Я восприимчива к пустынным берегам,
где гнут ветра порывы орхидеи.
То белые, то розовые "геи"...
Сиренево-заоблачная Дея,
дарующая счастие богам.
Божественна, трудолюбива очень,
балтославянских волн Привет из прочих,
Коню скормившая сирень, открывши очи
полощет ивы косы многострочьем
в бессмертной из Канавок петербургских.
А рядом с ней канавки Ассарии
из высохших давно не женских глаз.
Несметых Молний лазорем вертясь
растёт трава, на мир оборотясь
гиперболоидом с фантазией стихии.
Я - доминирую над всем, что здесь осталось!
Вполне определённые черты
характера: полынь, кремень, усталость
от проявлений с детства. Нрав крутой.
Я устанавливаю Правила в забой.
Отстаиваю их, где невозможно.
Я - оппозиция всему, что осторожно
клещами быта скармливает вас
Харону. Повзрослев, иду по жизни,
не испугавшись и не сдавшись тризне.
Не испугать и не заставить сдаться.
Препятствия, запреты - интерес
погоревают словно тёмный лес:
ни зги не видно, а зима - прогресс,
но есть в роду замёрзнувший в Метели!
Себя я помню, вылезшей с постели,
идущей в школу через этот лес.
Ни направления дороги, ни небес,
а лишь столбы сосновых тел и бес.
О, где ты видишь счастье Паганеля?!
О странствиях мечтающей давно,
рядившаяся в строгость кимоно,
водившая по ворсу гобелена
бессмертным тонким пальчиком Дитя.
Родители купили, не шутя
с зарплаты первой тот ковёр картинный.
Охотники с ружьём, коней упряжка,
и через зимний лес езда с оттяжкой.
А всюду волки! Волчья стая ждёт,
когда "откроет бабушка комод".
Пандоры ящик, где стихи и песни!
Нет ничего, что было бы чудесней
тех Чёрных роз в огромной белой вазе
из будущих прозрачных хрусталей.
И круглый стол, и скатерть раз от разу
ложащаяся к празднику приказом
от строгой мамы как довлеющий елей.
Та комната, пронзённая лучами,
на этажерке книги, статуэтка и Она,
стоящая над комнатой волна,
лицетворённая невиданным цунами.
Один Потоп, но не одна Весна!
Удары грома, молнии зигзаги
Знак Водолея воплотили в мир.
Грозу как обновление Стихир,
в которых тонут истинно овраги,
пустыни и китайский шёлк стола.
Водящей пальчиком по глади вышиванья
китайской скатерти с мохнатой бахромой,
атласом жёлтым напитался зной
из экзотических цветов и птиц далёкой
страны, где узкоглазые жестоки,
но мы дружили странами!* Весной
росли чертополохи у забора.
Сарай был тёплый и теплы пригоры.
Горячий солнечный порог и вечны сборы
под ароматы дров среди двора.
На досках накачалась детвора
и я сама под вечер как Луна
качала сизых облак сновиденья
до их оранжевого по краям свеченья,
где выплывала плавная Она.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.
