ему
Всё время было мало, мало, мало!
На мелкую, ничтожную возню
С Хюррем-султан…
С поганой бабой я соревновался –
Я, Ибрагим-паша Хазретлери! –
Во всяких подлостях… На эту
Надменную кривляку Хатидже…
Пред нею рассыпался мелким бесом –
Противно вспомнить! – а тебе
Я почему то никогда не говорил,
Что я тебя люблю.
Как будто это разумелось
Само собой… А почему сначала
Я был с тобою так жесток и груб?
Признаться ли? В тебе, моя Нигяр,
Я сразу же почувствовал угрозу
Всему тому искусственному миру,
В который так удачно я вписался,
В котором я добрался до вершины,
Из рабского позора до поста
Великого визиря!
Я понял, что ты можешь разнести
Весь этот мир на клочья.**


Нигяр-калфа
А я не знала, любишь ли меня
Или подстилкою дешёвою считаешь…
Но знала я, что родилась в тот миг
Когда тебя увидела. До дня того,
Поверь, паша, я ничего не помню.
Что честь моя отныне состоит
Отнюдь не в том, чтоб соблюсти невинность,
А в том, чтоб посвятить тебе всю жизнь мою.
Хотя, паша, ты мне сказал однажды,
Что жизнь моя не стоит ничего.
Когда глаза кололи мне
«Бесстыжей шлюхой» - я молчала.
Я знала, что виновна пред законом
Людским и Божьим. Ну и что?
Нет для влюблённой женщины закона
Поскольку она чувствует себя
Уже под благодатью.
Последствия? Ах, было очевидно,
Что все они на мою голову падут.


Ибрагим-паша
(тихо, в сторону)
Какой же я мерзавец,
Кого я предал!


(с нарастающей яростью)


Ты думаешь, что мой конец
Настал сейчас? О нет, гораздо раньше!
Конец настал тогда, когда я струсил,
Конец настал, когда я сделал выбор,
Когда я пресмыкался пред султаном
И Хатидже… А надо было
Рубить канаты! И отправить свой корабль
В свободный дрейф!
Но мне душевных сил недоставало
Стряхнуть с себя весь этот грязный прах…
И я остался во дворце Топкапы…
Он распластался, словно каменная жаба
На берегу Босфора. Там же
Совсем нет воздуха!
Да там по коридору не пройдёшь –
Боишься, что воткнут кинжал под рёбра!
Там, средь гадюк, я даже не заметил,
Что превратился в монстра.
Как ты уцелела?
Как сохранила сердце чистое своё?
Смотрю я на тебя… Ведь мы с тобой, Нигяр,
Так молоды! Ещё полжизни мы
Могли быть вместе! А теперь –
Теперь уж ничего мне не исправить.


Нигяр-калфа
(испуганно)
Аллах, Аллах! Любимый, успокойся!
Тебя всего трясёт. Немного помолчи.


Ибрагим-паша некоторое время молчит, приходя в себя.


Ибрагим-паша
(уже гораздо спокойнее)
Великолепный наш султан конфисковал
Мои дворцы, поместья и казну.
Вот всё, чем ныне я владею.


Снимает с пальцев два массивных перстня и протягивает их Нигяр-калфе. Нигяр отшатывается.


Ибрагим-паша
Не дёргайся! Ведь эти бриллианты –
Приданое Кадер. Отец обязан дочь
Приданым обеспечить! Когда пора придёт -
Отдай её благополучно замуж,
Да не войдёт она ни в чей гарем.
Гляди построже, дабы не случилось
Чего-нибудь… чего-то в нашем духе.
И ещё… когда начнёт вопросы задавать,
Скажи, что Ибрагим-паша Хазретлери
Своей Кадер нисколько не стыдился,
Её рождение ошибкой не считал,
Что я искал её все эти годы,
Что всей душой благословил её
Я в свой последний день.


Нигяр-калфа
Когда бы не Кадер, ушла с тобою следом.
Мне без тебя померкнет белый свет.


Ибрагим-паша
(жёстким тоном)
Нигяр, ты прямо завтра отплывёшь
Ко мне на родину. И это мой приказ.


Нигяр-калфа
Я, как всегда, покорна вашей воле.
Но что я обрету в чужом краю?
Я никого не знаю…


Ибрагим-паша
Что там? Покой, достоинство, свобода.
Прими их, коль на свете счастья нет.
Там люди – добрые.
Там ждёт поддержка клана.
Отец мой – благородный человек.
Он не откажет сыну своему
В последней просьбе… и единственной, пожалуй.
В этом вот письме,
Которое успел черкнуть сегодня утром
Прошу его принять в состав семейства
Мою жену Нигяр…


Нигяр-калфа
Что?


Ибрагим-паша
То, что ты слышишь!
Мою жену Нигяр и нашу дочь.
Да, завтра! Завтра тебе будет
Здесь делать нечего.


Долгая пауза. Нигяр-калфа тихо плачет.


Ибрагим-паша
(негромко)
Теперь, наверное, я должен
Просить тебя меня забыть.
Я не могу.
Не забывай меня, Нигяр.
Ведь мёртвые, когда их забывают,
Уходят много дальше в темноту.


Нигяр-калфа
(сквозь слёзы)
Ну да, тебя забудешь!



Действие 2.
Полчаса спустя. Та же камера. Ибрагим-паша и Нигяр-калфа сидят рядом на полу. Входят Начальник стражи и несколько вооруженных янычар. При виде их Ибрагим-паша и Нигяр-калфа сразу же поднимаются на ноги.


Ибрагим-паша
Вот и пришли ко мне другие гости
Не столь приятные… А, впрочем, я их ждал.


Начальник стражи
Так! Эту дуру
Немедля выбросить! Ни к чему ей видеть
Как надлежит исполнить нам приказ
Великолепного султана Сулеймана.


Нигяр-калфу уводят.


Начальник стражи
Хочешь ли, изменник, повязку на глаза?


Ибрагим-паша
(надменно)
Нет. Привык я как-то
Глядеть в лицо своей судьбе.


Начальник стражи
Ну что ж, гляди.
(деловито, янычарам)
Ребята, там верёвка наготове?


Ибрагим-паша
Верёвка? Как?! Верёвка, а не меч?
У нас на родине верёвкой давят
Лишь бешеных собак, ну и воришек,
Что шарят по домам честного люда,
А я-то всё же воин и политик.


Начальник стражи
Ты шелудивый пёс. Вот так и удавлю.


Ибрагим-паша
Ты думаешь?


Молниеносным движением, совершенно неожиданно для всех, Ибрагим-паша выхватывает ятаган у ближайшего янычара из-за пояса и полосует его по горлу. В ходе схватки убивает ещё двоих. Получив смертельный удар, Ибрагим-паша падает.


Начальник стражи
(склоняясь над упавшим Ибрагимом)
И за каким шайтаном надо было
Сопротивляться? Всё равно…


Ибрагим-паша
(захлебываясь кровью)
А воин должен умереть в бою.
Как все, кто волком был, а не собакой.
Запомни, пёс презренный, - я паша!
По должности положена мне свита,
И с нею отправляюсь я Туда,
Где буду осуждён или оправдан.
(умирает)


Начальник стражи
О, горе мне!
Теперь с каким же видом
Предстану я пред светлыми очами
Султана, господина моего?!


Конец



Примечания
*Любимой книгой Ибрагима-паши была «Божественная комедия» Данте, где подробно расписано устройство Ада
**Без преувеличения. В откровенном разговоре с братом Ибрагим-паша признался, что испытывает сильнейшее желание бросить этот Османский гадюшник и уехать в Паргу вместе с Нигяр. Жаль, что он на это так и не решился.



Другие статьи в литературном дневнике: